Телепатия для всех

Чтобы читать чужие мысли, не нужно становиться телепатом. Достаточно быть бедным студентом, которому требуется подработка, и пройти психологические тесты и мониторинг физического здоровья. А, ну и надеть специальный шлем. За каждое посещение лаборатории научного института испытуемым платили (у проекта даже было международное финансирование, участвовали несколько стран, и велись разговоры о том, что прорыв в области нейрокоммуникации поможет наладить натянутые отношения с Японией), и при этом требовалось приходить раз в неделю. А главное, делать ничего было не надо: сиди себе в одиночестве в чистеньком белом кабинетике и… думай. В первый раз Чонгуку было страшно. В комнате, куда его привели, на столе был ящик с предметами, похожими на пособия для раннего развития младенцев; на мониторе перед ним должны были всплывать задания, а сверху всё происходящее снимала камера. В инструкции было сказано думать словами, чётко проговаривая их про себя, а при отсутствии реакции (какой реакции?) повторять мысль снова. «Для чистоты эксперимента» Чонгуку не сказали, кто будет на том конце канала связи. А что если он не сможет прочитать чужие мысли? А вдруг ему не хватит способностей передать свои? Чонгук всегда старался делать то, за что брался, лучше всех, и сейчас он смотрел на разноцветные детали в ящике и волновался. Экран с подсказками ещё не зажёгся, но магнитное или какое там поле, очевидно, уже работало. Волнение передаётся через шлем или нет? Вряд ли, это же смутное чувство… но вот эта мысль, которая про смутное чувство, уже более ясная — отправилась ли она? И как быть, если он подумает о чём-то плохом или стыдном? Удалить мысль не получится, как отправленное сообщение в какао-токе. Плохое и стыдное, как по команде, полезло в мозг. И тут в его голове… нельзя сказать «раздался голос», потому что у этого голоса не было ни тембра, ни высоты, ни эмоций — он не звучал. Просто откуда-то появилось слово «привет». Это слово не было сказано ни громко, ни тихо — оно вообще не было сказано. Телепатия — чтение мыслей, вспомнил Чонгук. Слово возникло в голове так, как если бы кто-то, читая про себя, мысленно проговорил прочитанное слово. И это сделал не Чонгук. Когда ты сам думаешь «привет», то ты об этом знаешь заранее, верно? Оттого, что в его голову пришли передать привет, захватило дух. Оно работало. Оно работало!!! Однако надо было срочно ответить, Чонгук же не хотел провалить эксперимент! «Привет», значит? «привет», — ответил неизвестно кому Чонгук. На прежде пустом экране загорелась первая команда. Его собеседник… в смысле, содумник… наверное, не расслышал… в смысле, не понял, когда Чонгук мельком прочитал «достань из своей коробки куб и передай партнёру сделать то же самое». Чонгук взял в руки требуемую «игрушку» и медленно и чётко проговорил про себя: «достань из коробки кубик» «вопрос твоё имя», — откликнулась собственная голова. Интонации не было — ни вопросительной, никакой. Если не будет реакции… А «вопрос твоё имя» считается реакцией на «достань из коробки»? Чонгук отчётливо подумал о том, как его зовут. «непонятно, — ответили в голове, — шум». А про кубик-то было понятно или нет? А голова не умолкала: «твоё имя нет в словаре». Телепатия на проверку оказалась ущербной связью на уровне перестукивания через стену. Пожалуй, если неведомый партнёр находится в соседней комнате, то настучать ему будет быстрее. «на ханча моё имя означает рисовое поле, родословное древо, нация», — сообщил Чонгук. Ну, а вдруг ему достался в ментальные собеседники дедуля, который знает китайские иероглифы наизусть. Как бы всё-таки выяснить, начинают ли на том конце играть в кубики? «я не знаю ханча. твоя кличка», — когда товарищ по телепатии думал длинные мысли, то они появлялись постепенно, как слова из-под курсора, которые будто бы набирал на Чонгуковом компе кто-то другой. «нам не надо обращаться друг к другу по имени, — попытался объяснить Чонгук, — нам надо манипулировать предметами» «вопрос твоя кличка» «чайка», — сдался Чонгук. «хорошо. я римская цифра пять» Похоже, голос в голове выбрал в качестве ника свой внутренний возраст. «ты взяла кубик, римская цифра» «ты мужчина или женщина, чайка» Римская цифра пять мысленно не умолкала. Чонгук узнал, что его телепатический друг — мужчина его возраста (а упрям как пятилетка!) и что он любит аниме и не любит кофе. Он узнал даже его ориентацию! («я гей» — «ты поставил конус» — «это весь твой ответ на мой каминг-аут» — «я би» — «другое дело. я поставил конус»). Но всё же к концу сеанса у Чонгука на столе высилась конструкция, достойная младенца из центра раннего развития, и он получил честно надуманные деньги и приглашение прийти через неделю. Перед вторым сеансом выяснилось, что пары подопытных не перетасовывают. Чонгук-то надеялся, что на этот раз ему подберут не такую балаболку. Римская пять умудрялся молоть языком… молоть мозгом без передышки, несмотря на то что грамматика и лексика телепатии были на уровне «корейский как второй язык» (или «третий», или «пятидесятый»). Впрочем, через пару визитов в исследовательский институт Чонгук признал, что ментальный трындёж скрашивал бесконечные «поставить красную призму на синий параллелепипед». Задания усложнились: в ход пошли цвета, потом размеры, причём одну половину информации выдавали на экране, а другую присылали через партнёра, но Римская пять ухитрялся между делом обсуждать на ломаном телепатическом новые иностранные фильмы и свои любимые комиксы, а Чонгук проявлял чудеса дешифровки («фортепьянная черепица» — это игра «Piano Tiles», а «перебдеть» — «Овервотч»). Чонгук даже начал понемногу отпускать себя — разрешал себе думать, что хочется, и контролировал не каждую мелкую мыслишку в своём котелке (а через одну). Это было похоже на болтовню с приятелем, при которой обмен репликами происходит очень быстро и вы друг другу не врёте. Можно было думать правду о том, что тебе скучно, или странно, или страшно, и «приятель», услышав такие твои мысли, от тебя не отворачивался (головы и шеи-то у него всё равно не было). А самое удивительное — «приятель» всегда спрашивал «как дела» или «хорошо прошла твоя неделя» и живо реагировал на Чонгуковы ответы. У Чонгука друзья из плоти и крови не всегда этим интересовались, а Римская пять был безликой пустотой! Как призрак, только не в развевающихся полупрозрачных одеждах, не голый и даже без костей. Зато с характером. Чонгук завёл привычку, заходя в институт и выходя из него, вертеть головой по сторонам и заглядывать в лица встречных, пытаясь вычислить своего партнёра — безрезультатно. Он не знал примет Римской пять — разве что любимые породы собак и кое-что из плейлиста. Тот был человеком-невидимкой, от макушки до пяток обвешанным предпочтениями и хобби, а внешне никаким. Но никто в коридорах института не напевал и не держал под мышкой пёсика. Да что об этом думать — они вдвоём, скорее всего, и не имели права встречаться в реале, чтобы не запороть учёным исследование. «если будем отвлекаться, то не успеем выполнить задание. сосредоточься на цилиндре» «цилиндр похож на фаллос» Безликая пустота флиртовала, что ли? С тем, кого никогда в жизни не увидит? Используя мизерный словарный запас своего шлема? Чонгук у себя в голове отбил фейспалм. Жаль, Римская пять не мог почувствовать всю силу удара воображаемой ладони по воображаемому лбу — такие ощущения по их каналу связи не передавались. Телепатия недалеко ушла от азбуки Морзе, даже смайликов в ней не было. «фейспалм», — специально подумал Чонгук. «попробовать показать» «ты опять отвлекаешься от башенки» «научиться передавать образы значит выполнять задания быстро» В этом был смысл. Чонгук со всего размаху ударил себя вымышленной ладонью по лбу. «ничего. шум. попробовать простой образ. милое» «я представлю, что именно нам надо поставить сверху на цилиндр» Чонгук напряг все ментальные силы, воображая полусферу (в этот раз их башни должен был увенчать грибок). Труднее всего было при этом не называть её словами. Кажется, он не удержался. «я слышу полусфера» «но ты увидел» «возможно. представить предмет так что слово не спойлер. представить тебя. хочу знать твоя внешность» Легко сказать! Какую часть себя представить? Чонгук не так уж часто смотрелся в зеркало — его не очень устраивал его большой нос, и он привык видеть себя как руки, ноги и туловище. Однако собственное безголовое тело, хоть оно Чонгуку и нравилось, для первого знакомства не совсем подходило. «Здравствуй, я пресс Чонгука». Он помотал головой и стал изо всех сил воображать свою фотографию со студенческого пропуска. «я не вижу. ты думал пресс» Вот оно: стыдная мысль, чтения которой Чонгук боялся с первого дня. И это только начало! Как Римская пять услышал? Похоже, он в голове Чонгука освоился лучше, чем Чонгук — в его. «показывать пресс» Эта ментальная связь была почище интернета! В чате, если тебе напишут «показывай пресс», всегда можно отшутиться. А тут от одной мысли собеседника в черепушку против воли лезет собственный пресс. Какой-то nsfw-мозг. «я не вижу однако я возбуждаюсь» «извращенец», — в сердцах подумал Чонгук. Через неделю задание стало ещё труднее: на экране вместо словесных указаний светилось изображение конструкции, которую они должны построить, с примечанием: «Сформулируй задачу, разбей её на этапы и передай их телепатически. Сегодня твой партнёр будет располагать для возведения башни только твоими подсказками». А нужно же было ещё мысленно потрепаться! Обычно Чонгук, даже получив всю информацию, не ставил на место последний элемент, пока не выйдет положенное время, чтобы наблюдатели по ту сторону камеры не отключили ему шлем раньше срока. Как раз в эти драгоценные минуты безликая, но своенравная пустота сообщила: «я хочу созвониться. вопрос твой номер» «нельзя», — с сожалением подумал Чонгук. Он иногда мечтал о том, чтобы поговорить по-человечески, тем более у них оказалось столько общих интересов. Он словно знал Римскую пять давным-давно. Они могли бы стать близкими друзьями, которые ничего не скрывают друг от друга. Ходить вместе в кино и играть по сети. Но… «за это нас могут снять с эксперимента» Честно говоря, он не был в этом уверен. Главная причина была в том, что страшновато встретиться с человеком, который видел тебя хуже чем голым — без черепной коробки. «вопрос учёные узнáют» Как учёные узнáют, действительно? И тут до Чонгука дошло. Сегодняшняя перемена в форме подачи задания. Ну конечно! «они читают наши мысли» Римская пять неразборчиво шумел на том конце телепатического провода. Не верил? Чонгук заторопился, глотая связки между предложениями, пока аргументы вихрем крутились в голове: «мы думаем словами, слова передаются по каналу, что мешает им выводить слова из канала не только в твою голову, но и на экран админу, команде админов» «айщ!» — возникло у Чонгука в мозгу, и это вполне отражало его собственные ощущения. «что мешает им распечатать слова, — спешил Чонгук, — перенести на слайд в презентацию, опубликовать в книге, вывесить в интернете. может, наши мысли сейчас показывают на большом экране на главной площади города» «айщ!» — повторила голова. «я больше не хочу думать», — признался Чонгук. Он свыкся с тем, что у него внутри раз в неделю живёт другой человек — болтливый, безбашенный и довольно несносный. Заботливый, любопытный и изобретательный. Но на то, чтобы превратить свою голову в проходной двор, где топчется целый исследовательский институт, Чонгук не подписывался. «я тоже», — согласился Римская пять. «но я не хочу», — подумал Чонгук и осёкся. Можно ли сказать человеку, которого никогда не видел и не слышал, «я не хочу тебя терять»? Если они перестанут думать, то их вышвырнут из проекта. Про себя Чонгук уже называл Римскую пять другом без кавычек и без эпитета «телепатический». Мыслить с ним вместе было здóрово. «я тоже, — ответил тот (по-видимому, Чонгук не удержал при себе «тебя терять»), — ты говоришь твой номер. я позвоню тебе». Чонгук продиктовал цифры. Сомысленник повторил. У него в кабинетике наверняка не было бумаги и карандаша, а телефоны им доставать не разрешалось, но он должен был запомнить. Всю неделю Чонгук не расставался с мобильником и дёргался от каждого жужжания. Через два дня в голову стали заползать нехорошие подозрения, через пять их стало невозможно отогнать. Чонгук уже почти похоронил милую Римскую пять, но (или именно поэтому?) не мог не пойти на очередной сеанс. В лучшем случае партнёр перепутал номер, но более вероятно, что ему пригрозили прекращением участия в эксперименте за попытку связаться за пределами своего чердака. А может, он-таки вытащил смартфон перед камерой, и его уже отстранили? Также нельзя было сбрасывать со счетов несчастные случаи, похищения и убийства. Чонгук побоялся спросить у сотрудника, провожавшего его к кабинету, не поменяли ли ему пару. Шлем вдруг стал давить, хотя всегда надевался легко. Хотелось мысленно кричать, но Чонгук заставил себя спокойно подумать в пустоту: «привет» «привет чайка» Он тут! «почему ты не позвонил, — Чонгук, когда волновался, глотал мысли, — забыл номер. дай мне лучше свой, я запомню». На самом деле в кармане предусмотрительно была спрятана ручка, чтобы записать на ладони — собираясь на испытание, Чонгук всё-таки чуточку надеялся. «я звонил. неправильный номер. вопрос ты мне дал номер» «я дал тебе айди в какао» «ты дал мне горячий шоколад» Господи, этот дурацкий переводчик с головного на мозговой не знал «какао-ток»! Как объяснить? «у тебя разве нет какао» «дóма есть какао. я говорю я не люблю кофе» «такой вид связи. он есть у всех в Корее» «ты Корея» «а ты нет», — Чонгук застыл. С чего он взял, что они в одном здании? Если его мысли проходят через стену, то почему бы им не пройти через миллион стен! «я думал ты здесь», — откликнулась голова. «где здесь» Где здесь, мать вашу?! «я Токио. Япония. научный центр» Чонгук стал истерически смеяться и бить ладонями по столу. Япония! Можно было догадаться. Международный проект, улучшение отношений между странами. Он всё-таки спросил: «как тебя туда занесло?» «Япония моя родина» Ох ты ж. Он же не оскорбился? Наверное нет, потому что в голову тут же прилетело: «сказать электронный адрес. буквы не передаются. говорить английские слова римские цифры. указать число букв». Чонгук кое-как продиктовал. Пора было уже переходить к заданию. В этот раз прорабом на игрушечной стройке был Римская пять, а Чонгук — простым рабочим, которому даже проект целиком не показали. В тот же день Чонгуку пришёл… нет, не е-мэйл. Запрос на добавление в контакты в скайпе! Приписка гласила: «from v to seagull». Чонгук принял запрос. Римская пять (v!) на своей фотке корчил рожу. Такую гримасу Чонгук точно не видел в коридорах института… чёрт, какой нафиг институт, он же в Корее, а тот в Японии. Новодобавленный контакт горел зелёным и тут же позвонил. Чонгук принял звонок, включил видео и — ах. Он был потрясающий. Такое безупречное лицо. Такие большие глаза, такой прямой нос, такое идеальное вообще всё! Чонгук считал себя би? С этой минуты официально запишите его в геи. И припишите внизу, что он влюбился. Отключать свою камеру было поздно — его шнобель уже наверняка заметили. Ладно, этот человек провёл много недель, купаясь у Чонгука в сером веществе, — может, и носище его не испугает. Минуту они молча глядели друг на друга. Римская пять улыбался. У него была очень тёплая улыбка, как будто он одной только своей радостью делал окружающих счастливее, и невозможно было не улыбаться в ответ. А потом он открыл рот и приятным хрипловатым голосом сказал: — Конничива. Что? Нельзя, живя в Корее, быть не в курсе, как будет «здравствуйте» по-японски. Но с чего вдруг по-японски-то? — Говори по-корейски, я не знаю иностранных языков, — ответил Чонгук. Красивый парень на экране перестал улыбаться и что-то произнёс. Что-то непонятное. Твою ж мать! Чонгук впал в ступор. Красивый парень написал в окне чата: «You speak Japanese?» Чонгук владел английским только в пределах ответа «ноу» на вопрос «ду ю спик инглиш?», но вроде спросили как раз об этом, только про другой язык. «No», — написал Чонгук. Он начинал паниковать. Может, вместо партнёра по телепатии ему позвонил друг Римской пять. Или брат. Или какая-то корпорация за большие деньги выкупила у учёных текст его мыслей и собирается предложить контекстную рекламу японской фортепьянной черепицы. Может, Чонгук преждевременно влюбился не в того, и надо быстренько разлюбить обратно. Не в том смысле, что… нет, он не был настроен против японцев! Но он ожидал, что по ту сторону экрана окажется посетитель его головы. Да что там, завсегдатай. Любимый гость. А это вот кто? Если бы в чат был встроен переводчик… а, можно ж переводить реплики в другом окне и копировать сюда! «Это ты или нет? Ты же говорил по-корейски в моей голове!» — перевёл Чонгук на японский с помощью программы. Такой способ общения занимал много времени, но пока собеседник набирал свою реплику, было приятно любоваться его склонённым полупрофилем на экране. Влюбиться определённо стоило именно в этого. Наконец в чате появилось написанное хангылем: «Ты говорил по-японски в моей голове». Какая-то дурная шутка. Чонгук влюбился? Чонгук вляпался! Он лихорадочно открыл окошко переводчика и стал печатать. Римская пять, судя по тому, что он не смотрел в камеру, а из динамиков раздавалось клацанье, занимался тем же самым. Их реплики появились на экране почти одновременно. На японском: «Давай писать друг другу электронные письма. Их можно переводить в гугл-переводчике». На корейском: «Давай смотреть друг на друга. И я хочу ещё послушать твой голос». — Привет, — сказал Чонгук и тут сообразил, что не знает, как зовут собеседника. Он похлопал себя по груди и сказал: — Чон Чонгук. — Чонгук, — повторил парень на экране. Показал на себя и произнёс что-то похожее на: — Киму Тэён. Чонгук попробовал повторить японское имя. Парень помотал головой и опять ткнул пальцем себе в грудь: — Ви, — и сделал знак «виктори». Прозвище у него и правда было попроще. Так много хотелось сказать! И ничего было нельзя. То есть можно, если перестать смотреть друг на друга, но разорвать зрительный контакт не было никакой возможности. Оставалось только улыбаться, строить рожи, махать рукой. Ну что за чудовищный эксперимент на живых людях! Чонгук встретил парня, который ему понравился как никто прежде, а этот парень мало того что оказался в другой стране, так ещё и понимать друг друга они могли лишь телепатически.