старенькое по финалочке

Он несет в своем сердце холод печали и смерти. Ведь он мертв. Уже давно его прежняя жизнь стала частью горького воспоминания о пережитой любви. Он уже забыл, что значит с восхищением задерживать дыхание, взирая на красивую девушку. Лукреция... Как давно он видел красоту ее лица, красоту ее движений, ее живых, блестящих глаз, шелка длинных волос? Сколько же времени прошло с тех пор, когда она являлась ему не призрачным видением, но цветущей женщиной, которую он так безумно и безнадежно любил..? Казалось, целая вечность отделяла его от прежней жизни, в которой он мог все - смеяться, восхищаться, любить, чувствовать эту красоту, а не просто созерцать ее, вмерзшую в кристалл его памяти, его сердца. Навсегда. Но то, что оборотень видел перед собой сейчас, не просто остановило его палец на спуске и заставило опустить оружие. Он был восхищен. - Дождь... - враг напротив. Эти слова окончательно выбили почву из-под ног холодной ненависти Винсента. - Я впервые попала под дождь... - Россо растерялась на мгновение. Это отразилось на ее изумительном лице. Как же она была прекрасна! Живое воплощение огня - стремительная и быстрая, хрупкая, но невероятно сильная, девушка (Винсент подивился этому слову применимо к солджеру дипграуд) стояла перед ним, сжимая в руке массивный двулезвийный меч. И почему она не кидается на него, как подобает ее роли? Она не видела дождя?... Ее губы тронула холодная улыбка, миндалевидные глаза не выпускали из невидимого плена очарования. Гибкий торс, королевская осанка придавали ей грацию кошки, движения просто завораживали. Медленные, едва заметные движения крадущейся к жертве хищницы... Она была неотразима... - Ты не видела, как плачет небо? - безразличным тоном поинтересовался Винсент, не сводя с нее напряженного взгляда. Он не хотел вступать с ней в борьбу и оттягивал время, как только мог. Россо остановилась, гордо подняв точеный подбородок. - Небо не умеет плакать, мистер Валентайн… Она резким движением резанула мечом воздух возле бедра… Винсент напрягся. Как-будто вспышка немого восхищения угасла. Словно не она только что остановила его своей нечеловеческой красотой. Он не увидел в ее глазах, блестящих и безукоризненных, того тепла, которого не доставало и ему. Или дождь сыграл с ними злую шутку, пробудив в ней на секунду сентиментальность, так поразившую Винсента. Секунда на то, чтобы разглядеть в хладнокровной машине для убийств редкий дар истинной женственности и неподражаемой красоты. - Ты слишком мало знаешь об этом, чтобы так говорить, - душа оборотня вновь покрывалась коркой льда. Наваждение прошло, как тень его замешательства. - Я знаю достаточно, что бы убить вас на месте. Дождь должен волновать вас в последнюю очередь. Винсент промолчал: он не спускал глаз с серьезного противника. В ее речи не было и намека на мягкость или неверия в собственные возможности. Она не преувеличивала, он знал это прекрасно. Но... Россо сделала шаг в сторону, и в этом движении не было ни толики напряжения, лишь гордая уверенность. Она любила поиграть с жертвой по своим правилам, и пользовалась всеми возможностями побороть даже самого сильного врага. Или выиграть время, чтобы эффектно уйти от столкновения. Красивая во всем. Но такая же мертвая, как сам Валентайн. Искра жизни погасла, едва зардевшись в этом цепком, как клещи, взгляде холодных глаз совершенного создания. Винсент не собирался нападать первым. Он понял, что Россо также не настроена убивать его. Это озадачило его больше, чем ее мимолетный сентиментализм, вызванный дождем. - Мы еще встретимся, мистер Валентайн. Мне жаль, что нельзя убить вас прямо сейчас. - дипграунд недобро улыбнулась, отступая. Что значили ее слова? Оборотень наблюдал за ней, но не двинулся с места, когда, под очередной раскат грома, Россо сделала стремительный рывок и покинула место их неожиданной встречи. Даже враг порою может быть прекрасен. И бывают моменты, когда его невозможно просто убить. Когда ненависть, жестокость, воля и сила падают в прах и покоряются красоте.