проучить терранца.

      Касаешься ладонью биометрического замка, лаская чувствительный сенсор кончиками пальцев. Дверь в чужую каюту распахивается перед тобой, приглашая войти внутрь. В голове – пустота. Даже нет намёка на план – импровизация и полёт воспалённой фантазии.       -- Краглин? Я уж думал, ты с Йонду полетел на развлекушки, - Питер выглядит расслабленным, говорит лениво и почти без эмоций. Он лежит в своей койке и будто бы увлечённо листает страницы на своём планшете.       Ты делаешь вид, что не слышишь его. Убеждаешься в том, что дверь позади тебя плотно заперлась. Растерянно осматриваешь чужую каюту, в которой царствовал беспорядок, кажется, похуже, чем у какого-нибудь Шокерфейса.       -- Ну и срач, - коротко, невзначай подмечаешь ты.       -- Ты что, в мамки мне заделался что ли? – Квилл недовольно фыркает, капризно сводит бровки и надувает губы, как малое дитя. О, это выражение лица тебя подогревает до потных ладоней.       -- Ты в курсе последних новостей, мистер Квилл? – твоё лицо озаряет озабоченность – ты хочешь показать сопляку каплю собственной благосклонности. Чего ради? Чтобы детское доверие на короткий отрезок времени оглушило мальчишку, а там и запудрить Квиллов мозг – плёвое дело.       Ведь он – неимоверно т у п о й. Думаешь ты.       -- Чево? – терранец закономерно выражает интерес и даже отвлекается от игрушки на планшете.       -- Слушок дошёл, что Йонду обменял твой мягкий терранский зад на парочку новеньких шаттлов…       -- Чево??? – малец поначалу округляет глаза.       -- Говорю, капитан тебя решил тактичненько скинуть – уж больно дорого обходится твой роток Эклектору.       -- Чево!!!       -- Заладил! Смени пластинку, - нетерпение заставляет тебя ощутимо нервничать, твои руки охватывает мелкая дрожь – но почему? – не от страха, но от потока негативных чувств, от желания наброситься и прямо сейчас.       Строгий ошейник старпомовского самообладания стискивает глотку – ты же не рядовая шавка. Тебе дороги собственные зубы.       -- Я могу доставить тебя в безопасное место, а сам скажу, что Крии добрались до тебя быстрее.       -- Почему я должен верить капитанской шлюхе? – лицо Питера впервые выражает ум, сознание и невероятную проницательность, вот только по обычаю интеллект у него подключается тогда, когда это никому не нужно.       -- Гм, - на мгновение тебя выбивает из прежнего хладнокровия, и чем же – фразой, что должна была тебя оскорбить, но лишь медовой сладостью согрела где-то под солнечным сплетением, - а почему… я должен вытаскивать из задницы тебя? Ты, шлюха шлюхи. Ответь мне.       -- Было бы Йонду это интересно – он бы уже давным-давно меня спихнул за ненадобностью… - Питер смакует своё сомнение, и дай Боже ему всё-таки поддаться собственной паранойе… - значит ли это, что синему нужен такой бесценный кадр в лице меня на своём корабле?       -- Смеёшься? Да он оглох от звона монет. Пират, он не считается ни с какими нормами морали и чести. Не впрягся бы я за тебя – тебя бы уже давно отправили на съедение Целестиалу, за что бы он озолотил Опустошителей на век вперёд.       Проболтался.       -- Не понял, - Питер напрягается, вскакивает с койки, выпрямляет спину и пресерьёзно (но всё ещё глуповато) смотрит тебе в глаза, - то есть… меня заказали, и Йонду был готов меня… отдать?       О, голос Квилла даже дрожит в конце – это сладкой арфой доносится до твоих ушей. Ведь именно так звучит горесть, не так ли, Краглин? Когда ты с таким же надломом пытаешься докричаться до взаимности центаврианца…       -- Точно так! О да, я чётко помню этот момент, когда капитан уже сажал тебя в челнок, чтобы доставить заказчику…       -- Хитрая ты лисица, Краглин! Ты меня обманываешь. Это не может быть правдой… Нет, не может, - и вот Питер оборачивает всё в шутку, так несерьёзно, легко, а на лице его лучится улыбка, наивная такая.       Вы смотрите друг другу в глаза. Ты смущён и скован неловкостью ситуации, а этот малолетний дебил – хохочет аки шут, заливаясь так, что аж в ушах звенит.       А потом ты смотришь на сопляка, видишь тяжёлые капли в его глазах и понимаешь, что он не смеётся, а задыхается в истерике. Вот-вот лопнет от разочарования, которое смутило его мелкую душонку.       -- Нет, Питер. Абсолютная и чистая правда.       -- Не-е-ет! Ну как это может быть правдой? Ты просто хочешь меня разыграть, чтобы потешиться надо мной. Я знаю все твои уловки, - мальчишку трясёт, кровь приливает к его лицу и красит в пурпурный в свете плеяд, видимых в иллюминатор.       -- Ну сам посуди… Ох. Ты сильно расстроился? Питер, все земляне такие нытливые и сопливые?       -- За два шаттла! Крагс, это смешно! Разве моя жизнь стоит двух шаттлов, Краглин? Эти два шаттла они разобьют во время первой же попойки в Забвении.       Ты входишь в раж. Ловишь этот дешёвый азарт, потому что у тебя получилось добраться до мелких фиброчек детской души. Ты можешь сыграть на ней драматическое соло, а можешь сорвать струну, можешь приласкать пальцами до нежного мурлыканья, а можешь разбить вдребезги об углы своего эгоизма, как тот несчастный шаттл.       -- Он очень давно искал покупателя, который бы смог заплатить в той же мере, что предлагал тогда Целестиал. Но никому, представляешь, никому не сдалась твоя дешёвая шкурка. Благо хоть смазливое личико спасало тебя от съедения на завтрак.       -- Заткнись, Краглин! Ты просто ревнуешь и хочешь сделать мне больно, - мальчишка хнычет от обиды, а ты как будто рад его слезам, капелькам хрусталя на изящной скульптуре.       И вот весь твой фарс рассыпается о парадоксальную прозорливость терранца. Солнце триумфа сначала греет тебе душу, но тут погожий денёк омрачает пречернющая туча Квиллового лукавства. Что это, значится… Питер ведь слишком т у п о й для каких-то интриг.       -- Сбрендил, Квилл? – твои брови от возмущения лезут на затылок.       -- Весь Эклектор только и юморит по поводу того, как жалко подстилается наш старпом. Капитанской шлюхе всегда обидно, когда кэптин обращает своё внимание на других…       Раз. Два. Три. Четыре. Говорят, вспышку гнева можно избежать дыхательной гимнастикой – ты когда-то вычитал этот бред, но ещё не успел применить. И сейчас ты понимаешь, что… Пять, шесть… Что это… Семь, восемь. Девять... Что это всё хуйня ебучая.       Десять.       И в морду Питера с треском прилетает твой кулак. Первая мысль: «чёрт, я же огребу», а следом за ней: «нужно было между глаз». Мозги встают на место только тогда, когда тебе в ответ прилетает смачный тумак в челюсть, а следом за ним – неплохой такой пинок ногой. Прям по ксандарианским, мать их, яйцам.       -- Ублюдок! Дерёшься как тёлка! – взвываешь ты, нависая над мальчишкой и хватая того под грудки, чтобы в следующий момент опрокинуть его на холодную металлическую палубу (вдобавок ещё и грязную, потому что мистер Квилл к чистоте не приучен).       -- О, тебе больно? Прости, Краглин, я и не думал, что у тебя есть яйца. По поступкам ведь и не скажешь, - лыбится, скот, да ещё и своей, чёрт дери, красивой ровной улыбкой, с кровоподтёками и остатками обеда в щёлках. Выбить бы эти зубки. Жаль, на межгалактического дантиста всех юнитов не награбишь…       -- Давно таким умным стал, поганец? Я тебе щас твою башку прострелю, понял? – замахиваешься, чтобы выудить из кобуры свой бластер, а сам недоумеваешь – почему не прикончишь его прямо здесь и сейчас.       -- Прежде чем прострелить, Крагси, сначала определись, кого уж ты там так сильно ревнуешь. То ли Йонду ко мне, то ли меня к Йонду… Только вот не ври, что у тебя ни разу не вставал от мысли о моей заднице…       Ох Питер. Ох чертяка. На кой ляд сдались такие высокоинтеллектуальные особи на корабле Опустошителей. Думаешь ты, а вот воображение рисует высокоинтеллектуальные филейные части «Звёздного Лорда» (кто вообще придумал это прозвище, грёбанный стыд).       -- Пиздец, Квилл, что Йонду в тебе нашёл?       -- Очевидно, у меня весьма привлекательная внешность, упругий зад и невероятно высокий интеллект. Чем из этого похвастаешься ты, старпом?       Тут нужен осмысленный ответ, Краглин. Видишь, он своей фразой ставит тебя на ранг ниже. Что это значит? Будто ты хуже? В этом сопляке наглости на трёх пиратов… Осмысленный ответ, помнишь, офицер?..       ХРЯСЬ! Между глаз (не промазал)! И ещё разочек – снизу в Квиллову челюсть.       -- Ты три назвал качества, кажется? – а вот третий твой ответный удар приходится в пах мальчишки. Он, закономерно, верещит от боли, но и не брыкается, как будто мирится с «поражением». Только вот рот не затыкается.       -- Ладно-ладно, мачо! Я понял, что ты крутой чувак. Крутой старпом. Все тебя любят, уважают. И яйца тоже вроде есть, сам проверил! – Питер утирает свой нос, из которого фонтаном захлестала алая кровь – на контрасте с синей кровью, присохшей у офицера над губой.       -- Я типа понимаю, что ты никак не успокоишься. Ты обижен и все дела, да. А я типа не могу взять и перестать быть умным, красивым и с зачётным сральником. Поэтому давай ты просто отъебёшься от меня, да? И будем жить в мире и согласии. Как тебе идея? – шмыгая носом, продолжает терранец.       -- Что-то мне подсказывает, что это так не работает.       -- Окей, бумер. Согласен, слишком просто. Ты же удовольствие получаешь, когда издеваешься надо мной, я это уже давно понял. Гм, - а тут сопляк оказывается прав, ты с неподдельным интересом слушаешь, как он собирается разрешить ваш конфликт.       -- Я не очень силён в примирениях, но у меня есть одна идея.