через развалины, в попытках спасения перед тем, как я упаду, покажи мне, как я могу спастись. дай мне то, за что я смогу зацепиться.
Шум забивал барабанные перепонки, резонировал глухим эхом через горло. Басы в клубе звучали преувеличенно громко. Бора стучала кончиками пальцев о край стакана, наблюдая за гладкой поверхностью алкоголя. Ей было открыто скучно. Дон притащила в клуб, уламывала долго и надоедливо. Теперь сидит младшая рядом, на высоком стуле, пьёт свой коктейль через глупую трубочку и непонятно чего ждёт. В этом заведении Бора впервые. Она нечасто по клубам после переезда ходила, времени не хватало. Желания тоже. День её строился по заезженной рутинной системе: дом, работа, дом. В перерывах были проблески радости и веселья, но те так глубоко похоронены под серостью Нью-Йорка, что казались мифом. Бора выпивает половину своего напитка – виноградный бренди, который она попробовала впервые – и тут-то Дон оживляется. Толкает Ким в бедро и вскрикивает, стараясь заглушить музыку в зале: – Вот, ради них мы тут! Бора без особого энтузиазма смотрит, куда направляет рукой Хань, и почти давится алкоголем. Ох. На сцену, находящуюся слева от бара, вышла группа. Обычная на вид, ни чем не отличающаяся от других таких же. Стоило бы так подумать. Бора бы так и подумала, не коснись её ленивый взгляд девушки, стоящей у микрофона. Яркий свет фиолетовых и зелёных софитов, слепящий, режущий. Тени от людей отбрасываются на сцене, а от неё огонь исходит, лучами расходясь по всему клубу. Она берёт микрофон уверенным движением руки, к себе стойку наклоняет и облизывает выкрашенные в красный губы. – Готовы? – раззадоривает толпу вокалистка. Бора очень даже готова. Ей отзываются восторженными криками. Вокруг мигом гулом взрываются люди, Бора от неожиданности мелко подпрыгивает на месте. Нет, конечно, Бора и до этого была уверена в своей ориентации – но тут её голосом той девушки, исходящим из больших колонок, ударило. Высокая худая фигура в обтягивающих тёмных джинсах, в которую заправлена простая чёрная рубашка с зелёными узорами по всей поверхности ткани. Такая простая одежда, так отчего у Боры в горле пересохло? Бора взгляда оторвать не в состоянии. От этих волнистых тёмно-каштановых прядей, хаотично уложенных на хрупкие плечи; от шеи, вид на которую открывает расстёгнутая на две первые пуговицы рубашка; от длинных пальцев рук, крепко сжимающих микрофон. Вокалистка пылает бурным, неукротимым и обжигающим пламенем. Бора не прочь об него обжечься. Ким проходит языком по сухим губам и отчаянно хочет встретиться с девушкой на сцене взглядами. Бора даже других людей в группе рассмотреть не может – концентрация направлена на эти чёрные глаза, что от бликов софитов расплываются. И на ноги. Бора пялится беззастенчиво на рельефные бедра и икры, как их обтягивает тёмная джинса, как двигается девушка медленно на сцене, ещё не начиная своё убийственное представление. – Эй, – она зовёт Дон, – как имя той, что на вокале? Хань расплылась в такой ухмылке, что Бора пожалела, что спросила. – Откуда такая уверенность, что я знаю? Бора фыркнула. Не успела выбросить ответную колкость – как группа начала играть. Рок начинает разноситься по клубу. Сначала лишь тихие удары палочками, набирающие обороты звучания бас-гитары, добавление клавиш и акустики – после чего девушка начинает петь. Вокалистка эта запредельно сексуальна. Её тембр чистый и глубокий, она с лёгкостью берёт высокие ноты. Рычит на припеве и скалится в хищной улыбке. Она скользяще касается Боры режущим взглядом. От этого горячие мурашки табуном проходят по телу. Бора так и сидит до конца песни, прикованная к высокому стулу, неотрывно наблюдая за девушкой на сцене. Этот голос рвёт все предыдущие мысли, селившиеся в кимовской голове. Заставляет думать лишь о ней, о её ярком макияже и спадающих на лоб тёмных прядях; о том, какое извращение прячется под одеждой. Девушка сцену мастерски использует – ходит, насается, к зрителям наклоняется, заигрывает с бас-гитаристкой. Заполняет собой всё, оставляет на радужке зелёное свечение и вибрации в желудке. Боре нужно ещё выпить. Много выпить. Её от одного вида никогда так не тянуло. От первого взгляда, который бросила неспециально. Невозможная девушка. Слишком соблазнительная. И сегодня Бора её получит. Ким тянется подрагивающими руками к стакану, допивает оставшийся бренди и спрашивает, уже более настойчиво: – Как её зовут? Дон раздражённо хмыкает. Отрывает взгляд от сцены, перекидывает ногу на ногу, и отвечает, с явной неохотой: – Шиён. Но, я бы не советовала… – Ты её знаешь? – сразу задаёт новый вопрос. Пробует новое имя, её имя, на вкус. Шиён. Колит чем-то кислым и вязким. Она, дожидаясь ответа, вновь обращает взор на сцену, где Шиён заканчивает выступление. Софиты угасают, как и другие источники света – чтобы зал начал неистово аплодировать. Слышит, как Шиён (Бора не может перестать её имя в голове произносить) напоследок благодарит публику, и все они уходят со сцены. Бора переводит взгляд на Дон. – Ну что? – в тоне сквозит нетерпение. – Да, я её знаю. С Шиён я не очень общаюсь, а вот с другим членом группы – да, – заканчивает Дон менее резво. Бора предпочитает не углубляться в эту тему. – Хочешь, чтобы я познакомила? – Угадала, – отвечает, вскакивая со стула. Неуклюже приземляется на ватные ноги, почти падая. Насколько разумным, будет идти в таком состоянии к Шиён? Об этом она подумает позже. – Как скажешь, – покорно отзывается Хань, тоже вставая, направляясь через зал к противоположной стенке. Бора следует за ней, цепляется за руку девушки, чтобы не потеряться в толпе и не упасть. Они оказывается в небольшой комнатке за углом. Дон, спокойно открыв дверь, сразу же заходит. – Здаров, неудачники, – приветствует их девушка, падая на самый близстоящий диван. – Вы сегодня шикарно выступили. – От неудачницы слышу, – хмыкает гитарист, сидящий на противоположном диване, на таком же кожаном и потрёпанном. Бора старается выглядеть круто. Садится рядом с Дон под незаинтересованные взгляды всех присутствующих. Она машет живо рукой, якобы говоря привет. Боится слова выговаривать – голос точно сорвётся на возбуждённую хрипотцу. Шиён сидит напротив, рядом с гитаристом, развалилась на диване, широко расставив ноги. Она оглядывает Бору равнодушным взглядом, держа в руках бутылку – и даже так от неё шандарахает электрошокером. На таком расстоянии она ещё красивее, ещё более вызывающая и притягательная. – Это моя подруга – Бора, – её наконец-то представляют. Дон, в перерыве между сказанным, утягивает из рук рядом сидящей девушки пиво. Та даже не возмущается. – Мы работаем вместе. Нового фаната вам привела, – и хихикает пьяно. – Бора, значит, – вступает в разговор бас-гитаристка, с которой Шиён на сцене флиртовала, – я Джию, – улыбается дружелюбно, опираясь об грядушку дивана, около ещё одной девушки, на которую после и указывает, – это Гахён. Вон там дальше Шиён. Тот долбанутый парень, что в самом углу, Гонхак. – Я Юбин, – представляется девушка, у которой Дон отобрала бутылку. – Наша Дон-и насильственно тебя затащила? – О, да, – усмехается Бора, – умоляла, а потом начала угрожать. Плохо вы её воспитали. Гонхак с Гахён прыскают одновременно, пока Дон на неё рукой махнула. Юбин хрипло рассмеялась и посмотрела на Бору, наклонившись. Лишь на мгновение Бора в её глазах что-то странное заметила. – Приятно познакомиться, Бора, – сказала она, улыбнулась и опрокинулась обратно на диван. Шиён всё это время молчаливо наблюдала. Украдкой улыбнулась, отпивая из бутылки. А вот это была нечестная атака. Совсем бессовестная. И Боре нельзя так пялиться, как вокалистка делает глоток жадно, обхватывая губами горлышко. «Как только помада не смазалась?» – вскользь подумала Бора. – «Интересно, после поцелуя тоже останется?» – Так, значит, – заговорил Гонхак низким тембром, – ты подруга, – это слово он многозначительно выделяет, – Дон? Хань закатывает глаза. – Утихомирь свой член, а. Тут-то уже рассмеялись все, кроме Боры, что остаётся загипнотизирована Шиён. Её языком, что неустанно выбирается изо рта, проходя по зубам и губам. То, как она внимательно слушает глупую гахёнову историю, а потом бьёт ту по плечу. От неё аура уже другая – что-то душное и сонное. Она голову немного вбок склоняет, пересекается с Борой взглядами и снова улыбается. На этот раз открыто и озорно. Дон толкает Бору в ногу. Призывает, наверное, быстрее делать что-то с Шиён – ведь они с ними уже полчаса точно, а Бора только и делает, что в переглядки с ней играет. Как тут взгляд оторвать. Помогает Шиён. Она допивает остатки пива, и предлагает: – Может выйдем? – О, наша малышка захотела потанцевать? – ехидно спрашивает Гонхак, тянется, чтобы взъерошить Шиён волосы. – Руки убрал, – цедит Шиён, отбивая руку парня. Тот только и смеётся заразительно, пока у Боры вновь и вновь этот шиёнов грубый голос прогоняется эхом. – Ну-ну, не устраивайте кошачьи бои, – Джию их разнимает и ведёт Шиён за руку из комнаты. – Нам и правда проветриться нужно. И у нас ещё одно выступление через полтора часа, так что не пейте сильно. Бора на место скрепления шиёновых рук с другой девушкой смотрит и отгоняет эти мысли. Встаёт следом – её обгоняет Гахён с Гонхаком, что устроили ещё одну шуточную драку. К ней сзади подходит Дон, на ухо шепчет, чтобы никто не услышал: – Если что, я тебя предупреждала. И выходит, потянув за собой Юбин. Бора недоумевает, замирая на секунду. Предупреждала? О Шиён? Тут она понимает, что осталась в комнате одна. Выдыхает и собирается последовать за всеми. Из-за двери высовывается тёмная макушка, что смотрит с игривым прищуром. – Застряла? – Шиён полностью дверь открывает, проходя обратно. Уже без Джию. – Поторопить пришла? Бора сегодня очень часто вопросом на вопрос отвечает. Но по-другому просто никак. Она одна с Шиён осталась, эта девушка напротив стоит – причём неразумно близко. Шиён брови приподнимает, засовывая левую руку в карман джинс. – Конечно. Куда я без тебя. Она флиртует. Бора от осознания стоять на ногах отказывается. Когда Шиён и вовсе шаги по направлению к Ким делает – отказывают, вроде, лёгкие. Держится Бора стоически. Не выдаёт своё желание. Её дыхание ровное, в глазах немой вопрос: что же ты сделаешь? Шиён останавливается на расстоянии нескольких сантиметров. Этого вполне хватает, чтобы она коснулась пальцами кимовской щеки. Жжёт. Раскаливает по венам. – Так… мы идём? – у Боры голос садится, ломается её маска хладнокровия. Её Шиён сжигает. От неё тянется неуловимо цитрусовыми – Бора хочет этот запах вдохнуть плотнее, прижимаясь ближе к шиёновой коже. – Если хочешь. Бора её руку не отталкивает. Она шаг навстречу делает, отвечая на вызывающий взгляд Шиён не менее дерзко. У Ли глаза дымкой затягивает. Она ждёт, что такого может Бора выкинуть. Ким сдержанно ухмыляется, подносит лицо почти вплотную, приподнимаясь. Шиён непроизвольно облизывается. Пытается смотреть в кимовские глаза, с достоинством выдерживая эту пытку. Но не может. Сползает искрящийся взор на розовые губы. Бора это замечает. – Узнаем, – произносит одними губами и обжигающе улыбается. Бора, выждав лишь миг, выскальзывает из комнаты. Она слышит, как Шиён тяжко и гулко выдохнула, сразу же последовав за девушкой. Бора дразнится намеренно. У неё самой тяга к Шиён невыносимая, магнетическая и мучительная. От неё в воздухе остро и горько, а от взглядов накатывает сразу льдом и пламенем. Соблазн катастрофический, когда тело шиёново в доступности для кимовских рук. Бора в центр зала выходит, теряется в толпе. Бренди в её крови только ухудшает ситуацию. Голова кружится, а щёки от жары заливает краснотой. От кофты, накинутой на случай холодной погоды, становится ещё жарче. Шиён находит её быстро – оказывается сзади, прижимаясь не менее горячим телом. – Цену себе набиваешь, шустрый заяц? – от её томного шёпота, прямо на ухо, становится неприлично мокро. Тяжёлые шиёновы руки опускаются на талию, подтягивая Бору к себе. Ким старается не вздрогнуть. Шиён вплотную прижалась. Она заведённая и нетерпеливая, чувствуется это по силе, с которой она бока Боры сжимает, не осмеливаясь пока ползти ниже. – Милая, я уже бесценна, – хмыкает Бора, подаваясь бёдрами назад. Шиён прерывисто выдыхает. Они обоюдно сводят друг друга с ума. Бора, в такт играющей музыке – типичной клубной – делает плавное движение всем телом. Шиён старается, правда старается, подстроиться. Но она забывает, как дышать, не то, чтобы вспомнить каково это – танцевать. Руки на борином теле становятся потными от волнения. Шиён незаметно выравнивает дыхание и принуждает себя действовать уверенней. Проводит ладонями вверх, до середины рёбер, и снова вниз, до ремня кимовых шорт. Бора у неё под руками жгучая и гибкая, с твёрдостью мышц, что Шиён способна почувствовать, когда девушка двигается. Ким на такие действия лишь закусывает больно губы, ощущая это раздражение внизу живота. Откидывает голову, царапая ухом шиёнову щеку. Ли в этот момент точно думает, чтобы прикусить раковину. Бора, предугадав, поворачивается в руках вокалистки. Закидывает свои руки ей на плечи и пытается углядеть её радужку в свете моргающих светодиодов. Боре даже наплевать, какие взгляды на них бросают из толпы. Ровно столько же, сколько и Шиён, которая видит перед собой лишь желанную Бору. – Может, – начинает Ким хрипло, дотягивается до шиёнова лица, чтобы та услышала сквозь громкую музыку, – нам стоит уехать отсюда? Шиён от голоса этой девушки сама ломается. Она сглатывает, ощущая ужасную сухость в горле. Ли повторяет положение Боры. Наклоняется, вышептывая слова, задевая горячим дыханием: – Поехали.\\
Выбираются на улицу поспешно. Шиён выпихивает Бору из толпы, а там из главного входа. Холодный августовский ветер немного отрезвляет. Бора жадно вдыхает воздух, старается им насытиться, унять покалывания в пальцах и тяжесть возбуждения. – К тебе? – спрашивает Шиён, стоя намного дальше, чем было ранее. Бора на неё обращает взгляд, и вид этой девушки по новой пьянит. Её волосы ещё более растрепались, завились от духоты, находятся в сексуально-неряшливом виде. Глаза смотрят с нешуточной пылкостью. Шиён другая, когда они вышли на улицу. От неё снова острота чувствуется, эта туманная реальность, будто Бора может убрать её изображение, просто проведя по миражу ладонью. – Да, – нескоро отвечает. Рассеянно, хрипло. – Давай ко мне. Ким вялыми руками достаёт телефон из заднего кармана, и ощущает на себе оценивающий шиёнов взгляд. Она усмехается, набирая номер такси. Небо над ними синее, с редким проблеском звёзд. Шиён всматривается в эту картину, хочет закурить, но сигареты остались где-то в куртке, которая лежит в клубе. Возвращаться Шиён не намерена. – У вас же ещё одно выступление сегодня, разве нет? – решает заговорить Бора, пока они ждут машину. Старается меньше смотреть на Ли. Иначе точно накинется прямо на этом уличном Нью-Йоркском бордюре. – Разве да, – Шиён к ней руку протянуть желает. Коснуться выбившихся светлых каштановых прядей, расчесать своей ладонью. И много ещё чего другого желает, ей всего лишь нужно подождать, пока этот жёлтый транспорт приедет. – Тебя не отругают? – Скорее всего отругают, – усмехается, становясь поближе. – Минджи страшна в гневе. – Минджи? – А… ну. Минджи. Джию её псевдоним. Только не зови её так! Она ненавидит, когда кто-то, кому не разрешала, обращается по-настоящему. Шиён кажется действительно обеспокоенной этой темой с именами. Та девушка такая ужасающая? Показалась милой. – Даже несмотря на такую опасность ты прогуливаешь выступление? Как нехорошо, – Бора качает головой, шутливо прищурившись. – Любишь наказания? Шиён выдыхает отчаянно-поражённое: «Бора…». Ким старается не рассмеяться. Такси приезжает вовремя. Шиён уже была на грани. Они запрыгивают в машину, на задние сидения. Бора скоро сообщает адрес. Шиён же, своими плечами утыкается в кимовские, усаживаясь рядом. В машине намного душнее, по сравнению с прохладой улицы. Задыхаться, правда, начинает Бора не из-за этого. Шиён пропускает руку между кимовых бёдер и слышит в плечо глухой вдох. Она водит по ремню, заходя невесомо за кромку пояса, под футболкой касаясь кожи. И ведёт вниз. Протискивает между ног, легко сжимая мягкость. Бора протестующе сжимает ноги. – Шиён… блять, прекрати, – шепчет, как можно тише, чтобы водитель не заметил, что происходит в его машине на задних сидениях. Бора руку шиёнову выкинуть не может, от захлестнувших ощущений. Шиён оглаживает по шву коротких шорт, улыбается дрожащими губами. – А если я тебя старше? Где «онни»? Как неуважительно, – тянет девушка. Она мягко, но настырно ведёт пальцем по внутренней стороне бедра, минуя штанину, дотрагиваясь до коленки. – Похуй мне, кто старше, – через зубы шипит Ким. Не выдерживает, одёргивает наглую руку – и от греха подальше отодвигается от Шиён. Шиён нервно и низко посмеивается, тянется рукой к макушке Боры. Та ощутимо вздрагивает – но тут же расслабляется, когда Шиён губами к виску прижимается, оставляя трепетный поцелуй. Боре ужасно-прекрасно-невыносимо плохо. Шиён сильнее носом зарывается в светлые волосы, вдыхая запах кимовского шампуня, с откликами вишни у самой макушки, и прикрывает глаза. Бора и тут протестовать намеревается, но к ней не так часто настолько нежно прикасаются. Она пошевелиться никак сил не найдёт. По ночному городу добираются средне быстро. Выбираются из машины рывком, если водитель и был удивлён, то скрыл хорошо. Бора бросает ему деньги, громко хлопая дверцей. Она красная заметно, взвинченная, а рядом Шиён напыщенно спокойная, но руки потряхивает. Бора живёт на втором этаже старенького дома. Открывать дверь неслушающимися руками пытка, когда позади Шиён. Как только замок щёлкает – Бора тянет Шиён на себя, больно припечатывая к стене в коридоре. Захлопывает дверь ногой, нетерпеливо срывает с себя кофту, откидывая на зеркало, и настойчиво напирает. Но не целует. Смотрит разгорячёно, с возрастающим желанием, упираясь в плечи. Шиёнова рубашка съезжает, расстёгиваясь на ещё одну пуговицу и обнажая выпирающие ключицы. Бора простанывает. В Шиён есть хоть что-то не идеальное? – Ты мстительная, оказывается, – сквозь усмешку хрипит Ли, сама хочет получить поцелуй, но Бора уворачивается. Она протискивает свою руку меж их плотно прижатых тел и надавливает на шиёнову ширинку. Наслаждается, как та негодующе выпускает воздух изо рта и закусывает губу. Смазывает помаду, оставляя отпечаток на зубах. Бора ликует. – Ты меня трахнуть в машине хотела, я должна была разозлиться, – Ким перебирается руками на талию, решив не мучить так жестоко. Вздыхает громко, когда такую мягкость под пальцами чувствует. Носом утыкается в шею, вдыхает цитрусовый и лавандовый запах шиёновых духов и остатки прокуренного клуба. Ли покорная, податливая, губы свои терзает, взамен бориных. – Просто… – произносит Шиён, держится на ослабевших ногах, опираясь на холодную стенку. – Я хочу тебя. Сильно. Очень. Бора ощущает, насколько влажно между собственных ног. От таких слов особенно. Она закусывает ключицу, проводит языком по солоноватой коже. Шиён цепляется за чужие плечи, сминает футболку – ей нестерпимо нужно найти своими губами борины. Бора от неё отрывается. Смотрит снизу вверх, обжигающим взглядом по губам проходит – красным, покусанным – и облизывается. Проследив за этими соблазняющими движениями, Шиён делает попытку поцеловать – резко дёрнувшись вперёд. Но Бора не позволяет. Уводит голову в бок и ухмыляется. Бора от себя не ожидала, что получится сдержанной быть, когда перед ней Шиён – та самая, что огнём на сцене стреляет, которая манит, от которой пульсирует везде – возбуждённая и готовая только для неё. Ли на порывы дразнящие сжимает челюсть, парирует взгляд из-под полуприкрытых тёмных глаз и не отступает в своей позиции заполучить Бору. – Как долго… – Ким в глаза заглядывает. То приближается к жаждущим губам, то отстраняется, – …ты сможешь выдержать это? Шиён кряхтит что-то матерное, отвечая рычанием: – Нисколько не буду. Девушка под поясницу Ким перехватывает, отрывая себя и Бору от стены. У Боры сил сопротивляться не остаётся. Ради приличия она кусает в закрытое одеждой плечо – слыша участившееся шиёново дыхание. – Где кровать? – требовательно спрашивает. Её тон непреклонный и грубый, тот самый, от которого у Боры коленки подкашиваются. Кровать Шиён находит сама. Бьётся об края ногами, натыкаясь на деревянную преграду. Она роняет Бору, опрокидывает на мягкую поверхность, сразу же накрывая своим телом. Смотрит сквозь спадающие тёмные пряди, упираясь руками об одеяло, спирает дыхание – настолько Бора под ней красивая. Во тьме комнаты улавливает лишь контуры лица и шеи, разметавшихся по подушке волос, и ощущений, как Ким вцепляется в бока. – Мне тоже стоит тебя поддразнить? От Шиён блики на сетчатке проявляются, смертоносные и яркие. Бора приподнимается, кладя ладонь на шиёнову шею. – Обойдёшься, – обольстительно шепчет и подминает Ли под себя. Шиён с радостью свою позицию принимает. Прячет смущённую улыбку и хочет за ворот притянуть к себе, но Бора на её бёдрах уселась, оставив руки на животе. Водит по рубашке короткими пальцами, подцепливая круглые пуговицы. Взгляд у Ким принуждающий – под ним от Шиён остаётся лишь способность подчиняться. – Бора, – жалобно тянет, – поцелуй меня. Шиён готова просить и умолять, лишь бы эта несносная девушка коснулась губами её губ. Бора плутовато улыбается. Весомо подпрыгивает на Шиён, создавая напряжение на её ногах и между. Шиён глухо ахает, сжимая челюсть. Она не успевает яростно возмутиться – как Бора наклоняется, впиваясь в губы. Ким целует жарко, влажно, грубо. Кусает губы, смазывая шиёнову помаду. Бора специально языком водит по нижней, слизывая красноту, отпечатывая на своём языке. Размазывает своими губами помаду полностью. Бора разрывает поцелуй, осматривает сделанное с шиёновой косметикой. У Шиён в глазах точно мир трещит. Алым за контуры, доходя слабыми кляксами до подбородка. Она рот приоткрывает, стараясь вдохнуть побольше воздуха – но весь спектр заполняет один лишь кимовский запах и вкус её губ. – Ещё, – голос Шиён сломанный и непривычно тихий. Бору саму по рецепторам бьёт. Гулко бьётся сердце, шумом отдаваясь внизу живота. Бора её вновь целует. Языком врывается в податливый рот, проводит по ровным зубам, собирая остатки помады. Влажно, очень влажно. У Шиён на губах слюна блестит в розовой палитре, глаза приоткрыты, а Бора от вида этого почти стонет по-животному. Девушка тянет Ли за собой, заставляя оторваться от кровати. Вытаскивает рубашку из-под пояса джинсов, пробираясь по оголённой коже вверх. Шиён горячо дышит в кимов рот. Касания Боры прожигают до самых внутренностей, она сама тело подставляет, зарываясь одной рукой в светлые волосы, а второй держится, упираясь в кровать. Ким не церемонится. Она ловко расстёгивает пуговицы чёрной рубашки, стаскивая с худого тела. Следом щёлкает застёжкой лифчика, и отталкивает Шиён обратно на кровать. Бора с наслаждением целует впалый живот и усмехается в медовую кожу, слыша от Шиён одни полустоны. Языком девушка рисует мокрые дорожки, тут же закусывая выпирающие рёбра, чтобы после – пальцами надавить на тазобедренные косточки. Шиён на кровати ёрзает, мнёт простынь в ладонях, и мельком смотрит на кимову макушку – и снова откидывается на подушки, чтобы сдерживать возбуждённые звуки. – Приподнимись, – негромко просит Бора, расстёгивая пуговицу на джинсах и звучно потянув молнию вниз. Слушаясь, Шиён поднимает бёдра, правда, почти падает – всё тело как натянутый нерв. Бора шустро стягивает джинсы и падает между разведённых ног. С жадностью припадает к губам, целует, целует. На кончике шиёнова языка чувствуется привкус дешёвого пива и табака. Ли отвечает со всем, что у неё осталось – за затылок к себе притягивает, кусая и без того искусанные губы. Рука Боры проходит по резинке трусов, не заходя под. Шиён выгибается под её умелыми ладонями, дышит прерывисто. Она вся влажная и горячая, далеко за пределом сорока двух градусов. Бора об неё боится обжечься – когда касается кончиками пальцев промежности и не выдерживает, стонет, от того, как мокро. Становится непереносимо жарко. Бора отрывается на немного от Шиён, чтобы снять собственную футболку. Шиён недовольно вздыхает, когда более не чувствует пальцев на себе, но замолкает, когда видит на себе раздевающеюся Бору, с её-то идеальным телом. – Нравится? – замечает Ким, усмехнувшись, и отбрасывает одежду куда-то в сторону. Шиён молчаливо кивает, а когда Бора кратко вперёд двигается сидя верхом на бёдрах – она закидывает голову назад и протяжно стонет. – Нравится, – глухо отвечает, облизываясь. Дотягивается пальцами до кимовского тела, линиями вниз проходит. У Шиён нестерпимое желание получить свою разрядку и получить Бору. Ким оставляет ещё парочку укусов на гладкой шиёновой коже, поднимается к нежной шее, целует и кусает до алых отметин. Шиён совсем не против. Она находит ладонями бёдра Боры, смещает на манящие ягодицы, сжимает, получая в свои ключицы тяжёлый и обжигающий вздох, на грани со стоном. Губы Боры жжёт, а поутру они и вовсе будут болезненно ныть. Сейчас до этого дела нет. Она Шиён по новой целует, пальцами забираясь за кромку трусов и касается кончиками вязкости. Бора позволяет Шиён заглушать в своих опухших от поцелуев губах стоны, надавливая на клитор. Пальцы скользят в смазке, и стало бы удобней, стяни она с Ли ещё и трусы – но отрываться не желает. Проникает в Шиён, довольствуется тем, как в ней жарко. Ли цепляется за шею, кусает то за подбородок, то за шею, то вновь губы, которые уже кровоточить начинают. Квартира полностью утопает во влажных звуках и срывающихся стонах. Бора проталкивается на длину двух пальцев, давит на стенки, сгибая пальцы. Шиён выворачивает на несдерживаемые стоны прямо на этих белых и скомканных простынях. Она сжимается вокруг кимовской руки, поддаваясь вперёд. Ким теряется лбом в тёмных шиёновых волосах, теряется в ней. Дышит на кожу через рот, облизывается, улыбается по-садистки от того, до чего доводит Шиён одними движениями двух пальцев. На шее, ключицах и плечах Ли расцветают фиолетовые отметины – Бора никак не может остановиться. Доставляет Шиён удовольствие и сама почти заканчивается, как личность. Нельзя выглядеть так на пике оргазма; нельзя быть с настолько пошло раскрытыми губами и чувствительно закрытыми глазами. Бора грубо делает последний толчок, задерживается в таком положении – и Шиён срывается в оргазм. Ким падает с девушки, ложится рядом. Шиён старается выровнять своё дыхание. – Ты ужасна, – сквозь вздохи произносит. – А ты громкая, – беззлобно отвечает, рассматривая Шиён полубоком. Шиён замечает её взгляд. Откидывает прядь волос со лба, и тянется к Боре, чтобы поцеловать ту в щёку. Ким вздрагивает – к чему это вообще было? Несмотря на свои мысли, она улыбается непреднамеренно. – Мне нужно покурить, – посмеивается Шиён, смазывает чуть ниже, целует в уголок губ. У Боры сердце от такой нежности защемило. – И умыться, наверное, – продолжает, замечая на Боре тусклые красные следы от собственной помады. – На кровати курить нельзя. На улицу иди. – Уже выгоняешь? – надуманно дуется, садится на кровати, ощупывая свою шею. Точно зная, там пятен красно-фиолетовых множество. – Ты такая несдержанная. – Что поделать, – хмыкает, упираясь рукой в голову, сгибая в локте. Шиён выглядит такой расслабленной, сонной. Её голое тело ещё превосходней в естественной позе. – Я на сцене выступаю, вообще-то. Шарф, или типо того, намотать не выйдет, – цокает языком Ли, но продолжает сидеть на месте. Зачёсывает волосы на одну сторону. Бора ею любуется. – Скажешь, что образ. – Какая умная, – говорит Шиён, но потом сверкает тёмными глазами, растягивая губы в предвкушающей улыбке. – В любом случае, нужно с тобой ещё закончить. Бора непроизвольно сжимает пальцы ног. Придвигается к Ли, всё ещё будучи на боку, и понижает тон до завораживающей томности: – Попробуй. Шиён наваливается стремительно на неё, затыкая едкие комментарии Боры поцелуем. – Понравилась на вкус моя помада? – меж поцелуев выговаривает, проводя указательным и средним по мягкой щеке. – Да. Ты очень вкусная. Бора, даже будучи под Шиён, умудряется быть сверху. Шиён фыркает смущённо в кимово лицо, расстёгивая ширинку коротких шорт. Эти самые шорты ей весь вечер разум туманили. Шиён лезет под ремень горячими пальцами, проворно стягивая ткань с бёдер. Бора приподнимается, чтобы помочь стряхнуть одежду с ног, и вновь притягивает Шиён к своим губам. Шиён снимает с девушки чёрный лифчик, неловко стаскивая с хрупких плеч. У Шиён руки скатываются с тела Боры. Пальцы дрожат в мелком треморе от волнения, когда решает на Ким посмотреть под собой – покрытая румянцем, с приоткрытыми глазами, в зрачке которых читается явственное желание; Бора голову откидывает немного назад, отчего мышцы на её шее натягиваются, обнажая острые ключицы. Шиён туда её целует, кусает губами, смещаясь на кожу груди. – Без засосов, – требует Бора хрипловатым голосом. Шиён цыкает обидчиво, хочет припомнить своё тело, но сердиться, когда Бора развратно выдыхает кряхтящие стоны – нереально. Ли мокрыми поцелуями спускается по телу, ведёт языком по вставшему соску, накрывая ртом. Чувствует, как Бора зарывается рукой в её волосы, царапая короткими ногтями кожу головы. Бора поддаётся бёдрами вверх, плотно соприкасаясь с голым шиёновым телом, вынуждая Ли оставлять судорожные вздохи от ощущений. Шиён полностью посвящает свой рот наслаждению Боры. Ползёт ещё ниже, легко покусывая рёбра, что заметно выпирают каждый раз, когда Бора навстречу выгибается. Останавливается у кромки нижнего белья, целует низ живота, мягко разводя кимовские ноги ещё шире. На внутренней стороне бедра оставляет блеклый отпечаток своих губ – помада почти полностью исчезла – и проводит широко языком до резинки трусов. Бора подрывается, тянет к себе за волосы, и сводит ноги. – Нет. Давай без этого. Шиён выглядит немного удивлённой. Качает головой, посматривая на смущённую Бору и завладевает её губами. Нет, так нет. Она плотно припечатывается своей рукой к лобку, пока язык рьяно скользит в кимовом рту. Бора тихо стонет в шиёновы губы, сдавливая её лицо в своих руках сильнее. Мокрое нижнее белье снимается следом. Шиён чиркает по промежности, водя кончиками пальцев по складкам, собирая влагу. Боре нужно скоро и быстро кончить, а не устраивать целые сессии прелюдий. Она бранится, обхватывает ногами талию Ли и приказывает торопиться. Не просит, а требует слабым и хрипящим тоном, прикасаясь губами к шиёновскому уху. Шиён быстро не может. Шиён хочет насладиться каждой клеточкой кимовского тела. Она проникает в девушку на одну фалангу, ведёт вверх, задевая клитор. Бора впервые громко стонет, не переставая кусая то свои, то губы Шиён. Пытается насадиться на длинные пальцы, злится сильнее, царапает спину Шиён упорнее. Ли улыбается сквозь кусачие поцелуи, ловит рваные стоны и проникает глубже. Боре остаётся лишь думать, это Шиён так хороша, или у неё просто секса давно не было? Ли толкается в девушке, медленно и правильно. Вытаскивает измазанные смазкой пальцы, надавливает на клитор, задевая ногтями. Получив в свои губы раздражённый, на грани с рычанием, стон, она проникает на всю длину. Бора кончает, тут же отталкивая Шиён, не давая продлить для себя удовольствие от оргазма. Ли послушно сползает с девушки, наблюдая, как та часто дышит и облизывается. – Ты – это пиздец, – бормочет Бора, устало откидываясь на подушки. Шиён прячет улыбку в ладони, падая на бок рядом. Бора прийти в себя сразу не может. Эта вокалистка действительна идеальна во всём.\\
К рассвету, когда Бора насмотрелась на Шиён, проклиная пару раз её за свои побаливающие губы и подрагивающие коленки, они решают, что лежать на кровати хватит. Шиён кое-как умывается, накидывает на себя рубашку, крадёт у Боры куртку, висящую в коридоре, надевая в спешке джинсы – и уходит за сигаретами. Когда Ли возвращается, застаёт Бору нежащуюся в свете оранжевых лучей, пробирающихся сквозь занавески. Шиён почти роняет зажатую в руках пачку. – Ты всё-таки вернулась, – говорит Ким, потягиваясь на кровати. Шиён тихо сглатывает, следя за мышцами оголённой кожи. – Думала, сбегу? У тебя остался мой лифак, – Шиён проходит через спальню, уже сняв кимовскую куртку. Упивается хриплым смехом Боры на свою реплику. – Я могу покурить на кухне? – Да. Только форточку открой. – Конечно, – мелодично кричит ей Шиён, скрываясь за стеной и усаживаясь на подоконник. Бора присоединяется к ней через несколько минут. Надевает старую безразмерную футболку и заходит на кухню. – Кофе? – предлагает девушка. Наблюдает за Шиён, что задумчиво всматривается сквозь окно на утренний Нью-Йорк, выпуская дым. – Ага, было бы неплохо, – с улыбкой отвечает, повернув голову. – Очень любопытно, как тебя отчитает потом Джию, – Бора включает плиту и ставит на неё турку. Шиён, что до этого стряхивала пепел в найденную кружку, замирает. – Блять, – ёмко выражается она и делает глубокий затяг. – Зря ушла? – Не зря. Совсем не зря. Как же такое может оказаться зря. Бора хочет попросит её не флиртовать так внезапно. Но может лишь скомкано посмеяться. – Оно того стоило, – решает Шиён и выкидывает докуренную сигарету в окно. Ким опирается на хлипкий стол, продолжая наблюдать за девушкой. – Сколько тебе лет? Шиён закашливается, удивлённо смотря. – Как неприлично, Бора-я, – смеётся она. – Мы даже на свидание не сходили, а ты такое спрашиваешь у девушки. – Мне не забывается твоё замечание про «онни». – Ну-ну, – Ли спрыгивает с узкого подоконника и подходит к Ким, – двадцать три. Тебе? – Двадцать пять, – Бора бровь победоносно поднимает, но теряет настрой, когда Шиён прижимает к тому самому хлипкому столу. – Ох, – не выдаёт никак удивление младшая, – приятно познакомиться, онни. – Мне тоже, – бархатно тянет Бора, смотря прямо в глаза. Ли всё ещё сонная, с телом, испещрённым зубами и губами Ким. – В любом случае, мы не в Корее, и меня бесит это обращение, – Шиён наклоняется ниже, стол скрипит. Она поправляет съехавшую футболку Боры, избавляя себя от соблазна. Но у Ким тело на это реагирует не избавленчески. Помнит всё ещё руки Ли на себе, её движения плавные помнит. – Если ты продолжишь, стол сломается, – предупреждает Бора, сползая взглядом на искусанные губы. – Ну, а у тебя кофе сейчас убежит, – парирует Шиён. В турке жидкость уже шипит. Бора нервно дёргается, уходит от Ли, возится с кофе. Шиён смеётся с этого, наблюдая. У Боры в волосах рассвет затесался. Её пушистые пряди отдают рыжеватым оттенком. На голых ногах пламенные следы оставляет солнце, бликами моргая на руках, что выключают конфорку. Шиён хочет её поцеловать, но вместо этого говорит: – Теперь, раз ты: оставила засосов до безумия много – серьёзно, кто так делает? – ещё и возраст спросила. Должна мне, как минимум, одно свидание. – Второй раз про это говоришь, – припоминает Бора. Она разливает кофе по кружкам, и пытается понять для себя: нужно ли ей продолжение с Шиён? – Потому, что хочу, – искренне отвечает, вынуждая руки Ким дрогнуть. Это шиёново «хочу, хочу, хочу» плотно на её коже выцарапано чужим языком. – Я подумаю. Бора поворачивается, держит в руках две кружки кофе. Подходит к Шиён, одну ставит на стол, позади неё, намеренно близко прикасаясь телом. Шиён замирает и не успевает перехватить руку Ким, как та уже оказывается на прежнем месте, делая глоток. – Дашь свой номер? – Да, сейчас. Бора уходит из комнаты и скоро возвращается, протягивая Ли разблокированный телефон. Шиён записывает туда свой номер, сбрасывая маячок себе. Сохраняет контакт и Боре совсем немного любопытно, как младшая его записала. Теперь Бора не только «Шиён» перестать произносить не может, но и это приятное «младшая». – Я напишу, – говорит Шиён, отдавая технику. Она берёт кружку, благодарно целуя Бору в нос. Бора от неожиданности фыркает, почти разливая тёмную жидкость – она совсем сильно отвыкла от такого общения. Боре нужно успеть поспать. Утро воскресенья – завтра на работу. Она облокачивается на кухонную тумбу и зевает, прикрывая разноцветной кружкой рот. – Я по твоему взгляду вижу, что мне надо идти, – Шиён делает глоток, отпивая чуть ли не половину. Обжигает язык и корчится, часто вдыхая. Бора закатывает глаза. Наливает воды и отдаёт Ли. – Мне нужно отдохнуть перед понедельником, – намекает Бора. Шиён спасается водой и убирает кофе. – Я и так собиралась уходить. Шиён собирает вещи, одеваясь нормально. Бора вынуждает себя не смотреть на спину младшей, с соблазнительно выступающими лопатками и изгибами талии, с красными полосками царапин от собственных ногтей. – Спасибо за ночь, – самодовольно выдаёт Шиён, обуваясь. Бора легко закусывает свои покалывающие губы и выдыхает. – Иди давай. – Пока, – говорит, но остаётся в дверях. Наклоняет голову в бок и думает: поцелует или нет. Ким, не понимая чего от неё ждут, ведёт плечами и выжидающе смотрит на Шиён. – Что-то забыла? Шиён дует губы и указывает на них пальцем. Старшая закатывает глаза. Приподнимается, тянет Ли за ворот рубашки, легко целуя. – Теперь иди, – толкает девушку в грудь, игриво улыбаясь. – До встречи, онни, – усмехается Шиён, подмигивает и скрывается за дверью, утопая в рассветных лучах, заливающих подъезд.