Война... Продолжается?

№13.0.1. •~• Захлопнув за собой дверь, Союз мягко опустил свою добычу на пол, позволяя тому встать и попытаться отстраниться, что не очень-то вышло. Тело второго крепко, но деликатно удерживали, уткнувшись тому в плечо. У Рейха был шок, он был удивлен, что Русскому не противно от этого, что тот не боится, да и много всего другого. Хотя инстинкт самосохранения перебивал это всё. В итоге тот позволил обнять себя, просто стоя и не сопротивляясь, терпя дискомфорт от контакта. Коммунист чуть ли не мурчал от счаться, осознавая что его "враг" жив и почти цел. Что относительно мягкий и слабенький Наци смог продержаться. Чуть позже они отстранились, или точнее только СССР отшагнул от второго, довольно улыбаясь, будто бы ничего и не было. А после, принялся снимать верхнюю одежду и вешать её в шкаф. Нацист быстро спохватился и начал с большой скоростью снимать уличную одёжку, а после сразу же дал деру вперёд по коридору, лишь бы подальше от Совка, далее он уткнулся в дверь, ведущую на веранду, и поскольку времени на раздумья не было, он быстро, как зашуганный зверь открыл дверь и готовый к старту остановился, но за дверью творилось неладное... Небо сомкнуло тучами, начинал лить чуть ли не град, а ветер завывал замысловатые мелодии, целясь своими порывами прямиком в лицо. Дверь была с хлопком закрыта, но безразличное лицо оставалось на своём месте. Лишь тонкие зрачки бегающие из стороны в сторону, выдавали страх с потрохами.... Неожиданно на плече появилась ощутимая тяжесть и теплота. Рейх вздрогнул и поежившись передёрнул плечами, а после повернулся к "неизвестному". Советы смотрел на него так тепло, по доброму, будто бы смотрит на родственника, но в этом взгляде были искорки, и отнюдь не добрые, хитрые, как у чертёнка. На секунду улыбка стала шире. –Про наш разговор не забыл? Спросил тот напрягая мышцы лица, и так по детски щурясь. Фюрер от этого вздрогнул, а заодно и оторопел, необычно было смотреть на такую картину, особенно когда эта нежная улыбка направлена на Нациста. – Ich.... Я помню. Едва ли не начав на родном от ступора промямлил тот. Сова лишь шире улыбнулся и схватив второго за запястье потащил в гостиную, прямиком на диван, где и усадил того. Ариец моментально отодвинулся подальше от собеседника, но потом, через силу расслабился, будто бы и не тут вовсе находился. Сильно зажмурил глаза, прикрыл их ладонью. СССР наблюдал за всем этим с трепетом и беспокойством, будто бы это его последняя надежда. А ведь это почти верно, любопытство то жрёт. Чуть позже, атмосфера поменялась. Ариец убрал ладонь, помещая её на колено, как прилежный, воспитанный господин. Его взгляд не предвещал ничего хорошего. Алый, цвет войны, как сама опасность. Он смотрел слишком упрямо, слишком напористо и по хищному. Конечно же не обошлось без улыбки, тоже опасная, угрожающая, но она быстро спала, как только тот увидел вновь хладнокровный взгляд Русского. Теперь на лице читалась небольшая растерянность. "Серьёзно? Он опять нацепил на морду хладнокровие? Хах, так не интересно." Союз скрестил руки на груди и опустил брови, сжимая ткань рубахи. –Рассказывай, тварь. Прорычал тот, угрожающе сверля собеседника взглядом. Но вот только в ответ ему вновь прилетела ухмылка. "Упрямый как чёрт. Его надо отвлечь, выбить из колеи, чтобы он сбился с мыслей... Что же, посмотрим~" Пронеслось в тот момент в голове у Фюрера. –Союз, а Союз, ты ведь.... Любишь Наци~ Вер-рно? Промурлыкал тот, начиная игру, и конечно же он водит. Русский смутился таким вопросом, неужели это на столько заметно? Как давно тот заметил это? Что же делать?.... Метнув взгляд на Нациста, Русского как водой окатило, эта хитрая ухмылка, подлый взгляд, догадка пришла сама собой. "Надуть хочет. А что если и его в ответку~" Ясно подумал тот, не сводя тяжёлый взгляд с врага, но был ли это враг? Если не к Наци, то к нему возможно, но ведь тот давно бы убил его, значит есть препятствие, или какая-то уловка. –А что если да? Спокойно ответил Коммунист, начиная показывать длинные клыки в улыбке. Двое сидели и думали о том, как бы надуть второго, как бы узнать побольше, встать в выгодное положение. И лишь Наци, отдыхал в неведении. Первым тишину нарушил скрипучий, но такой созвучный голос. –И на что же ты надеешься, Russischer Hund?(Русская псина?) Пока Ариец проговаривал это, сам он нагло играл бровями, жестикулировал и конечно же блестел клыками, будто бы соревнуясь, у кого длиннее. Русский промолчал, задумавшись, от чего слегка нахмурился, и глаза превратились в щелочки, которые так и убивали яростью. –А кто сказал, что я на что-то надеюсь? Грубо спросил тот, уже показывая звериный оскал и начиная превращение. Медленно и плавно, пока что контролируя всё. Третий Рейх не дёрнул и мышцей, а вот глаз точно. Через несколько секунд он блестнул хитрым взглядом. Начиная речь. –Твои действия, слова, прикосновения и многое другое~ уж поверь, причин достаточно. Спокойно и самодовольно пропел тот. Закрыв для вида глаза и улыбнувшись победной улыбкой. –Но не волнуйся, у тебя нет и шанса на Наци. Вновь ядовито прошептал тот, не собираясь останавливаться на достигнутом. Вот только ему не дали. Советы просто заткнул тому рот рукой, а после прижал второй к дивану. Он и сам не заметил как сделал рывок, как очутился рядом, как заткнул чужую пасть и сейчас нависает над врагом и дышит паром, сдерживая гнев. И этот гнев был замечен. Нацист вновь приподнял брови, но совсем не от удивления, явный интерес читался в оных. Теплую ладонь на лице, ошпаривало теплым дыханием, но не долго. Ровно до того момента, как белые, как лезвие заточенные клыки ворвались в плоть, разрывая кожу  и пуская кровь. Сработал рефлекс и конечность отдернулась. Этим воспользовался Третий, который юрко приподнялся и собирался спрыгнуть с дивана, как почувствовал боль, сильную и жгучую. –Scheiße...(Дерьмо..) Прошептал тот, падая на пол и начиная тянуть за собой что-то тяжёлое. Его зрачки сузились, а перед глазами дымка, зрение плывет и сквозь боль, тот рвёт на себе свитер, в жалкой попытке снять его. Резкие обрывистые попытки. Становится страшно, когда не видишь противника. И Фюрер решил использовать как щит крылья, ещё больные и не зажившие, но это всё же защита. Пух разлетелся в разные стороны, а голову прикрывали руки. В глазах на миг потемнело, и дымка исчезла, как и Третий. Наци медленно открыл голубые очи и так же не спеша убрал руки с головы, пытаясь понять где он. А был он на полу. Ногу пронзила слегка туповатая боль, а после она становилась ярче с каждой секундой. Стало страшно за свою жизнь, и он сделал неосознанный рывок, ощущая давление на ногу и оглянувшись, заметил чёрное, массивное тело. В глаза смотрели два ярко жёлтых или даже янтарных глаза. Нацист под порывом страха забыл про всё, частично поплыли воспоминания, о том,что когда-то он уже видел нечто похожее. В уголках глаз начали скапливаться слёзы, а сам он через силу и боль повернулся и облокотившись о стену, посмотрел своему страху в глаза. Зверь, всё так же держал его ногу, но не пытался усилить хватку, а лишь что-то понять, внимательно наблюдая за жертвой. Через секунду, он слегка прикрыл глаза, будто бы расслабившись, а затем медленно отпустил конечность, мягко зализывая ранки, ну или точнее пытался зализывать мягко, по возможности стараясь не причинять боль. Немец от такого просто застыл с дрожью в теле, пытаясь раствориться в стенке, лишь бы это всё было не на яву. Слегка откинув голову назад и сильно зажмурив глаза, он глубоко дышал, уповая на милость чёрного зверя. А тот, в свою очередь, обошёл первого, обнюхал и лизнув лицо, мягко и очень расслабленно улёгся рядом. Фюрер от такого впал в ещё больший шок, а по телу прошёл табун мурашек. –Nettes Hündchen. Iss mich nicht.(Хороший песик. Не ешь меня.) Пропищал Фюрер отворачивая голову в сторону, начиная всхлипывать, и вытирать слёзы тыльной стороной руки. Крылья были опущены, расслаблены и почти не приносили дискомфорт. Целую ногу притянули поближе к телу, а раненая осталась лежать, да добра наживать. Чёрная№13.0.2. •~• псина всё это время слегка поскуливал и смотрел на свою недо добычу, сожалея о своём поступке. Медленно приподнявшись, он приблизился к Наци, прижимаясь прохладным носом к открытой шее, и начинает слегка порыкивать, но без злости, после чего облизав тому всю мордашку, из-за чего Немец ухмыльнулся и даже начал по детски смеяться, Черный как уголь Пёс куда-то ушёл. Слышалось цоконье когтей о пол, и звук со временем утихал, после послышались шорохи со второго этажа. И вот, Зверь вернулся в гостиную, притащив на спине плед. Как только он покинул комнату, Рейх сразу же решил перебраться на диван и прикрыл глаза, пытаясь привести дыхание после страха и такой реалистичной "галлюцинации" в норму, где его и заметил четвероногий. Благо, мебель была большая и тот свободно забрался туда и как можно лучше и аккуратнее укрыл мелкого, а сам прилёг рядом, укладывая морду рядом, а переднюю лапу перебрасывая через маленькое тельце, не сильно напрягая того. Немец всё это время едва ли дремал, и его настиг страх, когда тяжёлая туша легла рядом. Сжавшись в комочек, он решил обождать это всё так. Сколько бы времени не проходило, всё было точно так же как и в начале. Нацист подумал, что скорее всего Вервольф, а по-другому его нельзя было назвать, уже спит, и он сможет тихонько убежать из этого дурдома. Как только он приподнял голову и устремил взгляд на морду, сразу же пожалел о содеянном. На него пристально смотрели. Два ярко янтарных глаза, будто бы поедая, но в них не было агрессии или каких-либо плохих намерений. Зрительный контакт был установлен, и какое-то время Наци мог держать позиции, но вскоре отвёл глаза и попытался зарыться в плед, но руки слишком сильно дрожали, да и Пёс лежал почти на большей части ткани. Морда казалась изучающей, возможно ему было любопытно и смешно, смотря на эти детские попытки. В глазах страны мелькала паника, и в собачьем взгляде промелькнула печаль. Морда вновь приблизилась, но на этот раз слегка придавливая весом и щекоча кожу шерстью. По чужой щеке прошёлся большой и розовый язык. Ариец сразу же замер. Множество чувств переполнявших его тогда уже не могли удерживаться на месте. Потекли слёзы, и не понятно от чего, радости, печали, или грусти и мыслей. И в обычной ситуации это выглядит обычно, но, не когда страна просто полулёжа рыдает, а над ним нависает животное больше его раза в два. С мелкого быстро слезли и раздалось старое цоканье. Спустя время и множество вылозок, диван был похож на некое подобие гнёздышка или теплой постели с избытком подушек и одеял. Рейх смотрел на всё это удивлёнными глазами, но когда встретил вопросительный взгляд, мол "Теперь ты доволен?" он рассмеялся детским смехом. И не очень уверенно потянулся ладонью к шерсти, которая выглядела очень мягко. И ему позволили. Оказавшись вплотную в тёплой и мягкой морде, он погладил за ушком, после чего успокоился и погладил того меж ушей, теребя большого щенка. –Guter Junge.(Хороший мальчик.) Радостно произнёс тот, когда его снова лизнули в щёку, а после вновь повалили на одеяла и устроились рядом. Атмосфера была лёгкой и дружелюбной. На морде пса было видно счастье, а Рейх же тем временем лыбился и поудобнее устроившись рядом с "новым" другом, позволил себе прикрыть глаза. Союз всё это время валялся и приглядывал за мелким, и когда услышал медленное и спокойное дыхание, решил, что уже можно принимать нормальную форму, что и сделал. Поднявшись на ноги и спустившись с дивана, он аккуратно закатал Немца в рулет. Выпустив смешок, тот поднял второго на руки, закинув голову на плечо, и направился наверх, попутно вспоминая, куда спрятал волшебную коробку с лечебным крестом. Будучи уже на верху, СССР прикрыл глаза, сделал выдох, смотря на довольное лицо своего сожителя. Насмотревшись, он всё же опустил страдальца на ложе, а сам воспользовавшись занавесками убрал лишний свет, но потом дал себе по лбу ладонью. Забыл про бинты и прочее, да и не стоит щеголять в чём мать родила. Шустро выйдя из спальни, он нашёл в комоде своего кабинета сменную одежду, домашние штаны и широкую футболку. И вспомнив, что аптечка под кроватью, ухмыльнулся и направился к больному. Проходя дверной проем, он поймал на себе злой взгляд. Вновь алые. Фюрер сидел на кровати, свесив ноги и почти неестественно повернув голову, специально пытаясь напугать. На губах играла злая улыбка, а очи сияли чистой яростью. Коммунист облокотился о косяк двери, и потерпев переносицу устало выдохнул, как же его достал этот мерзавец. Не обращая внимания на свои мысли и оскал подопечного, он начал делать широкие и равномерные шаги в его сторону, не позабыв запереть дверь. И по традиции на него попытались наброситься, но, в итоге всё же прижали к перине, нажимая на больную и не до конца зажившую рану. Послышался писк, и враг размяк, сбавил напор и прерывисто дышал. Взгляд был мутный, а по венам играла боль в перемешку с адреналином. Совок чуть сбавил силу, но всё равно был готов биться до конца. –Что же ты такой злой?... Хриплым голосом произнёс тот свои мысли, слегка присаживаясь на чужие бёдра, придавливая своим весом. В ответ он получил лишь оскал, но не более. Хмыкнув, Русский отпустил того, и опустившись на пол, выдвинул коробку из-под кровати, из которой уже достал обеззараживатель, типичный спирт и бинты, которые уже надо бы пополнить. Вернувшись на своё место, он взял чужую ногу за лодыжку и подтянул к себе, слыша лёгкое шипение. Пока Советы обрабатывал укус, Третий Рейх тихо сидел и наблюдал за всем этим, рассматривал спокойные черты лица, удивляясь этому русскому. –Почему ты такой спокойный? С акцентом и дрожащим голосом задал вопрос тот, смотря каким-то усталым взглядом, и это заметили, из-за чего в усталом взгляде проскользнул страх, но зря, тяжёлая и теплая ладонь легла на чужую макушку, перебирая пряди, жмякая(༎ຶ‿༎ຶ) и поглаживая макушку. В это время, в голове Фюрера творится каша, не только из мыслей, но и чувств. Непонятно что делать, можно просто встать и убежать, или скинуть руку, напасть, много вариантов, и мало времени на раздумья. Но это слишком выматывающе, слишком заморочено. А рука такая тёплая, и ни откуда не веет опасностью, прошлая игра спор забыта, так спокойно. Веки медленно опадают, позволяя блаженно прикрыть глаза. Сам того не замечая, Рейх осторожно сворачивается клубочком рядом с Коммунистом, а тот продолжает поглаживать, довольно улыбаясь, смотря куда-то, туда, куда открыта дорога только ему одному. "Попался..." Незаметно пролетела мысль, как только второй услышал спокойное дыхание. Уложив голову Немца на подушку и укрыв его, но ещё некоторое время сидел на кровати, думая. "А ведь я не видел, чтобы он так расслаблялся и позволял себе отдых... Обычно засыпал и просыпался Наци, а этот бодрствовал, когда первый был в отключке или спал... Странная ситуация. Слишком." Собираясь уходить, Союз почти споткнулся о коробку, и вновь потёр переносицу, карая себя за такую забывчивость. Повернув голову в сторону спящего, он всё же решил закончить начатое. (Сейчас бы автор мог легко задушить того, нооо, как бы не хотелось, надо довести до хеппиэнда-_-) Подойдя со стороны, СССР приподнял одеяло аккурат у ног раненого, и вытащив недобентованную, замотал получше и завязав узел, с довольной моськой вернул всё назад. Аптечка была убрана под кровать, а Русский направился к выходу из комнаты. Он совсем позабыл сколько сейчас времени. Но это уже не важно. Есть много времени. Для раздумий тоже. Но это всё было отложено на попозже. Сначала полуденный сон, и ничто не разбудит его.