Почти как в порно, только круче

— Ну и? Дальше-то что? Так и будем в гляделки играть?       А и правда — что? У Рудбоя эмоции еще не схлынули, не отпустили. Он шагнул дальше, оттеснил Фаллена плечом и прошел в комнату. Поморщился, как от боли: хата точно с видосов, покрывало на кровати, кресло тоже знакомое. Даже как-то жаль стало, что только одно видео посмотрел нормально — больше бы деталей заметил, чтобы этого пидораса прижать. Хотя Фаллен вроде и не собирался отмазываться. — А ты во что играть предлагаешь, а? — Рудбой зачем-то прошелся по всей комнате, глянул в окошко. Ничего интересного. Ни в комнате, ни во дворе. Обычный дом в обычном спальном районе. Типовая коробка и мебель из Икеи. Но лучше на это все пялиться, чем на Фаллена. — Хотя нахуй, не отвечай. Про твои игры все понятно. — Раз понятно, то зачем приперся?       Не было у Рудбоя ответа, не было. В мозгу просто коротнуло, гнев в башку стукнул с такой силой, что все дела удалось разрулить за десять минут. С ребятками из группы договориться, чат предупредить. Адресок раздобыть. Ваня всегда знал, что в таком состоянии на многое способен. Только вот объяснить, что он тут забыл, пока не мог.       На Фаллена он все-таки посмотрел. Впервые за то время, что они в одном медийном пространстве вращались, по-настоящему посмотрел. Попытался оценить объективно, прикинуть, что к чему. Обычно у него неплохо выходило — составлять мысленно вот так портрет человека, чтобы знать, чего от него ждать. А сейчас нет. Нихуя. Кроме ярких кадров, на которых и лица-то Фаллена не видно, ничего в голову не приходило. Розовый и неоновый, словно для АнтиЮ специально отлитый, резиновый хер в чуть растянутой дырке. Дерганые движения ладони на члене. Белые густые капли на животе. Все это под аккомпанемент стонов, тихих, но каких-то очень уж откровенных. Рудбой, конечно, не все видосы смотрел, только первый не успел вовремя выключить и вот последний, который до сих пор на паузе в телефоне висел. И там, и там его имя произносилось сбитым шепотом. Не помнил Ваня уже, какие фразы, что там было точно, только сам факт.       Фаллен, похоже, заскучал. Устроился в том самом кресле — на одном из роликов он на нем раком стоял, спиной к камере. Лбом в кресло упирался, ебал себя пальцами. А, может, и чем-то другим потом ебал, Рудбой не смотрел, стер сразу. Но кресло почему-то запомнил.       Наверное, у него на лице что-то отразилось: Фаллен громко фыркнул. Он устроился в кресле поудобней, одну ногу вообще на подлокотник закинул. И Рудбой вдруг на его шортах заметил пятно — белесое, однозначное такое, кто ж из мужиков не знает, как сперма подсохшая на одежде выглядит — и просто задохнулся от новой волны злости. Подумал почему-то, что пятно свежее, может, даже сегодняшнее. Он подошел к Фаллену вплотную, навис над ним, упершись рукой в спинку кресла. — Тебе хули от меня надо? — Мне? Ничего мне от тебя не надо. Это ты ко мне пришел, а не я. Разве нет?       У Вани перед глазами багровые пятна заплясали. Он испугался, что сейчас Фаллена просто убьет. Расхуячит ему ебало кулаками до кровавого месива, сам потом пожалеет же, но тупо остановиться не сможет. Руку все-таки поднял. Но все-таки не выдержал, резко размахнулся - и саданул по спинке кресла, в каких-то сантиметрах от макушки Фаллена. Тот испугался, точно испугался. Дернулся, но Ваня его удержал на месте второй рукой. — Если не надо, то нахуя ты мне свою дрочку шлешь? Острых ощущений не хватает?       Быстро Фаллен в себя пришел, снова расслабился. Наверное, понял, что не любитель Рудбой людей калечить. А, может, и правда отбитый на всю голову, как люди поговаривали. — Не хватает, Вань, представляешь? Скучно.       Рудбой глаза прикрыл, сильно-сильно зажмурился. Надо отсюда съебывать. Ничем хорошим это не закончится. Или дракой, или еще чем похуже. Пачкать руки из-за какого-то уебка не хотелось. В Ванином, нормальном, мире было зашкварно пиздить людей, хоть и не так зашкварно, как пихать себе хуи в жопу, снимать это дело на видео, а потом еще и высылать кому-то на почту. В мире Фаллена, наверное, такие штуки были нормой. — Скучно? Купи себе подписку на Нетфликс, блядь. Или на Порнохаб свое… творчество выкладывай, еще и бабок поднимешь. — Рудбою почти удалось себя взять в руки. Он твердо решил, что и минуты тут больше не проведет. — Я делаю вид, что шутку твою оценил. Ты — завязываешь с этой хуйней. Мне похрен, что ты себе в зад пихаешь, усек? Но чтоб никаких больше видео у меня на почте.       Голос Фаллена, чуть тягучий, ленивый какой-то, нагнал Ваню почти в прихожей. — А то что?       Рудбой даже вздрогнул. Сжал кулаки. Обернулся медленно-медленно. Мысленно напомнил, что за убийства все еще сажают. Даже за убийство вот такого мудака. — Серьезно? — Ну да. Хочу заранее узнать о последствиях. — Фаллен потянулся всем телом, широко зевнул, волосы поправил. — Раз уж видео я тебе слать не перестану.       И Рудбоя вдруг окатило ледяным спокойствием, страшным таким, опустошающим. Он понял, что если вот сейчас покажет слабину, уступит, то Фаллен ему потом вообще жизни не даст. Насмотрелся в свое время, как Локи заставили твиттер снести, лишь бы тот ничего уже не отвечал Ванечке, не позорился. В своих силах Ваня был уверен, знал, что яйца покрепче будут, чем у Ромки, да и нервишки тоже. Но и Фаллена недооценивать не собирался. С психами надо поаккуратнее. С психами, которые верят в свою безнаказанность, тем более.       Рудбой вышел в прихожую, там повесил куртку на вешалку, кроссовки снял. Тапки нашлись, правда, стремненькие на вид, совсем заношенные и потертые. Фаллен на его возвращение отреагировал удивленно приподнятыми бровями и неприятной холодной улыбкой. Ваня почувствовал всей своей шкурой, что не только он сам сейчас злится. Но совсем не понимал, за что это Фаллену на него злиться, не Рудбой же ему жизнь портит, наоборот. Решил внимания не обращать. Выдвинул на центр комнаты компьютерный вращающийся стул и устроился с возможными удобствами. Удобств оказалось мало: стул был дешевеньким, с разболтанной спинкой, но зато катался по ламинату хорошо. Фаллен за его действиями следил внимательно, хоть и пытался делать равнодушный вид. Не выходило у него. Ваня отчетливо видел, как Фаллен занервничал, как забегали у него глаза. — Что-то забыл? Ты, кажется, собирался сваливать. — Ага. Забыл. — Рудбой не собирался больше ничего говорить. Он просто думал поиграть на нервах Фаллена, дождаться каких-то уверений, что видео больше не будет. Но следующие слова как-то сами собой вылетели изо рта. — Ты же хотел, чтобы я полюбовался на твою дрочку? Валяй. Я тут. Готов.       Ваня наслаждался растерянным видом Фаллена секунд пятнадцать. Но тот снова собрался как-то слишком быстро, посмотрел на Рудбоя блестящими глазами и ласково улыбнулся. — Как-нибудь в другой раз. Подрочил уже. Сам понимаешь, не пятнадцать давно. — Ничего. Я не спешу. Стрим все равно отменил.       Температура в комнате подскочила градусов на десять. У Рудбоя подмышки взмокли, спина стала влажной от пота. Он сам не знал, не понимал, что несет. Но Фаллен нервничал, и пока Ване этого было достаточно. — А что, все видео удалил? Могу еще раз скинуть, дома глянешь. — Не все.       Рудбой показательно вытащил телефон, запустил ролик, промотав его на самое начало. Звук врубил на полную. Он не смотрел на экран, нет. На живого настоящего Фаллена пялился. На румянец, тут же заливший щеки, на плотно сжатые губы. Чувствовал Ваня, что все, сейчас выигрывает.       Комнату затопили звуки. Стоны, тихий шепот, слишком громкое дыхание, сдавленное «чертов Рудбой», которым Ваню почему-то переебало будь здоров. Он не выдержал, посмотрел в телефон. Там был Фаллен, вот точно такой же, как сейчас, только голый, лицо в кадр не попадало, но не было сомнений, что он. Одной рукой ласкал себе левый сосок, пощипывал, сжимал, выкручивал. Второй рукой не двигал почти, придерживал основание какой-то игрушки у задницы, чтоб не выскакивала, наверное, но зато двигал бедрами, сам насаживался активно так, со вкусом. Фаллен на видео простонал как-то совсем отчаянно и громко. Фаллен настоящий не выдержал, подал голос. — Вот видишь, как здорово. Его и посмотришь. У меня такого шоу сегодня больше не получится, выложился слишком. Провожать не буду, выход знаешь где.       Рудбой промотал видео почти до самого конца, секунд тридцать оставалось. Фаллен метался по кровати, ебал себя игрушкой сильно, глубоко. Стонал уже, не прекращая. И дрочить себе начал, в том же ритме, что хер в себя пихал. Ваня не собирался досматривать, но и вырубить не мог. Просто пальцы не шевелились. Он отчетливо видел, как Фаллена на видео ломало оргазмом, как он выгибался, как сперму себе по животу размазывал. Как в самом конце ролика, с уже обмякшим членом, он со стоном вытащил из себя дилдак, приличных таких размеров, бежевый, типа натурального вида. Точно, это на самом первом видео был розовый. И на этих самых последних секундах Фаллен и светанул ебалом. На одно короткое мгновение, но Рудбою для узнавания хватило. — Сегодня снимал? — Ваня дождался, пока видео закончится, и посмотрел уже на реального Фаллена. — Сегодня.       Рудбой не ожидал собственной реакции: быстрее застучавшего сердца и сбившегося дыхания. Почему-то подумал, что после всех своих игр Фаллен должен быть растянут, с таким-то арсеналом игрушек. Да и развлекался он частенько, раз видео регулярно высылал. Жопа же как-то… подстраивается? Мышцы привыкают, принимают легче? Так ведь это работает, да? У Вани в башке окончательно все мысли спутались. Он перестал понимать, чего пытается добиться, но и сдавать назад не собирался. — Так в чем тогда проблема? А? Или ты смелый только на расстоянии?       Это был самый тупой, самый банальный развод на слабо, какой только можно было придумать. Но он сработал. Фаллен подобрался сразу, вскинулся. Посмотрел на Рудбоя с таким вызовом, что Ваня даже залюбовался против воли. Ценил он это в людях: безбашенность и неумение отступать. — Да я же за тебя волнуюсь, Вань. Тебя вон как безобидные видео перепугали — аж примчался. Вдруг удар хватит? Волнуюсь. — А ты не все свои таланты там продемонстрировал? Вряд ли чем-то еще сможешь удивить.       Фаллен дернул бровями. Вперился в Рудбоя тяжелым неприятным взглядом на несколько секунд, как-то странно выдохнул. А потом пожал плечами и совсем неожиданно стянул с себя футболку.       Ваня не то чтобы опешил, просто удивился совершенно искренне. Отметил какой-то неосознанной мыслью, что Фаллен в неплохой форме, учитывая его образ жизни и явное отсутствие и намека на спорт. Потом, сразу же, подумал о том, что похуй на самом-то деле. Не детей же им крестить. Перетрут еще немного сейчас, померятся, у кого яйца крепче, и разойдутся. Мысли, что это все заходит слишком далеко, даже не возникло.       Но Фаллен был другого мнения. Он встал, прошелся чуть-чуть по комнате, кинул футболку на кровать. Взялся за пояс шорт, немного оттянул резинку в сторону и отпустил с забавным хлопком. А Рудбой как-то резко понял, догадался, что белья под этими шортами никакого нет. Просто голое тело. Он бы с радостью не циклился на этом, подумал о чем-то еще, а не о Фаллене, у которого хуй пойми что в голове творится, и его голой жопе, привычной к резиновым игрушкам. Но шансов у него уже не осталось.       Рудбой смотрел на Фаллена и просто не мог отвести взгляда. Что-то робкое, неуверенное, слабое говорило ему встать и уйти, перестать, свернуть этот цирк, но пути назад больше не было. Не после того, как Фаллен стянул шорты, остался совсем голым и переступил босыми ногами по полу. Он явно психовал, злился и нервничал, был неуверен в себе, но старался не показывать вида. Отошел к шкафу, выдвинул нижний ящик и потянул на себя какую-то коробку. Потом буквально впихнул ее Рудбою в руки. — Выбирай.       Рано, рано Ваня праздновал победу. Фаллен мог паниковать, стесняться, нервничать. Но играть собирался до конца. Рудбою даже жаль стало, что все так происходит, что не случилось у них знакомства на чиле и при других обстоятельствах, ведь наверняка же поладили бы. — Я не большой спец в резиновых хуях, как же я выберу? — О, не волнуйся. Я помогу.       Фаллен отобрал коробку обратно и уселся на диван. Стал внимательно рассматривать содержимое, перебирать игрушки. Некоторые показывал Рудбою, рассказывал кратенько про характеристики и особенности, словно пытался продать. — Вот этот не очень люблю, тяжелый и неповоротливый. Но смотрится зато охуенно. — Фаллен показал тонкий прозрачный член, стеклянный, похоже. — А этот нравится, потому что тут широкая часть есть, вот тут, видишь? Надо постараться, чтобы вошел. Прямо через силу. Но ощущения потом, когда он входит полностью… Охуенная штука. О, а вот этот один из любимых. Слишком длинный и мягкий, им сложно себя трахать, но, знаешь, оно того стоит. Кажется, что сам собой двигается. Ждешь, что сейчас вправо пойдет, а он — влево. Пиздатый.       Рудбою с каждым новым словом дышать становилось все сложней. Он вдруг отчетливо понял, что Фаллен заведен уже не хило. Как к этому относиться, Ваня не представлял. Чувствовал, что все не туда сворачивает, несется в неправильную сторону, но сделать уже нихуя не мог.       Они с Фалленом встретились взглядами, залипли друг на друге. Вызовы какие-то бросали, пытались что-то доказать, только непонятно кому и что. — И что, ты с ними со всеми видосы снимал? — Нет. — Фаллен облизнул губы каким-то нервным лихорадочным движением. И колени, на которых коробка стояла, свел плотнее. А Рудбоя переебало пониманием, что там за этой коробкой находится. Что Фаллен пытался прикрыть. — Но со многими.       У Вани на языке вертелось столько всякой язвительной херни и советов, типа надо выбрать самый большой или самый красивый, чтоб ему точно шоу зашло. Или самый неудобный, чтобы Фаллена проучить хорошенько. Или… — Бери тот, с которым лучше всего. — Какие-то еще… пожелания? — Глаза у Фаллена стали совсем-совсем безумные. Он так глянул на Рудбоя, что захотелось сбежать. И еще всякого захотелось, необъяснимого, странного. Чтобы все это перестало уже тянуться, пришло к какому-то логическому финалу, что ли.       В ответ Ваня только отрицательно мотнул головой. А Фаллен вытащил одну из игрушек, отложил ее на кровать, не показывая. Он убирал коробку в шкаф, старательно поворачиваясь к Рудбою спиной, то есть не сколько спиной, сколько задницей. Неплохой такой, круглой и аккуратной. Ваня поймал себя на мысли, что вот жопа у Фаллена нормальная, отличная даже. На видео тех не замечал, а сейчас очень даже.       Фаллен все же повернулся к Рудбою лицом. Дышал поверхностно и быстро, глаза прятал. И член у него стоял, не полностью, но прилично уже, серьезно. Ваня пытался не смотреть, особенно на то, что у Фаллена ниже пояса, но не очень выходило. Интерес и любопытство побеждали. Отметил, что в паху все аккуратно подстрижено, вполне ухоженно. И вспомнил, очень некстати, что на видео дырка выглядела гладенькой, чистой. От этих мыслей совсем нехорошо стало, как-то душно и муторно. Непонятно.       Рудбой почему-то ждал, что все случится на кровати, поэтому растерялся, когда Фаллен у нее не задержался, только игрушку забрал. А потом устроился в кресле, все в том же ебаном кресле. Оно оказалось ближе к Ване, чем постель, но в другой стороне, пришлось чуть крутануться на стуле. Рудбой это сделал, даже не задумавшись, словно магнитом притянуло. Фаллен заметил — понимающе хмыкнул. И Ваня почувствовал, как щеки вспыхнули, как стало всему телу жарко. Захотелось стянуть с себя теплую толстовку. Но он не стал этого делать.       Фаллен сел так же, как и раньше, одну ногу закинув на подлокотник. Только сполз чуть ниже, задом ближе к краю. Кресло большое было, широкое. Удобное, наверное, именно для таких развлечений. Некоторое время Фаллен ерзал, менял положение. Все это — не отрывая от Рудбоя глаз. Пялился как-то непонятно, жадно что ли. Спрятаться от его взгляда хотелось. Забавно, да? Что Фаллен — голый и с резиновым хуем в руке — а прятаться Ване хотелось, а не ему. Ебанутый. Все-таки ебанутый.       Фаллен еще немного сполз в кресле, ноги шире развел, а голову на второй подлокотник уложил. И потряс игрушкой в воздухе, привлекая к ней внимание. Это оказался тот самый розовый, яркий и тяжелый на вид хер из первого видео. Рельефный, с какими-то выемками и выступами, полупрозрачный. — Устроит? — Я… Я же сказал, что не спец. Тебе видней.       В ответ Фаллен только кивнул. Погладил себя свободной рукой по животу, глаза прикрыл. И Рудбоя это не устроило. Он чуть проехал на стуле, совсем немного, зато с шумом. И Фаллен тут же напрягся и открыл глаза. — Что? — Собираешься сделать вид, что ты тут один? А как же зрители? Не для меня разве представление?       Фаллен вдруг засмеялся. Искренне так, заразительно. Он покачал головой, что-то пробормотал себе тихо под нос и неожиданно подмигнул, выразительно дернув бровями. Ване стало не по себе. — Представление? Хорошо. Будет тебе представление.       Вот надо было молчать. Надо было заткнуться. Пусть хоть с завязанными глазами все делал. Зря Рудбой вообще рот открыл. Потому что Фаллен начал совсем нездоровую хуйню творить. Он еще раз провел рукой по животу, потом — быстро, невесомо — по члену. И тут же скользнул пятерней под ногу, ту, что на подлокотнике лежала. Подхватил себя под бедром, открываясь шире. У Вани сердце с ритма сбилось, он уже думал, что Фаллен прямо сейчас полезет себе пальцами между ног, но ошибся. Тот только ягодицу чуть в сторону оттянул, погладил. Руку так и оставил. А потом устроил, сука, представление.       Рудбой не подумал как-то о смазке. Ну не пришло в голову и все. А у Фаллена опыт сказался: по ходу, смазку слюной решил заменить. Он сначала просто провел себе игрушкой по губам, легонько надавливая, оттягивая уголки в сторону. Потом высунул язык, аккуратно лизнул розовую головку — или что там у искусственных членов. Мягко, но настойчиво. Еще несколько раз. Только после этого вобрал в рот, неглубоко, но так, что губы растянулись. И все это — глядя прямо на Ваню. Рудбой честно пытался отвечать на его взгляд, но не мог. Потому что не смотреть на губы, на влажнеющий силикон, на шустрый язык не получалось. Мысли сами собой хлынули, фантазия врубилась на всю катушку. Приятно это, когда вот так по очереди, сначала по головке языком, потом внутрь, в рот, потом по губам и снова поглубже. Да, в порнухе поопытней да половчей умелицы, да и в Ваниной жизни встречались дамочки, которые минеты как профи делали. Но почему-то… Почему-то на Фаллена хотелось смотреть. Он не смачивал хер, он с ним игрался. Отсасывал неглубоко, неумело, неловко чуть-чуть, но с таким явным, видимым удовольствием, что не могло это не завораживать.       Не был Ваня уверен больше ни в чем, но сильней всего — в себе самом. Когда Фаллен убрал член ото рта, хотелось его одернуть. Сказать, чтоб продолжал. Но Ваня смог сдержаться. Его не должно было волновать, как Фаллен развлекается. Не должно было, но волновало.       Фаллена же, похоже, ничего уже не волновало и не беспокоило. Он так явно увлекся, пропал в своем удовольствии и возбуждении, что ласкал себя, совершенно не стесняясь. Напоследок провел по губам розовым хером, потом повел его вниз, через соски и пупок. В паху задержался ненадолго, коснулся игрушкой своего члена, но как-то быстро, вскользь.       Рудбой запаниковал. Он метнулся глазами к лицу Фаллена, чтоб не пялиться ниже. И пропал. Утонул. Потерялся окончательно. Фаллен медленно моргал влажными ресницами, часто и громко выдыхал, безостановочно облизывал губы. Он смотрел не куда-то в пустоту, в пространство, а прямо на Ваню, тяжелым поплывшим взглядом. Так смотрел, как будто Рудбой тут не случайный человек, а кто-то желанный, важный. А потом тихо простонал. И Ванин взгляд рванул вниз.       Даже без тех видео на почте Рудбой бы понял, что для Фаллена такие забавы не в новинку. Он уверенно перехватил дилдак, поудобней и под другим углом, сжимая пальцы у самого основания. Рукой, что придерживал себя под бедро, чуть дальше скользнул, оттянул ягодицу в сторону. Ярко-розовый силикон, или из чего там хер этот был, смотрелся на фоне бледной кожи и темных жестких волосков вызывающе, кричаще. Так искусственно, неправильно. Но Фаллену, по ходу, все очень даже нравилось. Он опять немного сдвинулся, отвел ногу еще дальше в сторону, так, что мышцы заметно напряглись, а пальцы упруго надавили на кожу. А потом не толкнулся, нет, мягко нажал головкой на дырку, тут же убрал, снова надавил. У Рудбоя пульс подскочил до какой-то невероятной скорости, сердце тоже застучало слишком быстро. Он с ненормальной жадностью ждал, что вот, сейчас уже, почти, сейчас войдет. Но нет. Фаллен не торопился, растягивал удовольствие. Себя, кстати, не растягивал вообще: мышцы и так выглядели податливыми. Казалось, надави он сильней, член бы вошел легко, без особого сопротивления. Только и надо было рукой сильней двинуть, а второй — придержать ягодицу.       Фаллен перехватил розовый хер двумя пальцами, указательным и большим, а остальными — скользнул по дырке своей. Надавил, с усилием, нажимом. Не убрал, как делал с игрушкой, толкнулся дальше. Вошел. Двинул рукой легонько — дидлак качнулся смешно, но Ване вообще не до смеха было. Он хотел, чтобы пальцы проникли глубже. Не застыли на уровне первых фаланг, а до самого конца. Чтобы дырка — действительно чистенькая и гладкая, безволосая, как он на видео запомнил, — натянулась, но послушалась, пустила. Чтобы Фаллен застонал уже не так тихо, как сейчас, а в полный голос, не стесняясь и не сдерживаясь. Как на видео.       И тут у Вани пелена с глаз упала. Он сложил два и два. Понял, что может быть одно только объяснение поведению Фаллена. Не видео этим ебанутым, а теперешнему поведению. Не было причины устраивать весь этот пиздец, кроме одной. Не было. И именно в эту секунду Рудбой уже знал, чем его визит закончится. Заразился этой ебанью от Фаллена, точно. Не смог равнодушно смотреть на чужое, такое неприкрытое удовольствие. Дал себе мысленное обещание, что постарается затянуть представление подольше, просто, чтобы было, что вспомнить, да и Фаллена подразнить. Но понял, что пальцы и искусственный хер скоро пойдут к черту, уступят место херу вполне себе настоящему.       А Фаллен наконец-то вытащил пальцы, обхватил игрушку покрепче. И толкнулся. Двинул рукой сильно, быстро слишком, наверное. Захлебнулся собственным дыханием, всхлипнул. Рудбой метался взглядом, в глаза Фаллену пытался смотреть, в одуревшие, темные и почти лишенные хоть какого-то рассудка, но тут же возвращался, опускался вниз. К растянутой дырке, которая принимала искусственный член так умело и легко. Не осталось у Вани ни одной внятной мысли, которая могла бы остановить его самого или Фаллена. Единственное верное сейчас было — встать и уйти, сбежать и забыть все увиденное. Но нихуя. Не выйдет уже.       Пальцами, которыми Фаллен ягодицу в сторону оттягивал, он провел себе по краям дырки, ощупал игрушку, надавил легонько. Помогал второй руке, которой, наверное, не слишком было удобно. Рудбой думал, что Фаллен подрочит себе, нормально по члену проведет, ведь хер уже в заднице свободно двигался, свободно почти, — рука-то уже не занята. Но ошибся опять. Может, Фаллен растягивал так кайф свой, может, ему вот этого — ощущения поддающихся стенок, приличного, достаточно большого дилдака в жопе, — хватало.       Рудбою же уже ничего не хватало. Он отстраненно признался себе, что ебаться хочется так, что яйца гудят. Минуту назад он просто охуевал от происходящего. Сейчас — выжидал подходящий момент, когда к Фаллену можно будет прикоснуться. Не только прикоснуться, зачем врать себе. Почему-то у Вани не осталось ни капли сомнений, что все именно так и будет. Что Фаллен хорошенько растрахает себя игрушкой, заведет и себя, и Рудбоя, пока совсем терпение не кончится. И тогда подпустит, не оттолкнет. Это ведь и было конечной целью, да?       Если Фаллен и строил какие-то планы, то сейчас ему явно было не до них. Он так и смотрел на Ваню, но уже из-под ресниц, совсем поплывший, словно обдолбанный. Одна нога, та, что в пол упиралась, дрожала, другую он попытался отвести еще дальше, на спинку кресла закинуть, но она все время соскальзывала, не хватало растяжки. Рука, державшая резиновый хер, двигалась быстро, очень быстро, с однозначными такими звуками. Вторая уже не под бедром была — на сосках. Опять выкручивала и гладила, чувствительные, наверное. Потом Фаллен поменял руки местами, но двигать левой так же быстро не получалось. Он раздраженно выдохнул, зло, неудовлетворенно. Снова руки поменял. Но правая все же устала, затекла, у него только и получалось, что легонько и мягко трахать себя, даже не входя до конца. Не хватало Фаллену, не хватало. — Не хочешь развернуться? Удобнее будет.       Фаллен на него с такой ненавистью в эту секунду глянул, что Рудбой испугался, как бы ему сейчас хер этот самый, розовый и явно тяжелый, в ебло не прилетел. Постарался выглядеть серьезно, хотя и так не до шуток было. В паху у самого уже горело все. — Ты же жаловался, что не спец. — Голос Фаллена, почти сорванный и сиплый, оказался намного приятней без этих его бесячих интонаций. Возбуждение ему шло.       Рудбой не знал, что отвечать. Пожал плечами, попытался принять равнодушный вид. Понадеялся, что пока получается скрыть, как и его вдруг завела ситуация. — Не спец. Краем глаза зацепил на видосе одном. Знаешь, придурок какой-то на почту порнуху слал.       Против ожидания Фаллен не психанул, а послушался. Медленно вытащил из себя игрушку, постанывая сквозь зубы. Потом полоснул по Ване нечитаемым взглядом, сел ровно. — Вот хули ты меня просто в спам какой-нибудь не кинул? Не пожаловался на адрес?       Этот вопрос Рудбоя огорошил, просто весь дух из него выбил. Действительно… почему? Даже не думал об этом, есть смысл или нет, — просто матерился, получая очередное видео, злился, удалял сразу, почти всегда даже не открывая письмо. Но не блочил адрес. — Не знаю. — Ответил честно. Подумал, что Фаллен заслужил правды. Как минимум своим представлением заслужил. — Это что-то изменило бы? — Да. Загадал, что если не смогу с этого адреса слать, то не буду и пробовать. Типа, не судьба, все дела. — А так, значит, судьба?       Они опять пялились друг на друга, молчали. Напряжение сменялось на что-то иное, тягучее и сложное, не поддающееся определению. Ваня почти почувствовал укол разочарования, что Фаллен сейчас просто встанет, оденется и погонит Рудбоя нахуй из своей квартиры. А он ведь и слова поперек не сможет сказать. Но он ошибся уже который раз за вечер. Фаллен выдохнул, словно с силами собрался, медленно развернулся, забрался коленями на сиденье кресла, одной рукой уперся в спинку. Другой — с так и зажатой игрушкой — провел себе по бедру, снизу вверх, потом обратно. И кинул на Ваню такой взгляд поверх плеча, что все мысли, слова, сомнения просто в горле застряли, а потом испарились. Осталось только выматывающее желание, которое совсем лишало воли. Рудбоя шибануло пониманием, что он готов на многое, очень многое готов, чтобы его сейчас не прогнали.       Но Фаллен, казалось, к нему вообще всякий интерес потерял. Повторил свою позу, как на том видео, которое Ваня мельком просмотрел: уперся лбом в спинку, развел ноги шире, спину прогнул. Красиво прогнул, сильно, со знанием дела, чтобы со стороны охуенно смотрелось — в этом Рудбой не сомневался больше. Было в Фаллене что-то такое, грязное, порочное, он ведь прекрасно себе цену знал, хоть и смущался, стеснялся непритворно. Но знал, наверняка знал. Не могло это быть случайностью.       Больше Ваня себя не стопорил. Он не одергивал, не запрещал жадно рассматривать все-все подробности. Знал, что это скоро закончится, и просто оттягивал момент. Его взгляд оценивающе пробежался по прогибу спины и мягким округлым ягодицам, по широким плотным бедрам. Фаллен пока ничего с собой толком не делал, только стоял раком, шумно дышал, и ничего толком не показывал, кроме темной расселины между ягодиц. Но не долго. Ровно до того момента, пока он не уперся лбом сильнее, не завел обе руки назад. Пальцами одной вошел сразу и глубоко, тремя, до основания. Несколько раз сильно толкнулся, отзываясь сдавленными стонами на каждое движение. В другой руке нетерпеливо подрагивал резиновый хер, как будто и ему, бездушному куску силикона, тоже хотелось поскорей оказаться внутри. Дырка казалась натруженной, растянутой. С чуть припухшими потемневшими краями, которые послушно пускали внутрь. Да, точно, не первый же раз за день уже.       То, что он дал хуевый совет, Рудбой увидел сразу. У Фаллена дрожали руки, игрушка входила не до конца, выскальзывала. Ему все не удавалось не то что ритм какой-то взять, даже трахнуть себя несколько раз нормально. Пытался и левой рукой, и правой, и двумя сразу, все равно ничего не выходило. Но выглядело это… выглядело это… Не было у Рудбой правильных слов. Грязно это было, пошло, неэстетично, наверное, неумело — на любом порносайте наверняка всякие любители влегкую с подобным справляются — но Ване почему-то заходило. Терпение стремительно заканчивалось, нервы сдавали. И в одну секунду, в ту самую, когда Фаллен тихо выругался и загнал в себя наконец-то хер до упора, Рудбой сломался.       Он встал с кресла неаккуратно. Так, что колесики со скрипом проехались по ламинату. Фаллен вздрогнул всем телом, но не оглянулся, только двинул снова кистью, сильно так, до влажного громкого шлепка игрушки о тело. А Ваня молча сделал два шага в сторону кресла, стянул с себя толстовку и не глядя откинул куда-то. Подумал, что руки холодные и немытые с улицы, но не нашел в себе сил выйти, уйти даже на секунду. Сделал еще несколько шагов.       Фаллен слышал, чувствовал его приближение. И весь окаменел, так и замерев с не до конца вставленным в задницу дилдаком. А Рудбой трусливо ждал от него каких-то комментариев и вопросов, но безуспешно. В итоге выдавил из себя тихое «помочь?» и неуверенно положил свою ладонь Фаллену на поясницу.       Ощущение чужого тепла, влаги на коже и легкой, но ощутимой дрожи переебало так, как никогда до этого. А потом Рудбой уловил, как мышцы чужой спины немного расслабляются. Услышал сдавленное «да».       У Вани не было больше каких-то идей, планов, неуверенностей и путей отступления. Он провел пальцами Фаллену по позвоночнику, до самых верхних позвонков, до волос, потом огладил лопатки, скользнул по боку. Шальное желание коснуться внизу, под животом, не разрешил себе, отогнал. Подключил вторую руку.       Вот так, ощущая все кончиками пальцев и ладонями, Рудбой окончательно утонул, захлебнулся желанием. Фаллен отзывался на каждое прикосновение, вздрагивал, постанывал, матерился. Он снова закаменел, когда Ваня решился, скользнул ниже, туда, где чужие пальцы так и придерживали основание игрушки. Коснуться руки Фаллена внезапно оказалось сложней, чем резинового хера. Но Рудбой все равно это сделал. Пробежался по напряженным пальцам своими, погладил, прося разрешения. И Фаллен разрешил.       У Вани было в жизни всякое, и в постели, да и не в постели тоже, но не такое. Ну не приходилось ему ни разу ебать мужика резиновой штукой. Как и в принципе — ебать мужика! Но все это отступало на второй, третий, сорок пятый план. На первый выходило желание сделать с Фалленом что-то такое, после чего он забудет не только все свои игрушки, но и имя свое тоже.       Первое движение вышло совсем легким, невесомым. Фаллен свои пальцы так и не убрал, и Ване пришлось вмешаться. Он обхватил чужое запястье своей рукой, той, что была свободна, мягко завел наверх, до поясницы. Фаллен понятливо согнул локоть, не пытаясь вырваться, только прошептал что-то, но Рудбой не расслышал. Занят был. Странно чувствовался искусственный хер в руке, непонятно. Но Ваня все равно двинул ладонью еще раз, стараясь угол не менять. Еще раз и еще. Фаллен принимал, отлично принимал. Согнутую в локте руку с поясницы не убирал, прогибался все так же красиво и со знанием дела. И тогда Рудбой принялся за него всерьез. Он вставил в дырку член до самого основания, так, что кончики пальцев касались краев. Другой рукой оттянул ягодицу в сторону для лучшего обзора. Захлебнулся воздухом, собственным стоном. Это дико было, странно, но горячо так, что внутренности от желания плавились. Он вытащил игрушку из Фаллена и тут же вогнал так же глубоко, снова вытащил и снова вогнал. Повторил несколько раз, пытаясь сохранять ритм, но в какой-то момент просто сорвался. Откинул эту розовую хрень куда-то в сторону, навалился на Фаллена всем телом, так, чтобы чувствовать. И чтобы Фаллен чувствовал. Прижался к его жопе своим пахом, в котором до боли уже твердо, потерся. И зашептал прямо на ухо, стараясь убедить, заставляя поверить: — Мне уйти? — Ваня снова двинул бедрами. Надеясь, почти молясь, чтобы Фаллен все понял без лишних слов. — Я смогу. Наверное. — Я тебе уйду, блядь. Ты, сука, будешь у меня порнуху с Букером получать до конца своих дней. — Фаллен пытался, правда пытался говорить нормально, уверенно и четко. Но проигрывал все свои позиции не хуже Рудбоя. — Тсссс, тихо, тихо, я понял.  Ваня не удержался. Прижался к шее Фаллена губами, прикусил легонько, заставляя заткнуться. Наверное, именно сейчас и засосал бы его, нацеловался бы до горящих губ, похуй, что мужик, но никак не дотянуться было. Он скользнул губами дальше, туда, где начинались острые позвонки. Провел губами. А потом буквально выстонал из себя мысль, которая неожиданно отрезвила немного. — У меня с собой нихуя нет.       Фаллен тихо выдохнул, подался назад задницей, прижался через одежду жопой к Ваниному стояку. Близко-близко, тесно, жарко. Отмел последние сомнения окончательно. — Если ты мне какую-нибудь заразу подаришь, я тебя урою. — Забились. — Ваня не сдержался, с облегчением засмеялся. Прижал к дырке Фаллена пальцы, не входя, только надавливая. Коротко куснул его в плечо. — Смазка? — Блядь. Где-то. Не помню. Сплюнь просто. Я растянутый.       Да уж, это Рудбой успел заметить. Пальцы вошли легко, почти без сопротивления. Но стенки жарко сдавили, сжали так, что в голове помутилось.       Ваня стаскивал с себя штаны с бельем одной рукой. Второй ебал Фаллена, не мог просто перестать. Никогда не нравилось такое особо, а сейчас башку сносило напрочь. Потому что Фаллен стонал, отзывался, вскрикивал, материл Рудбоя на чем свет стоит. Подгонял. Торопил.       Пальцы все же пришлось вытащить. Чтобы жопу Фаллена раскрыть получше, потянуть края в стороны. Слюны не было почти, во рту пересохло, но Ваня справился. Не сильно помогло: слюна стекла внутрь дырки, не особо что-то смочив. Пришлось повторить. И еще раз, и еще. Но терпения больше не осталось. Рудбой чувствовал, что сдохнет сейчас, если не окажется в Фаллене. Он сплюнул снова, но теперь так, чтобы слюна попала на член, быстро размазал по головке. Развел в стороны ягодицы, потянул дырку так, что она хорошенько открылась. И вставил. Сразу до конца почти, подался назад немного, вломился обратно. Уговаривал себя подождать, притормозить, но Фаллен не дал: громко одуряющее застонал, сжался на Ванином хере. Он завел руку назад, схватил Рудбоя за задницу и притянул к себе еще ближе, не давая отстраниться. А у Вани сердце выскакивало. Казалось, что инфаркт прямо сейчас разобьет. Но не страшно было подыхать, совсем.       Фаллен как-то умудрился сдвинуться, прогнуться еще сильнее, убрал руку, которой Рудбоя держал. Выдохнул с присвистом, со стоном коротким. И Ваня почувствовал, что все, можно. Что теперь — все можно.       Члену было тесно, жарко, охуенно. Ване всему, целиком было охуенно так, что в глазах темнело. Не получалось темп никакой выдерживать. Все, на что хватало, — это подтаскивать к себе Фаллена еще ближе, чтобы кожа к коже, чтобы ни сантиметра не разделяло. Ваня ничего уже не видел, только двигал бедрами с какой-то дикой скоростью, так, что кресло съезжало с места, стучало о стену, а бедра сталкивались с громкими хлопками. Но похуй было. Только Фаллен имел значение: отзывчивый, чувствительный, как оголенный нерв, податливый, но и упрямый такой, что хотелось из него всю его дурь выебать. И Рудбой честно старался.       Были у Вани какие-то невнятные желания позу сменить, может, на кровать перебраться, но просто не осталось никаких сил. Одежда мешала, штаны сковывали движения, но оторваться не получалось ни на секунду. Потерпит. Он двинул бедрами слишком сильно, неудачно, так, что член выскользнул. Выругался. Схватил Фаллена за талию обеими руками, пытаясь удержать на месте, но одну сразу же убрал, чтобы помочь себе войти. Снова вломился до самых яиц, наслаждаясь стонами. А потом Рудбой поддался какому-то порыву, стал гладить Фаллена по спине, пояснице. Провел до самых лопаток, еще выше, в волосы вплел пальцы на короткие мгновения. Потом - по напряженному плечу, по руке ниже, пока не нашел ладонь Фаллена, которой он цеплялся за спинку кресла. Ваня старался успокоить, сам стеснялся этой глупой сейчас, неуместной ласки, но пожалел бы, если б не сделал. Наверняка. Он вошел глубоко-глубоко, замер, не разрешая себе двигаться. Скользнул по запястью Фаллена пальцами, ловя бешеный стук пульса. Обхватил крепко-крепко, захлебываясь физическим кайфом, плотским и таким приземленным удовольствием, а еще чем-то иным, чему названия не удавалось придумать.       Он ждал, сам не знал чего, но ждал. А Фаллен — знал. С шумом вдохнул воздух, простонал сквозь зубы. И шевельнул пальцами, неуверенно, еле заметно. И Рудбой повел ладонью, с запястья выше. Накрыл пальцы Фаллена своими, крепко сжал. И только после этого двинул бедрами, снова взял темп. Задвигался сразу жестко, быстро, до самого упора. Лишь бы не думать о том, что все зашло куда-то далеко, что слишком интимно и не о трахе обычном уже, о чем-то больше. А Фаллен послушно откликнулся: сначала расслабился, обмяк под Ваней, только пальцы и сжимал да тихо постанывал. Но недолго выдержал. Вздрогнул. Сжался задницей так сильно, что у Рудбоя звезды перед глазами от кайфа заплясали. У Фаллена снова разъехались колени, но Ваня больше не пытался его на месте удерживать: ебал, как выходило уже, знал, что все, близко, вот-вот. Только чужие пальцы из своих больше не выпускал.       Не осталось ничего кроме. Только жар, сумасшедшее убивающее удовольствие, бешеный стук сердца, на двоих один, неразрывный. Рудбой не увидел, не услышал — почувствовал, что Фаллена накрыло. Сжался тот просто невыносимо. Не простонал, а прохрипел. И утянул Ваню за собой, затопил собственным кайфом. Ваня дернулся, почти паникуя, пытаясь выйти, чтобы хоть на задницу спустить, не внутрь, но не успел. И Фаллен не дал, не отпустил.       Накрыло так, что на какие-то секунды стало страшно, что все, не выбраться из трипа, что сердце взорвалось от первобытного животного наслаждения. Рудбоя ломало удовольствием, било током по каждой клеточке тела, затапливало, не давая и глотка воздуха глотнуть. А потом безжалостно швырнуло в реальность.       У Вани дрожали ноги, руки, живот. Майка просто мокрая вся была — на спине, в подмышках. Во рту засуха, в башке — сквозняк и ни единой мысли, что делать дальше. Почему-то в реальность вернула картинка их пальцев, все еще сплетенных вместе. Собственные татухи показались Рудбою незнакомыми, странными: так непривычно они выглядели на контрасте с чистой аккуратной ладонью Фаллена. И именно в эту секунду Ваню настиг весь пиздец произошедшего. Он ошарашено выдохнул, разжал руки сначала на пальцах чужих. Потом — на талии. Не удержался, дал слабину — мягко провел по красноватым следам на боку Фаллена, и тут же почувствовал укол вины небольшой, что увлекся, что хватал слишком сильно.       Рудбой двинулся чуть назад, член мягко выскользнул из Фаллена. Две густые капли спермы на головке, смазанный белесый след по краю дырки. Грязно, безрассудно — вот так, без резинки, с ебанутым чуваком, который непонятно зачем ему всякую херь на почту слал два месяца. Хотя почему непонятно? Все уже Ване стало понятно. Но или мозг от оргазма, охуенного, выматывающего оргазма, какого у Рудбоя в жизни еще не было, отказал. Или еще какие причины, до которых сейчас дела не было. Но не жалел Ваня. Ни капли.       Он снова не удержался: прошелся пальцами по заднице Фаллена, собирая следы спермы, провел самыми кончиками по расслабленным мышцам, совсем легонько заходя внутрь. Фаллен зашипел, дернулся, цветисто выругался. И наконец завозился, развернулся на кресле, уходя от Ваниных прикосновений. Он не прятал взгляда, смотрел прямо, хоть и растерянно. И Рудбой в каком-то одурении понял, что не против продолжить. Не только поебаться еще раз, а, хуй знает, пива попить, пообщаться. Попытаться хоть чуть-чуть понять, что там у Фаллена в башке творилось вообще, не только когда видео записывал и слал. В целом.       Рудбой натянул обратно белье со штанами, поправил член, чувствуя себя глупо под молчаливым серьезным взглядом Фаллена. Ткань неприятно проехалась по чувствительной после оргазма головке. В душ бы сейчас. А лучше бы не в душ. Вперед, в будущее, минут на двадцать вперед, чтобы все неловкие объяснения уже остались позади.       Фаллен не собирался ничего делать проще. Он все так же сидел, совершенно голый, растрепанный — и опять неуловимо злой. А Рудбой почему-то улыбнулся. Подумал, что какие, в жопу, сейчас могут быть сомнения и неловкости? Не после всего, что было. — Покурить где можно?       Фаллен в ответ дернул бровями, уже привычно, знакомо. Вроде и смотрел на Ваню снизу вверх, но, казалось, что как раз наоборот. — У себя дома. Или на улице, где урны стоят. Ну, знаешь, места для курения.       Смотреть на голого Фаллена Рудбою стало окончательно невыносимо. Он оглянулся по сторонам, заметил свою толстовку на полу, подобрал ее. Протянул, не особо надеясь. Но Фаллен ее все же взял. А потом широко издевательски улыбнулся, провел ею себе по животу, между ног тоже. Пиздец просто. Белые пятна на черной мягкой толстовке выглядели еще однозначней, чем на фалленовских шортах. — Это обязательно было? — Не обязательно. Но почему бы и нет?       И Рудбой с ним мысленно согласился. Почему бы и нет? Почему не попробовать? И пивка попить, и пообщаться? Вряд ли хоть что-то его уже в Фаллене шокирует сильнее. И сразу все стало на свои места. Ваня снова улыбнулся, кивнул себе самому. — Я, в общем, на кухне покурю. И пожрать что-нибудь закажу. — Уже на выходе из комнаты он чуть не споткнулся: под ногой оказался резиновый розовый хер. Вот точно хоть в мерч включай, прямо корпоративные цвета. Рудбой поднял его, закинул на кровать. И обернулся к Фаллену. — Смазку найди все-таки, а? Пригодится еще.       А Фаллен… Фаллен просто встал с кресла и невозмутимо натянул на себя Ванину перепачканную их общей спермой толстовку. И Рудбой вдруг окончательно смирился с тем, что видео на почту он еще очень долго будет получать. Только удалять сразу он их теперь, пожалуй, не станет.