«Обидеть может только друг. Обида - это когда тебя насмерть ранит тот, к кому успел привязаться»
(Мария Семенова "Волкодав")
***
Ты всю ночь не спала, снова и снова прокручивая в голове события прошедшего дня. «Как так могло произойти? О чем, блин, думал Итык? РМ отчасти прав, если бы не ты, такого бы точно не произошло.» Ты проворочалась до пяти утра, а затем не выдержав, направилась в спорт-зал, прихватив с собой сменную одежду. Ты не намерена больше возвращаться в апарты до самого вечера. У мемберов сегодня тренировка хоряги и совещание по предстоящему концерту, выезжать им никуда не придется, поэтому в твоих услугах они сегодня не нуждаются. Позанимавшись в зале, ты спустилась в диспетчерскую, просмотреть видео за вчерашний день. Спустя некоторое время к тебе подходит Принцесса, парень переминается у дверей комнаты: — Босс, ребята хотят поехать в Мёндон за покупками, — озвучивает он причину своих беспокойств. — Они говорят, что пока у них есть время до тренировки, то они могут «что-нибудь подыскать себе» — он заканчивает фразу в интонациях Чимина. — Кто едет с Чимином? Что, сразу все семеро? — уточняешь ты. — Нет, Шуга и РМ останутся в студии, остальные хотят поехать — рапортует Храняш. Ты глубоко вздыхаешь: — Окей, пусть наденут что-то неприметное. Поедет две машины сопровождения, Тедд за старшего, — отзываешься ты. — И никаких соцсетей! Не хватало нам столпотворения фанатов! — Вы не поедете? — уточняет Принцесса. — Нет, — ты отворачиваешься обратно к монитору. — Я занята! Храняш недоуменно кивает и отправляется выполнять распоряжение. Ты ещё какое-то время ковыряешься в папках с видео. — Пино, — обращаешься ты к дежурному Храняшу. — Вы узнали про того парня-монтажника с баннером, как я просила? — парень резко вздрагивает и переводит на тебя испуганный взгляд. — Соврешь – пристрелю, — ты прозвала парня Пиноккио, т.к. половина из того, что он говорит, откровенное вранье, он преувеличивает и приукрашивает любые факты и события о которых излагает. — Ну, мы связались с подрядчиком и показали фото, но они говорят, что это был наемный разнорабочий из другой организации, услугами которой они пользуются, когда им не хватает собственных сил. Мы связались и с ними, но он у них больше не работает, а его личные данные они могут предоставить только по ордеру, — заключает он. Ты недовольно хмуришься: — Во-первых, позвони в отдел кадров и сообщи им, что отныне все подрядчики должны представлять хотя бы фото и айди персонала, нанятого извне, — начинаешь ты.— Если им это не понравится, предложи им обсудить это со мной. Во-вторых, найди Тедда, когда он освободится, пусть возьмёт справку в больнице и отнесёт ее в юр. отдел. Мне нужен ордер, я хочу знать, КТО этот парень? — подытоживаешь ты. — Тебе все понятно? — Да, я всё сделаю, — Пино уверенно кивает головой, когда раздается негромкий сигнал внутреннего коммуникатора, он берет трубку. — Да, она здесь, — отвечает он на неслышимый вопрос. — Кира, тебя вызывает директор, — шепчет тебе он, прикрывая трубку рукой. «Ну вот и понеслось» — проносится в твоей голове. — Передай, что я буду через 5 минут, — отзываешься ты и встаёшь из кресла.***
Ты идёшь по коридору, когда дверь в кабинет резко распахивается и навстречу тебе вылетает менеджер Мин. Она лишь злобно смотрит на тебя, проходя мимо. «Черт, успела нажаловаться!» — проносится в твоей голове. Ты придерживаешь ещё не успевшую закрыться дверь и заходишь внутрь. Бан Ши Хек сидит за своим столом, его уставший вид, неожиданно вызывает у тебя чувство вины. Ты раз за разом доставляешь ему проблемы. «Наверное сейчас все закончится», — ты упрямо поджимаешь губу. Дойдя до стола директора, ты поднимаешь на него взгляд, ожидая того, что он скажет. Он тоже смотрит на тебя, но молчит. Вы сверлите друг друга взглядом около минуты, когда он наконец не выдерживает: — Мне всё ещё не кем тебя заменить, — устало улыбается он, а в его глазах играет озорная улыбка. — Вам нужно начать искать мне замену, — упрямо заявляешь ты. — Все непременно, — уже откровенно смеется он. — Как только у меня появится свободная минутка, — он сидит облокотившись на стол, что-то ища в своем компьютере. — Не буду спрашивать, что случилось. Я всё видел в прямом эфире, — он делает многозначительную паузу. — Ну и, конечно же, менеджер Мин уже добавила в картинку деталей, в одной ей свойственной однобокой манере, — он всё ещё смотрит в монитор, быстро крутя колесико мышки. — Должен заметить, что Тэхен молодец, не ожидал от него такой хитрости, — он разворачивает к тебе экран монитора. — Вчера он мастерски увёл разговор от щекотливой темы, которую так недальновидно подложила им менеджер Мин, — продолжает Бан Ши Хек. — А уже сегодня ночью выложил это. Ты переводишь взгляд на монитор: «— Всем привет, я опять не могу уснуть, так что хотел поиграть с вами, но вы постоянно спрашиваете: кто она та самая? И, наверное, мне пора ответить на этот вопрос… Поэтому я хочу кое-что сказать ей, — он немного ерзает на стуле, теребит чёлку, а потом немигающим взглядом утыкается в камеру. — Каждый раз когда я тебя вижу, мое сердце готово вырваться из груди, ты словно адреналин, несущийся по венам, словно мощная волна, которая сбивает с ног и с толку. Ты такая сильная и смелая, такая непостижимая и невероятная. Но мне так хочется уберечь тебя, уберечь тебя от всех невзгод на твоём пути. Так хочется, чтобы именно передо мной ты могла просто быть: открытой, искренней, нежной. Я хочу быть тем, перед кем тебе не нужно быть сильной. Хочу знать, что у тебя внутри, под слоем чужого мнения, весом прошлого и горечи ошибок. Я уверен, что под всем этим я найду мягкое податливое естество, которое просто хочет, чтобы его поняли и приняли. Эта мысль действительно меня будоражит… Будоражит каждый раз, когда ты… – моя Арми, раскрываешь мне свою душу и секреты, когда вверяешь мне свои тайны и свою любовь. Так что, да, я о тебе, о каждой из вас… таких невероятных! Таких настоящих! Таких любимых! Ведь я каждый раз, словно глупый мальчик, влюбляюсь в каждую из вас с новой силой…» Запись была выложена около четырех утра на Виверс. — И ведь дождался утра, подлец, — не перестает хохотать директор. — Когда уже статьи всей желтой прессы отредактированы и утверждены, заголовки придуманы… — он откидывается на кресле.— И теперь всё это уже никому не интересно… ха-ха-ха… это же Ви! Это в его стиле! Сам до конца не понимаю, что у него в голове творится. — Всё это даже сыграло нам на руку, — он смотрит на тебя уже более серьезно. — Шумиха поднялась, нас обсуждают, мы в топах на Нейбо с самого утра, а скандал не получился. Итогом стало то, что БТС поддерживают ЛГБТ, чтят устои традиционного домоукладства, и Ви придумал себе идеальную девушку-фанатку, — он складывает руки на живот скрещивая пальцы. Ты какое-то время перевариваешь услышанное. Скандала нет – это хорошо, рейтинги поднялись, как и предполагалось – это тоже хорошо, конфликт и недопонимание никуда не делись – и это плохо. — Я хочу переехать, — резюмируешь ты свои умозаключения. — В любое другое соседнее с апартами помещение. — Мы обсуждали это в самом начале — директор уже привык к твоей манере излагать суть без преамбул. — Нужен человек, который бы охранял их 24/7 и был в самой непосредственной близости от членов группы. — Пока вы не найдете мне замену, — снова возвращаешься ты к тому, с чего начала. — Тедд может переехать в мою комнату, а я займу ближайшую на этаже. Директор тяжело вздыхает и потирает глаза: — Я знаю, что тебе трудно, но ты не могла бы еще немного подумать… — он делает небольшую паузу. — ... потерпеть? Я уверен, что вы найдёте общий язык, и всё наладится, — он с надеждой смотрит тебе в глаза, но ты лишь упрямо поднимаешь подбородок. Он снова вздыхает: — Ладно, я проверю, что можно с этим сделать, — он машет в твою сторону, намекая, что ты можешь идти, параллельно набирая кого-то на коммуникаторе. Уже закрывая дверь кабинета, ты слышишь голос директора : — Как вернутся, пусть зайдут ко мне, все семеро, — и дверь захлопывается, не дав тебе дослушать разговор.***
Разговор с директором внес ещё большую сумятицу в твои мысли, и ты решаешь перекурить. С одной стороны, то, что вся эта ситуация не навредила бантан и агентству, тебя безусловно радует, но, с другой стороны, все эти обидные слова и обвинения были брошены тебе в лицо совершенно напрасно и абсолютно не заслужено. Ты поджимаешь губы, стараясь сдержать обиду, ты всё-таки взрослая женщина. — Начальница О! — раздается голос. — Ну и чего ты припёрся? — Юнги садится рядом и смотрит на тебя с прищуром. — Может, я просто воздухом пришел подышать? — В курилку? Подышать? Ну-ну, — сарказм ты скрыть даже не пытаешься, тебе так не хотелось встречаться ни с кем из них сегодня. — И вовсе не для того, чтобы жрать мне мозги по поводу эфира? — Ой, бля, а ты не думала, что весь мир вокруг тебя не крутится, — выругивается Мин, а ты язык прикусываешь. Ну, может быть он прав. Он какое-то время сидит просто, разглядывая свои худые коленки. А тебе говорить тоже не хочется, решила же по уставу работать и в душу к ним не лезть. Но в голове, как назло, гудят мысли, наверное, по привычке: «Он ведь сюда зачем-то пришёл: может, покурить? Так он бросил давно. Может подумать, ну, тогда бы в студию пошёл. Может, случилось чего…» — ты поворачиваешься к нему, уже буквально произнося «что-то случилось?», но осекаешься, потому что этот засранец, ехидно улыбаясь, смотрит на тебя в упор. — Да к тебе я сюда припёрся, к тебе. Будешь много думать, башка лопнет, — сообщает он как ни в чём не бывало, а ты насупливаешься, этот паразит так просто тебя читает, что аж бесит. — То, что сказал Нам… — начинает Юнги. А ты просто резко встаешь, чтоб уйти. Он перехватывает тебя за запястье. — Сядь, блин, я не договорил, — ты чувствуешь, как Мин злится, но слушать нотации тебе не хочется. Ты дергаешь руку, но он лишь крепче сжимает твое запястье. — Ты же знаешь, что убегать бесполезно. — Да кто от тебя убегает? — Не от меня, от проблем, — ты почти рычишь, когда слышишь его ответ. Он дёргает тебя на себя, и ты все же садишься на место. — Если тебе интересно, то, когда Нам остыл, я сказал ему, что он мудак, — Юнги сообщает это абсолютно будничным тоном. — Джун вспылил, он сильно редко выходит из себя, но если уж накрутил, то тормозов нет… — Юн то ли пытается разъяснить ситуацию, то ли оправдать поступок друга. — Ну, Чонгуку о том, что он мудак, кажется, Тэхен рассказал, ибо у мелких боевые действия уже целый день… — Мин, мне всё это не интересно, в ближайшее время я съеду из комнаты, и мне найдут замену, я кажется ясно дала это понять РМ… — он со всей дури пинает тебя в ногу. — Ай! — ты трёшь место ушиба. — Слушать надо, когда старшие говорят… — подмечает он, а ты думаешь о том, что он даже не догадывается, что вы ровесники. — Так вот… Чимин скоро сожрёт мне мозги, — на его лице появляется выражение вселенского страдания: — Я его нытье, ну честно, больше не выдержу, — он поднимает руку вверх, словно давая клятву. — Как и возмущений Сокджина, эта мамуля достала причитать при каждом удобном и неудобном случае. И даже, чтоб его, Хосок проявляет какое-то невиданное упорство в своем стремлении запилить всех до смерти… Дурдом, блин! — он закатывает глаза, выражая крайнюю степень отчаяния. «И что мне теперь делать с этой информацией?» — с досадой думаешь ты, пока он продолжает. — Вы ВСЕ мешаете мне работать! Вот что! Виновник торжества заперся в студии и не вылазит, и если раньше он там дрочил, то теперь, блять, занимается самобичеванием! Я просто уверен в этом, он сгнобит себя заживо, — ты едва усмехаешься, слыша, как Юн в характерной для него манере переживает за друга. — Ты что?! Ржёшь?! Поверить не могу?! Она ещё и ржёт сидит! Тебе-то видать по уставу всё норм, суку опять включила и довольная ходишь. Может у тя тумблер для этого есть? — он бросается тебя осматривать и даже картинно ощупывать, а ты ловко перехватываешь его руки, но уголки губ сами ползут вверх. — Вот, значит переключатель таки существует, — радуется Юн. — Короче, если ты его не простишь, то он там умрёт от раскаяния. И давай уже без этих твоих крайностей «Уволюсь! Перееду!» — он не умело пародирует тебя тонюсеньким голосочком. — Ещё скажи, к маме уеду! — пытается пошутить он, щуря глаза и кривя губы, как только он умеет, а тебе совсем не смешно. Если б он знал… — Эй! — Юн кладет тебе руку на плечо, видя, как тебя покидает хороший настрой. — Ну, а дальше-то что? М? Мы всё равно постоянно лаемся! Сколько времени уже продолжаются эти стычки? Оно вам надо?! — не можешь сдержать эмоции ты. — Ну, во-первых, не решай за всех, у нас и своя голова на плечах есть. Во-вторых, даже меня… э-э-эм… — он подбирает слово. — «Не бесит» оживление, которое ты вносишь в нашу жизнь, — он еле слышно хихикает. — Ну, конечно, ни тогда, когда ты истекаешь кровью, или твои поклонники пытаются подложить нам свинью, но, что делать, никто не идеален, — он показушно вздыхает и улыбается одним уголком губ. — Ты честная и прямая, а еще скандальная и шумная! — возмущенно добавляет он. — А все конфликты… ну, наверное, они из-за того, что нам просто нужно узнать друг друга поближе… разве я не прав? — ты поджимаешь губы. Знал бы он, что для тебя значит это «поближе», и сколько лжи ты хранишь, такая «честная и прямая». — Ладно, я сказал всё, что хотел, — он снова пинает твой ботинок. — А ты, это, тумблер свой дурацкий больше не трожь! Руки обломаю! — он широко улыбается и просто уходит.***
Время близится к обеду. Тебе доложили, что ребята благополучно вернулись с шопинга и сейчас уже, наверное, заканчивают тренировку по хореографии. Обычно ты бы уже сидела в студии, обсуждая планы предстоящего обеда с мемберами, но не сегодня, сегодня ты сдержанная и безэмоциональная. В конце концов ты – стафф, и обедать тебе положено с остальными сотрудниками, не долго думая, ты спускаешься в холл, где уже стоит Тедд с несколькими членами твоей команды и кем-то ещё из работников офиса. Ты киваешь всем в знак приветствия и подходишь к Тедди: — Вы на обед? Не против, если я присоединюсь? — осведомляешься ты, и его лицо вытягивается от удивления, он какое-то время переваривает информацию: — Конечно, — а затем шёпотом уточняет. — Всё в порядке? — Нет, — громко отвечаешь ты, — все не в порядке. Он хмурится. Но в этот момент подошла Ан Со Хе, которую все ждали, и группа направляется в кафе напротив. Когда до всех дошло, что ты обедаешь с ними, по столу пошли играть в гляделки и перешёптываться. Ты решила это игнорировать, в конце концов они привыкнут. Бэмби подсаживается к тебе, она, как всегда, воодушевленная и энергичная, кажется она тебе рада: — Так здорово, что ты решила с нами пообедать! — Сохе почти на стуле подпрыгивает, подкладывая тебе к рису разные закуски. — Я теперь частенько буду это делать… — говоришь ты, по столу проносится вздох разочарования. Ты недовольно морщишься, поднимая глаза на собравшихся: — Как прошла сегодняшняя поездка? Ничего подозрительного? — ты ни к кому конкретно не обращаешься. Храняши за столом опускают головы и как-то не торопятся отвечать. — Нет, — коротко отвечает Пино, косясь на Тедди, который с довольной миной набивает рот рисом. — И это весь рапорт? — ты недовольно ковыряешься палочками в тарелке. — Рапорт?! — кто-то из парней даже поперхнулся. Неожиданно за столом раздается звонок мобильного, и ты видишь, как обладательница телефона меняется в лице. Сохе резко бледнеет, судорожно хватает гаджет и, быстро раскланявшись, убегает куда-то в сторону уборных. Всё, что ты успеваешь увидеть на экране, это имя контакта: Муж. Ты находишь ее поведение странным и несвойственным, но решаешь не придавать этому значение, мало ли, что могло случиться между супругами. — Так, а вы уже ознакомились с расписанием на ближайший месяц? — твое внимание снова возвращается к присутствующим. — Ну, Боооосс! Мы же едим! — начинают хором ныть твои подчиненные. — И что, теперь не работать? — непреклонно заявляешь ты. — Кир, остынь, у них от тебя несварение будет… — пытается вступиться Тедд, но получает лишь твой злобный взгляд. — И когда вы с мемберами только помиритесь? — вздох Принцессы раздается во внезапной тишине слишком громко. Ты несколько мгновений молчишь, пребывая в некотором ступоре от такой наглости. — Когда ты язык за зубами научишься держать, — гаркаешь ты, оставляя обед недоеденным. Ты бросаешь пару купюр на стол. — Приятного аппетита.***
Уже три дня проходят словно на осадном положении. Ты стараешься изо всех сил держаться в рамках устава, разговаривать только по делу, избегая всеми правдами и неправдами личного контакта с мемберами. Никакого времяпрепровождения вместе с подопечными в отсутствии у тебя смены, никаких лишних взаимодействий. Ребята трутся вокруг тебя всё свободное время в попытке спровоцировать у тебя хоть какую-то реакцию. Тэхен несколько раз подлавливал тебя то тут, то там, в попытке разъяснить произошедшее, но ты для себя уже всё решила. Намджуна ты видишь только, когда есть необходимость куда-то выехать, и то он открыто тебя сторониться и не смотрит в глаза. Да, ну и ладно, ты всё решила, точка, – ты прокручиваешь эти слова у себя в голове, словно мантру. Вернувшись с очередного промоушена вместе с группой, ты заходишь в апартаменты вместе с Тедди, давая ему последние указания на завтра. Уже поздно, и все мемберы разбрелись по комнатам, кроме Чона и Тэ. Они, кажется, помирились и теперь стоят на входе в гостиную, о чем-то перешёптываясь. Ты уже прощаешься с Теддом, когда вдруг раздается негромкий сигнал твоего мобильного телефона: — Госпожа О? — раздается приятный женский голос. — Вас беспокоят с ресепшена. К вам посетитель, он ожидает в конференц зале. «Кто бы это мог быть?» — ты хмурым сосредоточенным взглядом оглядываешь бантан. Гостей ты сегодня явно не ждёшь. — Это Господин Чхве Шивон, он просил сообщить вам, когда вы вернётесь, — от её слов твое сердце сначала пропускает удар, а затем срывается на бешенный ритм. — Где он? — в твоем голосе сталь, а внутри неуемное беспокойство. «Он здесь!» — Я же говорю, мы проводили его в конференц зал, — ты бросаешь трубку на полуслове и пулей вылетаешь из апартаментов, оставляя за спиной ничего не понимающих ребят. — Кира! — окрикивает тебя Тедди, но тебе все равно. Ты истерично нажимаешь кнопку лифта, пока тебя накрывают эмоции одна за другой. Сначала было удивление, затем растерянность, теперь тебя подгоняет жажда встречи. Ты влетаешь в лифт, нажимаешь 2 этаж и замечаешь, что Тэхён и Чонгук бегут к лифту. Ты успеваешь только коротко обменяться с ними взглядом, пока двери лифта закрываются. Всё, о чём ты можешь думать это предстоящая встреча, ты так скучала, так долго его не видела, и теперь сердце рвётся наружу и стучит так бешено, что дышать тяжело… Ты выскакиваешь из лифта и чуть не сбиваешь с ног Ан Сохе, но извиняться тебе некогда, быстрее, ещё быстрее! Ты хватаешься за ручку и распахиваешь дверь конференц зала. Тяжело дыша, замираешь прямо в дверном проеме. Он сидит на краю стола и что-то разглядывает в телефоне. Эти чёртовы белые рубашки и щетина так ему идут, — ты прикусываешь губу и винишь себя за то, что не в силах совладать с эмоциями. Он медленно поднимает на тебя глаза из-под вороха пушистых ресниц и расплывается в широкой улыбке. Пульс зашкаливает, а руки предательски дрожат. Тебе бы бросить всё. Обнять и не отпускать, чувство одиночества давно выжгло в твоей душе огромную ноющую дыру, и теперь она заполняется теплом. Вот он. Так близко. Совсем рядом. Но… — Что-ты здесь делаешь? — давишь из себя ты, всё еще стоя в дверях. — Я и не ожидал теплого приема, — он тяжело вздыхает. Поднимается и делает несколько шагов к тебе. — Кир, как ты? — начинает Шивон, а тебя вдруг догоняют чувства, с которыми вы расставались. — Выметайся! Тебе не стоило здесь показываться, это спровоцирует лишние разговоры, — ты строга и серьёзна, но грудь давят резко нахлынувшие чувства, и к такому цунами ты явно не готова. — Я хочу, наконец, объяснить… — он смотрит на тебя умоляюще. Тебя, словно мотылька, опять несёт прямо к открытому огню, но ты боишься опять довериться. — Что объяснить?! Что ты спустил на меня всех собак своей матери, чтобы не спалить перед семьей свою актриску, — ты кривишь губы, и коктейль из чувств сменяется злостью и обидой. — Кир, если бы это была не ты, мне бы не поверили, — он подходит ближе, придерживает дверь, пытается дотронуться до лица, но ты лишь отдёргиваешь подбородок. — Ты, чёртов сукин сын, разыграл этот спектакль, не спросив меня, у меня ведь были к тебе чувства, и ты об этом знал, знал и всё равно пошёл на это, а как же моя жизнь, чёрт возьми? Как же остальные ребята? — ты цедишь фразы полушёпотом не в силах развернуться и уйти. Зачем этот диалог? — Да, я подонок, я не имею права с этим спорить. Я подставил тебя, потому что о том, что ты чувствуешь ко мне все и так знали, — он самодоволен и прямолинеен как всегда. — А о ней никто не должен знать, еще слишком рано… И ситуация с тобой, то, как отреагировала моя мать, это показала, что родители не готовы, они не примут. Они скорее сосватают мне дочь какого-нибудь депутата против моей воли, чем разрешат привести в дом безродную актрису, — ты опускаешь голову, тебя трясёт в бесполезных попытках собраться. Вроде бы пришёл просить прощения у тебя, а говорит всё равно о ней… — Кир, я знаю, что я эгоист, но пожалуйста, прости меня, я скучаю, правда, — он делает решающий шаг и обнимает тебя прямо в дверях, а ты тонешь в собственной обиде и разочаровании и… его объятиях. Ты лишь утыкаешься лбом ему в грудь и пытаешься не рассыпаться на осколки снова. — Из-за тебя я опять всё потеряла, ты хоть представляешь, через что мне пришлось пройти! — стонешь ты ему в рубашку, пока он нежно гладит тебя по голове. — Все считают меня твоей шлюхой! — ты буквально давишься этими словами. — Прости, малышка, прости… — тебе бы плакать сейчас, реветь и бить его в грудь за то, что он сделал. Но ты никогда не могла на него долго злиться, чертов президент Чхве, мальчик с золотой ложкой во рту, весь такой из себя положительный… — А я так и не понял, спите вы друг с другом или нет? — голос Чонгука раздается словно гром среди ясного неба, ты отскакиваешь от Шивона, как ошпаренная, и замираешь с ужасом на лице, потому что забылась, подставилась. Шивон лишь чешет затылок и выдает свою коронную улыбку. — А ты что, претендуешь? — он стреляет глазами в Чона, и теперь парень не знает, куда себя деть. — Вам, кажется, нельзя общаться, — огрызается макнэ. — А она бросила все свои обязанности и рванула к тебе по первому зову, — парень прожигает взглядом в тебе дырку, а ты лишь краснеешь, внутри обвиняя себя за неосторожность. — И ты пришёл только для того, чтобы про обязанности ей напомнить? — Шивон не унимается, ему явно не нравится, что вас прервали и тем более не нравится, насколько неуважительно сейчас разговаривает с ним Чон. — Два месяца не появлялся, не пришёл в больницу, не пришёл на выписку, а явился только сейчас. Как я понял, ты использовал её чувства, отдав на съедение своей мамочке. И тебе с этим жить, — Гук стискивает зубы и сжимает кулаки. Он явно слышал ваш диалог. — Хватит, — ты вскидываешь голову, когда слышишь знакомый бас и только сейчас замечаешь Тэ, стоящего позади Чона. «Как давно здесь Тэхен?» — успевает пронестись у тебя в голове, пока парень стремительно направляется к тебе. Он хватает тебя за запястье и тянет на себя. — Концерт окончен, — он встречается глазами с Шивоном, лишь на мгновение, ему не интересно. Зато твое запястье горит словно в огне, он стискивает его со всей силы. — Кир, нам необходимо поговорить… — Шивон хватает тебя за другую руку и ты застываешь, как вкопанная, буквально меж двух огней. — Я же сказал, что разговор окончен, — отрезает Тэ и глазами Чхве пепелит, просто сжигает на месте. — Давно ты разрешаешь собой помыкать, м? — Шивон знает, о чём говорит, делает больно снова, сознательно. Ты грустно разглядываешь его пальцы на своем запястье и думаешь о том, как сильно ты хотела бы почувствовать их на своей руке всего пару месяцев назад, когда он лишь проводил тебя холодным взглядом. — Чёрт, просто реши с кем ты, Кир, — Ши заглядывает в твои глаза, ни секунды не сомневаясь в своей победе, у вас слишком много нерешенных вопросов, слишком много не сказано друг другу. Но ты просто выдёргиваешь свою руку из его хватки. — Я с тем, кого защищаю, — отрезаешь ты, а боль раскаленной лавой обжигает всё внутри. Конечно, ты понимаешь, что это решение верное, но когда правильность решения помогала сделать его менее болезненным. Буквально через мгновение Ви уже тащит тебя к лифтам. Оставляя яростного макнэ продолжать вбивать в Чхве колкие фразы. Тебе ничего не остается кроме как покорно следовать за Тэ, задыхаясь и путаясь в собственных мыслях от всего произошедшего. Он проносится мимо Сохе, а затем неожиданно тормозит, возвращаясь к девушке. — Я возьму? Ладно? За мной должок, — он задорно ей подмигивает, выхватывая одной рукой у нее из ладоней два пакетика бананового молока. — Да, да… — девушка взволнованным взглядом проходится по вам, пока ты прячешь лицо в волосах. «Не хватало сейчас еще объясняться» Но через мгновение Тэхен толкает тебя в пришедшую кабину лифта, загоняя в самый угол, и только сейчас отпускает твоё запястье, загораживая тебя спиной от решивших проехаться на лифте вместе с вами сотрудников. Он улыбается и смешливо с кем-то перешучивается, пока ты прячешься за его широкой спиной. Ты расстроена, а внутри все больно жжет от обиды, вот только показывать себя такой всему офису ты как-то не рассчитывала. Тэхен это понимает. Ты лишь аккуратно берёшь его за край рубашки, утыкаясь лбом между лопаток. Чувствуешь, как он смотрит на тебя через плечо, но голову поднять боишься. Что же там в этом взгляде? Лифт потихоньку пустеет и Тэ нажимает кнопку последнего этажа. «Мы разве не в квартиру?» — только успеваешь подумать ты, а он, словно прочитав твои мысли, озвучивает: — Тебе бы в себя сначала прийти, — в его взгляде нет беспокойства, скорее тоска. Только когда лифт сообщает о прибытии, он снова молча хватает твою руку и тащит за собой. Но теперь держит уже не за запястье, твоя ладонь целиком помещается в его, и от этого по спине бегут мурашки. Вы выходите на крышу, и он взмахом головы показывает на скамейку. Вы садитесь, а затем он задумчиво смотрит на молоко в одной ладони, и на ваши переплетенные пальцы на другой. С минуту словно решает что же делать, и всё-таки отпускает твою руку. Быстро распечатывает трубочку и протыкает пакетик. Он отдает тебе его с такой старательной улыбкой, что не принять невозможно. — Спасибо, — шепчешь одними губами ты и забираешься на лавку с ногами. Кажется, теперь тебе стыдно за столь бурное проявление чувств, словно это вообще была не ты. — Я не знал, что ты умеешь краснеть, — улыбается парень, открывая второй пакетик, и зажимая трубочку между белоснежных зубов. Ты зарываешься в колени ещё больше, а он лишь подбадривающе треплет тебя по волосам. — Не переживай, я никому не скажу, и Чона попрошу, он поймёт, хотя не уверен, что об этом стоит молчать, — он сам себе под нос хихикает, а ты вскидываешь голову и хмуришься. — Ты была такой милой… — задумчиво выдаёт Тэ, а потом встречается с тобой глазами и снова хихикает. — У тебя морщины будут, если продолжишь так хмуриться, — он тянется к твоему лицу и большим пальцем давит между бровей, заставляя тебя перестать хмуриться. А затем улыбка пропадает с его губ, и он ведет ниже вдоль носа, всей ладонью касаясь твой щеки, а пальцем скользя под глазом, почти касаясь ресниц. — Тебе бы поплакать… — он смотрит на собственные движения задумчиво и растеряно. — Мне не надо, я в порядке, — ты убираешь его руку, а он поджимает губы и коротко, еле слышно, выругивается. — Хочешь об этом поговорить? — он спрашивает осторожно, старается не давить. — Да, мне и сказать-то нечего, ты же всё слышал… — ты прощупываешь почву, теряясь в догадках, видел ли Ви сцену с самого начала. — Я могу его понять, он, наверное, очень сильно её любит, — он тяжело вздыхает, а затем продолжает: — Он боится, что семья плохо отреагирует, все мы стараемся защитить то, что нам дорого, — от слов Тэ внутри снова больно режет, он лишь задумчиво крутит трубочку в пачке молока. — Но в тоже время, я его не понимаю, как можно было поступить так с другом, как вообще можно было выбрать между дружбой и чувствами? — он трясет головой, словно от этого мысли разложатся по полочкам. — В любом случае, теперь у тебя есть все мы и Тедди! И я думаю, остальные Суджу тебя не оставят! Так что не расстраивайся так уж сильно! Мы, конечно, не всегда хороши, но, в основном, мы ничего! — он широко улыбается, закончив свою тираду, но улыбка быстро сходит на нет, видя, что ты никак не реагируешь. —... Я могу болтать вечность, но знаешь что… — ты поднимаешь на него глаза, а он раскидывает руки и кивает себе на грудь. — Иди, обниму! Это приказ! — он тянется к тебе, а ты и предпринять ничего не успеваешь. Тебя через секунду сгребают в объятья и крепко сжимают. — Не грусти… — шепчет он тебе на ухо, а по всему телу бегут мурашки. «Не грусти…»