beautiful ones

      Понедельник, наверное, около половины первого. Ночи. Часов через семь нужно будет вставать и очень хотелось выспаться перед новой учебной неделей, но кто Тарья такая, чтобы лечь и сразу уснуть? А как же поворочаться, попредставлять идеальную жизнь, которой никогда не будет, сходить попить воды, подумать о девушке, которая нравится, накрыться одеялом, раскрыться, потому что жарко, снова накрыться и высунуть одну ногу и вспомнить стыдную историю в поезде шесть лет назад? Этим всем по очереди она и занималась и сейчас смотрела в потолок, обдумывая произошедшие за последние несколько дней события.       После того, как они с Флор вышли из комнаты, где сидели рядом и слушали играющую внизу песню (ааааа!), она спросила, как давно Тарья соглашалась на что-то, что казалось ей классной, но сомнительной идеей, если не считать Амстердама. Такое было действительно давно, и именно в тот момент рядом проходил Марко, рассказывающий той девушке из параллели что-то про своего брата и группу, в которой он играет. Тарья рассказала Флор о предложении поехать на их концерт, и та тут же сообщила Марко, что Тарья передумала и они обе поедут. Она даже возразить ничего не успела, как Флор сказала что-то вроде «а когда ещё?» и, махнув рукой, ушла с вечеринки.       На выходных они не виделись. В субботу Шарон возвращалась в Бремен и долго обнимала Тарью на вокзале, выбив из неё обещание, что на рождественские каникулы она точно ни в какой Амстердам не смоется и они проведут их вместе. Весь день Тарья грустно лежала перед телевизором, а в воскресенье шаталась по городу, надеясь встретить Флор. Ни её номер телефона, ни дом или хотя бы район, где она жила, Тарья не знала, а на работу в спортзал она возвращалась во вторник, поэтому оставалось только вот так вот ходить — городок-то маленький, вдруг повезёт. Не повезло. Туомас, на которого она наткнулась недалеко от школы и с которым шаталась остаток вечера, тоже ничего не знал, а Хелену можно было и не спрашивать. И вот уже ночь, завтра понедельник и можно сейчас лежать и мечтать о жизни, которая не похожа на обои в её комнате — такая же серая, одинаковая и без возможности изменений, а можно всё-таки уснуть и завтра в школе встретиться с девушкой, которая смогла это изменить хотя бы на несколько дней. Здесь бы очень кстати пришлось сравнение с какой-нибудь фотографией или куском жёлтой стены из-под отклеившихся обоев, но ничего такого в комнате не было. Надо реально что-нибудь повесить на стены, что ли. В общем, хотелось уснуть, но получалось только думать о всякой фигне.       В окно постучались.       Быстро оторвавшись от созерцания обоев и увидев за окном фигуру, Тарья вскрикнула, тут же зажав рот рукой — хоть бы родители не проснулись. Однако фигура оказалась очень даже знакомой. — Тихо ты, это я! — донёсся приглушённый стеклом голос. Всё ещё придерживаясь за сердце, Тарья подошла к окну, открыла его, и сидящая на подоконнике снаружи Флор уцепилась за стену и раму окна, развернулась и свесила ноги в комнату, подвигаясь в ту же сторону. — Какого? — Тарья выдохнула, улыбаясь от нервов. Слов находилось мало, цензурных — ещё меньше. — Ты чего? Ты что вообще тут делаешь? Как? — И тебе доброй ночи! — улыбнулась Флор. — Я тебя не сильно напугала? — Сильно, — хмыкнула Тарья. — Кто, блин, без предупреждения стучится в окно, тем более второго этажа? Как ты сюда залезла? И зачем? — Ну прости, — пожала плечами Флор. — Залезла по трубе. За тобой. Не хочешь погулять? — Чего? — Тарья схватилась за голову. — Что вообще происходит? Даже если бы хотела, сейчас ночь и меня никуда не выпустят. А ещё завтра рано вставать и я пытаюсь выспаться. — Выспаться ты ещё успеешь, а завтра ты можешь упасть с лестницы, сломать шею и уже не сможешь погулять ночью. — А откуда ты знаешь, что я завтра обязательно сломаю шею? — прищурилась Тарья. — А откуда ты знаешь, что этого не будет? — вопросом на вопрос ответила Флор. — Родители обо всём узнают и убьют меня, — выдвинула ещё один аргумент Тарья. — Ты также говорила в Амстердаме, но они по-прежнему ничего не знают, верно? — Они могут зайти ко мне ночью и увидеть, что меня нет. — Как часто они заходят к тебе ночью? — Тарья задумалась, пытаясь вспомнить подобный случай, а Флор добавила: — Можешь на всякий случай скрутить лишнее одеяло и положить его под своё, ну, как в книгах делают. Но сомневаюсь, что это понадобится. — А если я не хочу никуда идти? — выдержав паузу, предприняла последнюю попытку Тарья. — Тогда мы, конечно же, не пойдём, — развела руками Флор. — Ты ещё час пролежишь и будешь думать о том, что со мной не так, а потом уснёшь и утром чуть более выспавшаяся пойдёшь в школу.       Тарья села на кровать, крепко сцепив руки в замок и глядя на них. Во что её снова пытаются втянуть? Погулять ночью. С Флор, которая, как стало понятно ещё в первые недели знакомства, делала вообще всё, что хотела. Она, Тарья Турунен. Она и погулять ночью втайне от родителей. Боже, что за бред? Хотя чего уж там, вся её жизнь — какой-то бред, но это хотя бы такой бред, где всё понятно, нет ничего пугающего и к ней все хорошо относятся. Если она действительно пойдёт сейчас гулять и об этом кто-то узнает, то она всех разочарует и всё уже будет по-другому. Но у неё есть возможность что-то для себя изменить, и если сейчас она откажется… — Хрен с тобой, пойдём, — махнула рукой она, вставая с кровати и снимая со стула джинсы. — Эм… Можешь отвернуться, пожалуйста? — Окей, но тогда я зайду в комнату, — Флор слезла с подоконника и повернулась лицом к окну. — Мы выйдем через дверь или через окно? — Давай лучше через дверь, — попросила Тарья. — Как ты залезла, кстати? — У тебя возле окна труба, — объяснила Флор. — Могу сейчас показать. Ну или в моём доме покажу, я так пару раз вылазила когда-то. — Окей, покажешь как-нибудь и можешь поворачиваться, — кивнула Тарья, надевая носки. — Только пока мы в доме или рядом с ним, веди себя очень тихо, пожалуйста, если мои узнают… — Да я знаю, — перебила её Флор. — Не в первый раз же. Веди.       В полной темноте они спустились на первый этаж. Побоявшись включать свет, Тарья на ощупь нашла свои ботинки и, взяв их в руки, в одних носках под почти неслышное хихиканье Флор выбежала на улицу. — Может, обуешься сейчас? — предложила Флор, прикрывая входную дверь. — Так и сделаю, а то холодно, — шёпотом отозвалась Тарья, садясь на крыльцо и надевая ботинки. Внезапно в голову пришла дурацкая идея, и она заулыбалась. — А ты же через забор перелезала сюда? Можешь идти сейчас перелезать, я пока обуюсь и посмотрю, как это делается.       Наблюдая, как Флор почти без труда перелазит через высокий забор, Тарья застегнула ботинки, отметив, что что-то с ними не так, и накинула куртку. А потом подошла к забору и вышла через калитку. — Тоже неплохой вариант, — усмехнулась Флор. Тарья подошла к уличному фонарю, осматривая ботинки. Так вот что было не так — один ботинок был мамин, на размер больше. Тарья расхохоталась от абсурдности ситуации — всей ситуации, не только с ботинками. — Ты чего? — не поняла Флор, тоже посмеиваясь за компанию. — Блин… — Тарья покачала головой, чуть успокоившись и всё ещё улыбаясь. — Я стою в час ночи или сколько там времени на улице в одном своём и одном мамином ботинке и собираюсь гулять вместо того, чтобы сейчас лежать в своей комнате и спать. Как я здесь оказалась? — Через калитку, — констатировала факт Флор. — Пойдём? — Пойдём, а куда? — Тарья последовала за Флор, которая уже шла куда-то вдоль дороги. Точнее, не вдоль, а посреди дороги. Тут всё равно почти не ездят машины даже днём, что уж говорить про ночь. — В принципе мы можем пойти куда угодно, но лично я бы сейчас пошла на стадион, — предложила Флор. — Там по ночам классно, потому что не горят фонари и лучше видно звёзды. — А он разве не закрыт ночью? — нахмурилась Тарья. — Закрыт, конечно, — кивнула Флор. — Но можно же перелезть через забор. — Типа незаконного проникновения? — Типа незаконного проникновения, однако когда я тем же способом залезла к тебе в окно, тебя это не смутило, — заметила Флор. — Потому что я, мягко говоря, удивилась и было не до этого, — объяснила Тарья. — Даже не удивилась — охуела! Лежишь, никого не трогаешь, пытаешься уснуть и к тебе кто-то стучится в окно! — Нет, я могла бы постучаться в дверь, но тогда охуели бы ещё и твои родители. Лежат, никого не трогают, а к ним в дверь стучится та странная девушка, — Флор рассмеялась. — Почему сразу странная? — пожала плечами Тарья. — А какая ещё? — хмыкнула Флор. — Если ты не заметила, у меня не очень хорошая репутация в городе. Так что, думаю, твои родаки уже знают меня как ту странную девушку, о которой кто-то уже рассказывал. Да и кто ещё полезет в чужое окно ночью? — Они бы скорее подумали о тебе как о той классной девушке, про которую рассказывала их дочь и которая какого-то чёрта зовёт её гулять посреди ночи, — предположила Тарья. Флор пожала плечами. — Почему у тебя такая репутация? — Так вышло. Так что, ты не хочешь на стадион? — уточнила она. Тарья покачала головой. — Тогда можем пойти в сетку в одном дворе, тут рядом. — Тут всё рядом, — заметила Тарья. — Это звучит намного лучше. А в чём прикол футбольного поля? То стадион, то сетка… — Сейчас увидишь, мы почти пришли, — Флор завернула в ближайший двор, посреди которого располагалось ограждённое высоким забором-решёткой футбольное поле — это и называлось сеткой. Фонарь, который обычно освещал поле, когда темнело, почему-то не работал, и двор освещали только несколько фонарей в разных его частях. — Смотри, как всё удачно складывается, даже фонарь откинулся, — констатировала факт Флор и подёргала дверь. Та не поддалась. — Да блин, кто такой умный и закрывает сетку? Это же бесполезно! — она пнула дверь ногой, и она открылась. — Гении, блин. Заходи, добро пожаловать, — она отошла от входа. Тарья зашла в сетку, оглядываясь. Она много раз проходила мимо и наблюдала, как кто-то здесь играет, но внутри ни разу не была. — Пойдём за мной, — Флор вышла на середину поля — самый неосвещённый участок — и легла на искусственную траву. — А не слишком холодно? — засомневалась Тарья, подходя к ней. — Нормально, если что, всегда можно встать. Ложись, — Флор похлопала по траве рядом с собой. Подумав немного, Тарья легла, тут же замечая звёзды. Очень много звёзд. — Вау, — только и сказала она. — На стадионе ещё темнее и видно ещё больше звёзд, а там, где заканчиваются дома, вообще обалдеть можно. Поэтому я и хотела потащить тебя на стадион, — объяснила Флор. — В следующий раз тащи за дома, а то сейчас холодно что-то, — попросила Тарья. Он же будет, этот следующий раз? — В следующий раз одевайся теплее и потащу, — пообещала Флор. — Куртку дать?       Тарья покачала головой, улыбаясь. Блин, главное — чтобы Флор сейчас на неё не посмотрела, она явно выглядит очень глупо. — Чего улыбаешься?       Супер. — Да это я так. Начинаю проникаться атмосферой сетки. Знаешь, сейчас по стандарту романтических фильмов ты должна начать рассказывать про звёзды, — выдала Тарья, тут же прикусив язык. Блин, зачем, зачем она это сказала? — А мы в романтическом фильме? — Флор усмехнулась. — Прости, я как-то вроде по парням. — Да я тоже. Вроде, — заверила её Тарья. Отлично, просто отлично. Теперь Флор подумает, что она к ней подкатывала. Да что ж такое? — Но даже если бы мы были в романтическом фильме… Знаешь, что я знаю о звёздах? — Флор повернула голову. — Что? — Тарья тоже повернулась к ней, как будто не залипала на неё же половину их разговора. — Ничего, — хмыкнула Флор, и они рассмеялись.              В школе, кажется, люди даже немного оживились. Совсем немного. Тарья заметила это уже на пороге кабинета. — Это ненадолго. Произошло что-то необычное, вроде вечеринки в пятницу, все её пообсуждают первые два урока и станет так же уныло, как и обычно, — объяснила Флор, когда они входили в класс. Тарья постаралась сдержать улыбку. Она входит в класс вместе с самой крутой девушкой в школе! Да, может, не все так считали — она видела этот удивлённый взгляд Хелены ещё во дворе. Но Тарья так считала и в данный момент никто не мог переубедить её. Но вслух всё же говорить этого не стоит. Она уже договорилась вчера. А сейчас нужно дожить до окончания учебного дня, прийти домой, позвонить Шарон и обсудить с ней всё.        — Приве-е-ет! Так, секунду, — в трубке послышались отдалённые ругательства, и Тарья, усмехнувшись, повернулась набок, глядя в окно, по которому со всей силы стучал ливень. Надо бы свет включить, потому что уже начинало темнеть, но лень. — Так, всё, я здесь. Там просто мелкий… короче, там целая история, сейчас расскажу. Или у тебя что-то срочное? — тут же уточнила Шарон. — Да нет, рассказывай. Мне тоже есть что рассказать, услышишь — офигеешь, но давай сначала ты, — Тарья устроилась поудобнее, приготовившись слушать. — Куда ты вчера пропала? — Заинтриговала, — вздохнула Шарон. — Ну ладно. Значит, я вчера была на собеседовании и меня приняли… Стоп, я же рассказывала? — Нет, — не поняла Тарья. — Какое собеседование? Что я пропустила? — Прости, забыла, теперь рассказываю. Я же работу искала и говорила с Брайаном, ну, в нашем кафе работает, помнишь его? Короче, он сказал, что им сейчас как раз человек нужен, и я завтра после школы выхожу работать. Не представляю, конечно, как я буду совмещать работу с учёбой, семьёй и остатками свободного времени… Так вот, я вчера договорилась, прихожу, а дома никого нет и везде вода! Я в ванную, а там дырка эта в ней закрыта и вода льётся! Ну, я отключила воду, открыла дырку и пошла за тряпками, а по пути оказалось, что дома бабушка, но она спит перед телевизором! Я её разбудила, она, конечно, сказала, что не спит и смотрит, но блин, невозможно смотреть телек и не спать и при этом не заметить, что малые устроили потоп и ушли! Потом вернулись малые и оказалось, что они это так во что-то играли, оставили набираться ванную, ушли и забыли, прикинь! Я их, понятное дело, заставила убирать с нами, но они филонили. А потом пришли родители и знаешь, кому в итоге влетело? — Тебе? — предположила Тарья. — Как ты догадалась? — саркастически протянула Шарон. — Типа я заставляю бабушку убирать, а она старая, хотя я никого не заставляла, кроме малых, и вообще это я должна была за ними следить, а раз не уследила, то виновата я, хотя блин, они не настолько мелкие, чтобы сидеть с ними, дома была бабушка, а я предупредила тридцать раз, что уйду на собеседование, и родаки об этом знали! — Пиздец, — только и сказала Тарья. — Да полный пиздец, — согласилась Шарон, и до Тарьи слабо донёсся какой-то крик. — Да не выражаюсь я, я сказала «капец»! Я их всех люблю, конечно, но не могу дождаться, когда поступлю и перееду в общагу. Я знаю, что там тоже будет много фигни и минимум личного пространства, но я уже заколебалась жить в этом дурдоме. Ладно, х… фиг с этим, что там у тебя? — У меня… — Тарья тяжело вздохнула. — Про то, что было на вечеринке, я тебе рассказывала, верно? — Про то, как вы с Флор пообщались наверху, а потом она решила потащить тебя на какой-то концерт? — уточнила Шарон. — Да, рассказывала. — Ну вот. А сегодня в час ночи она залезла ко мне в окно и позвала гулять. — Она сделала что?! — кажется, Шарон чем-то поперхнулась. — Она залезла ко мне в окно и позвала гулять, — со смешком повторила Тарья. — А я согласилась. И мы пошли гулять. — То есть я правильно поняла, ты пошла гулять ночью с Флор? — Да, всё верно. — Ебануться, — прошептала Шарон. — Прости, других слов не нахожу. И что было? — Ну, мы пошли в сетку и смотрели на звёзды. — Как в романтическом фильме. — Вот я тогда то же самое сказала, — вздохнула Тарья. — Она посмеялась и сказала, что вроде не по девушкам. А я сказала, что вроде тоже. — Да блин, да как так?! — воскликнула Шарон и тут же начала говорить значительно тише: — То, что ты по девушкам, я знаю, так сказать, на собственном опыте, а с ней даже не говорила, но от неё такая лесбийская энергия исходит, что я чуть не растеряла остатки гетеросексуальности. Она совершенно точно лесбиянка, поверь моему гей-радару, когда он меня последний раз подводил? — Две недели назад, когда ты подошла к девушке в торговом центре, а она ждала парня, — напомнила Тарья, хихикнув. — Это было скорее исключение из правил, — выкрутилась Шарон. — Короче, не дай ей запутать себя, в ней нет ни капли гетеро. Может, она просто не хочет кому попало рассказывать о своей ориентации, а когда вы начнёте общаться ближе, она вдруг тебе признается, ты ей и вы свалите в твой Амстердам под Тату. Так и будет, ставлю свою будущую зарплату. — Если так и произойдёт, ты будешь первой, кто об этом узнает, — расхохоталась Тарья. — Конечно, — подтвердила Шарон. — И подругой невесты на вашей свадьбе. А что потом было? — Ну, мы какое-то время потусили в сетке, потом она меня проводила до дома и я вообще не выспалась, чуть не отрубилась на первом уроке, но зато мы общались в школе! Не в смысле поздоровались и всё, а прямо на переменах болтали, на самостоятельной по матеше она у меня списывала… — Всё медленно, но верно идёт к тому, что я только что описала, — подытожила Шарон. — А если серьёзно, то я очень рада за тебя. — Спасибо, — улыбнулась Тарья. — Кстати, вам не говорили, когда у вас рождественские каникулы? — Говорили, с двадцатого декабря по четвёртое января, а у вас? — У нас тоже! Значит, до нашей встречи… — Тарья задумалась. — У тебя есть рядом календарь? — Да, минуту… Сорок шесть дней, — сообщила Шарон. — Будем считать? — Ну, а что ещё делать, — пожала плечами Тарья. Сорок шесть дней. Сверкнула молния, и через несколько секунд загремело. В трубке тоже послышался какой-то шум. — Твою… Патрик! Прости, я отключаюсь, тут опять что-то происходит, пока!       Тарья даже не успела ничего сказать, как в трубке послышались гудки, и она отбросила телефон на другую сторону кровати. Телефон скользнул по покрывалу и с грохотом упал на пол. Тарья привстала, чтобы поднять его, но снова легла. Пусть лежит. Слишком лень перелезать через полкровати. Она потянулась, зевая, и свернулась калачиком, поджав ноги к груди и глядя в окно. За стеной дождя не было ничего видно, хотя там и смотреть не на что особо. Чем дальше, тем запутаннее. Интересно, это у всех так или только у неё? С Флор ей явно ничего не светит, она оказалась в четырёхста километрах от Шарон и привычной последние семь лет жизни, живёт чёрт знает где, все эти взрослые чего-то от неё хотят, а она сама совершенно запуталась и понятия не имеет, что делать, потому что поступать на дизайн уже не хочется, да и никогда особо не хотелось, но что делать — непонятно. Вот что, блин, ей делать?       Тарья встала, всё-таки подняла и положила на тумбочку телефон и подошла к окну. На улице Хелена, придерживая капюшон куртки и вступая в глубокие лужи, бежала домой.       Наверное, сейчас надо съесть что-нибудь и сделать домашку. А завтра стараться побольше общаться с Флор. И ждать эти сорок шесть дней.       Снова сверкнула молния.