Амара

      Волдеморт торжествовал.       Ощущение безумной, ликующей радости, охватившее его в тот миг, когда он почувствовал зов метки, казалось, возросло тысячекратно при виде ненавистного зеленоглазого мальчишки, буквально брошенного к его ногам верными ПСами.       Поттер.       Чертов неуловимый Герой, раз за разом ускользающий от него в последний момент вопреки всем законам логики и здравого смысла, пойман двумя полудурками-егерями по чистой случайности — ну не ирония ли судьбы, в самом деле?       Волдеморт и сам бы не поверил, если бы не увидел мальчишку собственными глазами. Жалкого, связанного по рукам и ногам, рухнувшего перед ним на колени стараниями Беллы, ничтожного…       В этот момент Поттер поднял голову, и Волдеморт неожиданно сбился с мысли, напоровшись на взгляд зеленых глаз.       Неправильный взгляд.       Не тот взгляд, который он ожидал увидеть. В нем не было страха, который просто обязан был там быть. Не было ненависти, которая была бы вполне оправдана. Не было даже досады на такой внезапный и, надо сказать, весьма прозаический финал многолетнего противостояния.       Только какое-то усталое спокойствие и… сожаление? Нет, показалось. Просто игра света.       — Гарри Поттер… — он чуть наклонил голову, разглядывая пленника. — А я уже и не надеялся увидеть тебя у себя в гостях. Как мило, что ты все-таки заглянул в гостеприимные стены этого дома, — взгляд красных глаз скользнул по сводам большой гостиной Малфой-мэнора.       Пожиратели на заднем плане подобострастно захихикали.       — Однако, почему ты один? — издевательски продолжил Волдеморт, снова посмотрев на Поттера. — Где же твои верные спутники?       — Они… — Люциус Малфой отвел взгляд, — они сбежали, мой Лорд. Егерям удалось схватить только Поттера.       — Вот как? Какая жалость, — притворно огорчился Волдеморт. — Я бы с удовольствием познакомился с ними поближе… Впрочем, куда торопиться, не так ли? Уверен, мне еще представится такая возможность. Чуть позже. Когда магическая Британия потеряет свой Светлый Символ и наконец прекратит свои жалкие попытки сопротивления. О, тебе не стоит переживать по этому поводу, Гарри, — на его губах появилась змеиная улыбка, — будь уверен, я приведу Англию к процветанию после того, как ты перестанешь путаться у меня под ногами. Жаль, что ты этого не увидишь…       — Ты закончил? — скучающе поинтересовался Поттер, все это время молча смотревший ему в глаза.       В зале стало тихо. Пожиратели, казалось, задержали дыхание. Волдеморт усилием воли подавил вспышку гнева, вызванную наглостью мальчишки, и снисходительно ухмыльнулся.       — О, прости, я утомил тебя своей речью? Но, видишь ли, ты так долго и упорно избегал личной встречи со мной, что я не смог удержаться. Хотя ты, конечно, прав. Время наших разговоров давным-давно закончилось.       Бузинная палочка появилась в бледных пальцах словно сама собой. Короткий взмах — и веревки, опутывающие пленника, исчезли. Брови Поттера чуть приподнялись.       — Что, снова хочешь устроить показательную дуэль?       — Ну что ты, это совершенно ни к чему, — оскалился Волдеморт. — В конце концов, побережем интерьер, он очень дорог хозяйке дома. Однако, ты удивительно долго продержался, Гарри Поттер, я бы даже сказал — неприлично долго. А потому я проявлю милость и позволю тебе умереть стоя, а не связанным, на коленях.       — Будем считать, что я оценил, — в голосе Поттера зазвучали ироничные нотки. — А теперь сделай одолжение, убей меня, пока я не состарился. Эта необоснованная самоуверенность и самоубийственная наглость уже начали порядком раздражать Волдеморта. Красные глаза недобро сощурились.       — Что, не терпится встретиться с мамашей-грязнокровкой? — прошипел он и с удовлетворением заметил, как мальчишка скрипнул зубами. Зацепило. — Что ж, не смею препятствовать вашей встрече. Прощай, Гарри Поттер.       Кончик палочки поднялся вверх.       — Авада Кедавра!       А в следующую секунду произошло сразу несколько вещей.       Из палочки Волдеморта вырвался ярко-зеленый луч, устремившийся прямо в грудь поднявшегося на ноги Избранного, но внезапно прямо между Поттером и лучом в воздухе сверкнула белая вспышка. Заклятие, столкнувшись с преградой, на миг высветило хрупкий женский силуэт и погасло, так и не долетев до цели, а затем раздался глухой стук рухнувшего на пол тела.       В гостиной воцарилась мертвая тишина.       Поттер и Волдеморт одинаково изумленными взглядами уставились на молодую девушку, появившуюся из ниоткуда.       Короткое светлое платье — местами изорванное и будто опаленное, покрытая ссадинами и мелкими царапинами кожа, слипшиеся то ли от грязи, то ли от крови пепельно-белые пряди волос, неестественно раскинутые тонкие руки…       Изумление в глазах давних врагов постепенно сменилось ужасом. Волдеморт отшатнулся, словно наяву увидев свой самый страшный кошмар. Замерший на месте Поттер побелел как полотно.       — Амара… — почти синхронно выдохнули они, находясь в легком трансе.       Первым опомнился Поттер.       — Амара! — он бросился было к безжизненному телу девушки, но в этот момент Волдеморт вновь вскинул палочку.       — Не сметь! — страшно рявкнул он, багровые глаза полыхнули безумием. — Круцио!       На этот раз заклятие попало точно в цель — в Поттера, и он, хрипло вскрикнув, выгнулся от режущей боли, охватившей каждую клетку тела.       А вместе с ним конвульсивно выгнулась и хрупкая фигурка девушки, по-прежнему напоминавшая тряпичную куклу.       Едва заметив это, Волдеморт отдернул руку с палочкой, будто обжегшись, и ошарашенно наблюдал, как ее тело снова расслабилось вместе с пытавшимся выровнять дыхание Поттером.       Невозможно.       Волдеморту казалось, что он сходит с ума.       Как она могла оказаться здесь? Та, на поиски которой он когда-то потратил годы. Та, которая полжизни являлась ему во снах. Та, которая — единственная в мире — что-то для него значила…

***

      Тому было шесть, когда он впервые увидел ее.       Худенькая, почти прозрачная девочка, на вид его ровесница, она сидела на траве возле забора в самом дальнем уголке приютского двора.       Смешные белые косички — одна чуть короче другой, порванное светлое платьице, разбитая коленка, чумазое личико и затянутые белой пленкой слепые глаза. Она выглядела такой хрупкой, такой щемяще-одинокой, что Том, всегда предпочитавший держаться подальше от других детей, неожиданно не смог не подойти.       — Привет… — он настороженно заглянул в ее испачканное чем-то серым лицо с отчетливыми дорожками высохших слез на щеках.       — Привет, — она чуть повернула голову.       — Что ты тут делаешь? — Том сел на траву рядом с ней, с интересом разглядывая. — Я тебя раньше здесь не видел.       — Я живу через две улицы отсюда, — она неопределенно качнула головой куда-то влево. — Убегала от мальчишек, они гнались за мной, а тут дыра в заборе…       Том покосился на одну из потемневших от времени досок, болтающуюся на одном гвозде. Это был известный тайный лаз, через который старшие ребята частенько сбегали из приюта, чтобы глотнуть воздуха свободы. Он снова перевел взгляд на девочку.       — Гнались за тобой? Зачем?       Она пожала плечами.       — Не знаю. Просто так. Ради веселья…       Том скривился. Подобное «веселье» ему было очень хорошо знакомо. В приюте такие способы развлечения пользовались большой популярностью. Правда сам он редко становился «жертвой» этих игр, поскольку с «охотниками», рискнувшими преследовать его, почти всегда случались необъяснимые, но очень неприятные происшествия. Внезапные падения на ровном месте, покрывшаяся льдом в середине июля дорожка, проваливающиеся под ногами ступеньки, укус змеи, невесть как оказавшейся в Лондоне — и это далеко не полный список возможных проблем.       В приюте довольно быстро поняли, что со странным, хилым на вид шестилеткой лучше не связываться, и постепенно отстали, но стойкую аллергию на такого рода забавы он заработать успел.       — Меня зовут Том, — неожиданно для самого себя сказал он и даже неловко улыбнулся.       Девочка приподняла голову и слабо улыбнулась в ответ.       — Амара…

***

      — П-повелитель… — робкий вяк кого-то из Пожирателей вырвал Волдеморта из ступора, одновременно став последней каплей в совсем неглубокой чаше его терпения.       Перед глазами повисла красная пелена.       — Вон! — рявкнул Лорд так, что в высоких готических окнах задрожали стекла. — Все вон отсюда!       Обалдевших от неожиданного поворота ПСов будто ветром сдуло. Желающих ощутить на себе очередное животворящее Круцио среди них не нашлось. Эхо ледяного голоса еще не успело рассеяться, а в зале уже остались только трое.       Напряженный, как туго натянутая струна Темный Лорд, раскинувшаяся на полу девушка и Поттер, не сводящий с нее неверящего взгляда.       Ему все еще казалось, что это какой-то бредовый сон. Галлюцинация. Чья-то злая шутка.       Ее не могло здесь быть. Просто не могло и все.

***

      Последний раз Гарри видел ее летом, перед шестым курсом.       Они тогда почти весь день просидели в парке на окраине Литтл-Уингинга — их любимом месте — разговаривая о всякой ерунде.       Амара вообще была единственным его другом, с которым можно было поговорить о ерунде, не связанной с волшебным миром, Волдемортом, войной и прочим. А можно было и просто молчать, сидя рядом на траве и по очереди бросая мелкие камешки в небольшой парковый пруд.       А еще она была единственным его близким человеком вне Хогвартса. Тем человеком, благодаря которому возвращаться каждое лето в дом Дурслей было не так противно.       Конечно, Рон и Гермиона были ему очень дороги, он любил их, но Амара… это было другое. Что-то, неуловимо отличающееся от всего остального мира. Что-то настолько личное, о чем даже не хотелось никому рассказывать.       Они были еще совсем детьми, когда познакомились. Гарри хорошо помнил, как впервые увидел ее — такую светлую, с забавными косичками, в белом платье и… слепую. Он смотрел на нее и не мог отвести взгляда, как под гипнозом, а она, будто почувствовав это, первая протянула ему руку.       — Меня зовут Амара.       И только тогда он наконец поверил, что она настоящая.       — Гарри…       С тех пор они проводили вместе почти все свободное время, а после поступления Гарри в Хогвартс — летние каникулы. Со временем она настолько прочно вошла в его жизнь, что, казалось, так будет всегда. Поттер просто не мог представить себе свою жизнь без нее.       А потом она вдруг пропала.       Гарри понял это в первый же день летних каникул после пятого курса, когда не нашел ее на их обычном месте. Он даже сам не мог объяснить, почему сразу же почувствовал, что больше ее не увидит, но это было так.       А после…       В доме, где она жила со своей опекуншей, к июлю уже жили другие люди, понятия не имевшие, куда делись предыдущие владельцы. Более того, когда Гарри бросился к соседям в надежде, что кто-то знает их новый адрес, выяснилось, что никто даже не помнит, что такая девушка жила в Литтл-Уингинге.       То есть вообще.       Все, начиная от главной сплетницы миссис Полкисс и заканчивая участковым полицейским, были уверены, что дом на улице Ландышей пустовал с незапамятных времён и до тех пор, пока его не купила семья Уильямсон.       Сказать, что Гарри был в шоке — это ничего не сказать. Ведь получалось, что Амара, которую он давно воспринимал, как неотъемлемую часть себя, не просто уехала, не попрощавшись, и даже не пропала, а исчезла, как будто ее вовсе никогда не было.

***

      И вот теперь она лежит здесь.       Вся какая-то неестественная, изломанная, будто выброшенная кем-то кукла. Опущенные веки, белые губы, застывшее в жуткой позе тело…       Поттер внезапно задержал дыхание, ощутив, как сердце пропустило удар. На долю секунды ему показалось, что ее ресницы дрогнули. Или не показалось?       Боясь поверить этой безумной догадке, он быстро протянул руку и коснулся кончиками пальцев ее шеи.       Его глаза расширились.       — Она жива… — он поднял недоверчивый взгляд на застывшего, будто изваяние, Волдеморта. — Жива!       — Не может быть, — свистящим шепотом выдохнул тот.       — Говорю тебе, она дышит! У нее бьется пульс!       — Прочь! — Волдеморт, будто опомнившись, резко взмахнул палочкой, и Поттера отшвырнуло в сторону, одновременно обездвижив, а затем опустился на пол рядом с Амарой и медленно, словно боясь поверить, поднес руку к шее.       Мгновение… еще одно…       — Люциус!       — Повелитель? — Малфой тенью проскользнул обратно в гостиную.       — Лучшего целителя сюда! Немедленно! Мальчишку в подвал — глаз с него не спускать!       Люциус, схватив Поттера, снова исчез. Волдеморт посмотрел в спокойное, почти умиротворенное лицо Амары, по-прежнему лежавшей без движения.       Она выглядела точь-в-точь так же, как в день их последней встречи. За прошедшие с тех пор полвека она, казалось, не постарела ни на день.       Как такое возможно?       И откуда, черт возьми, Поттер может ее знать?       Где-то внутри начинало крепнуть предчувствие грандиозной подставы.