Открытая позиция

Комиссар по безопасности говорит долго, много дольше, чем это нужно. За многословием он пытается спрятать неуверенность и страх. Зинедин вежливо слушает о протестах в Каталонии и ждет, пока комиссар подойдет к главному. Понятно, что второй раз Эль-Класико не перенесут. Понятно, что «Реал» поедет в Барселону. — Поэтому обе команды проведут вечер и ночь перед матчем в одном и том же отеле, а на «Камп Ноу» выедут из него вместе, — наконец выпаливает комиссар и откидывается в кресле. Зидан прикрывает глаза и глубоко вдыхает. В темноте под веками в его сознании проплывают портреты любимых игроков. Некоторые из них практически зависают в этой темноте. Рамос перед левым глазом. Модрич — перед правым. Зинедин медленно открывает глаза и выдыхает. Потом, подумав, делает еще несколько глубоких вдохов и выдохов, досчитывает до двадцати и кротко, тихо, вежливо и максимально корректно спрашивает: — Вы, блядь, совсем ебанулись? Комиссар закашливается, возмущенно машет руками — Да вы что?! — почти кричит комиссар. — Это же лучший вариант! Никто не нападет в Барселоне на отель, где живет «Барселона»! «Кроме некоторых игроков «Реала» на некоторых же игроков», — думает Зинедин. Портреты Рамоса и Модрича ехидно ухмыляются ему — каждый в свой глаз. — Да вы и не встретитесь ни с кем из «Барсы»! Разные этажи, разные рестораны… Вам вообще не придется пользоваться общей инфраструктурой! — продолжает кипятиться комиссар. Рамос и Модрич на этих словах неслышно хохочут. Зидан выходит из кабинета. Повлиять на этот пиздец он все равно не может. На тренировке все уже знают — Зидан видит это по лицам. Он отводит в сторону Серхио и Луку, набирает воздуха в легкие, чтобы попросить их — не вести себя благоразумно, нет конечно же, на это они, как увидят Пике и Ракитича, точно окажутся не способны! — не слишком уж открыто подавать дурной пример другим. Не успевает, срезанный вопросом Серхио: — Чем это Эрнесто Вальверде собрался с тобой заниматься в отеле? — а рожа у Рамоса глумливая и паскудная. — Думаю, кофе они точно не ограничатся, — согласно кивает Модрич. Зинедин глотает воздух, пытаясь понять, что же эти два деби… его любимых футболиста имеют в виду. Рамос ржет, достает смартфон, запускает какую-то видюшку, выкрутив громкость на полную. — Я не знаю, что мы с Зиданом будем делать, если встретимся в отеле, — говорит Вальверде на видео с пресс-конференции. — Не знаю, выпьем ли мы кофе или сделаем что-то другое. Серхио ловко останавливает видео и выжидающе смотрит на тренера. Зинедин только машет рукой, и уходит к команде. Эль-Класико — это вам не цирк какой-нибудь! А с Эрнесто ему и говорить не о чем. Наверное. Зинедин стоит с чашкой кофе у окна в коридоре. В четырех шагах от него — лифты. Он ждет, кто же первым обломает слова службы безопасности про то, что «Барса» и «Реал» не будут контактировать друг с другом в отеле за исключением нескольких минут в лобби при заселении. Он не успевает выпить и половину чашки, как дверцы лифта тихо распахиваются. Конечно же, Пике, кто бы сомневался. — Добрый вечер, — чего у Жерара не отнять, так это вежливости. — Серхио же в триста восьмом? — наглости, впрочем, тоже не отнять. Зинедин только кивает. Десяти минут не проходит, как из своего номера выползает Модрич. Волосы у него влажные. — Я этажом ниже спущусь, — сообщает Лука Зидану очевидное, вызывая лифт. — Про режим помню. — Окна закрытыми держите, — советует Зинедин, бросая еще один взгляд на влажные волосы Луки. Еще не хватало, чтобы тот простудился. Еще через пять минут, насвистывая какую-то фривольную мелодию, вниз направляется Иско. — А что, всем можно, а мне нельзя что ли? — отвечает он на укоризненный взгляд Зинедина. Кофе заканчивается. Зинедин думает, что надо бы заказать еще чашку, как двери лифта в очередной раз распахиваются. — Лео? — неподдельно удивляет Зидан. Уж кого он не ожидал увидеть на этаже «Реала», так это Месси. Думал, лидер «Барселоны» будет спокойненько плакаться Суаресу в футболку. Лионель пожимает плечами: — Жери написал, что ждет меня в триста восьмом… Зинедин лишь надеется, что, когда он провожает Лео взглядом, слово «пиздец» написано у него на лице не слишком большими буквами. Он уже собирается идти к себе, как замечает в конце коридора что-то странное. Присматривается, и понимает, что совсем ничего не понимает. По коридору, пытаясь слиться со стеной воедино, крадется Йович. Зидан делает шаг назад к окну, надеясь, что юный серб его не сразу заметит. Йович, впрочем, выглядит вполне увлеченным своей странной пантомимой. — Лука? — в конце концов не выдерживает Зидан и громко окликает Йовича. Тот подпрыгивает на месте, видит тренера, выпрямляет плечи и задирает подбородок. — Ты-то куда? — Э-э-э… — Нет, то, что ты направляешься на второй этаж, я понял. Но вот нахрена?! Йович молчит, всем видом показывая, что эту тайну он готов унести с собой в могилу. — Ну хорошо, будем играть в угадайку. Ты к де Йонгу? Аленье? Лангле? — Зидан видит, что с каждым именем глаза Йовича становятся все больше. — Неужели у тебя что-то с Семеду?! — Зинедин картинно хватается на сердце. — Ни к кому я! — выпаливает Лука. — Тогда зачем? — удивляется Зинедин. Йович молчит пару секунд, потом решительно говорит. Правда, почему-то шепотом: — Тони сказал, что настоящим мадридистом не станешь, пока не стащишь у игрока «Барсы» какую-нибудь безделушку, и сделать это надо так, чтобы никто не заметил. — Хорошая традиция, — медленно говорит Зидан. — Жаль, я о ней не знаю… Глаза у Йовича, кажется, становятся еще больше. — Шел бы ты лучше спать, — Зидан успевает затормозить и не добавить «милый ребенок». — Завтра важная игра… Режим надо соблюдать, опять же… Йович сникает. Зинедину становится его немного жалко. Вот ведь, обалдуи у него в команде, ну кто же так делает! Он приобнимает Луку за плечи: — А впрочем, если хочешь, могу рассказать про Эль-Класико тех времен, когда я сам играл… Уводя Йовича из коридора к себе, Зинедин думает, что после того, как они посидят с парой кружек чая, надо будет, прежде чем отпускать ребенка, проверить, чтобы в коридоре никого неучтенного не было.