***
БАБАХ! — Выпусти меня! — Поттер неистово колотил в массивную железную дверь подземелья. — Малфой, скотина, выпусти меня сейчас же! Эй! Сейчас ему было по-настоящему страшно. Не за себя, за Амару — раненую, беспомощную, оставшуюся наедине с этим змеемордым упырем. Он представления не имел, почему Волдеморт так странно отреагировал на ее появление, и откуда он мог знать ее имя, но… Мерлин знает, что может прийти в голову бессмертному кровожадному психопату! — Эй, кто-нибудь! Слышите меня? Скажите Тому, что я хочу с ним поговорить! Тишина. — А, да что б вас! — Поттер с досадой пнул дверь и оглядел небольшую камеру, освещаемую лишь дрожащем светом зачарованного факела. Сырые каменные стены, такой же пол, какая-то ветошь в углу и живописные ржавые цепи на одной из стен — видимо для антуража. Романтика. Поттер устало прислонился спиной к двери. Нет, ну есть в мире справедливость? Ведь почти добровольно же сдался этим придуркам-егерям, позволил доставить себя к Волдеморту, совершенно искренне готов был умереть и покончить уже со всем этим… так ведь нет! Он прикрыл глаза. В памяти сами собой замелькали события последней безумной недели. Возвращение блудного Рона, серебристый патронус-лань и неожиданная встреча у замерзшего озера, разрушившая все его планы и надежды на благоприятный исход, а заодно перевернувшая привычный мир с ног на голову. — Вы — последний крестраж, Поттер. Пока вы живы, Темный Лорд не сможет умереть… Чертов Снейп. Хоть бы раз что-нибудь хорошее сказал. Ради разнообразия. — Дамблдор хотел, чтобы вы узнали об этом как можно позже, желательно — после уничтожения всех остальных крестражей, — профессор холоден и спокоен, как всегда, и только в глубине глаз плещется тревожное беспокойство. — В виде супер-приза, что ли? — ирония хорошо маскирует страх и растерянность. — Пройди игру «Убийство Темного Лорда» и получи бонусную Аваду в подарок? — Полагаю, он не хотел, чтобы вы отвлекались от своей миссии, но… — Но Дамблдор мертв, и плевать на его желания. — Именно. Глубокий вдох. Морозный воздух колет легкие тысячей мелких иголок. На чернильном небе мерцают крупные яркие звезды. — Черт, а ведь так все неплохо шло! — Мне жаль, Поттер. Мне правда жаль. Но теперь вы знаете все. Ну да. Осталось только понять, что теперь делать с этой ценной, а главное — очень своевременной! — информацией. Поттер открыл глаза и уставился в противоположную стену подземелья. Вопреки популярному мнению дураком он никогда не был. Сложно оставаться наивной ромашкой, когда тебя с раннего детства гнобят «любимые родственнички», «мудрый наставник» год за годом устраивает увлекательные квесты на выживание, а вокруг бесконечно ошивается условно-покойное вселенское зло, с упорством, достойным лучшего применения, пытающееся тебя убить. Тут уж, скорее, превратишься в озлобленного на весь свет психически неуравновешенного параноика. Но от этой печальной участи его спасали друзья, готовые влезть вместе с ним в любую дичь, крестный, искренне пытавшийся помочь в меру своих сил и сильно подточенного Азкабаном здоровья, и — смертельный номер! — мрачный профессор зельеварения, с первого дня испытывающий к Герою сложную гамму чувств, от совершенно искренней ненависти до весьма специфической, но все же привязанности. Вот Поттер и балансировал где-то посередине между «ромашкой» и «параноиком», каким-то чудом умудряясь оставаться более менее вменяемым. А потому план действий — если это вообще можно было назвать планом — после радостной новости о седьмом крестраже оформился довольно быстро. Даже два плана. Первый — продолжать искать и уничтожать другие крестражи, пока это возможно, чтобы в финале добить лишившегося всех якорей Волдеморта. Второй — запасной, на случай, если их поймают раньше — Поттер должен был стать отвлекающим маневром. Сдаться Волдеморту, позволив ему убить себя, а заодно и крестраж, тем самым дав друзьям возможность закончить все за него. Рон и Гермиона, конечно, были против. Но кто их спрашивал, в конце концов? И вот план номер два начал стремительно воплощаться в жизнь. Незапланированная встреча с егерями — Малфой-мэнор — отвратительно довольный Волдеморт — Авада… Поттер был готов умереть. Нет, правда. Его особо ничего и не держало в этом мире, кроме бесконечного количества долгов и миссий. Но появление Амары все изменило в один момент. За своих близких он был готов сражаться до последнего, даже если объективно шансы на победу были нулевыми. И как, ради Мерлина, она оказалась здесь? Почему именно она — человек, совершенно оторванный от магического мира? И что вообще может связывать ее с Волдемортом? Будь он проклят, сволочь красноглазая! — Чтоб вы все провалились! — Поттер снова с силой заколотил в дверь. — Эй, темные паладины! Хоть пожрать принесите, загнусь же нафиг, начальство ваше расстроится!..***
Август, 1943. Лондон. На улице темно. Оранжевые огни фонарей отражаются в светлых глазах, наполняя их иллюзией жизни. Под ногами мягко шуршит еще влажная после дождя трава. — Тебе страшно? Том молча смотрит на нее, удерживая на лице ставшую привычной маску безразличия. Глупо. Она все равно не сможет увидеть его эмоций, а от того, что она всегда чувствовала его, как себя, никакие маски не спасут. Но он слишком привык контролировать каждое свое слово, каждый жест, каждый взгляд. Так безопаснее. — Страшно, — перед ней нет смысла изображать из себя что-то. Только не перед ней. — Боишься смерти? — А ты нет? Амара улыбается. Легко, спокойно, но будто с сожалением. — Не знаю. Наверное, стоит. Хотя вообще интересно было бы узнать, что там… за Гранью… В конце концов, мы все когда-нибудь окажемся там, правда? Том чувствует, как по позвоночнику медленно ползет холодок. Он в этом уже не уверен. Совсем не уверен. Он зачем-то заглядывает в невидящие глаза, словно надеясь найти там ответ. — А что, если нет?***
— Что с ней случилось? — Гиппократ Сметвик — помятый, растрепанный и в порванной мантии (получив приказ, Пожиратели не особенно церемонились) — отвернулся от лежащей на кровати девушки и посмотрел прямо на Темного Лорда. — Ты мне скажи! — рявкнул Волдеморт, балансирующий на грани очередного срыва. — Кто из нас целитель — ты или я? Сметвик смерил его мрачным взглядом, молча поддернул рукава мантии и начал стремительно совершать мудреные пассы палочкой над телом Амары. Спустя примерно минуту он остановился, задумчиво нахмурился и, опустив палочку, снова обернулся к Волдеморту. — Мои глаза и диагностические заклинания фиксируют множественные ушибы, мелкие ссадины по всему телу, общее физическое истощение и слабый пульс. Также присутствуют свежие следы заклятия Круциатус, перенесенного в бессознательном состоянии. Однако, для определения некоторых специфических проклятий и повреждений магического характера, общей диагностики недостаточно. Поэтому я настоятельно прошу вас рассказать мне, что случилось с этой девушкой? Мне нужно знать, что искать. Волдеморт скрипнул зубами. — Она попала под Аваду. — Простите? — Сметвик недоуменно поднял брови. — Это все, что я знаю! — снова начал раздражаться Волдеморт. — Она появилась из ниоткуда, в нее попала Авада, и она потеряла сознание! Сметвик растерянно посмотрел на Амару, а затем снова на Лорда, явно сомневаясь в его адекватности. — Но… — он поправил очки на носу, — но этого не может быть… Во-первых, убивающее заклятие не наносит физических повреждений, а во-вторых, после него не выживают… — Без тебя знаю, — процедил Волдеморт, сверкнув глазами. — Хватит мне лекции по колдомедицине читать, вылечи ее! — Я не могу, — развел руками Сметвик. — Что значит, не можешь? — Волдеморт сощурился. — Ты — лучший целитель в Англии, ты не можешь залечить ее синяки и царапины?! — Поймите, дело не в физических повреждениях, — Сметвик старался сохранять спокойствие. — Разумеется, я применил несколько исцеляющих заклинаний сразу же после диагностики, но они не действуют! — И что это значит? — Волдеморт ощутил беспокойство. — Ну, здесь может быть несколько вариантов… — забормотал Сметвик. — Скорее всего, девушка подверглась проклятию, но какому именно… Возможно, одно из тех, что блокируют регенерацию, однако… Я даже не уверен, что эти травмы были нанесены ей… — Что ты несешь? — оборвал его Волдеморт. — Ты в своем уме?! — Послушайте, — Сметвик примирительно поднял ладони. — Вы ведь сами прекрасно разбираетесь в темных искусствах… Наверняка вы слышали о возможности перенаправления магических потоков, так ведь? Например, ритуал связки, после которого весь вред, причиняемый одному человеку, переносится на другого. Или зеркальное проклятие, вследствие которого на проклятом отражаются все травмы, нанесенные тому, кто проклял… — Я понял! — остановил его Лорд. Память услужливо подсунула воспоминание о недавнем Круциатусе, посланном в Поттера и будто отразившемся на Амаре. И если старик прав… — Люциус, приведи сюда Поттера. — Да, мой Лорд, — стоявший возле двери спальни Малфой быстро кивнул и скрылся из виду. Сметвик заметно напрягся. — Поттера? — его голос дрогнул. — Он… здесь? Но как… — Не твое дело, — холодно отрезал Волдеморт. — Сейчас ты осмотришь мальчишку и скажешь мне, как он связан с этой девушкой, и что нужно, чтобы ее вылечить. — Да, конечно, — кивнул целитель, — я сделаю все, что в моих силах, но, поймите, ее состояние крайне тяжелое, я не могу гарантировать… — Если она умрет, — очень тихо произнес Волдеморт, глядя прямо ему в глаза, — ты и все твои близкие умрете вместе с ней. Сметвик заметно побледнел, но ничего не сказал. А несколько секунд спустя в дверях спальни появился Малфой, втолкнув в комнату весьма потрепанного Поттера. — Эй, а поаккуратнее нельзя? — возмутился тот, потирая плечо, но уже в следующий миг, увидев Амару, кинулся к кровати. Однако, Волдеморт среагировал быстрее, перехватив его за руку и сжав с такой силой, что ощутил под пальцами легкий хруст. — Не смей приближаться к ней! Поттер, сцепивший зубы от резкой боли в запястье, яростно посмотрел в алые глаза. — А то что? — прошипел он, не хуже Волдеморта. — Убьешь меня? Пытать будешь? Ты же только на это и способен! — О, ты не представляешь, на что я способен, — Волдеморт сжал его руку еще сильнее. Поттер невольно поморщился. — Может, хватит уже меня пугать? Она мой друг! Пусти меня! — Не единственный друг, насколько я знаю? — сощурился Волдеморт. — Может, мне все же стоит пригласить в гости твою подружку-грязнокровку? — Ты ее не достанешь! — рявкнул Поттер. — Неужели? Их взгляды одновременно полыхнули бешенством. — Хватит, прекратите! — неожиданно раздался рядом взволнованный голос Сметвика. — Ей становится хуже! — Что? — Поттер и Волдеморт синхронно обернулись. Лицо Амары, и прежде бледное, приобрело пепельно-серый оттенок, сухие губы потрескались, на лбу выступила испарина, а все тело мелко подрагивало, будто сквозь него пропускали разряды тока. — Что с ней происходит?! — Волдеморт, забыв о Поттере, бросился к постели. — Что ты сделал?! — он схватил целителя за ворот мантии. — Это не я, — сдавленно прохрипел Сметвик. — Это вы… посмотрите… на ее руку… Волдеморт недоверчиво перевел взгляд на Амару и заметил, что на ее левом запястье появились кровоподтеки, которых раньше не было. Безумная догадка заставила его похолодеть и резко обернуться к Поттеру. Тот, встретившись с ним взглядом, недоверчиво посмотрел на свою левую руку. Синяк, оставленный железной хваткой Волдеморта, выглядел точь-в-точь так же, как тот, что появился у Амары. — Что это? — Поттер с ужасом посмотрел на Сметвика. — Как это может быть? — М-м… Очевидно, мистер Поттер, между вами и девушкой существует некая связь… — пробормотал Сметвик и перевел взгляд на Волдеморта. — Прошу прощения, не могли бы вы меня отпустить? Тот, словно только что заметив, что все еще удерживает целителя за ворот, поморщился и разжал пальцы. — Благодарю, — Сметвик на всякий случай отошел на пару шагов, поправляя мантию. — Какая связь? — забеспокоился Поттер. — Откуда она взялась? Раньше такого не было! — Раньше? — Сметвик вскинул на него взгляд. — Вы давно знаете эту девушку? — Ее зовут Амара, — Поттер исподлобья глянул на Волдеморта. — Мы дружили с детства. Но я не понимаю… — Поверьте, мистер Поттер, я пока понимаю еще меньше, чем вы, — буркнул Сметвик, доставая из небольшого чемоданчика флакон с какой-то мазью. — Вы позволите обработать ваше запястье? Гарри молча протянул ему левую руку, и тот несколькими ловкими движениями покрыл мазью уже наливающийся фиолетовым цветом синяк. Несколько мгновений — мазь впиталась, и на коже остались лишь едва заметные красноватые следы, которые, впрочем, в скором времени тоже исчезли. Поттер повращал кистью. — Спасибо. — М-м… — Сметвик нахмурился. — Что? — Странно, — он подошел к кровати и осторожно взял в ладони тонкую руку Амары, на которой по-прежнему красовался жуткого вида синяк. — Я полагал… Обычно подобные виды связи действуют в обе стороны… Похоже, придется провести дополнительные исследования… — Ну так проводи, — сквозь зубы процедил Волдеморт. — Конечно, но… — Сметвик вздохнул. — Мне было бы проще, если бы вы оставили нас с мистером Поттером наедине… — Обойдешься, — отрезал Волдеморт. — Вы хотите, чтобы девушке стало лучше или нет? — целитель решительно поднял подбородок. Волдеморт невольно взглянул на неподвижно замершую на постели Амару, а затем снова перевел взгляд на Сметвика. — У тебя полчаса. Люциус, из этой комнаты никого не выпускать, — бросил он, уже выходя в коридор. Дверь закрылась с негромким стуком. Сметвик и Поттер переглянулись, а затем целитель длинно выдохнул, будто расслабившись всем телом. — Вы в порядке? — Поттер глянул на него с сочувствием. — Староват я уже для таких встрясок, — нервно усмехнулся тот, снова открывая свой чемоданчик. — Но у нас мало времени, мистер Поттер, поэтому я был бы вам очень благодарен за помощь… — Помощь? — Расскажите мне все, что вы знаете об этой девушке. В нашем случае может быть важна любая мелочь.