changkyun in pornland

На часах почти полночь и на сегодня репетиция наконец-то заканчивается. Все устало плетутся на выход, мечтая о душе и сне. Все, кроме Чангюна. Он валится на пол и, кажется, целую вечность лежит в одиночестве и полумраке, смотря в потолок и пытаясь восстановить дыхание. На носу мировой тур и они готовятся к нему, забывая и забивая на нормальный отдых и еду. Чангюну тоже хочется домой, но он совершенно недоволен своими движениями в парном танце с Хёнвоном. Они недостаточно чёткие, недостаточно сильные, недостаточно синхронные с хёном. Да, хён ставил этот танец и знает его лучше самого Чангюна, но, чёрт, он не может ударить в грязь лицом перед Монбебе, которые с таким нетерпением и волнением ожидают их концерты. Их фанаты заслуживают самого лучшего, поэтому Чангюн обязан выложиться по полной. Чангюн думает, что пора бы собраться и соскрести себя с пола, но сил на это нет совершенно. Поэтому он продолжает бездарно тратить драгоценное время, прокручивая в голове сегодняшнюю репу в целом и их с хёном танец в частности. Когда Чангюн вспоминает, как Хёнвон стоял сзади и проводил по его телу своими большими тёплыми ладонями, его кожа покрывается мурашками, а в паху сладко ноет. Выругавшись сквозь зубы, он переворачивается на живот в попытке унять разбушевавшееся воображение, и нервно дёргается, услышав звук открывающейся двери. Чангюн приподнимает голову, чтобы посмотреть на вошедшего, которым оказывается Хёнвон, и губы сами расплываются в улыбке. Кажется, у Чангюна есть план. - Хён, я знал, что ты придёшь мне на помощь и спасёшь меня! - Макнэ хнычет и тянет руки к Хёнвону, продолжая валяться на полу. - Хочешь сказать, что не мог встать сам? - Старший закрывает дверь и подходит ближе, чтобы поднять Чангюна на ноги и тут же оказаться в крепких объятиях. - Нет, хён, я хочу сказать, что планирую ещё порепетировать. Наш танец. Ты ведь поможешь? Хёнвон обречённо вздыхает. Он планировал сегодня хоть немного выспаться, но, конечно же, не может отказать мелкому, когда тот смотрит своими жалобными глазищами в самую душу. Они оттачивают синхрон, снова и снова прогоняя кусок за куском, отрабатывая каждый по десятку раз. В какой-то момент Хёнвон говорит «стоп» и переключает уже, кажется, въевшийся в мозг трек на какой-то ненавязчивый чилл. - Чангюни, я думаю хватит на сегодня. Уже второй час ночи, пошли домой? Старший жадно пьёт воду из бутылки и Чангюн пристально наблюдает за ним сквозь слипшиеся от пота ресницы. Он понимает, что надо действовать и, натянув на лицо миленькую соблазнительную улыбочку, предлагает ещё прогнать кусок с взаимодействием. - Зачем? - Хёнвон удивлённо вскидывает брови. - Всё уже хорошо. И выглядит горячо, мы ж сняли видео, тебе всё понравилось. Я понимаю, нет предела совершенству, все дела, но надо уметь вовремя остановиться, Гюни. - А если я не хочу останавливаться, хён? С этими словами младший хватает Хёнвона за руку и тянет на себя, заставляя встать вплотную. Дыхание щекочет шею и пускает мурашки по телу старшего, когда макнэ шепчет: - Давай ещё разок. Мне так нравится ощущать твои руки на своём теле. Хёнвон чертыхается, но ведётся. Ведётся на этот шёпот, на шаловливые руки, обвивающие талию, на томный прищур глаз. Он резко разворачивает Чангюна к себе спиной и толкает к зеркальной стене, прижимаясь сзади. Тот кажется таким маленьким сейчас, таким беспомощным и хрупким, и это просто рвёт Хёнвону крышу. Он оглаживает плечо, приспуская футболку, и целует открывшуюся взору татуировку на лопатке. Младший вздыхает от холода стекла, от жара, исходящего от хёна, помноженного на собственный, от прикосновений мягких губ к коже. - Такой чувствительный. Что же с тобой будет, когда я буду тебя трахать, а, Чангюни? Наверное, я сойду с ума, думает Чангюн, но отвечает хрипло дерзкое: - Почему бы тебе не выяснить это на практике, хён? Хёнвон только «за». Он губами скользит по шее, пробуя солоноватую от пота кожу, прикусывает на стыке с плечом. Чангюн стонет и этот стон пробирает Хёнвона до волнительной дрожи. Он вздыхает, зализывает след от зубов и резко засасывает мочку уха, заставляя Чангюна вскрикнуть и прогнуться в пояснице. - Гюни, детка... Хёнвон не продолжает, не находит слов, но находит в себе силы снять, наконец, с младшего влажную после изнурительных тренировок футболку и расстегнуть свою рубашку. Ощущения от соприкосновения кожи перехватывают дыхание, а пульс взлетает, кажется, вдвое. Хёнвон оглаживает ладонями грудь и живот Чангюна, спускается к бёдрам и плавно вжимается своими в мягкую круглую задницу. Младший снова стонет, тонко и плаксиво, и просит о продолжении. Невозможно выносить всю эту нежность и неспешность, когда хочется быстрее почувствовать себя на вершине удовольствия, когда хочется быть оттраханным до искр перед глазами. Чангюн знает, Хёнвон умеет, но как всегда медлит и это невыносимо. Чангюну хочется выругаться, но если он будет хорошим мальчиком, то получит желаемое быстрее, поэтому, сладко улыбаясь, он ловит взгляд старшего в отражении. - Хён, мне кажется, я сейчас умру, если ты и дальше будешь меня мучить. Я хочу тебя. Пожалуйста, Хёнвон-хён. И контрольным в голову - Чангюн ведёт по зеркалу своим длинным мягким языком, прикрывая глаза. Хёнвон резко втягивает воздух сквозь зубы и выдыхает: - Ну что за развратный ребёнок. Он разворачивает младшего, крепко хватая влажные тёмные вихры на затылке, и, наконец, целует, глубоко и жадно, лишая малейшей возможности вздохнуть. Чангюн стонет в поцелуй, так низко, что стон прокатывается вибрацией по языкам, и нетерпеливо приспускает спортивки сразу вместе с бельём, но они всё равно остаются болтаться на бёдрах и ужасно раздражают. Хёнвон, прервав поцелуй и лизнув нижнюю губу напоследок, словно читает чангюновы мысли: он опускается перед ним на колени и поочерёдно избавляет каждую ступню от кроссовок, а затем подцепляет своими длинными изящными пальцами резинку штанов, стягивая остатки одежды. Чангюн остаётся в одних носочках, но ему совершенно не холодно. Возбуждение разливается по телу, и хён только ещё больше распаляет. Он оглаживает обнажённые ноги макнэ, целует колено и поцелуями неспешно поднимается по бедру, останавливаясь в сантиметрах от паха. Влажное дыхание оседает на нежной коже, заставляя Чангюна рвано выдыхать и судорожно хвататься за плечи хёна. Тот улыбается и невесомо касается головки губами, скользя ими по перевитому венами стволу. Чангюн выстанывает имя Хёнвона и вплетает пальцы в светлые пряди, сжимая и притягивая ближе. Старший проводит языком по всей длине и отстраняется, перехватывая руки макнэ. - Ты что-то сегодня совсем разошёлся, Чангюни. Давно не трахался? Хёнвон встаёт с колен и снова разворачивает Чангюна к себе спиной. Тот хнычет, пока хён захватывает оба его запястья и прижимает над головой к зеркалу одной рукой, а второй щекотно оглаживает тазобедренную косточку. - Ты прекрасно знаешь, что давно, времени-то у нас вообще ни на что не хватает. - Уж мог бы найти пять минут на подрочить. - Ты прикалываешься, что ли? - Чангюн задыхается от возмущения и лёгкого прикосновения к ключице. - Это как предложить съесть соевую котлетку вместо нормальной, из сочной свининки. - Ой, ну извини, Гюни, ты ж у нас не вегетарианец. Попросил бы Минхёка тебе отсосать, он бы не отказался протянуть руку помощи. Хёнвон веселится, пока макнэ безуспешно пытается вырваться из захвата, требуя заняться делом. Что ж, тянуть уже действительно некуда, у Хёнвона самого от возбуждения мысли путаются. Он мелко покусывает шею Чангюна, одновременно с этим проталкивая пальцы в его приоткрытый рот. Слюны так много, она стекает по костяшкам и тыльной стороне до запястья, и Хёнвон хмыкает в покрытую мурашками кожу. Мокрыми пальцами он обводит губы, трогает чувствительные соски и проскальзывает между ягодиц. Чангюн замирает и даже дышать перестаёт, когда старший, не церемонясь, проталкивает в него сразу два. Это неприятно, он хнычет, что хён совсем его не любит, на что Хёнвон лишь глубже загоняет пальцы, сгибая и проворачивая, и тихо отвечает в самое ухо: - Ты прекрасно знаешь, что это неправда. Чангюн лишь стонет, беспомощно скребя ногтями по зеркалу и запрокидывая голову на плечо хёну, чувствуя как подушечки пальцев гладят внутри так правильно, до цветных пятен перед глазами, а губы и язык снова ласкают шею и ухо. Ему уже практически не больно, дискомфорт растворился, размытый удовольствием, и Хёнвон, чувствуя, как расслабляется младший, добавляет ещё палец, трахая его тремя. Хёнвону хотелось бы заняться сексом в спальне, на мягкой кровати, до невыносимого медленно. Долго ласкать, оглаживать, целовать каждый сантиметр этого горячего тела, сделать минет и как можно дольше оттягивать момент оргазма. Но, увы, такая возможность представится нескоро, поэтому остаётся ловить момент и наслаждаться настоящим. Хёнвон и наслаждается. Он, наконец, вынимает пальцы, расстёгивает молнию и, приспустив чёрные скинни и бельё, осторожно входит, чувствуя вокруг члена напряжение недостаточно растянутых мышц. Чангюн стонет так протяжно, так жалобно, что старшему уже хочется остановиться и закончить всё это мероприятие взаимной дрочкой, но Чангюн, словно прочитав его мысли, шипит: - Только попробуй остановиться, я тебя убью нахрен. И Хёнвону не остаётся ничего иного, кроме как в очередной раз идти на поводу у младшего. Он входит до конца и тут же подаётся бёдрами назад, начиная плавно покачивать ими. Чангюна такой темп явно не устраивает и он пытается подмахивать, но Хёнвону нравится контролировать процесс, поэтому он отпускает чангюновы запястья и крепко обхватывает обеими руками его бёдра, чуть подтягивая назад и заставляя его прогнуться глубже и упереться ладонями в зеркало. Выглядит Чангюн в такой позе и антураже просто невероятно горячо. - Гюни, крошка, ты охуенный. Так хочу ласкать тебя всю ночь. Жаль, что у нас нет возможности. Макнэ на этот комплимент лишь улыбается развратно, его мажет от кайфа, по телу расходятся электрические импульсы, вырывая из Чангюна новые стоны, что эхом рассыпаются по залу. Его низкий глубокий голос накрывает Хёнвона волнами удовольствия и он ускоряет темп, отчего в стонах Чангюна начинают проскальзывать капризные нотки, а ноги у него подкашиваются. Он невероятно близок, он хочет уже кончить, поэтому опускает левую руку к члену, за что тут же получает шлепок по заднице и категоричное «нельзя». - Ты или кончишь без рук, или не кончишь вообще. Хёнвон останавливается, выходя из Чангюна, и тот разочарованно скулит, не понимая, за что хён так с ним поступает. Старший же усмехается на его реакцию. Чангюн так откровенен и обнажён в своих эмоциях, Хёнвон безумно любит эту черту. Его на мгновение затапливает нежностью и желанием бесконечно целоваться, лёжа в обнимку. Он разворачивает Чангюна и опускает на пол, поддаваясь мимолётному порыву. Младший льнёт к нему, обвивая руками и ногами, и ловит своими губами его. Поцелуй сладкий и глубокий, он сводит обоих с ума, а потому не может длиться долго. Хёнвон отрывается от чангюновых губ и снова входит в его распалённое тело одним мощным толчком. Чангюн кричит, прогибаясь под напором старшего, царапая через рубашку отросшими ногтями по его спине. Хёнвон шипит, перехватывает Чангюна под колени, практически складывая его пополам, и безжалостно ускоряется, методично проскальзывая по простате. Воздух в зале становится будто тяжелее, дыхание обоих влажно оседает на коже. Чангюн стонет не переставая, беспомощно цепляясь за плечи хёна, ему кажется, что он тонет, но нет. Волна оргазма, медленно, но неизбежно подбирается к нему, пока не накрывает с головой. Чангюн захлёбывается криком и кончает себе на торс, когда Хёнвон сильно впивается зубами в ключицу и крепко, до синяков, сжимает в ладонях чангюновы бёдра. Ещё несколько коротких яростных толчков - и Хёнвон следует за младшим с протяжным стоном, продолжая двигаться по инерции и доводя обоих до исступления. Они лежат, не шевелясь и приводя дыхание в порядок, пока Чангюн не начинает возиться. Тогда Хёнвон аккуратно выходит и нежно целует любовника в пострадавшую от укуса ключицу, попутно вытирая с него сперму очень кстати подвернувшейся чангюновой футболкой. Чангюн хихикает от щекотных прикосновений и жмётся к своему хёну, сменяя режим ненасытного инкуба на уютную булочку. - Подумать только, заставил меня кончить без рук! Я и забыл, как ты любишь поиздеваться над людьми, и как я ненавижу это. А ещё у меня твоя сперма из задницы вытекает, фу вообще. - Поправочка, в уютную, но вредную булочку. - Ты ещё скажи, что тебе не понравилось. - Хёнвон смеётся, ласково проводя кончиками пальцев по чангюновой щеке. - Не скажу. - Младший довольно улыбается и мягко целует хёна в губы.