Школьные шалости

Стоишь у доски, парализованная буравящим взглядом учителя, и усердно пытаешься вспомнить, в каком году в Лондоне был создан Биг Бен. Чувство было такое, будто в твоей голове поселились маленькие человечки, которые в панике ворошили архивы памяти, разбрасывая и сжигая от безысходности бумаги, производя торможение механизма мозга. Нужные шестерёнки, жалобно скрипнув и пустив несколько прощальных искр, остановились. Если бы это было реально, то из твоих ушей давно бы вышел густой и едкий дым, смердящий горьким провалом. Преподаватель не взирал на то, как ты, стесняясь признаться в ухудшевшейся памяти, стыдливо переминаешься с ноги на ногу, почёсываешь носком туфли на невысоком каблуке соседнюю щиколотку, прячешь вспотевшие ладони за спиной и не смотришь ему в глаза, пряча свои за ниспадающей чёлкой. Атмосфера нагнеталась, воздух давил на лёгкие, напряжение росло с каждой секундой, норовя окончательно расплющить тебя и твой покой. Учитель расхаживает вокруг тебя, как голодная акула возле лодки с пассажирами, и начинает читать нелестные нотации при всём классе о твоей вопиющей безответственности, заставляя тебя сгорать от стыда. Хочется провалиться сквозь землю, даже просто сесть за последнюю парту и прикрыться учебниками будет божественным подарком, но он провокационно заставляет тебя неподвижно стоять на месте и выносить тяжёлые, порицательные взгляды одноклассников. В области лба появляется испарина пота. Глаза начали увлажняться, но меньше всего тебе хотелось показать при ком-то свою слабость, поэтому, сжав кулаки, ты сказала себе строгое "нет", забив его гвоздями в своём нутре, чтобы смотреть и не забывать. Не забыть хотя бы такую элементарную вещь для своего же блага, потому что одного позора за день тебе было достаточно. Чеслок, учащийся в паралелльном классе, стал случайным наблюдателем этой сцены и, спрятавшись за дверью, неотрывно наблюдал за разворачивающимся конфузом. Заметив, как привычно ты начинаешь дрожать, когда тебе хочется плакать, он невольно складывает ладони в крепко сжатые кулаки, от которых начинают ныть костяшки и кожа, пока ногти вдавливаются внутрь. Широкий оскал обнажает миниатюрные, как у маленького вампира, клыки, глаза презрительно сужаются, а щёки вспыхивают от гнева. Ему хочется вытащить тебя из этой чёртовой дыра, а лучше - прежде дать хорошенько кулаком по лицу этого дряхлого урода, чтобы тот знал своё место. Чеслок уловил себя на мимолётной мысли, что он становится похож на рыцаря, который спасает принцессу от злого дракона. Он криво усмехнулся, пытаясь сбросить с себя балласт этих сентиментальностей, но в глубине души всё же ощущает теплоту от таких представлений. Особенно на той части, где ты благодаришь его, и не тем глупым, уже использованным платком, как это написано в дуракцих сказках. Когда ты садишься на место с уныло опущенной головой, чувствуешь, как тебя прожигает чей-то взгляд. Боязливо поднимаешь глаза и замечаешь за дверью Чесловека, который подманивал твою персону к себе рукой. Ты удивилась, покрылась ярким румянцем и, оглядев свой класс в поиске возможных свидетелей, робко и отрицательно помотала головой, губами безмолвно прошептав, что не можешь выйти с урока истории. Обладатель ирокеза презрительно фыркнул, но не оставил попыток и начал более настойчиво манить тебя пальцем, постепенно меняя выражение лица: от снисходительного до нетерпеливого, почти гневного. Поняв, что им завладело, видимо, что-то срочное, спрашиваешь разрешение у учителя выйти, на что-то неохотно соглашается, бросая тебе уже в спину нечто оскорбительное. Пропускаешь замечание мимо ушей, проявляя тактичность, а Вот Чеслок уже вовсю агрессивно скалится, почёсывая кулаки, как последний неотёсанный забияка. Впрочем, таковым он и являлся, но с тобой этот зверь поддавался укрощению. - Что ты тут делаешь, Чес? - осторожно спрашиваешь ты. - Почему не на уроке? - Не задавай лишних вопросов! - устало отмахнулся от твоего любопытства парень, пренебрежительно махнув рукой, словно отгоняя повсюду летающую муху. - Пошли за мной! Он неожиданно хватает тебя за руку, сжимая так крепко, что у тебя стынет в жилах кровь. Не успевая толком отреагировать на происходящее, машинально скачешь за ним, как молодая лань, но даёшь по тормозам уже где-то в середине коридора, заставляя Чеслока повернуться и обвести тебя недоумённым взглядом. Ловишь себя на мысли, что он ведёт себя неуместно так, будто всё идёт буднично, однако на самом деле он сейчас перевернул весь твой мир вверх тормашками, уведя прямо из-под носа у учителя, который, узнав о такой дерзости, обязательно накажет тебя. - Чего медлишь, как черепаха? Долго тебя ещё ждать? - нетерпеливо спрашивает он, недовольно топая ногой. - Или намекаешь, чтобы я понёс тебя на руках? - войдя в некий раж, начал придираться Чеслок, хотя перспектива нагло утащить тебя подальше от того убл*дка вполне устраивала его, парень даже растянулся в нахальной улыбке от своих фантазий. И это при том, что он показал всем своим хмурым видом, что был бы не очень рад взваливать на свои плечи ношу вроде тебя. - Н-ничего я не намекаю! - взволнованно отпираешься ты, чувствуя, как щёки лихорадочно горят при его пронзительном взгляде и некоторой холодности в чуть грубом баритоне. - Куда ты ведёшь меня? Учитель накажет за то, что я надолго отлучилась. Вдруг он и тебя заметил? Тогда и тебе достанется. Чеслок небрежно фыркнул на твои слова и картинно закатил глаза, демонстративно показывая, что он думает об этом. - Да плевал я на него с высокой колокольни! Я просто хочу тебе кое-что показать. Это не займёт много времени, так что пошевеливайся давай, не люблю ждать девчонок, - поторопил он тебя, насильно утягивая всё дальше от кабинета истории, и слишком приличное расстояние от него нагоняло на тебя ещё большую панику. Тебе пришлось сдаться под напором Чеслока, хотя он бы всё равно ни за что не отказался от своей цели; если он чем-то загорится, то его уже не остановить, и если ты не с ним в деле, тогда он пойдёт один с гордо поднятой головой. Не желая провоцировать лишний раз ссору, ты безмолвно и покорно, как марионетка, следовала за своим владельцем, пока вы не очутились в пустующем музыкальном кабинете. Данную часть школы тебе пришлось лицезреть впервые: кабинет был довольно тесным и маленьким, больше похожий на какой-то подпольный закуток, и все его свободные углы были заняты пыльными инструментами. Чистотой сверкало только пианино, на котором Чеслок сразу же обозначил свои владения, вольготно расположившись на широком стуле, обтянутым чёрной кожей. - Ну что, нравится? - поинтересовался молодой человек, осветлившись в этом укромном месте. На вопрос в твоих глазах он ответил: - Это Вайолет завербовал себе это место, чтобы рисовать в тишине. Я уговорил его перенести сюда музыкальные инструменты, чтобы я мог тренироваться без свидетелей, а то иногда надоедают писки этих фанаток, - шутливо сказал парень. - Правда, здесь ещё пригодится ремонт, но нам пока не до этого. - Мне... нравится здесь, - несмело признаёшься ты, но говоришь от всего сердца, находя уединённый уголок привлекательным и уютным. - Тут даже ремонт не особо нужен. - Шутишь что ли? - Чеслок в ироничной форме приподнял брови, чуть искривлённо поддёрнув один уголок губ. - Даже посадить задницу негде. Но я оставил тебе место рядом, так что садись, - он призывно похлопал ладонью по свободной часте мебели, на что ты слабо мотнула головой, не желая хоть как-то задеть его. - Не могу, у меня урок. Давай увидимся здесь на перемене? - мягко предлагаешь, как компромисс, но парень находит это оскорбрительным отказом. - Только не говори, что стала зубрилой, как твои тошнотворные одноклассники, иначе меня вырвет, - сердито ворчит он, проведя пальцами по чёрным клавишам, которые издали протяжные и довольно мрачные завывания, устойчивые в воздухе. - Хочешь и дальше слушать нотации этого злобного старикашки? Тебя пробил холодный и нервический озноб, когда он сказал об этом. Значит, он видел это... - Ты всё слышал, да? - потерянным голосом уточняешь ты, зябко поглаживая плечи и плотно поджимая дрожащие губы. - Да, - кивает он с угрюмым видом и, встав со своего места, вплотную подошёл к твоей скукоженной персоне, вкрадчиво обхватив тёплыми и родными ладонями твои плечи. - И знаешь, что я думаю обо всём этом, (Твоё имя)? - ты невольно поднимаешь на него взгляд, встречаясь с глубинной твёрдостью и затухшим от злости цветом. - Что он давно не получал по своей гадкой морде! С радостью бы это исправил! Чеслок рычит и, благоразумно отняв свои руки, снова остервенело сжимает кулаки. Глядя на возлюбленного, ты чувствовала, что полнишься к нему щенячьей благодарностью и глубоким чувством принадлежности. Он не являлся тем человеком, который напропалую воспевал о своей любви, бросаясь громкими словами. Он не был склонен к красноречию и вообще предпочитал избегать изысканных метафор, но проявлял свои чувства на действиях, и в этой сфере, как ты думала, ему не было равных. Никто ещё не защищал тебя с таким рвением, со звериной неистовостью, с какой безжалостно дерут глотки, не доказывал одним лишь мимолётным прикосновением длинных пальцев, что ты всегда будешь в безопасности и счастлива с ним. Впрочем, Чеслок не умел показывать, что он в ком-то нуждается, но ты всё равно чувствовала на подсознательном уровне, что он не отойдёт от тебя ни на шаг и сделает всё возможное, чтобы ты никогда не грустила. Непроизвольная и глуповатая улыбка расползлась по твоему лицу, а на щеках расцвели будто маки - ты была вся алой, но энергично благоухающей. - Хочешь, я врежу ему и заставлю его взять все свои слова обратно? - не унимался Чеслок, продолжая упиваться гневной тирадой, но ты, забыв благодаря нему о прошлых и заживо пожирающих обидах, миролюбиво отказалась. - Не нужно тратить на него своё время. Лучше сыграй что-нибудь, я люблю слушать твою музыку. - А ты останешься со мной до звонка? - неохотно смирившись с твоим решением, парень переводит тему в нужное ему русло и хитро улыбается. - Останусь, - киваешь с расслабленной улыбкой и в знак своего согласия садишься на стул, хлопая по ещё одному свободному месту, пародируя его манеру. Чеслок одобрительно усмехается и присаживается, укладывая пальцы на нужные клавиши. Торжественно-мрачная, несравнимо прекрасная мелодия пламенно нарастала и летела, чудесно раскрывалась и разносилась пульсирующими аккордами по комнате, то мирно затухая, то преображаясь в бурную реку лихого темпа, под давлением которого сердце пылко сжималось в восхищении. Чарующая дымка отрыва от земли накрывала вас обоих, сделав невосприимчивыми к обстановке. Мотив приобрёл совершенство, благодаря которому необузданность эмоций и страстность растворились под безмятежностью. Теперь, когда Чеслок, выражающий умиротворение на лице, был в твоей досягаемости, ты не преминула скользнуть пальцами по его ладони - нежно, настойчиво, сокровенно. Парень вспыхнул, позволив последним нотам резко раствориться в воздухе. Он хоть и выражал грубую оболочку, но сам внутри был лёгок на подъём и его было запросто ввести в заблуждение незамысловатой лаской. - Чес, спасибо тебе, - улыбаешься так тепло и искренне, что обладатель ирокеза ощутил дрожание своих губ и вибрацию по всему телу. - За что? - недоумевал он, предательски вспыхивая, как последний влюблённый первоклассник, за что ему хотелось в смущении дать себе отрезвляющую пощёчину. - За то, что защищаешь меня и не даёшь в обиду. Я очень ценю это. - Ты про учителя? - осведомляется он с пересохшими губами и такой же сухостью во рту, торопливо сглатывая сразу несколько влажных комков, чтобы избавиться от внутренней засухи. - Да это пустяки! - демонстрирует он безучастность к твоим словам. - И вообще, это не совсем из-за тебя... Я просто сам по себе люблю почесать кулаки, так что не ищи в моих действиях ничего необычного. Я действовал по собственной прихоти, - раз за разом отмахивался он, но убедителеней новые попытки не казались - наоборот, его обычно уверенный голос звучал сломленно и неуверенно, будто придавленный осознанием факта, что ты являешься его главной причиной для мирских беспокойств. Правильно не веришь его словам, наслаждаясь быстрым стуком понимающего сердца. Мысли Чеслока путались и метались со световой скоростью - бесполезно и хаотично. Внешне он онемел, а внутри стоял нестерпимый гул крови. - Поцелуй меня, - к собственному удивлению, просишь решительно ты, ощущая мощный трепет в груди, который отчаянно требовал выхода. Парень чуть ли не подпрыгивает на стуле, давясь горячим воздухом. Направляет на тебя обескураженный взгляд, как на чужака, совершенно не узнавая свою девушку. Обычно ему самому приходилось проявлять инициативу в нежности, иногда даже применять силу, чтобы ты перестала прятать лицо в ладонях, а тут ты сама выпрашиваешь у него поцелуй - это выбило Чеслока из колеи. На минуту подумал, что мольба в твоём взгляде иллюзорна, а его слух внял неправильную вещь. Колебался так, будто ему предстояло решить сложную задачу на экзамене, ответ к которой обещал открыть или закрыть ему двери в светлое будущее. - Ч-что? - растерялся молодой человек с порозовевшими щеками. - А сама не можешь? - от переизбытка волнения повысил голос, чуть ли не перейдя на крик, но ты лишь приглушённо захихикала над его потрёпанными нервами, на что он злился ещё больше. - Что смешного?! - Прости, - скромно извиняешься ты, застенчиво зажимаясь, хотя особой вины за собой не чувствуешь. - Просто иногда ты бываешь очень забавным. - Звучит, как оскорбление! - уязвлённо бормочит раскрасневшийся парень, яро изображая отпечаток обиды. - Посмотри на меня: я не могу быть забавным! Я что, ботаник тебе какой-то, чтобы надо мной можно было глумиться? Врезать же могу! - угрожающе лепетал парень, по-детски пытаясь убедить тебя в своём авторитете. - А ты докажи это, - легко парировала ты, введя ненаглядного в состояние ещё одного голого шока; да что это с тобой сегодня происходит?! Озорной блеск в глазах, лисья ухмылка, непривычная уверенность в себе - Чеслока напрягали такие изменения, они сбивали его с толку и оглушали. - Крутые парни ведь могут запросто целовать девушек. Молодой человек, поверженный твоей безупречной тактикой, хочет поражённо выругнуться, но в рамках приличия сдерживает себя. Сам непроизвольно ощущает жажду улыбнуться в ответ на твоё бодрое настроение - это гораздо лучше, чем видеть тебя в слезах. И если в таком случае ты прекратишь показывать ему свою ранимую сторону, тогда он пойдёт на уступку и сделает это. Стремительно прислоняется к тебе, смущённо зажмурив глаза, и касается губами губ, не так мужественно, как обычно, увлекая в осторожный, словно по-новому изучающий поцелуй, при котором только что образовавшаяся пара пытается разузнать о предпочтениях друг друга и темпе движений в попытках подстроиться и приспособиться. Чеслок впервые в жизни проявляет какую-то болезненную робость, даже не прикасаясь к твоему телу, а ты почему-то вдруг чувствуешь, как прежняя тихоня в {censored} под созревающим внутри желанием откровенного. Будто чувствуя, как в тебе зреет чужеродное пламя, парень отстраняется, чтобы убедиться в своих догадках. Он прочитал в твоём взгляде захмелевшее вожделение и сам едва ли не опьянел; музыканта остановила только мысль о том, что хоть кто-то здесь должен оставаться трезвым. И убеждается в этом, когда ты вероломно седлаешь его бёдра, вальяжно двигая своими, создавая напряжённое трение, от которого у Чеса всё затрепетало. Парню кажется, что воздух между вами разряжен настолько, что искрится и посылает разряды по нервным окончаниям. И ты явно решила его прикончить, вызвав разрыв сердца. - Эй, что это с тобой? - рассеянно спрашивает он, чувствуя ошеломление до мозга костей. - В тебя будто демоны вселились. - Ты сам говорил, что мне стоит раскрепоститься, - отбиваешься ты. - Так что получи и распишись. Не владея собой, провокационно чувственно проводишь языком вдоль его уха, облизываешь мочку, заставив его судорожно дёрнуться, и прикусываешь несколько серебряных колец в его раковине. Твои глаза стали туманнымии, влажными, переполненными истомой, зрачки расширились, превращая их в колодцы ночи - ночи, в которой Чеслоку хотелось затеряться. Чертовка в твоём лице имитирует порочные движения, страстно двигая бёдрами вперёд-назад, задевая его упрятанную в штанах головку, и шаловливо притягивает его к себе за галстук. Он чувственно подхватывает тебя под ягодицы с дерзкой, вызывающей ухмылкой и одним резким рывком придвинул твоё тело к себе, оставив на коже бордовые следы пальцев. Чувствовать, как его затвердевший орган упирается в твою промежность, скрытую сейчас бесполезной юбкой и кружевом трусиков, было невыразимо приятно. Ты прижалась грудью к его груди и безотчётно застонала, даже сквозь нижнее бельё ощущая всё так, будто ты и вовсе находилась обнажённой. Слишком жарко, воздух во рту першит сухим песком. Чеслок чувствует, что, вопреки присутствию твоей формы, она уже расстёгнута и он может ощущать тебя голой кожей. Чеслок в нетерпении срывает зубами пуговицы, не заботясь о том, что нитки могут порваться, а сам орудует руками на бёдрах, стискивая их и несильно царапая. Запрокидываешь от удовольствия голову и он принимает это как сигнал для внутреннего хищника - задевает кожу клыками, чуть прикусывает и жадно проводит языком по повреждённым участкам. Одна его ладонь, отодвинув часть рубашки, прикрывающую правую грудь, ложится на выпуклость и с силой сжимает её. Из твоей груди вырывается почти что всхлип, но ты терпишь сладостную пытку, ведь он всегда был немного диким в постели. Он оглаживает пальцами ореолу, зажимает между двумя твёрдый сосок и тянет вперёд, вытягивая из тебя стоны и ёрзанья, от которых хочется зарычать голодным медведем и скинуть тебя на пол, навалившись сверху. Он просовывает свободную руку под твою подколенную ямку и чуть поднимает ногу, устраивая её в одном положении на своём локте, и сам проскальзывает ладонью под юбку, играя пальцами с клитором. Звонок прозвенел уже давно, но вы не торопитесь отстраниться друг от друга... Сиэль Фантомхайв: категорически не понимает, что такая скромная и утончённая личность, как ты, смогла найти в эксцентричном Чеслоке, который так и притягивает к себе сотню пересудов. Изначально даже подумывал о том, что парень навязывает тебя своё общество, а то и держит в плену, насильно заставляя подчиняться ему - его специфичная внешность и грубые, животные повадки как раз говорят о возможных маниакальных наклонностях, как думает впечатлительный и нежный граф. Предполагает, что тебе в тягость посторонее внимание, потому что ваша пара и без того слишком шумит в школе, хотя ты не подаёшь виду. Уверен, что ваш союз продержится недолго, - Себастьян зачастую подшучивает над завистью мальчишки, - и будет даже этому рад: не против сделать несколько нерешительных шагов к тебе, намекнув о своей только зарождающейся симпатии, ибо негоже приличному джентльмену так быстро кричать о своих чувствах, смущая леди напористостью. Абсолютно убеждён в том, что составит тебе лучшую партию с учётом того, что вы подходите друг другу по характеру. Пока проявляет к тебе услужливость: подаёт руку на лестницах, интересуется самочувствием, подставляет локоть, чтобы провести через дорогу. Иногда пользуется своим актёрским мастерством, когда Чеслок нападет на него из ревности, строя из себя жертву, а после твоей заботы говоря жалобным тоном, что с ним всё в порядке и тебе не о чём беспокоиться, мол, благородство из него льётся фонтаном. Грегори Вайолет: и рад за Чеслока, и частично сочувствует твоей персоне, потому что ты создаёшь вид человека, который не любит шум и навязчивое внимание. Видит, что тебе порой бывает сложно с его подопечным, но выражает своё понимание и состраданием безмолвием. К тебе его отношение вполне лояльное, но особых чувств у него ты не вызываешь. Вайолет является единственным человеком, с котором тебе позволено Чеслоком проводить время вместе и просто сидеть рядом, совершенно не ревнует к своему другу твою персону, потому что знает, что тот не заинтересован отношениями. Иногда Грегори рисует вас в свадебных нарядах, на что твой молодой человек улыбается во все тридцать два, а ты смущаешься и закрываешь глаза, намекая, что об этом ещё рано думать - Чес иногда обижается на тебя за это. Джоан Харкрот: тот, с кем ты разделяешь свои интересы: он восхищается теми же книгами, что и ты, поэтому вас зачастую можно найти в библиотеке, обсуждающих какое-нибудь чтиво в стиле фанатиков. Чеслок крайне недоволен вашим общением, поэтому запрещает тебе общаться с юношей. Пару раз угрожал и ему рукоприкладством, о чём не сказал тебе, а сам Харкрот на твои вопросы отвечает уклончиво и неоднозначно, не желая выдавать парня. С тех пор вы начали незаметно отдаляться друг от друга; даже если ты пытаешься заговорить с ним, он отчуждённо улыбается и ссылается на другие важные дела. В глубине души расстроен сложившейся ситуацией, потому что считает тебя своей родственной душой и мечтает продлить вашу дружбу до скончания веков. Клейтон: пожалуй, ещё одна личность, которая в наименьшей степени волнует Чеслока ввиду его ущербности, по мнению парня. Что ж, по ледяному взгляду Клейтона действительно можно мало чего заметить, в том числе и его искреннего преклонения перед твоей изысканностью и пониманием любой ситуации. Своё мнение он не скажет вслух, отдавая предпочтение молчаливому восхищению, поэтому вы можете спокойно проводить время за чашечкой чая и обсуждениями современных писателей и поэтов. По просьбе, точнее, приказу Чеслока помогает тебе подтянуть историю и другие проблемные предметы, испытывая от этого полнейшее удовольствие.