Странница: Охотница на Чудовищ

      До Монтсента оставалось недалеко. Китти решила дать лошади передохнуть и остановилась на небольшом пригорке. Животное принялось щипать траву, а странница набила трубку табаком и закурила. В голову навязчиво лезли мысли о недавних событиях.       Перед отъездом из Саркволла, король пообещал Китти щедрое вознаграждение, и оно не заставило себя ждать:       — Ты даже не представляешь, странница, что ты для меня сделала, — король посмотрел на стоящую посреди кабинета Китти. — К сожалению, некоторым инквизиторам удалось выжить, и они сразу же подались в бега. Однако со смертью Эрнстома своё влияние они потеряли.       — Им повезло, что бойню остановил неизвестный маг, — задумчиво пробормотала странница.       — У тебя есть предположение, кто бы это мог быть?       — Честно сказать, не знаю, — призналась она. — У меня нет предположений на этот счёт.       — Как бы там ни было, я обещал тебе награду. И ты можешь потребовать всё, что угодно.       — Всё, что угодно? — переспросила странница.       — Да. Я могу тебе дать золота столько, что тебе хватит лет на двести вперёд. Могу дать землю и поместье во владение. А если захочешь получить какое-нибудь княжество или область — не сомневайся, оно будет твоим. Выбор награды за тобой.       — Что ж, — Китти прошлась по кабинету. — Деньги, конечно, никогда бы не помешали, земель и княжеств мне не нужно. Но… — она немного помолчала. — У меня есть одно желание, и в твоих силах, король, его выполнить.       — Говори. Я пообещал, что выполню и сдержу слово.       — Хорошо, — странница посмотрела в глаза королю. — Моё желание — амнистия нелюдям. Всем без исключений. В том числе и тем, кто находится в заключении в Драконгарде. А также возможность их возвращения в Долину Цветов.       Несколько секунд король изучал Китти, но её лицо было непроницаемо.       — Раз ты просишь об этом, — медленно произнёс он, — так тому и быть. Ты уверена, что не хочешь ничего другого?       — Абсолютно.       — Хорошо. Нелюди, в том числе и некоторые их командиры с весьма дурной репутацией, получат амнистию. На днях я объявлю об этом.       — Благодарю, король.       — Это я тебя должен благодарить. Но с пустыми руками ты не уйдёшь, освободительница нелюдей. Как тебе такое прозвище? — король улыбнулся уголками губ.       — Не очень, — поморщилась Китти. — Слишком длинно и вычурно. Странница мне как-то более привычнее и роднее.       Странница распрощалась с королем. На следующий день ей привели лучшую лошадь из дворцовой конюшни и передали небольшой подарок лично от короля — бутылку прекрасной медовухи.       Хоть король и пообещал, что имя странницы останется в тайне, когда будет объявлена амнистия нелюдям, слухи всё-таки просочились. Уже за пределами королевства в селениях и городах к Китти подходили эльфы и гномы с вопросом, не она ли потребовала от короля прекратить войну против нелюдей.       Китти обычно отшучивалась, но когда в лесу её окружили эльфы из незнакомого ей отряда, она всё же решила признаться. Реакция была бурной — все наперебой благодарили Китти, обнимали, жали руку и даже целовали. Странница, привыкшая к иному обращению, чувствовала себя неловко.       Король Вольного королевства сдержал обещание. Нелюдям объявили амнистию и позволили вернуться в Долину Цветов и Белые Горы. В это же время Китти получила письмо от барда Даниэла. Он писал, что живёт сейчас в Монтсенте, и приглашал погостить. Немного подумав, странница отправилась на юг.

***

      Даниэл встретил её, когда странница уже ехала по территории княжества. Бард ждал свою гостью в небольшой корчме. Старые знакомые поприветствовали друг друга, выпили за встречу, после чего молодой человек пригласил Китти в гости.       — Я сейчас живу с одной замечательной девушкой, — сказал он. — Я рассказывал ей о тебе, и она не против, чтобы ты у нас немного погостила.       — Ну, раз так, то поехали, — улыбнулась странница.       Они сели на лошадей и отправились в маленький городок, в котором проживал теперь Даниэл. По дороге бард и странница почти без перерыва вели беседы.       — А ты приобрела известность, Китти, — заметил бард, когда они ехали мимо рощи друидов.       — Это ты о чём?       — Говорят, ты помогла прекратить гонения на нелюдей.       Странница усмехнулась, но ничего не ответила.       — Это действительно так?       — Да, Дэни, это так. Только не надо сочинять об этом балладу, пожалуйста. Слишком большая популярность мне тоже не по душе.       — Вот как? Странно. Обычно я замечал за охотниками на чудовищ стремление к тому, чтобы о них говорили.       — А ты не сравнивай меня с другими. И не забывай, что я всего лишь странница.       — Ладно, Китти. Хотя, скажу честно, ты сделала большое и хорошее дело. Если бы не ты, эльфы и прочие нелюди так и продолжали бы прятаться по лесам и убивать людей, а их бы ловили и вешали.       — Знаешь, Дэни, расскажи лучше о том, что тебя заставило сменить бродячий образ жизни на сидячий.       — Этому есть только одна причина, — бард улыбнулся. — Её зовут Лиза, она дочь одного из местных виноделов. Несколько лет назад её отец умер, и Лиза продолжила его дело, притом успешно. Деловая хватка у неё есть. И, как и многие в Монтсенте, она большой ценитель поэзии, музыки и других видов искусств…       Дэниел пустился в рассказ о своей подруге. Китти слушала его в пол-уха, разглядывая попутно местные красоты.       — Поэтому я и решил осесть здесь и жить с Лизой, — бард закончил повествование о своей возлюбленной и посмотрел на странницу. — Ну, а ты, Китти?       — Что?       — Неужели ты не встретила мужчину, с которым хотела бы жить?       — Был такой. Но не срослось, — коротко заметила Китти, давая понять, что подробностей не будет. — К тому же я так привыкла к бродячей жизни, что уже не представляю чего-либо другого.       — Китти, тебе ведь уже сто с лишним лет. Неужели не надоело одно и тоже? Не хочется чего-то ещё?       — Чего именно, Дэни? Меня научили только одному — убивать. Я пока не находила того, что могло бы это заменить.       — А если бы нашла?       — Если бы да кабы… — усмехнулась странница. — Не знаю. Жизнь, как и история, не имеет слов «если бы».       — В этом ты права. Кстати, мы уже почти на месте, — молодой человек указал на ворота находившегося поблизости маленького городка.       Дэниел жил в симпатичном двухэтажном домике. Когда бард и странница слезли с лошадей, дверь открылась, и на крыльце появилась светловолосая миниатюрная девушка.       — Дэниел! — воскликнула она и подошла к ним.       — Я здесь, любовь моя, — молодой человек поцеловал девушку.       — Меня сейчас вырвет, — пробурчала себе под нос Китти.       — Познакомься, это моя хорошая знакомая — странница Китти. Китти, это Лиза.       — Здравствуйте, милая государыня, — Лиза улыбнулась. — Дэниел рассказывал мне о вас. Проходите в дом.

***

      Когда уже стемнело, Китти и Дэниел вышли на задний двор, на небольшую веранду. Лиза пожелала им спокойной ночи и удалилась. Странница поставила на низкий столик бутылку медовухи и два стакана, которые тут же наполнила.       — Вот так я теперь и живу, — сказал он.       — Я рада за тебя. Но как же твоё творчество?       — Я его не забросил. По-прежнему пишу стихи, баллады, перекладываю их на музыку. Периодически я даже даю концерты. Один раз мне довелось играть для княгини, а она, знаешь ли, большой ценитель песен. Говорят, у неё был роман с одним моим коллегой, правда, закончился он ничем, — Дэниел усмехнулся. — Но это не повлияло на страсть княгини к искусству.       — И не жалеешь о том, что больше не странствуешь по свету?       — Знаешь, иногда жалею. Но я всегда вспоминаю о том, что получил взамен, и прихожу к выводу, что жалеть мне, в общем-то, и не о чем. Китти, а может, и тебе осесть здесь, в Монтсенте? Заведёшь себе небольшой домик. А если что, то тебе и как охотнице найдётся работа.       — У меня нет такой деловой хватки, чтобы вести хозяйство.       — Моё дело предложить, — развёл руками Дэниел. — Но могу сказать одно: если передумаешь, в этом уголке мира тебе место найдётся.       — Я учту. Дэни, а может, споёшь что-нибудь? Из песен не для широкой публики?       — Конечно, — улыбнулся бард. — И, к слову, здесь, в Монтсенте, многие эти мои песни оценили. Подожди, я только возьму лютню.       Он скрылся в доме, но быстро вернулся, неся в руках свой музыкальный инструмент.       — Я сейчас исполню песню, которую написал на следующий день после знакомства с Лизой, — объявил он.       Дэниел заиграл неторопливую, немного грустную мелодию и запел: Над землёй много разных птиц, У любви много разных лиц, Но запомнить нам навек суждено Одно, лишь одно. Пусть свистит в листве весёлый дрозд, Тень дубравы манит отдохнуть… И сияют в небе тысячи звёзд, Освещая влюблённым их путь.       Во время песни Китти набила трубку и закурила. Бард допел до конца и несколько секунд сидел с закрытыми глазами. Странница налила медовуху в стаканы.       — За любовь, — сказал Дэниел.       Они выпили. Потом ещё долго сидели и разговаривали. Около полуночи молодой человек отправился спать, а Китти всё ещё сидела на веранде и думала о том, что говорил Дэниел по пути в городок. Конечно, она могла осесть где-нибудь, покончить с охотничьим ремеслом и заняться каким-нибудь более мирным делом. Но здесь стоял другой вопрос: а надо ли ей это?       Уже целое столетие Китти ездила по дорогам и большакам, брала заказы на чудовищ и монстров. Да, один раз ей довелось возглавить собственную фракцию, но это длилось недолго. Работа охотницы на чудовищ за долгое время стала привычной и где-то даже родной. Но, с другой стороны, вопрос барда, не надоело ли всё это и не хочется ли чего-то другого, сейчас не выходил из головы.       Китти невольно вздохнула. Если менять, то на что? Отправиться к Жоржу, в Визерим? Осесть здесь, в Монтсенте? Податься куда-нибудь ещё, скажем, в ту же Долину Цветов, куда после объявления амнистии понемногу стали стекаться нелюди? Или не забивать ничем голову и оставить всё, как есть? Дорожек много, — подумала странница. — Только по какой из них идти — вот, в чём вопрос. С этими мыслями она отправилась спать, решив про себя, что время покажет, куда ей идти.       На следующий день Дэниел отправился показывать Китти их маленький городок. Странница привычным взглядом искала доски объявлений. Когда они проходили главную площадь, к ним подбежал конопатый мальчишка лет десяти.       — Госпожа странница, это вам, — он протянул Китти письмо.       На сургуче стояла печать в виде лилии. Странница сунула его в карман и протянула мальчишке пару монет. Тот заулыбался и, поблагодарив Китти, побежал дальше.       — Дела? — поинтересовался Дэниел.       — Вряд ли, — пожала плечами странница. — Дела у меня могут появиться здесь. Я тут видела несколько объявлений…       Китти пробыла в Монтсенте около четырёх недель. Она выполняла охотничьи заказы, хорошо проводила время с Дэниелом и Лизой. Ей удалось объехать всё княжество. И вот странница снова собиралась в путь.       — Куда ты сейчас? — спросил Дэниел, когда Китти седлала коня.       — В Вестен, — странница улыбнулась. — Знаешь, Дэни, кое в чём ты прав: жизнь не должна быть однообразной. В неё надо привносить что-то новое.       — Я рад, что ты разделяешь моё мнение, Китти.       Из дома вышла Лиза.       — Приезжай к нам ещё, Китти, — сказала она. — Наш дом всегда открыт для тебя.       — Спасибо, Лиза. Как-нибудь — обязательно.       Странница тепло попрощалась с Дэниелом и его подругой и отправилась в путь. Через час она была уже за пределами Монтсента. Теперь Китти точно знала, куда она едет. И сейчас думала о том, что мудрость не определяется возрастом. Она мысленно поблагодарила барда за тот разговор, и на сердце сделалось тепло и даже чуточку тоскливо. Она и вправду полюбила этих добрых людей. Привязалась к ним.       Остановившись и полюбовавшись немного верхушками гор, опоясывавших маленькое княжество, странница двинулась дальше.       — Пойдем, — сказала она кобыле. — Снова в путь. Что-то заканчивается, а что-то начинается. Так же и у нас. Я вот задумалась, раз уж Дэни отдыхает, не взять ли и мне отпуск? Что фыркаешь? Нет? Ну, будь по-твоему. Поехали.