Boy Without A Face

— Что, мать вашу, случилось? — спросил Йен, жестом приглашая всех войти, а Микки присесть на небольшой диван. Игги и Колин улыбались вместе с Микки. А Мэнди уже рылась в морозилке Йена. — Этот тупой ублюдок поймал нашего отца на крючок. Нарочно, — откликнулась Мэнди, подходя и становясь рядом с Йеном. Она протянула пакет со льдом Игги, а тот передал его Микки. — Прямо посреди ужина папаша разорался на Микки, выставляя себя дураком. Затем мой идиот-братец говорит мне звонить в полицию, а потом принимается просто... я даже не знаю, он встаёт, открывает свой блядский рот и просто не может заткнуться! Йен почувствовал, как у него закружилась голова. — Что? — Это было пиздец эпично, чувак, — Игги покачал головой. — Я имею в виду, хрено́во... был уверен, что папа прикончит его на этот раз. Но чёрт, ты должен был это видеть! Я ёбаный гей, ублюдок! Святое дерьмо. Папаша сменил десять сраных оттенков фиолетового, прежде чем сорвался. — Нет, нет... чем больше он бесился, тем лучше становилось. Блин, братан, что ты там говорил насчёт сосания члена? — Колин рассмеялся, взгляд заметался из стороны в сторону, пока он силился вспомнить. Мэнди закатила глаза и вздохнула, тон её голоса давал понять, что она совершенно не впечатлена. — Я становлюсь на колени перед другими парнями, папа, и сосу член, как чемпион, и я, блядь, обожаю это. — Именно! — Игги и Колин воскликнули хором, а Игги так и вовсе спрятал лицо в ладонях и хохотал. Йен не мог оторвать глаз от Микки, который прижимал пакет со льдом к щеке, всё ещё улыбаясь одной из своих страдальческих улыбок. Йен был не в состоянии что-то ответить на это. О чём, вашу мать, Микки думал? Терри, блядь, мог его убить. Зачем ему выкидывать что-то подобное? — И э-э... ох! Он начал болтать о том чуваке, с которым трахался в средней школе на папашиной сраной кровати! На его кровати! Его кровати! — В уголках глаз Игги проступили слёзы от такого сильного смеха. — Да, Робби Картер поимел меня на твоей кровати, ублюдок! А я принимал! Он трахал меня хорошо и жёстко, как маленькую сучку! Братан... уважуха за сегодняшний вечер. Страшно, что пиздец, но ты в порядке, и серьёзно... я не знаю, хватило бы у меня смелости на такое. Микки продолжал молчать и смотреть на Йена, всё с той же улыбкой. Я сделал это улыбкой. Я обыграл его. Он исчез. — Тебе нужно в больницу, — сказал Йен Микки. — Именно это я и твержу последние полтора часа, — в раздражении согласилась Мэнди. — У него, наверное, сотрясение мозга или что-то в этом роде. — Я в порядке, — огрызнулся Микки немного хрипло. — Фельдшер сказал, что я в порядке. Просто нужно принять душ и какое-то время бодрствовать. — Э-э, нет. Фельдшер сказал, что тебе, вероятно, стоит поехать с ними, чтобы проверить твою тупую голову. Это ты сказал: «Всё путём, чувак, я в порядке», — фыркнула Мэнди. — Да у него всего лишь небольшой порез на голове, — вмешался Колин, — потому и кровищи дохрена. Мы с Игги проверили, он в порядке. Ничего не сломано. Чувак — ёбаный боец. Верно, Мик? — Спасибо, доктор Милкович, — прошипела Мэнди. Микки издал лёгкий стон, кивая головой: — Я в норме. Если бы мне нужно было в больницу, я бы, блядь, поехал. Мэнди потянулась и сжала руку Йена. — Наш отец... его посадят в тюрьму. Не знаю, как надолго, но посадят, это наверняка. Йен всё ещё с трудом подбирал слова. Он не мог оторвать глаз от Микки, ощущая странный водоворот из смеси печали, гордости и страха. — Мы... мы оставим вас наедине, — Игги кашлянул, — пошли, Мэнди. Мэнди обняла Йена, и он ответил ей тем же. Затем она отстранилась, откинула волосы с его лица и улыбнулась. — Позвони мне завтра, хорошо? Йен кивнул. Мэнди посмотрела на Микки стеклянным взглядом. — То, что ты сделал, было охуенно глупо, и я так зла, что едва могу смотреть на тебя прямо сейчас. Так что иди на хуй за это, за то, что заставил меня пройти через это дерьмо. Пошёл ты, Микки. Ты мой брат и я люблю тебя. Но пошёл ты на хуй. Сейчас ты бесишь. — Мэндс, мне очень жаль, — вздохнул Микки, его глаза метнулись к ней. — Он мог убить тебя, — сказала она, грубо вытирая глаза. Йен провел рукой вверх и вниз по её руке и наклонился, чтобы прижаться губами к её виску. Микки, поморщившись, откинулся на спинку дивана. — Должен был это сделать. — Знаю. Я знаю, что ты должен был. Рада, что ты в порядке. Но я всё ещё злюсь на тебя, — выдохнула она, прежде чем на прощание сжать плечо Йена и последовать за Игги и Колином к выходу. Йен провёл рукой по волосам и сел рядом с Микки на диван. Господи, парень был в полном беспорядке. Под потёками крови виднелись царапины, ссадины и синяки. Микки молчал, просто позволяя Йену смотреть на себя столько, сколько нужно. Он поднёс руку к щеке и неуклюже почесал её, поморщившись при этом. Йен наконец увидел руки Микки с разбитыми и окровавленными костяшками. — Ну... рассчитывал, что можешь просто заявиться ко мне весь побитый и в крови и ожидать, что я позабочусь о твоей заднице? — поддразнил Йен, пытаясь хоть немного снять напряжение, повисшее в воздухе. Микки ухмыльнулся, мучительно рассмеявшись и держась за левый бок. — Стоило попытаться. Думал, увижу Медсестру Галлагер в действии. — К счастью для тебя, как уроженец Саутсайда, я хорошо разбираюсь в оказании первой помощи после драки, — фыркнул Йен. — Но тебе действительно стоило поехать в больницу. — Это выглядит хуже, чем есть. — Пожал плечами Микки. — Я прекрасно себя чувствую. Прям охуенно здорово. Йен так сильно хотел поцеловать его, но сейчас не время. Вместо этого, вздохнув, он поднялся с дивана. — Давай приведём тебя в порядок, пошли. Микки взял протянутую Йеном руку и с ворчанием встал. Это было странно, словно в больнице. Хотя, может, не так уж странно. Микки ранен, Йен оказывал ему помощь — ничего сексуального. Но Йен впервые видел тело Микки без одежды. Грязной, запачканной кровью одежды, сложенной в углу маленькой ванной комнаты. Вода в душе была не слишком горячей — тёплой. Микки стоял, слегка наклонив голову вперёд, и выглядел так, будто пытался осмыслить события вечера, пытался впитать всё это. Йен тёр его обнажённые плечи, кожа Микки, покрытая грязью и кровью, очаровывала Йена своей ослепительной бледностью. Забравшись вслед за Микки, чтобы помочь тому принять душ, Йен заметил пару длинных тонких шрамов на его спине. Он вздрогнул от этого зрелища, вспомнив рассказ о том, как отец накинулся на него с ремнём, когда Микки было шестнадцать. Чёрт возьми, парень прошёл через ад и вернулся обратно. Йен быстро и осторожно помог смыть кровь и грязь с кожи, наблюдая, как ярко-красный налёт закручивается в водостоке на дне душа. Это действительно выглядело так, будто Микки явился в его квартиру прямиком из фильма ужасов. Бока испещрены синяками и царапинами, и под конец Йен увидел синяк вокруг горла, как если бы кто-то пытался задушить парня. Нет, как если бы Терри пытался его задушить. Своего собственного сына, блядь. Что за монстр?.. — У тебя всё нормально? — мягко спросил Йен, нежно проводя пальцами по волосам Микки, пытаясь вымыть запёкшуюся кровь. Микки застонал: — Чёрт возьми, да. Приятно. Йен слегка улыбнулся. — Где порез на голове? — Вот здесь, — ответил Микки, поднимая ушибленную руку и указывая на место чуть выше линии роста волос, — этот ублюдок саданул меня своим кольцом. Йен откинул голову Микки назад, чтобы осмотреть рану. Небольшой порез, ничего особенного, насколько он мог судить. Но порезы на голове кровоточат сильнее всего. Когда Йен был во втором классе, одного ребёнка на детской площадке ударили по голове камнем. Кровь была повсюду. Все дети, находившиеся рядом, перепугались, поскольку это выглядело так, словно парнишка истекает кровью до смерти. Но в конце концов, это был всего лишь крошечный порез. После душа Йен помог Микки выйти, дав ему пару собственных чистых боксеров и футболку. Они устроились на кровати, и Йен хотел обнять Микки, обвиться вокруг и держать в безопасности рядом с собой, но не хотел причинить ему боль: брюнет был весь в синяках, и несмотря на то, что двигался довольно хорошо, его внешний вид заставлял задуматься. Так что вместо этого Микки откинулся на подушки, а Йен лёг набок, лицом к нему, нежно обхватив рукой плечо брюнета. — Спасибо, — тихо вздохнул Микки, уставившись в потолок. — Прости, что заявился ни с того ни с сего. Мне просто... вроде как нужно было тебя увидеть. Йен потёр кожу Микки большим пальцем. — Всё нормально, не волнуйся. Может, ты... хочешь поговорить об этом? — Да тут не о чем говорить, чувак, — сказал Микки. — В смысле, знаю, это пиздец, но... я только что отправил своего отца в тюрьму, понимаешь? Он, блядь, заслужил это, но я его спровоцировал. Он просто не останавливался… я этого не планировал. Он всегда... блин. Он просто никогда, блядь, не останавливается. Он бы не заткнулся. Йен сжал руку Микки. — Он провёл тебя через ад, Мик. — Знаю. Ненавижу его... но он всё ещё мой проклятый отец. Это пиздец? — Нет, — пожал плечами Йен. — Думаю, что это похоже на... первобытные инстинкты. В тебе всегда будет маленькая частичка ребёнка, вроде сочувствия или дерьма по типу этого, независимо от того, насколько облажались твои родители. — Я чувствую, что типа разрушил его жизнь, — пробормотал Микки. — Нет, ты этого не делал, и не можешь так думать, — сказал Йен. — Он сам разрушил свою жизнь тем, что... избивал тебя и всё такое. Это неправильно. Микки поднёс руки к лицу, прижимая основания ладоней к глазам. Медленно и прерывисто выдохнул: — Он ублюдок. Йен протянул руку и провёл ладонью вверх и вниз по животу Микки, пытаясь успокоить его. — Я тоже его ненавижу. Микки выдохнул смешок, поворачивая голову, чтобы посмотреть на Йена, его глаза немного покраснели в уголках. — Иди сюда на секунду. Йен мягко улыбнулся Микки, зная, чего тот хочет. Он придвинулся ближе и подался вперёд, пока губы не коснулись губ напротив. С лёгким болезненным звуком Микки повернулся к Йену всем телом, протянув руку вверх, чтобы обхватить его затылок, углубляя поцелуй. Этот мягкий рот должен был погубить Йена. Микки медленно прижался губами к его губам, и по спине Йена пробежал холодок. — Наверное, не стоит это начинать, — выдохнул Йен прямо в рот Микки. — Я в порядке. Всё нормально, я хочу этого, — выдохнул Микки, — я хочу тебя. — Он провёл пальцами по волосам Йена и потянул за них. Было так приятно слышать эти слова и ощущать прикосновения Микки, что Йен не мог остановить стона, рвущегося из глубины горла. — Да, но... я не хочу сделать тебе больно, — возразил Йен. — Ты убиваешь меня, Рыжий, — побеждённо простонал Микки. Йен ухмыльнулся, осторожно обняв Микки за талию, прижав их тела друг к другу. Он снова поцеловал Микки, облизывая и нежно покусывая его губы. — Хотя мы всё же можем сделать это. Брюнет втиснул колено между ног Йена, сблизив их тела ещё больше, рукой скользнув от волос вниз по спине, схватив за задницу, заставляя Йена вздрогнуть. — А как насчёт этого? — спросил Микки хриплым голосом, его бедро прижалось прямо к Йену с правильным давлением. — Мы можем это сделать? — Ты ведь не собираешься облегчить мне задачу, правда? — Йен тяжело дышал, покачивая бёдрами. — Когда такое было? Йен хмыкнул и зажмурился. — Ты засранец. Я должен заботиться о тебе, помнишь? — Я не из долбаного стекла сделан. Всего лишь подрался, — сказал Микки, касаясь губами линии челюсти Йена, проводя языком и пробуя кожу на вкус. — Ничего не сломано, — он скользнул рукой за пояс боксеров Йена, снова хватая его за задницу. — Никаких серьёзных травм. Я в порядке. Йен легонько толкнул Микки, пока тот не лёг на спину. Микки просканировал его тело с жаром в глазах, Йен уже болезненно возбудился, но ситуация не была правильной. Парень покрыт синяками и прошёл через ад, Йен не должен был хотеть трахать его вот так или делать что-нибудь ещё. Прежде чем Микки успел что-то сказать, Йен уже подтянулся вверх, нависая прямо над его телом, расположив руки по обе стороны от рёбер Микки, стараясь не прикасаться к нему. Глаза Микки широко распахнулись, дыхание сбилось в ожидании. — Передумал? — Микки облизал губы и усмехнулся. — Забочусь о тебе, — прошептал Йен. Он наклонился и прижался губами к губам Микки, проскользнув языком в рот, пробуя его на вкус. Микки провёл руками вверх и вниз по бокам Йена, согнув и раздвинув ноги, давая ему больше места, чтобы устроиться сверху. Осторожно взяв руки Микки в свои, Йен переместил их так, что они оказались над головой брюнета. У Йена потекли слюнки, когда он смотрел на такого Микки, лежащего под ним, в его постели, так откровенно желавшего его. Блядь. Он наклонился и задрал футболку Микки, обнажив бледную кожу, вероятно, заставлявшую синяки выглядеть намного хуже, чем есть. Он съехал немного вниз, прижавшись губами к центру грудной клетки Микки, и вздохнул, почувствовав, как руки коснулись его волос. Он провёл языком по коже Микки, пробуя его тепло и этот вызывающий привыкание вкус. Микки выдохнул, его пальцы снова прошлись по волосам Йена. Поэтому Йен продолжал тереться губами о кожу Микки, скользя ниже по его телу, стараясь не касаться ни одного из синяков. Нельзя сказать, что Йен груб по своей природе. Он был способен на грубость, мог быть жёстким в драке, физическом противостоянии или порывистым в сексе, действуя не сдерживая силы... но он не привык быть настолько намеренно нежным. Не так, как сейчас. Хотя и удивился, как легко ему это далось. Микки под ним выгнулся дугой и выдохнул: — Чёрт, посмотри на меня. Йен ухмыльнулся, подняв голову, чтобы посмотреть на Микки. Брюнет покусывал нижнюю губу, приподнявшись на локте. Йен не сводил глаз с Микки, опустившись ниже, чтобы провести языком прямо над поясом его боксеров. — Так дьявольски жарко, — пробормотал Микки, едва заметно покачивая бёдрами. — Ляг обратно, — сказал Йен, не желая, чтобы Микки напрягался. — Хочу видеть тебя, — покачал головой Микки. Йен пополз вверх по телу Микки, сжимая их губы вместе, пробуя на вкус его рот изнутри, заставляя их обоих стонать друг другу в губы. Он потянулся вниз одной рукой и просунул её под боксеры Микки, крепко обхватив стояк пальцами. — Хочешь видеть меня… как? — Я... ах, — Микки вскинул бёдра навстречу движениям руки Йена, его бледная, покрытая синяками кожа покраснела, — давай, чувак. Йен выгнул бровь, слегка сжимая хватку. — Хочешь видеть меня как? Микки застонал, прижавшись лбом к Йену, обнял его рукой за шею сзади, и не открывая глаз, произнёс: — Я хочу видеть, как ты обхватишь своим красивым грёбаным ртом мой член, вот что я хочу видеть. Йен замер, слегка задыхаясь: глаза расширились, рот приоткрылся. Ладно, это было охуенно неожиданно... и адски горячо. Просите и вы, блядь, получите. В голове у Йена на секунду не осталось ни одной мысли, пока он ощущал, каким твёрдым стал от слов Микки. Микки хмыкнул, его лицо всё ещё пылало, а голос был мягким: — Ты собираешься использовать этот открытый рот или нет? — Да? — было единственным, что смог выдохнуть Йен. Такое немного властное поведение Микки и грязные словечки, сказанные всё ещё тихим голосом, действительно заводили его. Микки наклонился вперёд и грубо поцеловал Йена, придерживая его затылок. Он отстранился и выдохнул ему в губы: — Чёрт возьми, да. Йену не нужно было повторять дважды. Он соскользнул вниз по телу Микки и начал осторожно стягивать с него боксеры. Сняв их полностью, он бросил последний взгляд на брюнета и обхватил его член губами, глаза затрепетали и закрылись. Потому что святое грёбаное дерьмо, вкус этого парня... Он не хотел больше никого пробовать. Он мог, блядь, жить этим вкусом и ощущением горячей тяжести Микки во рту. Микки вцепился в волосы Йена, сжав их в кулаке, когда тот принялся за работу, заглатывая член, используя руку, глядя на Микки снизу вверх. Он издавал самые лучшие звуки: стонал и кряхтел, хрипло хныча, то и дело тихо, но грязно ругаясь. И тут правая нога Микки задрожала. Задрожала, блядь, когда он выгнулся и заскулил. Это сводило Йена с ума ещё больше. Наверно, это была его любимая вещь, которую парень мог сделать, будучи мучительно возбуждён: дрожание ног. Не все так делали — даже сам Йен не делал этого. Но чёрт возьми, когда это случилось... ты знал, что на правильном ебучем пути. Просто видя и чувствуя это, Йен тихо застонал прямо с членом во рту. — Бля, — выдохнул Микки, покачивая бёдрами навстречу губам Йена, — так охуенно хорошо, так охуенно хорошо. Йен задействовал руку, давая рту передышку. — Вот так? Микки кивнул. — Да... да, мне это нравится. Блядь. — Кончишь для меня? — с усмешкой спросил Йен. Микки прикусил нижнюю губу. — Да, — выдохнул он, сжимая простыни в кулаки так, что ушибленные костяшки побелели. Йен снова заглотил его, работая ртом, пока Микки не сделал тихое предупреждение прямо перед тем, как кончить. Йен проглотил всё, удерживая Микки глубоко во рту, пока тот не превратился в дрожащее и задыхающееся месиво. — Проклятье, — простонал Микки, когда Йен скользнул вверх по его телу, устраиваясь рядом с ним — осторожно, стараясь не касаться рёбер. Йен фыркнул от смеха, проводя рукой вверх и вниз по животу Микки, как делал раньше. — Теперь тебе лучше? — Намного, — выдохнул Микки, — перевернись… — Нет, — засмеялся Йен, — это часть пакета услуг Медсестры Галлагер. Микки громко рассмеялся, слегка поморщившись и держась за бок. — Хорошая сделка. — Согласен. Микки вздохнул и потянулся. — Спасибо, чувак. Йен поцеловал его в плечо. — Поспи немного.

── ⫷⫸ ──

Йен засунул в рот кусочек сашими из лосося. — Знаешь, не думаю, что вегетарианские боги будут очень довольны этим. — Вегетарианские боги могут сосать мой член, — Мэнди закатила глаза. — Кроме того, это едва ли считается. Это же рыба. В любом случае, я вегетарианка не из-за какой-то моральной позиции или чего-то ещё. Я могу устроить себе день послабления. — Хмм, и правда. Йен сделал глоток воды. — Ну и как там мой идиот братец поживает? — Почему бы тебе не позвонить ему и не спросить? Мэнди вздохнула. —Ты же понимаешь, как работает я затаила обиду на то, что мой брат чуть не довёл меня до сердечного приступа, да? Йен усмехнулся. — Он в порядке. — Хорошо, — кивнула Мэнди. — Йен, клянусь Богом, это было самое страшное дерьмо, которое я когда-либо видела в своей жизни. — Могу себе представить. О твоём отце что-нибудь слышно? Мэнди пожала плечами. — Не-а. Она явно не хотела говорить об этом, судя по тому, как её лицо вытянулось в этом пассивно-каменном выражении. — А что там у вас с Адамом? Это заставило её усмехнуться. — Адам пригласил меня в семейный загородный домик на выходные. — Очень мило, — усмехнулся в ответ Йен. — Получишь больше этого отличного секса? Мэнди рассмеялась, откинув голову назад. —Я не должна была тебе это рассказывать! Йен пожал плечами. — Ну, теперь поздняк метаться. — Кстати о сек… Йен закатил глаза. — Я немного… не знаю, нервничал, чтобы типа… — До сих пор? — Глаза Мэнди расширились. — Чувак, это было почти неделю назад! — Знаю! — Йен вздохнул. — Я хочу этого! Блин, я так хочу. Просто... он был так разбит в ту первую ночь. Смахивал на Кэрри. — Кэрри? — Стивен Кинг... выпускной... свиная кровь? Нет? Ничего? Совсем ничего? Ты вообще жила? — засмеялся Йен. Мэнди показала ему фак и улыбнулась. — Тем не менее... Йен... ну же. А он... э-э-э, он, ну, знаешь… тоже нервничает? Йен покачал головой. — Совсем нет. — Ну, тогда тебе, наверное, стоит ему довериться. — Знаю, — вздохнул он.

── ⫷⫸ ──

[Лип 15:10] Ты домой скоро собираешься? [Йен 15:15] Скорее всего на выходных или около того. [Йен 15:16] Тут кое-какое безумное дерьмо случилось. [Лип 15:17] Ты в порядке? [Йен 15:17] Ага. А вот Терри Милкович отправится в тюрьму. [Лип 15:19] Срань господня. Из-за чего? [Йен 15:20] Выбил из Микки дерьмо со всей любовью. [Йен 15:21] Микки вроде как спровоцировал его. Но держи это при себе. [Лип 15:23] Я не идиот. Знаю. [Лип 15:23] Парень принял удар на себя. Блядь. Он в норме? [Йен 15:24] Да. Досталось порядком, но, на удивление, всё обошлось. [Йен 15:25] Он тогда остался у меня дома. [Лип 15:27] Играете в семью, да? [Йен 15:28] Больше похоже на игру в доктора. [Лип 15:30] Фу. Чувак. [Йен 15:31] Хах, не в этом смысле. [Лип 15:32] Хорошо, я дам знать Фи. [Лип 15:33] Не забывай про презервативы, братишка. [Йен 15:35] Спасибо. Даже не знаю, что бы я делал без твоих мудрых советов.

── ⫷⫸ ──

Йен сжимает в руках коричневый бумажный пакет, запах китайской еды медленно заполняет весь коридор жилого дома Микки. Здесь жутковато тихо, поскольку большинство жильцов разъехались на лето по домам, как и в многоквартирном доме Йена. С другой стороны, довольно приятно, в каком-то странном смысле. Микки потребовалось несколько минут, чтобы открыть дверь, когда Йен постучал. Как только Йен увидел Микки, всё его тело вспыхнуло. Брюнет, очевидно, рисовал: пятна, брызги и разводы краски покрывали кисти его рук и поднимались выше. Йен мало что знал о процессе рисования, но казалось, Микки был неоправданно испачкан. — Привет, — сказал Микки, его глаза бегали вверх и вниз. Он отступил в сторону, пропуская Йена мимо себя. Синяки на его теле заметно побледнели, отёки исчезли, и теперь он двигался с относительной лёгкостью, лишь изредка морщась. Но парень принимал ибупрофен пару раз в день, так что это помогало. — Принёс китайской еды, — Йен поднял бумажный пакет, осматриваясь. Квартира немного больше, чем у Йена, но не сильно. Хотя спальня отделена от остального пространства, и это круто. Повсюду холсты, так что помещение больше походило на художественную студию, чем на квартиру. Это заставило Йена усмехнуться, оглядываясь на Микки, наблюдающего за ним. Воздух был густой, словно заряженный вибрациями «парочка студентов колледжа хочет трахаться больше всего на свете». Есть расхотелось. Микки продолжал смотреть на Йена, осторожно забирая бумажный пакет из его рук и ставя на маленький столик. Господи боже, у Йена уже встаёт. Он прочистил горло. — Как продвигается картина? Микки вздохнул, подходя ближе. Он облизал губы и потянулся к пряжке ремня Йена. — Я не очень-то настроен на светскую беседу, чувак. Йен мог только кивнуть, глядя вниз на испачканные краской руки Микки, расстёгивающие пуговицу и молнию на ширинке его джинсов. Ух, почему это так чертовски возбуждающе? Краска. Ёбаная краска. Микки прижал его к стене позади, Йен резко вдохнул, тело натянуто как пружина. Он схватил Микки за затылок и прижался губами к губам, крепко целуя. Он хотел Микки до невозможного сильно. Микки подтолкнул его джинсы, стягивая их вниз по бёдрам, заставляя Йена стонать в нетерпении. — Хочу тебя, — выдохнул Йен. Микки ничего не ответил, только тяжело опустился на колени, на ходу стягивая джинсы Йена до середины бёдер. Йен даже не мог говорить, он, блядь, словно онемел, когда Микки опустился ртом вниз по всей длине. Рот Микки — горячий и идеальный, а его губы… Чёрт возьми, его губы, вот так обёрнутые вокруг него... Йен закрыл глаза и откинул голову к стене, издавая тихий стон. Колени угрожали подогнуться, каждый волосок на теле встал дыбом. Это ёбаный рай. Он сжал волосы Микки в кулаке, опустив взгляд, чтобы увидеть, как голубые глаза смотрят на него и, бля, ещё немного, и Йен долго не протянет. — По... подожди, — заскулил Йен. Микки нахмурился и оторвался от него. — Что не так? Йен покачал головой, делая глубокие вдохи, пытаясь успокоиться, мать вашу. — Кровать, — всё, что ему удалось выдохнуть. Куда делись все слова? Микки встал и прижался к Йену, снова крепко его целуя. Он просунул руку между их телами и обхватил его скользкий и болезненно возбуждённый ствол ладонью. Бёдра Йена дёрнулись, когда Микки проглотил его стон. В этот момент Йен почувствовал что-то вроде отчаяния, хватая Микки за задницу и покачивая бёдрами в эту жёсткую хватку, в которой держал его невысокий парень. Микки использовал рот самым лучшим образом, кусая и посасывая губы Йена, пока тот полностью не потерялся в ощущениях. Каким-то образом они добрались до кровати. Она была больше, чем кровать Йена, с тёмными простынями и имела настоящий каркас, вместо пружинного блока Йена и матраса, брошенного на пол. Всё происходило словно в горячем отчаянном тумане. Одежда Йена стянута. Одежда Микки стянута. Йен не мог перестать целовать Микки, и Микки давал ему всё, что, блядь, мог своим ртом. Они трогали, гладили и дразнили друг друга, пока не начали задыхаться и не покрылись потом. Йен не мог вспомнить, когда в последний раз был так готов. — Вот, — Микки вложил в его руку тюбик смазки и презерватив. Йен не видел, когда и откуда тот достал их, но это его действительно не волновало. Он смазал пару пальцев и смотрел, как Микки переворачивается на живот. Задница этого парня охуенно хороша. Йен остановился на минуту, чтобы посмотреть на него, наклоняясь и проводя зубами вдоль изгиба ягодиц. Микки вздрогнул. Затем Йен сел рядом с Микки, прижимая его тело вплотную к своему, а когда Микки согнул колено, Йен наклонился, чтобы начать открывать его, используя свои покрытые смазкой пальцы. — Посмотри на меня, — выдохнул Йен. Микки сделал это, устроив голову на сложенных одна на другую руках. Йен не отрывал взгляда от лица Микки, вводя в него палец, наблюдая, как Микки борется с тем, что его брови сдвигаются, а голубые глаза угрожают закрыться. Он хмыкнул и оттолкнулся от пальца Йена, втягивая нижнюю губу между зубами. — Ты сейчас так хорошо выглядишь, — прокомментировал Йен, добавляя второй палец. — Такой нереально тугой. Когда ты в последний раз трахался, Мик? Микки ухмыльнулся сквозь стон. — Довольно... блядь, прямо там... довольно давно. — Насколько давно? Лицо брюнета порозовело. — День Благодарения. На Йена что-то нашло. Тепло в животе побудило его двигать пальцами так, что Микки задыхался, пряча лицо в руках. — Ты в порядке? — Да, забирайся на меня. Йен выдохнул смешок и медленно вынул пальцы из Микки. — Перевернись. Пока Микки переворачивался на спину, Йен быстро натянул презерватив, покрыл его смазкой и погладил себя несколько раз, смотря на Микки. Парень так блядски красив, что это даже не совсем справедливо. — Будешь продолжать пялиться на меня или… Йен поднял средний палец и устроился между ног Микки. Ему никогда не приходилось беспокоиться по поводу результативности, но напряжение между ними накапливалось в течение грёбаных месяцев, и мысль о том, что он облажается, действительно начинала морочить ему голову. Микки, должно быть, заметил перемену в настроении Йена или что-то в этом роде, потому что приподнялся на локте, протянул руку, обхватив Йена за шею, и привлёк вниз, пока Йен не накрыл его своим телом. Микки крепко поцеловал его, взъерошил ему волосы, и, откинувшись на спину, сцепил ноги на его талии. — Давай, не заставляй меня умолять об этом члене, — голос Микки низкий и хриплый у губ Йена. Самодовольный пузырь сформировался в его груди. — Что, не считаешь, что это член, о котором стоит умолять? Микки издал дрожащий смешок. — Он определённо стоит того. Просто девять грёбаных месяцев — слишком долгий срок, чтобы ждать, когда ты трахнешь меня. Так что, если ты не против начать уже это ебучее шоу, я буду очень признателен. Йен усмехнулся, снова обретая уверенность. Он наклонился, чтобы направить себя, и толкнулся вперёд. И грёбаный боже. Микки раскалён добела, тугой, идеальный, и после, кажется, вечности медленного надавливания и тяжёлых вздохов, звук, который Микки издаёт, когда Йен, наконец, входит полностью, — единственный, который Йен когда-либо хочет слышать. — Бля, — выдыхают они одновременно. Это пиздец идеально. Сначала Йен двигается медленно, вытягивая мучительные звуки из партнёра, заставляя его раздражаться и дожидаясь, пока он не начнёт тихо бормотать, прося больше, сильнее, быстрее. И, наконец, Йен даёт ему это. Он размещает руки по обе стороны от Микки, глядя ему прямо в лицо, в то время как толкается в него сильнее. Микки ощущается так хорошо вокруг него, так правильно. Будто тело Йена просто двигается без его ведома, толкается жёстко, сотрясая кровать с каждым движением. — Вот чёрт, прямо здесь, — снова и снова повторяет Микки. — Да? — Йен задыхается, чувствуя, как Микки сжимается вокруг него. Он делает резкий выпад, попадая в точку, которая заставляет Микки выгибаться и кряхтеть под ним. — Это хорошо для тебя, Мик? Рот у Микки распахнулся, глаза плотно закрылись. Он не издаёт ни звука, но его правая нога дрожит, соприкасаясь с бедром Йена. Чёрт возьми, это жарко. Йен наблюдает, как рукой с FUCK на костяшках Микки плотно обхватывает член, поглаживая себя в такт толчкам. Йен не знает, сколько ещё протянет. Всего так много. Микки выглядит так хорошо, звучит так хорошо, так правильно. Всё в нём просто правильно. Йен не хочет отпускать это чувство никогда, не хочет, чтобы Микки трахался с кем-то ещё. Он знает, что это эгоистично с его стороны, знает, что не имеет права, но от мысли, что кто-то другой будет иметь Микки таким образом, у него зубы сводит. Для них это даже не проблема, никто не представляет явной угрозы отобрать Микки у Йена. Но даже сейчас он не хотел бы, чтобы кто-то прикасался к нему, смотрел на него, целовал его. Чёрт, если бы кто-то поцеловал Микки, Йен думает, что действительно умер бы. Этот рот принадлежит ему. Он работал ради тех поцелуев, что дарит ему Микки. Йен знает, что им движет ревность и эгоизм, знает, что это, вероятно, по-мудацки, но действительно не может думать или чувствовать иначе. Он... ну, он влюблён в Микки Милковича, и так же сильно, как он не хотел, чтобы Микки был с кем-то ещё, он и сам не хочет никого другого. Мысль о ком-то, кроме Микки, вызывает кислый привкус во рту. Он снова совершенно растерялся, замедляя темп, наклонившись, чтобы поцеловать Микки, пытаясь растянуть это насколько возможно, но не думая, что продержится долго. Просто всего так много, он не хочет отпустить это, не хочет потерять это. Никогда. — Микки... Йен начинает говорить напряжённым от желания голосом. Но останавливает себя, потому что сейчас совсем не время. Он чувствует, как свободная рука Микки обнимает его за плечи, притягивая ещё ближе, чувствует его горячее дыхание на своём лице, у своего уха. Это охуенно хорошо, так хорошо. То, как Микки издаёт эти хриплые стоны и выгибается под ним, — его погибель. Йен неуклонно приближается к своему краю и понимает, что Микки тоже. — Йен, бля. Микки зажмуривается, всё его тело напрягается, выводя Йена из тумана, заставляя его задуматься о своём теле. Эта волна настойчивости нарастает, поджигая все нервные окончания. Йен быстро вращает бёдрами. — Собираюсь... Ах, блядь-блядь-блядь, — выдыхает он. Но Микки кончает первым, и одно это зрелище толкает Йена через край. Он трясётся и дёргается, изливаясь до последней капли, и падает сбоку от Микки, хватая ртом воздух, пытаясь прийти в себя. — Господи, блядь, — вздрагивает Микки, — святое дерьмо... чёрт. Йен молча кивает. Святое дерьмо — это верно. Он выскальзывает из постели и ковыляет в ванную, выбросить презерватив и принести найденное полотенце, чтобы вытереть их тела. Они усаживаются у изголовья кровати (Микки в одних трусах), и просто слушают дыхание друг друга. Между ними повисает уютная тишина; Микки хватает Йена за руку, переплетая их пальцы, потирая большим пальцем маленькие круги по тыльной стороне его ладони. Йен усмехается этому жесту. Это совсем не похоже на Микки — взять и держать его за руку вот так. Ещё через несколько минут Йен слышит щелчок зажигалки. Он оглядывается и видит, что Микки с закрытыми глазами затягивается сигаретой. Йен наблюдает, как его губы сжимаются вокруг сигареты, дым вырывается из носа, как у одного из этих мультяшных быков. Его синяки посветлели, став жёлтыми и блёкло-пурпурными. Микки всё ещё красив. Глаза Микки медленно открываются, и он смотрит на Йена с улыбкой на лице. — Что? Йен улыбается, сжимая руку Микки. — Ты держишь меня за руку. — О боже... — Микки закатывает глаза. — Кто виноват в том, что тебе не хватает ёбаной сдержанности? Назови мне их имена! Йен только улыбается.

── ⫷⫸ ──

Йен уехал домой на выходные. Это было суматошно и шумно — вроде как горькая радость. Йен любил своих братьев и сестёр, ему нравилось проводить с ними время. Он всегда забывал, как сильно скучает по ним. Однако он не скучал по сну в своей старой кровати и тихому храпу Карла и Лиама. В субботу вечером Йен свернулся калачиком под тонкими одеялами, будто снова очутился в средней школе, до поздней ночи написывая смс мальчику, который ему нравился. [Йен 23:30] Не спишь? [Микки 23:32] Нет, не могу уснуть. [Йен 23:32] Я тоже. [Йен 23:33] Эта кровать так охуенно мала, и мои младшие братья храпят. [Микки 23:35] Долго ты там пробудешь? [Йен 23:35] Уже скучаешь по мне? ;) [Микки 23:36] Не-а, собирался прикончить твою свинину Ло Мейн, если ты не вернёшься в ближайшее время. [Микки 23:36] ;) [Йен 23:37] Засранец. Я возвращаюсь в понедельник. [Микки 23:40] Хорошо. [Йен 23:41] Ты ДЕЙСТВИТЕЛЬНО скучаешь по мне. [Микки 23:42] Ты такой бесячий. [Микки 23:42] Хочешь пойти поиграть в бильярд с Игги и Колином в понедельник вечером? [Йен 23:43] Да, звучит неплохо. [Микки 23:44] Умеешь играть? [Йен 23:45] Хочешь сказать, я не получу один из тех сексуальных уроков игры в бильярд, где ты стоишь позади меня и показываешь, как обращаться с палкой? [Микки 23:47] Это кий. И ты прекрасно обращаешься с палкой. [Йен 23:48] Тебе нравится, как я управляюсь с палкой? [Микки 23:49] Ага, я действительно пытаюсь, но не могу перестать смеяться над твоей неуклюжей задницей, «тебе нравится, как я управляюсь с палкой», хаха, господи. [Йен 23:50] Теперь ты бесишь. [Йен 23:50] Попробуй ещё раз. [Микки 23:51] Не могу, момент упущен. [Йен 23:55] Дрочил сегодня? [Микки 23:57] Хах, э-э-э... ага. [Йен 23:58] О чём думал? [Микки 00:01] Тебе это покажется странным. [Йен 00:02] Обещаю, что нет. [Микки 00:03] О том, как твои волосы выглядят между моими пальцами. [Йен 00:03] Как когда ты сжимаешь их в кулаке, пока я отсасываю тебе? [Микки 00:05] Ага. Это адски жарко. Я так быстро кончил, представив твой рот на мне и твои волосы между моими пальцами. Ты бы видел, как хорошо выглядишь, когда обнимаешь меня своими губами. Йен уставился на телефон, открыв рот и широко распахнув глаза. Святое дерьмо, это происходило, и это было хорошо, так хорошо. Это. Происходило. [Йен 00:06] О боже мой. Ты меня просто убиваешь. Так сильно хочу тебя. [Микки 00:08] Спокойной ночи, Рыжий. ;) [Йен 00:10]????? [Йен 00:11] Я так сильно тебя сейчас ненавижу.

── ⫷⫸ ──

Вернувшись из Саутсайда, Йен встретился с Микки в маленькой бургерной на территории кампуса, где подавали разливное пиво. Было приятно просто сидеть вместе за обедом и говорить о всякой ерунде. Микки подумывал пройти пару курсов летом, которые Йен также рассматривал. Вроде ничего особенного, ничего серьёзного, но... вот так проводить время с Микки... было прекрасно. И конечно же, они не держались за руки, и никаких других нежных жестов — Микки не готов, Йену даже не нужно спрашивать, чтобы знать. Но всё же это было правильно. Любимый цвет Микки — зелёный, но он также любит красный, синий и оранжевый... ему сложно выбрать только один. Его любимый художник — Ван Гог, но не только потому, что тот был великим мастером, но и потому, что Микки чувствует связь с ним. Он не знает, чем хотел бы заниматься после колледжа, но в идеальном мире зарабатывал бы деньги, занимаясь тем, что любит больше всего. Закончив есть, они просидели в этой маленькой закусочной ещё час, просто разговаривая. Йен и понятия не имел, что в Микки это есть, что он может так много и так долго болтать, но даже не осмелился бы прокомментировать это. Ага. Он так увлечён Микки. Так влюблён в Микки Милковича.

── ⫷⫸ ──

Йен застукал Микки за рисованием несколько дней спустя. Проснулся от тихого звука карандаша, царапающего по бумаге, открыл глаза и увидел Микки, сидящего рядом с кроватью с блокнотом для рисования на коленях, сигарета свесилась с губ, а глаза метались к Йену и обратно. Микки даже не понял, что Йен проснулся. Но Йен снова закрыл глаза, ощущая тёплый пузырь в груди, позволяя этому царапающему звуку снова погрузить его в сон.

── ⫷⫸ ──

После окончания занятий у Йена появилось больше времени на чтение. Можно было подумать, что он читает всё время, раз уж выбрал своей специализацией английский язык, но между работой и учёбой чтение для удовольствия оставалось своего рода несбыточной мечтой. К счастью, теперь у него больше времени. Микки нравилось рисовать Йена, когда тот читал. А закончив, он лежал рядом с ним, вытянувшись на боку, как блядский котяра, пока Йен, наконец, не понимал намёка и не обнимал его за плечи одной рукой. Микки за закрытыми дверями — одна из любимых Йеном разновидностей Микки. Этот Микки расслаблен и более комфортно чувствует себя в своём теле. Он нежно целует и обнимает — и Йен пристрастился к объятиям Микки, пристрастился к тому, как этот невысокий парень заставляет его чувствовать себя невероятно безопасно. Микки за закрытыми дверями прижимается, он хочет обниматься, ищет Йена, чтобы крепко прижаться друг к другу. Он оказывается прямо на груди Йена. Йен роняет книгу и соскальзывает ниже, чтобы обнять Микки, и они просто лежат вместе, вдыхая запах друг друга, переплетя руки-ноги, кожа к коже. Идеально.

── ⫷⫸ ──

Йен проводит рукой по всей протяжённости позвоночника Микки и закидывает её ему на плечо, притягивая назад, пока спина Микки не оказывается вплотную к его груди. Брюнет вздрагивает и скулит, потянувшись рукой, чтобы сжать в кулак волосы Йена. Йен стонет, покачивая бёдрами, обхватив одной рукой талию Микки, целуя его кожу, пробуя его на вкус, вдыхая его запах. Другой рукой он обнимает парня, чтобы мягко прижать пальцами его горло, удерживая его неподвижно. — Блядь, блядь, блядь... — бормочет Микки и устремляет руку вниз, обхватывая член. Йен тяжело дышит и отбрасывает руку Микки, желая, чтобы он отпустил и кончил, не трогая себя. — Я не могу, — выдыхает Микки. — Нет, можешь, — шепчет Йен ему на ухо, потому что это правда. Он толкается глубоко, зажмурившись, потому что Микки ощущается так чертовски хорошо и плотно, и Йен заставляет себя не терять контроль. Он хочет этого для Микки. — Ты невероятно хорошо справляешься, Мик. Позволь мне довести тебя до этого. — Я не могу. Я… о бля… Мне нужно… Йен проводит рукой по всему телу Микки, вверх и вниз по бокам и животу, сжимая и царапая, рука на горле сжимается лишь немного, давая Микки тот небольшой перевес, в котором он нуждался. Йен очень быстро разобрался в реакциях тела Микки, учитывая, как часто они трахались. — Тебе это не нужно, — успокаивает его Йен, изо всех сил усмиряя своё тело, пока толкается в Микки. — Я знаю, что ты можешь это сделать, ты такой охуенно хороший — покажи мне, насколько ты хорош, Микки. Йен уже давно пытается выяснить, что именно заводит Микки больше всего и делает отзывчивым. Неудивительно, что Микки хотел слышать именно то, какой он хороший. Йену было не сложно сказать ему это, не сложно сказать Микки правду. Он был хорошим. Он был так чертовски хорош. — Отпусти ради меня, позволь мне довести тебя, — говорит Йен, прежде чем впиться зубами в его плечо, проводя ими по коже, посасывая и кусая Микки. Это интенсивно, нет никаких сомнений; это интенсивно, и немедленно вызывает собственное освобождение Йена. Микки кончает с грёбаным воплем, трясясь и напрягаясь, прежде чем повалиться на Йена. Йену приходится поддерживать его, чтобы тот не упал, не переставая шептать, как хорошо Микки справился, как он гордится, что Микки смог. Он повторяет это снова и снова, потирая грудь и живот Микки, осыпая поцелуями его плечи. После того, как Йен вытирает их, Микки почти сразу засыпает, его горячее тело плотно прижимается к спине Йена. Простыни, конечно, отвратительны, но Йена это даже не волнует, он засыпает вместе с Микки.

── ⫷⫸ ──

Мэнди берёт бокал шампанского с подноса у проходящего мимо официанта, а Йена под руку. — Я и понятия не имела, что Микки будет одним из участников. — Я тоже, — отозвался Йен. — Мы достаточно хорошо одеты для этого? — Чёрт меня побери, если я знаю. Разве у них не бывает... обычных выставок? Почему он не мог участвовать в одной из них? — Она вздохнула. — И где его работы? Йен огляделся вокруг, всё ещё не видя Микки. Галерея переполнена, у предметов искусства, расположенных в зале, негромко беседуют посетители, собравшиеся в небольшие группы. Эта галерея была намного больше предыдущей и, насколько мог судить Йен, не имела никакого отношения к университету. Йен почувствовал в груди прилив гордости. Его… бойфренд? выставлял свои работы самостоятельно. — Может, в дальнем зале? — предположил Йен. Пожилая женщина остановилась, проходя мимо Йена и Мэнди. Она на мгновение склонила голову набок, глядя на Йена. — Ты — это он. Йен и Мэнди переглянулись. — Я… кто? — Мальчик на солнце, — объяснила она, указывая за его спину. Затем посмотрела на Мэнди и улыбнулась. — И ты. Йен покачал головой. — Мне очень жаль, но я действительно не знаю, о чём вы говорите… Женщина откинула с лица прядь седеющих волос, в уголках её глаз появились морщинки. — В том, как он тебя рисует, есть действительно нечто особенное. Ты можешь просто... ну, ты можешь почувствовать всю эту любовь, понимаешь? Это действительно красиво. Лицо Йена вытянулось в понимании. — Микки нарисовал меня? — О боже! — Мэнди сжала его руку. — Простите, не могли бы Вы показать нам, где его работы? Женщина кивнула, указывая на заднюю часть галереи. — С правой стороны, — пояснила она. Сказать, что они рванули к задней части галереи, было бы абсолютно точно. Йен бросил женщине «спасибо», а Мэнди уже тащила его прочь, лавируя между небольшими группами людей. Это было непросто — пробиться сквозь толпу перед работами Микки, но Мэнди, конечно же, преуспела, произнося «прошу прощения» очень сладким голосом, когда пихала кого-то локтем. Эта женщина была на миссии, и Йен последовал её примеру. Микки представил небольшую коллекцию работ, включая три картины с первой выставки, на которую ходил Йен. Но среди старых картин были и новые, более полноцветные. В том числе картина с Йеном, названная «Мальчик на Солнце». — Чёрт, — выдохнул Йен, подходя к полотну, широко раскрыв глаза и пытаясь впитать всё это разом, — святое дерьмо. Работа была в том же обычном шероховатом стиле Микки, но на этот раз... в полном цвете. Вид сбоку на Йена, одетого в тёмно-синюю футболку и лежащего в траве с лёгкой усмешкой на губах, волосами и лицом, освещёнными солнцем. Его шевелюра выглядела так, словно была создана из огня — яркие от света и растрёпанные пряди; резкая линия профиля, и это выглядело так, будто Микки изобразил каждую веснушку правильно. Должно быть, это с того дня, когда Микки наткнулся на него, лежащего на лужайке, дня, когда Микки позволил Йену держать себя за руку на улице. Йен не мог оторвать от картины глаз. Микки запомнил всё, что происходило в тот самый момент: он не лгал насчёт фотографической памяти. Йен почувствовал тепло во всём теле, глаза слегка защипало, в хорошем смысле. Микки нарисовал его, и сделал это так... так охуенно красиво, с такой заботой. — О боже. Мэнди прильнула сбоку, сжимая его руку. Йен наконец оторвал взгляд от «Мальчика на Солнце» и увидел новый автопортрет Микки. В основном чёрно-белый, с просачивающимися приглушёнными оттенками цвета... но выражение лица безмятежное, голова слегка наклонена в сторону, будто он только что выдохнул впервые за всю свою ёбаную жизнь. Губы едва приоткрыты, брови расслаблены. Он выглядел... удовлетворённым. Микки выглядел удовлетворённым. Вот что поразило Йена. Прежде чем он успел это осознать, он уже вытирал глаза. Мэнди погладила его руку, проводя ладонью вверх-вниз, наклонившись, чтобы прошептать немного хриплым и влажным голосом: — Ты делаешь его таким счастливым. Спасибо, красавчик. Спасибо тебе огромное. Прежде чем Йен успел ответить, чья-то рука схватила его за плечо. Йен обернулся и увидел, что Микки внимательно наблюдает за ним, словно собираясь с духом. — Ты дал себе лицо, — сказал Йен, стараясь, чтобы его голос звучал спокойно. Микки нахмурился, протянув руку, чтобы провести большим пальцем под глазами Йена. — Ага, ну ты э-э... знаешь. Ты помог. Йен глубоко вздохнул, желая протянуть руку и обнять Микки, желая поцеловать его. Он провёл рукой по волосам и непринуждённо улыбнулся этому невысокому парню. Он любил его. Любил его. Любил его так сильно. — Микки, я… — Это тот самый мальчик! Мужчина средних лет подошёл и похлопал Йена по плечу, указывая на картину, о которой говорил. Йен вздохнул, изображая терпеливую улыбку: — А-га. Брови Микки взлетели вверх, когда он посмотрел на посетителя выставки, явно не оценив его вмешательства, но держа рот на замке. — Знаете, мне никак не даёт покоя ваш стиль, — откровенно сказал мужчина, — мрачный и суровый, но такой красивый. Мне очень нравится то, что вы делаете с оттенками серого… но цвет! Мистер Милкович, ваша работа с цветом — это что-то действительно вдохновляющее, могу видеть ваше продвижение в мире искусства только вперёд. — Ого, — лицо Микки смягчилось, — спасибо вам... большое спасибо. Мужчина кивнул, глядя то на Йена, то на Микки. — Так вы двое… Микки ухмыльнулся, посмотрев на Йена. — Он мой бойфренд. Йен оставался спокойным, даже несмотря на то, что полностью офигел, потому что ни хрена себе. Мэнди не оставалась спокойной — честно говоря, Йен и забыл, что она рядом, пока она не взвизгнула, крепко сжав его руку. — Прекрасно, — широко улыбнулся мужчина, — я отпущу вас обоих, просто хотел, чтобы вы знали, мистер Милкович, ваша работа просто... потрясающая. Микки опустил подбородок, его лицо слегка покраснело. — Спасибо, — сказал он, глядя, как мужчина уходит к работе следующего художника. Йен склонил голову набок, глядя на Микки, на этот раз не в силах остановить нелепую улыбку и головокружительный хриплый смех. — Так я твой бойфренд? Микки закатил глаза. — Боже, нам действительно нужно поработать над твоей способностью сохранять спокойствие.

── ⫷The end.⫸ ──