Химе Льда

Сокка смирно сидел рядом с Сакурой, с правой ее стороны, и нетерпеливо покусывал губы. Он ждал, очевидно, пояснений и мыслей о том странном, неприятном поселке и в тоже время не смел вмешиваться в работу Катары или же хоть как-то тревожить девушек. И все же его любопытство и взвинченность не могли остаться незамеченными. Как Катара, так и Аанг мигом раскусили его, что уж тут говорить о чувствительной к такому Сакуре. Однако, для нее было настоящим удовольствием дразнить этого несчастного, сгораемого от нетерпения, паренька. Когда же последний слой бинтов был наложен и Катара облегченно выдохнула, Сокка спросил: — Так что же там было? Ну! Сакура намеренно медлила, осторожно ощупывая серенькую повязку на глазу. — О чем ты? — ровным тоном отозвалась она. Сокка скрипнул зубами, завыл. — Не притворяйся! — возмущенно воскликнул он, — О том, о деревне, о духе, обо всем! Уголки губ Сакуры дрогнули. — Хорошо, — Аанг дернулся, Катара недоуменно взглянула на них с Соккой, а последний пододвинулся еще ближе, почти впритык, — С чего начать? Она мягко наклонила голову вперед и розовые пряди по бокам головы качнулись. Ее указательный палец дотронулся до кончика носа, придавая ей милое задумчивое выражение. — Аргх, просто начни уже! — Сокка схватил ее за плечи и гневно затряс. Катара дала ему подзатыльник, Аанг нахмурился, и Сакура, наконец, начала: — Те люди лгали, когда говорили о людях огня, — Катара открыла рот, но была прервана взглядом брата, — Стоит ли говорить кем был сожжен лес? Жители торговали с народом огня, обменивая выращенные продукты на одежду, хозяйственную утварь, украшения и так далее. — Почему ты решила, что они торгуют именно с нацией огня? — лицо Сокки потемнело, он недоверчиво скрестил на груди руки. Сакура наигранно-удивленно посмотрела на него, будто дальнейшие выводы были крайне предсказуемы и уж он-то должен был понять ход ее мыслей. — Войска расположены по всей территории гор, продовольствие часто задерживается из-за труднодоступности мест, а кормить солдат чем-то нужно. Так почему бы не вести переговоры с местными? — тут она подняла свой видящий глаз к Катаре, — Люди той деревни хотели расширить свою торговлю за счет проблем армии. Это помогло бы им увеличить влияние на остальные поселения. Торговать с людьми огня было выгодно, те просто отдавали ненужные предметы, которые только мешались и обменивали их на еду. — Конечно, это делали ближайшие казармы, более дальние торговали с другими, — она покачала головой, — А на сожженном месте собирались обработать новое поле, пепел служил бы удобрением. Развитие поселка целиком зависело от армии, им нужно было увеличить производство — увеличился бы доход. Катара закачала головой и гримаса гнева исказила ее лицо. — Ты не можешь говорить так! — она вскочила с седла, — Они… Аанг улыбнулся: — Хорошо, что мы помогли Хей Баю! Его лицо просияло, отчего Сакура улыбнулась. — Возможно… — Сокка смотрел куда-то далеко, в небо, -…ты права. Она почувствовала удовлетворение, правда, не совсем понимая от чего именно. То ли от сообразительности Сокки, то ли от того, что ее мнение признали действительным. Она в самом деле не настаивала на нем, в этот раз ей было не до этого. Кроме того, что ее тело до сих пор не оправилось, и ее все еще немного мутило, так еще и слепота на один глаз доставляла сложные чувства. Летели они уже пару дней и все это время Катара под строгим наблюдением готовила для нее мазь и лекарства. Как только они были готовы, девушка сразу сделала повязку. В противовес этому, у Сакуры было хорошее настроение. Сокка затих, уходя глубоко в свои мысли, Катара тоже не решалась что-либо сказать. Она все еще пыталась найти лазейку или хотя-бы оправдание тем людям. Однако, даже если такое и находилось, она продолжала молчать, зная, что их с Сакурой представление о войне различно и ее доводы никак не подействуют на мнение окружающих. В какой-то момент, Катаре стало жаль Сакуру, которая во всем и везде видела плохое. Аанг тоже молчал, но уже по совершенно иной причине. Его вдруг посетили воспоминания о Року. Настроение его омрачилось, завяло и упало в минус. Сакура сидела неподвижно, привыкая к новому зрению и грубой ткани на коже. Она вздрагивала и моргала, тянулась к бинтам и снова опускала руки. В отличие от остальных членов команды, ее не занимали высоко-моральные и тяжелые мысли. Так они и летели, в молчании. И тишину эту разрушил Аанг. Он вдруг встал, нервно сжал кулаки и стал расхаживать по седлу туда-сюда, останавливаясь и вертя головой в разные стороны. Сокка, отвлеченный его топотом, неловко улыбнулся и перебрался на голову Аппе, хватая веревку и выравнивая направление. Время шло, а Аанг не затихал и Сакура сама начала нервничать. — Аанг? — тихо позвала его Катара. Тот будто очнулся, вздрогнул и повернулся к ним. Аанг глубоко вдохнул, будто стараясь успокоиться, и повернулся к Сокке. — Сколько нам ещё лететь до острова? — спросил он дрожащим голосом. — Хм, не больше часа думаю, — повернулся он к Аангу, — Что-то случилось? Его голос звучал обеспокоенно и участливо. — Нет, ничего, — отмахнулся от вопроса Аанг, но наткнувшись на серьёзный взгляд Сакуры, все же продолжил, — Плохое предчувствие. Просто предчувствие… Зная, что сестра доверяет таким предвещающим знакам, он мог лишь предугадать её слова и стойко отказаться от них. — Мы можем выбрать другую дорогу, — вдумчиво сказала она, — Или подняться выше, чтобы нас не заметили. Сакура подняла голову, всматриваясь в небо с редкими облаками, и, видимо, прикидывая нужную высоту. — Нет, нет, — пролепетал Аанг, — Мы полетим, и полетим этим путем. Сестра нахмурилась и посмотрела на него, но все же промолчала. — Аанг, если ты чувствуешь, что что-то не так, — Катара не стала утруждать себя молчанием, — Мы не станем лететь туда. — Но мне надо, знаешь ли, это важно, — застонал он, — Поэтому я и сказал, чтобы вы остались! Я не должен был подвергать вас опасности, ребята. Он опустился на чей-то спальный мешок и обхватил голову руками. — Всё будет хорошо, — легко ответила Сакура убедительным тоном. Однако же в её глазах этой лёгкости и убежденности не было. За длинными рукавами не было видно, как напряжённо она поглаживала лезвие куная. — Да, да, все будет просто прекрасно, — еле слышно бросил Сокка, — Мы всего-навсего пересекаем границу вражеской страны. Что может случится? Сакура улыбнулась. Да, точно, подумала она, мы всего-навсего пересекаем границу, ничего не случится. Как ранее отметил про себя Аанг, чёрный юмор и сарказм положительно влияли на настроение его сестры. Вот и сейчас, подумав об этом, Сакура повеселела. Ах, но ведь не всем нравится такие шутки. Катара бойко запустила в брата сумку и злорадно рассмеялась. Сокка ойкнул и обиженно засопел, потирая затылок. Сакура спрятала улыбку за рукавом. Наблюдая за всем этим, Аанг стал терять свою нервозность и успокаиваться. Вскоре и вовсе все расслабились, вслушиваясь в очередные бредовые истории Сокки. — Граница, — неожиданно сказала Сакура, —…и блокада. После ее слов сам воздух потяжелел. Катара бросилась к краю седла, взглянула вниз и её смуглая кожа побелела. Сокка сосредоточился на маршруте, поправил направление Аппы и взлетел выше, а Аанг встал и приготовился к незамедлительным действиям. Лицо его выражало всю серьёзность ситуации. В отличие от них, Сакура оставалась такой же спокойной и умиротворенной, как и минуты ранее. Взгляд её был все таким же прохладным и острым, и поза не потеряла ни капли сдержанности и изящества. Вот только какая-то неизвестная деталь в её холодном образе, заставляла вас думать о том, что любая — даже самая смехотворная — опасность будет ликвидирована в мгновение ока, стоит только ей, этой опасности, проявиться. Она встала, глаза её сверкнули чем-то тёмным и жутким. — Что… они делают? — спросила Катара испуганно, прячась за бортиком седла и волнительно вглядываясь вниз, в корабли, на которых суетились люди. Этот вопрос вскоре отпал, так как огромный, подожженный шар летел прямо на них, и было сложно не догадаться откуда и с какой целью он был запущен. Аанг ловко отбил его порывом воздуха и подошёл к самому краю седла, чтобы лучше видеть и быстрее реагировать на опасность, но все они понимали, что один Аанг вряд-ли мог бы справиться со всеми атаками. Кораблей было слишком, слишком много и все они целились в них. И помочь ему, кроме Сакуры, никто не мог. Сокка виновато и даже немного несчастно уставился на свои руки, в который раз жалея, что не являлся магом. Он не мог помочь Аангу и не мог помочь Сакуре, вообще никому, если честно. Он мог лишь положиться на друзей и молится за них, за всех них. Кроме того… Единственное, что он был в силах сделать с пользой, пусть и небольшой, это не мешать и управлять Аппой. Катара и хотела бы защитить всех, но её уровень магии был явно не на том уровне, на котором можно было бы без рисков для здоровья выступать на «передовой». Поэтому приходилось прятаться на дне седла и с раздражением смотреть на Сакуру, у которой, в отличии от неё, как раз таки был «тот» уровень. Огненные шары не прекращали появляться, голубые всполохи льда то и дело накрывали их, ветер каждый раз сбивал их. Все шло на удивление гладко и злопамятный остров виделся на горизонте все ближе и ближе. Сакура стояла на прочном бортике седла, её белое ханьфу с голубым цветочным узором по краям развевалось на ветру, длинные розовые пряди колыхались за спиной, туго стянутые на конце голубой лентой. Взгляд её был устремлен вниз, на судно, как она предполагала, принца Зуко. Мальчика, такого же запутанного и потерянного, как и она сама. Сердце её впервые за очень долгое время разрывалось и страдало, но не из-за Аанга, не из-за Саку, а из-за чужого и вражеского ребёнка. Из-за Зуко, маленького и озлобленного, но такого же доброго и замечательного, как и её братья. Из-за Зуко, который не смотря на все испытания, остаётся верен своей доброте и жизни, не прибегая, скорее даже избегая жестокости и убийств. Жестокие слова, сказанные этому ребёнку, никак не хотели всплывать в голове и она уже плохо помнила что же все-таки сказала ему в их последнюю роковую встречу. Душа её терзалась смутными мыслями и чувствами, Сакура страшилась и в то же самое время жаждала встречи с принцем. Узнать и прояснить. Всегда холодный ее разум был затуманен. Зуко, Зуко, Зуко… Сакура склонила голову, всхлипнула и зажмурилась. Слез не последовало, но живот стянуло болезненным спазмом и к горлу подступил ком. Голова закружилась, на языке почувствовалась горечь. Она не понимала из-за чего конкретно переживала, но догадывалась, что это неразрывно связано с Зуко, с их ссорой, если так можно выразиться, и, возможно, с Аангом. А возможно и нет. Эмоции, редко выходившие из-под надёжного контроля, сейчас воспрянули, заскрипели и потянулись наружу. Сакура испуганно дернулась, мгновенно схватилась за живот и неожиданно застонала. Боль от спазмов только увеличивалась, отчего-то разболелся ещё и глаз и повязка пропиталась чем-то горячим и липким. Кровью, выдохнула Сакура. Металлический запах отчётливо ощущался в ноздрях и даже во рту. — Эй?! — крикнул кто-то совсем рядом и если бы Сакура не сгибалась в болезненных спазмах, узнала бы голос Аанга. Но она не могла узнать его сейчас, когда её тошнило и скручивало. Ее вырвало прямо в океан и она лишилась сознания. Аанг пулей рванул к ней, позабыв о непрекращающихся атаках, и с паникой опустился на колени. Его руки задрожали, лицо побелело. — Что с ней?! — повернулся он к Катаре, — Что с ней! Катара тоже была вся бледной и немного вымученной. Она подползла к девушке, убрала с её лица волосы и осторожно коснулась лба. — Холодная, ужасно холодная, — прошептала она, — Я не знаю, но может закутать её в одеяло? Дать обезболивающее? — лихорадочно перебирала варианты девочка. Её познаний явно не хватало, но она искренне пыталась помочь. Аанг притянул к себе сестру и прижал к груди. Та застонала сквозь плотно сжатые губы и свернулась клубком, держась руками за живот. С уголка ее рта и до самого подбородка шла тонкая дорожка слюны. Аанг дрогнул, но заботливо стёр её и кровь своим рукавом, прижался к холодном лбу Сакуры. От сестры пахло чем-то совсем уж родным и знакомым, естественный её запах хорошо гармонировал с любимыми духами. Аангу захотелось плакать и в серых глазах уже скопились слезы. Он потёрся о макушку Мито щекой и уткнулся ей куда-то в шею, где особенно сильно чувствовался успокаивающий аромат. Почему? Ну почему она снова страдает?! Он совсем недавно вернул её, из-за его ошибки она лишилась зрения, из-за него проходит все эти трудности! Стоит все же рассказать читателям о том, что происходило после того, как Сакуру «похитил» Хей Бай. Аанг видел как Хей Бай замер в присутствии сестры. И как она долго, с красными щеками, смотрела в никуда. Её будто прошиб озноб, она задрожала, облизнула губы и… Пропала в белом тумане вместе с духом. В тот момент Аанг определённо умер, он чувствовал неистовую боль во всем теле, будто все органы перевернулись, и ярость, самую чистую и ничем неприкрытую ярость. На себя, на Хей Бая, на Мир и даже на саму Мито. Аанг потерял мост, соединяющий его с этим миром. Его щит, защиту, оружие. Его семью. Последнюю и неоспоримо драгоценную и самую важную. И если бы Боги, Духи, Демиурги, да кто угодно, предложил ему невредимую Мито в обмен на жизнь и существование всего мира…всей вселенной, Аанг бы согласился, согласился не раздумывая. Теперь он корил себя в том, что променял тихую жизнь с Мито на спасение мира. С чего он вообще решил, что миру нужно это самое спасение? Войны происходили всегда и будут происходить. Он не исправит человеческую составляющую. Не имело значение спасение сейчас, ведь через пару лет все повторится и новый Аватар будет искать новые методы для спасения людей. Но в то же время… Он разрывался между своими гуманистическими принципами и единственной сестрой. Тогда и появился дракон. Он получил подсказку — отправится в храм Року, но понимал, что это точно не поможет ему решить проблемы с внутренней борьбой. Выбора же, как такового, не было. Ему нужно срочно разобраться с духом и вернуть Мито, любой ценой. Так и получилось. Из бамбуковых зарослей стали выходить люди, Сакура же вышла последняя, сильно потрепав этим нервы Аанга. Её глаза были закрыты, лицо непривычно расслаблено, с румянцем и лёгкой улыбкой, будто бы во сне. Аанг хотел броситься к ней, обнять, прижаться как раньше, тесто-тесно, чтобы между ними не осталось пространства, и рассказать как ему было трудно, страшно и одиноко без нее. Хотел получить слабые, но любимые объятия и поцелуй в лоб, в щеки, в губы… Он хотел попросить ее никогда не покидать его… никогда не оставлять… и никогда не бросать. Отдать, посвятить ему всю свою жизнь. Тогда Аанг никогда бы больше не чувствовал эту зияющую пустоту внутри себя и глубокое одиночество. Она могла не согласиться, возможно найдя в этом что-то странное и сковывающее ее выбор, свободу, но…если он попросит, то как она сможет отказать? Она сделает это, даже если не хочет. Она сделает это для него. Сделает все. Абсолютно все. Убьет, защитит, найдёт, достанет кого угодно по его просьбе, по его небольшой просьбе. И… Даже сломает себя. Он это знал. Знал о ее безнадежной и потерянной любви. Сакура стала поправляться эмоционально, труды Гиацо не прошли даром, но этот прогресс… Мог пресечься им в любой момент. Он мог сломать ее в любой момент. Аанг тут же испугался своих мыслей. Но Сакура приоткрыла глаза, румянец спал, улыбка испарилась. Она бросилась к кустам, Аанг за ней. Её стошнило, потом ещё раз и ещё… Аанга затрясло. Он не понимал что происходит, а видеть кровь на лице сестры было так мучительно страшно…