Голубые огни

— Кто папина злая летучая мышка? Кто разорвет этого никчемного маленького кролика на куски? Аид стоял на корточках перед своей приемной дочуркой, потряхивая в руках саморучно сделанной игрушкой. Вид кролика, кое-как слепленного из попавшейся под руку пластиковой бутылки и кусочков ваты, внушал лишь ужас вперемешку с жалостью. Но трехлетняя Адди с радостными визгами подбежала к мужчине, и, вопреки всем его ожиданиям, лишь прижала к себе уродливого звереныша со всей нежностью. — Хоросий зая, — приговаривала она, поглаживая игрушку по кривым ушам. Богу царства мертвых оставалось лишь обреченно вздохнуть и подавить где-то глубоко в себе чувство умиления от этого зрелища. Он отчаянно пытался привить маленькой Адди хоть немного характерного ему духа разбойничества, но увы, пока все было безуспешно. «Когда-нибудь твое время придет, моя милая» *** В шесть лет Адель уже гораздо активнее начала выбираться наружу и взаимодействовать со своими сверстниками. Аид не отпускал малышку гулять совсем без присмотра, поэтому часто приставлял к ней старшую дочь доктора Фасилье, или сам втайне сопровождал ее, наблюдая за ее социализацией с местными детишками. На Острове не было как таковой детской площадки — им ее заменял полуразрушенный склад. Здесь можно было играть в прятки, залезая в одну из многих больших коробок, пропахших сыростью, или висеть на шаткой трубе, представляя, что внизу тебя бездонная пропасть. Тут Адди и встретила своих будущих друзей. Беловолосый мальчик Карлос, чье лицо было сплошь усыпано очаровательными веснушками, заговорил с ней первым. — Ты типа новенькая среди нас, да? — мальчуган изо всех сил пытался казаться крутым и пугающим, ловко крутя в одной руке деревянную палку. — Угу, — скромно ответила Адель, смотря куда-то в пол. — Ну ладно, можешь играть с нами, только не подходи к Креветке, — мальчик кивнул в сторону темнокожей девочки, стоящей в стороне, которую Адди заметила только сейчас, — если к ней дотронуться, можно завоняться рыбой навсегда. На последнем слове Карлос намеренно повысил голос в драматичной манере, а затем засмеялся, утаскивая Адель с собой за руку. Она обернулась еще раз в сторону девчушки, на глаза которой наворачивались слезы обиды. Сердце Адди неприятно екнуло, питая искреннюю жалость к ней, но она лишь молча следовала за Карлосом. Он познакомил ее с Иви, Джеем и Мэл. Поначалу ребята настороженно относились к новому лицу в их компании. В особенности Адель чувствовала неприязнь, исходящую от девочки с фиалковыми волосами, которая поначалу лишь бросала в ее сторону недовольные взгляды или попросту игнорировала. Но с каждым днем они постепенно привыкали к присутствию маленькой преемницы Аида в их обществе, и она медленно, но верно вливалась в их компанию. Затем она познакомилась ближе с Гарри и Гилом. Они оба были странными мальчиками, которых иногда можно было увидеть играющими с изгойкой Умой, а на следующий день они уже вместе с Мэл дразнили ее привычным прозвищем, не пуская играть с ними в догонялки. Адель в это время стояла в стороне и молча смотрела травлю ни в чем не повинной девочки, не решаясь подать голос в ее защиту. Но когда-нибудь это должно было закончиться. — Мэл, не надо, — в полголоса произнесла Адди, выходя немного вперед, — она ничего плохого не сделала. Сиреневоволосая девочка тут же сморщила свой аккуратный носик в отвращении: — Теперь ты дружишь с этой Креветкой, а не с нами? — Я хочу дружить со всеми вами, и больше не хочу обижать Уму, — Адель приблизилась к девочке и взяла ее за руку в знак поддержки. — Ну вот и играй тогда с ней, только без нас, — злобно плюнула Мэл, отворачиваясь и уходя прочь. Стайка мальчиков вместе с Иви предсказуемо поплелась следом за своим лидером, оставляя двух девочек держаться за руки в одиночестве. — Не бойся, она скоро остынет, — улыбнулась Адди Уме, которая, казалось, до сих пор не верила, что кто-то стал на ее сторону, — наверное. Упертую Мэл поставил на место один случай, когда она украла пару яблок на местном рынке и пряталась от разъяренной продавщицы, бегущей за ней вслед. Ума и Адель попались под руку женщине, которая пыталась разузнать, куда скрылась маленькая воровка. — Не знаем, тетенька, никого не видели, — невинно пожали плечами девочки, говоря откровенную ложь. Продавщица лишь сплюнула, выдала парочку нелестных фраз, и ее сгорбленный силуэт скрылся за поворотом. Они прекрасно знали, что Мэл сидела под ближайшим навесом закрытой рыбной лавки, и слышала весь этот разговор. Выйдя из укрытия, она приблизилась к своим спасительницам. — Ладно, за прикрытие моего зада вы достойны быть принятыми обратно, — девочка протянула Уме руку в знак примирения. И так проходили последующие пару лет — Адель чуть ли не каждый день бегала к друзьям наверх, где они играли то в разбойников, то в пиратов, то в злых колдунов. В логово отца она возвращалась под вечер уставшая и измазанная в грязи, и мгновенно отрубалась на его плече. Да и в целом она ненавидела спать в своей холодной кроватке и практически всегда перебиралась к Аиду, думая, что он уже спит. Разумеется, он лишь притворялся спящим, а как только девочка сама погружалась в царство Морфея, прижавшись к нему и держа в одной руке своего игрушечного кролика, он тщательнее укрывал ее одеялом и гладил по уже длинным шелковым прядям цвета красного вина. Рядом с ним было тепло и уютно, и реже мучали кошмары, преследующие Адель едва ли не каждую ночь. Каждый раз ей являлись какие-то смутные образы, очертания людей, и она никогда не могла их разглядеть, слыша лишь чьи-то душерадирающие крики, а затем шум прибоя. Порой сквозь сон она чувствовала, как горячие слезы стекают по ее щекам, но в следующие минуты мягкие пальцы заботливо вытирали их, и одни лишь эти прикосновения дарили ей чувство полного спокойствия и защищенности. *** В одиннадцать лет Адель впервые почувствовала на себе симпатию мальчика. Уже тогда она была крайне миловидной девочкой со своими большими лазурными глазами, аккуратной линией алых губ и густой копной красных волос. Это не могло укрыться от внимания ее эксцентричного друга Гарри Крюка, который из кожи вон лез, чтобы всячески задеть девчонку или вывести ее из себя. Как-то раз она даже ввязалась с ним в драку из-за его очередной дурацкой выходки. — Придурок, — только и могла выдавить из себя Адди в то время, как Иви и Мэл оттаскивали разъяренную подругу от Гарри, до этого пытавшегося прилепить ей жвачку на волосы. — Поцелуй мою задницу, принцесска, — рявкнул в ответ он, показывая ей язык. А потом, спустя пару часов, когда вся их компания разместилась на берегу острова чтобы побросать блинчики по воде, он нагло поцеловал девочку в губы, спровоцировав их вторую драку за день. — Как пляжный отдых? — с улыбкой бросил Аид, когда Адель явилась дома с песком в волосах, на тот момент больше похожих на огромное гнездо, и во всех остальных возможных местах. — Прекрасно, — сквозь зубы недовольно прошипела девочка, направляясь прямиком в ванную. В тот же вечер, видя, что его малышка не в настроении, мужчина устроил им совместный кулинарный вечер по приготовлению лазаньи, которую Адель любила больше всего на свете. Каждый раз, когда они вместе что-то готовили или просто проводили время за каким-то увлекательным занятием, она буквально светилась от счастья, ведь такое происходило не так уж часто. Наблюдая за тем, с каким старанием девочка раскатывала и без того тонкое тесто, бог отчетливо чувствовал, как волны тепла поднимались в его груди. — Так пойдет, пап? Он лишь одобрительно кивал, думая о том, как тяжело ей будет однажды перенести новость о том, что он не ее родной отец. *** Адель узнала об этом лишь в свои тринадцать, причем совершенно незапланированно — во время того, как гостила у Мэл. Подруга позвала ее с Иви к себе на некое подобие девичника. Их жилище представляло собой пыльный, но довольно просторный чердак в одном из старых домов Острова. Пока девочки играли в настольную игру, найденную ими на одной из городских свалок, Малефисента не спускала хитрых глаз с красноволосой девчонки. Женщина была подобна змее — холодной, изворотливой, и полной яда. Адель откровенно недолюбливала и даже побаивалась ее, поэтому появлялась у них дома крайне редко, но в этот раз она не хотела расстраивать Мэл своим отказом. — Адди, ну ты как обычно обошла меня всего на пару очков, — разочарованно вздохнула Мэл, упершись подбородком в подставленную ладонь. — А чего ты хотела от наследницы самого коварного и лживого бога, доченька? — медленно приблизилась к ним волшебница, с поддельной нежностью и явно неумело поглаживая дочь по голове, будто делая это впервые в жизни. — Как жаль, что она всего лишь несчастный подкидыш. Адель широко распахнула глаза от сказанного женщиной. — О чем вы таком говорите? — руки девочки сжались в кулаки, оставляя следы-полумесяцы от ногтей на тонкой коже ладоней. — Папочка тебе не сказал? — продолжала спектакль Малефисента, имитируя невинный и жалостливый тон. — Ты лишь сирота, ради воспитания которой он оставил свою родную дочь — мою дорогую Мэл. На этих словах женщина прижала сиреневоволосую девочку к своей груди. — Что?! — яростно вскрикнула она, освобождаясь от объятий матери. — И ты говоришь мне об этом только сейчас?! — Милая, я лишь хотела уберечь тебя, видя, как для тебя важна дружба с этой проходимкой. Адель чувствовала, как ступор сковывал ее тело, не давая пошевелиться или даже вздохнуть. Слезы ручьем катились из глаз, а в голове эхом раздавались жестокие слова горькой правды. Подкидыш. Проходимка. Сирота. С огромными усилиями подчиняя себе свое тело, она на несгибающихся ватных ногах подскочила с места и, не говоря ни слова, убежала прочь. До ее ушей доходил слабые крики Иви, которая, кажется, звала ее по имени. Но все окружающие ее звуки были где-то далеко, будто по другую сторону реальности, и отдавали лишь дрожащим эхом в барабанных перепонках. Она опомнилась лишь тогда, когда морской бриз обдал фарфоровую кожу ее лица. Надвигался шторм, темные тучи над Островом сгущались, а волны с угрожающей силой разбивались об серые скалы. Сильный ветер поднимал вихри песка, пыли и сухих листьев, хаотично кружа их в своем диком танце. Природа будто чувствовала душевное состояние девочки и, казалось, намеренно под него подстраивалась. Даже когда по небу прошелся раскат грома, настолько мощного, что содрогалась земля, Адель даже не пошевелилась. Легкий моросящий дождь в считанные минуты превратился в ливень, мгновенно пропитывая влагой одежду и волосы. Она лишь невидящим взглядом, окутанным пеленой слез, пронизывала буйствующие темные воды. Девочка поймала себя на мысли, что была бы не прочь присоединиться к ним и быть унесенной могучим потоком безжалостной стихии. Но это все не имело смысла, если бы она так просто ушла, не услышав окончательную правду от него. Если бы не взглянула в омут небесных глаз, всегда искусно подчеркнутых тенями глубокого фиолетового цвета. Возможно, их прекрасный, но лживый взгляд убьет ее быстрее и безжалостнее любого шторма. Ноги сами собой плелись по скользкой от дождя земле, чавкающей под подошвой грубых ботинок. Пыльные улицы города опустели в виду погодных условий, завершая своей пустынностью мрачный пейзаж. Лишь неисправные и часто перекошенные неоновые вывески заведений разной степени паршивости напоминали о присутствии жизни в давно забытом богом месте — под одной из таких взгляд Адель уловил парочку. Странная по смыслу надпись «Первородный грех» освещала порочным красным светом их обнимающиеся силуэты, укутанные черными накидками. Девочка находилась на достаточном от них расстоянии чтобы не быть ими замеченной, подсматривая за происходящим из-за ржавых бочек высотой практически с нее саму. Она не понимала, почему не могла отвести взгляда от этого интимного и не предназначенного для ее глаз зрелища. Но ее ноги будто намертво приросли к земле, не давая возможности пошевелиться и как можно скорее убраться прочь. В следующие секунды капюшон одной из фигур медленно сполз вниз, открывая взору длинные каштановые локоны и немного заостренные черты лица прекрасной молодой девушки. Она казалась Адди отдаленно знакомой, но ее имени девочка определенно не знала. Она призывно улыбнулась своему партнеру, сверкая глазами, а затем потянулась к его капюшону, заставив его последовать ее примеру. Когда струящаяся черная ткань обнажила торчащие вверх голубые волосы мужчины, сердце Адель пропустило пару ударов. Аид томно исследовал взглядом каждый сантиметр тела девушки, стоящей напротив него. Таких искорок в его глазах Адель не видела ни разу за все то время, что они прожили вместе, и внезапно ее охватило отвратительно скользкое чувство, зарывающееся глубоко под кожу. Она до скрежета зубов не хотела, чтобы он был рядом с кем-то, кроме нее. «Какая же ты жалкая, — отзывался в ее голове противный внутренний голос. — Ты никто для него, и он волен делать все, что только захочет» И будто в подтверждение этому умозаключению, мужчина властно притянул красавицу к себе, накрывая ее пухлые губы своими. Она в ответ лишь сильнее прижалась к его крепкому телу, углубляя страстный поцелуй, а затем повлекла бога за собой внутрь здания. Только после того, как за ними захлопнулась скрипучая входная дверь, Адель вспомнила, как дышать. Суровый ливень прекратился так же внезапно, как и начался, оставляя после себя лишь грязные лужи и стекающие из водосточных труб ручьи в качестве воспоминания. Выйдя из своего временного укрытия и слегка похлопав себя по щеке, дабы вернуться к реальности, девочка направилась в привычное подземное логово, по пути обдумывая план своих дальнейших действий в связи с полученной за сегодня информацией. Много ли вариантов у нее было, будучи заключенной на острове с непробиваемым защитным барьером и полностью отрезанной от внешнего мира? Очевидно, всего один из них был разумным. Она сделает вид, будто все как обычно. Она будет валяться в кресле с непринужденным видом и ждать его дома, укутавшись в теплый шерстяной плед. Когда он вернется, она будет вести себя так, будто не узнала пару часов назад главную тайну своей жизни. Возможно, она даже постарается быть милой и постирает его вещи, пахнущие дождем и сладковатым женским парфюмом. Они потанцуют под одну из его любимых рок-пластинок, сыграют партию в карты и будут дальше притворяться не примерными, но все же отцом и дочерью. Но она больше никогда не придет снова посреди ночи в его теплую кровать.