Записки писателя

      Большие темно-карие глаза воззрели на меня с воодушевленным ожиданием, напрочь проигнорировав избавленную от пленки сосиску в моих замерзающих пальцах.       — Что, не хочешь? «Разъелся»? — со вздохом спросил я и убрал сосиску в пакет, а его — в карман пуховика.       Внутреннее освещение магазина за моей спиной да горящая вывеска над стеклянным входом отражались в харизматичнейших собачьих глазах, точно свет фар в осенних лужах. Однако последние остались позади: дороги и дикие холмы, ими изрезанные, покрыл внушительный слой снега. На обочине этот крупный беспородный черный пес с беловатыми кончиками пальцев еще был кое-как заметен для проезжающих мимо машин — на фоне снега и ярких черных кочек, им обделенных; но дорога, темная благодаря согревающим трением частых шин, заставляла глянцевую короткую черную шерсть с вкраплением единичных седых волосков сливаться с асфальтом. От содрогающей сердце беды спасала только внимательность пса, коего здешние старики и продавцы прозвали «Палычем». Неподходящее имя для обладателя такого умного, сознательного взгляда…       Получивший от меня в одну из случайных встреч полное имя «Джек Павлович» — по статусу — сел, словно по озвученной телепатически команде, и подтянул к груди согнутую лапу, как если б готовился пожать мою в ответ протянутую ладонь. А ведь кто-то же его этому научил. Значит, был хозяин, уделивший выработке этой привычки какое-то время. И где он сейчас; почему пес днями и ночами носится по пригородным дорогам, отсыпается в магазине с позволения кассиров?..       — У меня больше ничего нет из того, что тебе можно было бы… — качнул я головой в беседе как с равным. — Но дома есть молоко. Пойдешь в гости?       Тотчас на приглашение пес, конечно, не ответил, но стоило мне сойти со ступенек магазина и направиться в сторону дороги, вдоль которой я и шел в эти места, Джек Павлович, виляя поднятым к спине полукольцом-хвостом, побежал вперед меня, как личная собака на выгуле: держащаяся независимо и самодостаточно на расстоянии, но постоянно оглядывающаяся — проверяющая, бредет ли позади хозяин. Из дурашливо раскрытой пасти валил пар, вереница веселых следов смещалась с обочины вбок, по глубоким сугробам. Как и положено годами бездомному псу, Джек знал здесь каждое дерево, каждый валун — и с радостью обновлял на них метки, чтоб на весь этот снежный мирок, принадлежавший ему одному, не претендовали ни другие собаки, ни волки иль лисы, также водящиеся в этих краях.       Дорога поднималась в гору. Хоть дома меня и ждало больное животное, ради кормления коего я и пошел в магазин, торопиться я не мог при всем желании: пальцы сквозь ткань варежек передавливали ручки забитых продуктами тканевых сумок. Джек и не старался торопить. Исчезал то в снегах, то за частоколом деревьев — и возникал как по волшебству позади, проносился мимо, пыхтя да пуская молочные клубы меж сверкающих зубов. Наше совместное путешествие походило б на идиллию, если б не с шумом проезжающие мимо машины. Стоило автомобилю показаться из-за горки, как Джек, обезумевший то ли от радости, то ли от тревоги, страха и порожденной ими злости, несся к нему, сопровождал громким лаем в до ужаса опасной близости к металлической махине, способной за мгновение забрать его жизнь… Всякий раз как пес срывался с заснеженной подушки и бежал вместе с авто, мое сердце болезненно сжималось, дыхание перехватывало, а голову зажимало в тиски!.. За одну такую прогулку до дома я теряю больше нервных клеток, чем за насыщенный кошмарами месяц! Ну что за безбашенный пес…       К счастью, довольно скоро дорога приветливо махнула нам тонким рукавом, вдоль которого росли одно- и двухэтажные домики. Здесь машины тоже встречаются, но гораздо реже, а значит, сердечный приступ для меня тут маловероятен, в отличие от проклятого шоссе… Пока мы шли, затянутое сплошной простыней небо успело перекраситься в вечерне-фиолетовый. Летом вокруг было бы пугающе темно, но рано наведавшийся снег светился, успешно замещая фонари. Асфальта на этом спуске под горку не было в помине: укатанное сливочное мороженое покрывало песок и щебень. Спускаться было значительно легче, чем карабкаться наверх, так что помахивая сумками, я почти парил. Слева белел небольшой пустырь, предвосхищающий обрыв у растекшегося по низине озера; справа из-за высокого забора подмигивали рыжиной оконные стекла.       Джек остановился неподалеку, на пустыре. Торчком встали сложенные пополам уши, чаще лежащие на затылке, будто зачесанные назад волосы. Лишь проследив за взглядом попутчика, я заметил внизу пастельный девичий пуховик и большого светлого пса на пуповине-поводке. Тот тоже остановился, как и его хозяйка. Бестревожно я продолжал свой путь; Джек отлично ладит с собаками, имеет среди них, домашних, дворовых и вольерных, уйму друзей! — по крайней мере я видел несколько раз, как дружелюбно они взаимно обнюхивают друг друга в теплом свете улыбок владельцев собак. Вот только сейчас был не тот случай…       Незнакомый пес громоподобно зарычал. Джек дернулся грудью, шеей и головой назад в удивлении, но лапы не покинули уже созданных следов. Девушка натянула поводок — пес не обратил никакого внимания. Привычную тишину, нарушаемую лишь посвистыванием ветра, разбил вдребезги неистовый лай! Пес сделал рывок к Джеку, хозяйка потянула поводок, почти что повисла на нем, но собаку это едва удержало на месте. Джек не остался молчать, не дал заднюю, а с заливистым лаем принялся скакать из стороны в сторону. Без единой мысли в голове я бросился вниз по дороге! Пока спускался, пес предпринял еще одну попытку добраться до взбесившего его на ровном месте Джека — и повалил хозяйку в снег. Девушка упала животном близ голого кустарника, кричала что-то в надежде привести питомца в чувства, отвлечь, заставить одуматься! — впустую, он даже чуть протащил ее вперед! Я оббежал скачущего Джека, подставил спину незнакомому зверю, вполне способному отыграться на мне как на более близкой мишени, чем четверолапый конкурент; сумками я замахал на Джека, медленно попер на него! — бедняга растерялся, стал пятиться, не понимая, почему и я, друг, ополчился на него, за что его гонят. Но с Джеком я хоть что-то могу сделать, а с оглушающим меня лаем псом позади — нет. Девушка как-то смогла подняться. Она тянула поводок, ее собака делала то же, и выигрывал в этом соревновании совсем не человек. Потому я размахивал сумками, продолжал гнать Джека назад, на горку. Он не собирался сдаваться так просто, норовил оббежать меня то слева, то справа, отчего мне приходилось носиться по дороге из стороны в сторону, словно играл с собакой в футбол невидимым мячом. Чем больше расстояние между животными становилось, тем легче было девушке оттащить воинственного пса к забору, под единственный фонарь.       — Уводите собаку! — крикнул я назад, продолжая меряться скоростью и сноровкой с неугомонным Джеком. — Я долго не смогу его удерживать!       …У меня больное животное дома, я должен спешить…       Но то ли девушка меня не услышала, то ли пес не позволял ей пойти мне навстречу, то ли были они не на прогулке, а возвращались домой, потому пойти назад и не могли, — остались под фонарем, на месте. В возбужденных глазах прыгающего туда-сюда Джека читалось: «Ты обещал мне молоко — что происходит? Я иду за молоком!» — и ведь сделал это! Запросто обогнал меня, уставшего, вымотанного, проскользнул на пустырь и побежал вниз вдоль дороги, мимо лающего ему в спину пса.       Запыхавшийся, взмокший, я потопал следом. Когда поравнялся со стоящей у фонаря девушкой, она заговорила:       — Спасибо… Это Ваша собака?       — Нет, он живет в магазине. Вы в порядке?       — Что?..       — Вы упали — не больно, все хорошо?       — А, да.       — Хорошо.       «…Намордник нужно собаке надевать во время прогулки…» — но вслух я, разумеется, ничего не сказал: хватит бедняжке впечатлений для этого вечера.       Джек уже спустился с горки. Помахивая хвостом, смотрел на меня. «Молоко! Люблю молоко! Ты идешь?»       Признаться, отдаляясь от места собачьей стычки, я чувствовал себя героем. Без задней мысли рванул на помощь и Джеку, и незнакомке!.. Недолго со мной был этот эмоциональный подъем: «Если б ты не позвал с собой Джека, ничего бы и не случилось, дурак». Черт… действительно…