Pocket Change

      Чуя никогда не позволял ничему мешать его планам, не говоря уже о погоде — да и Дазай, впрочем, тоже — но сегодня он был чертовски уверен, что ему придется признать свое поражение. Дождь снаружи стекал по окнам их комплекса так сильно, что Накахара мог физически чувствовать вибрации от него, не говоря уже о крошечной тряске стекол, когда гремел гром.       Осаму был в восторге. Не потому, что их планы на этот день испортились, даже если он ненавидел ходить по магазинам, но Накахаре это нравилось, а если рыжику что-то нравилось, это означало улыбку парня, так что шатен автоматически тоже радовался. И он радовался совсем не потому, что они могли проваляться целый день в кровати. Нет, он был счастлив, потому что наконец снаружи был шторм. У них не было хорошего, правильного шторма в течение нескольких месяцев, небо Японии отказывалось дать им больше чем полчаса моросящих дождей или солнечных ливней.       Но это, это была буря. Это то, что он так жаждал. Стук веток по их окнам, звон стекла, когда гремел гром, дождь, падающий с неба, настолько темного, что казалось, что он поглотит весь мир.       И если Чуя высмеивал Дазая за то, что тот сидел перед окном, чтобы смотреть на бушующую стихию, то пусть будет так. — Ты иногда такой придурок, понимаешь? — Накахара рассмеялся над ним, стоя на коленях позади него, чтобы положить подбородок на голову Осаму, лениво положив ему руки на костистые плечи. — Тебе нравится чувствовать себя высоким, Чибикко? — улыбнулся шатен, откидываясь назад на рыжика и наклоняя голову в сторону. — Заткнись. — проворчал Чуя, его щеки вспыхнули, и он пристально посмотрел на бушующую бурю снаружи.       Дазай настоял, чтобы они выключили весь свет и зажгли свечи, чтобы «испытать это должным образом», и Накахара никогда не отказывал Осаму в чем-либо, независимо от того, насколько он угрожал ему. Так что теперь рыжик подвинулся, чтобы сесть со скрещенными ногами рядом со своим парнем. Тени и свечи мерцали на коже шатена и заставляли его выглядеть еще более невероятным, чем обычно.       Рыжик не мог не смотреть, как Дазай смотрел на шторм, еле заметная улыбка танцевала на его губах, когда он следил за тем, как ветки хлестали по воздуху, тени плясали на его красивом лице, словно дразняще лаская. Значит, он снова влюбился в своего парня, хорошо? Он имеет на это право. — Ты прекрасен. — тихо сказал он, играя с длинными прядями волос на лице Осаму и заправляя их за ухо. — Ты великолепен. — пробормотал он, наклонившись, чтобы поцеловать тень, дразнящую его щеку. — Я люблю тебя.       И в этот раз шатен оглянулся на него теплыми, влажными и мягкими глазами, которые, как Чуя знал, никто больше никогда не увидит, если только они не увидят подобный момент между ними двумя. Ответная улыбка Дазая была счастливой и такой сладкой, что у Чуи заболели зубы.       Осаму медленно двинулся вперед, перевязанная рука легла на пол позади Накахары, поддерживая его, когда он целовал рыжика так же медленно, так же сладко. — Я люблю тебя. — прошептал он, прижимаясь к губам Чуи ленивым, счастливым поцелуем.       Это было просто, ни языка, ни движущихся губ, ни хватания рук, просто мягкие, тихие поцелуи, разделенные между ними, которые говорили больше, чем все остальное могло сказать. Доверие, любовь, надежда, тепло, мечты и все, от чего они когда-либо отказались, все, что они давали друг другу свободно, просто, легко.       Им не нужно было хвататься друг за друга или прижимать друг друга, не нужно быть нуждающимся и отчаявшимся, потому что они знали, что это между ними навсегда. Навсегда в объятиях друг друга, в их головах и сердцах, и ничто не сможет остановить их даже на секунду. — Оставайся со мной. — прошептал Дазай, почти слишком тихо, чтобы Чуя не услышал.       Накахара нахмурился, но он не отступил, не перестал целовать Осаму, чтобы дать ему ответ, единственный ответ, который он когда-либо мог дать на подобное: — Где бы я еще хотел быть?       Шатен поцеловал его, как будто он не слышал его, прижимаясь немного сильнее, немного дольше, когда он положил рыжика на спину и лег сверху, заключая его в свои объятия. — Оставайся со мной, Чуя. — повторил Дазай. Его голос все еще был недостаточно громким, чтобы можно было услышать стук дождя. — Будь моим, будь здесь и не заставляй меня скучать по тебе.       Накахара провел рукой по волосам Осаму, когда он наконец отстранился, обхватил его челюсть и посмотрел в глаза мужчины, который смотрел на удивление отчаянно, умоляя. Как будто он думал, что у рыжика есть причина уйти. — Дазай? — тихо спросил Чуя. — Все нормально?       Шатен покачал головой, затем кивнул, затем резко упал, чтобы прижаться лицом к груди парня, обхватив руками его тонкую талию и крепко обняв его. — Мори хочет назначить тебя на руководящую должность. — мрачно сказал Дазай, нахмурившись от того, как дыхание Накахары застыло в шоке. — Он сказал, что найдет место для тебя и даст тебе свой собственный отдел для руководства. Ты был бы хорош в этом.       Да, он, вероятно, будет. Люди, как правило, следовали за Чуей, им нравилось, насколько он симпатичен и спокоен. Но взять под контроль свою собственную группу означало бы… — Я должен буду перестать быть твоим партнером. — сказал рыжик, понимая, почему сейчас Дазай расстроен.       Даже если еще не спросил, что он сам думает про это. — Это хорошая возможность. — пробормотал Осаму.       Он действительно хотел лучшего для Чуи, даже если это означало, что его парень станет Исполнителем, от чего они будут проводить намного меньше времени вместе. Счастье рыжика всегда было для него самым важным, и если это повышение заставит его улыбнуться, шатен поддержит его во чтобы то ни стало. — Да. — уверенно согласился Накахара, ероша пальцами волосы Дазая. — Он спросит тебя завтра. — Он будет очень разочарован.       Осаму поднял голову, глядя в глаза Чуи и не находя ничего, кроме честного веселья. — Чибикко. — он протянул. — Ты знаешь, что он никогда не предложит это тебе снова. Ты будешь хорошим лидером. — Я не хотел, чтобы он предлагал это мне в первую очередь. — опроверг Накахара. — Я не хочу быть Исполнителем. Это слишком важная работа, и я буду беспокоиться о том, чтобы все не испортить, и у меня будет слишком мало времени проводить с тобой, в офисе или вне офиса. Это слишком много жертв за то, чего я даже не хочу.       Шатен вскочил и снова поцеловал его, медленно, осторожно и обожающе, миллион слов благодарности вылились между его губами, когда он держал Чую так близко. — Кроме того, — сказал рыжик с озорной усмешкой, закручивая волосы Дазая вокруг пальца. — У меня уже есть власть Исполнителя, хотя только и половина работы. — такое было потому, что он и Осаму на равные части разделили документы этого шатена — наполовину потому, что это было быстрее и вдвое меньше, чем если бы работу выполнял один человек; наполовину потому, что мужчина был ленивым ублюдком, который скорее будет целовать Чую в течение нескольких часов, чем выполнять свою работу. — Учитывая, что самый молодой Исполнитель в истории Портовой мафии находится под моим каблуком, верно?       Шатен улыбнулся ему, проведя дорожку поцелуев по челюсти и по щекам, пока он смеялся. — Я полагаю, это действительно так. — Осаму с любовью согласился. — Это действительно так. — улыбнулся Накахара. — И я предпочитаю быть его партнером.       Дазай поднял бровь, проводя поцелуи вдоль элегантной ключицы. — О? — поддразнил он. — Ты предпочитаешь быть его парнем?       Чуя задумчиво напевал, смеясь, когда шатен игриво поцеловал его в нос. — Полагаю, это именно так. — резко вздохнул он. — Или, по крайней мере, быть его парнем очень близко к этому.       Мужчина фыркнул от смеха, требуя от Накахары настоящего поцелуя, медленного и затяжного, полного ласки и уютного тепла. — Парень. — он засмеялся. — Твой. — добавил рыжик.       Дазай бормотал в согласии, откинувшись назад, просто чтобы посмотреть на чистую красоту, которой был Чуя при свете свечей. — Да. — радостно сказал шатен. — Весь мой.