Тайна, покрытая взбитыми сливками

— Иди отсюда, — Никки указала пальцем на выход. — Да ты едва ходишь! Дин энтузиазма не оценил, упёрто подныривая под ленту ограждения. — Да всё со мной нормально, я же не с крыши упал! — оный, прихрамывая, пошёл к запакованному в мешок телу. — Я же был в больнице! — Морг — это не больница, — нагнал его Сэм. — Вообще-то, технически, больница, — поправила его Экстер, у которой всё лицо было красным — она не поспевала за мужчинами. — Но то, что его осматривал наш гистопатолог уже не так прозаично. — Скажи, тебе можно хоть работать? — Сэм за шиворот остановил брата. — Этот глистопатолог... — Гистопатолог, — поправила Никки. — Да-да, он дал тебе добро на погоню за чудовищами? — Да когда нас это останавливало?! — Дал или нет? — Нет. Сказал месяц постельного режима... — Дин набрал в грудь воздуха. — Но я же не женщина на сохранении, чтобы месяцами в кровати валяться! Никки упёрлась руками в колени, чтобы отдышаться. На ней сегодня был джинсовый комбинезон, с ярко-розовыми кроссовками. Поверх — белый халат. — У тебя что-то сломано? — Та-а-а, — Дин отмахнулся. — Ничего не сломано. Всё цело. — Мы серьезно, мужик. — Ладно. Сломаны два ребра, — сдался охотник. — И-и-и? — Никки театрально приподняла пирсингованную бровь. — И ещё палец на ноге. — ... — И те, что рядом тоже. — Ну супер теперь! — его брат хлопнул себя по лбу. — Как же мы теперь сможем перехватить новые тела до морга?! — Да я на ходу! — Оно и видно... *** Бакстер хлопнула дверью, с отвращением направляясь в душ. Корыстный секс содержит в себе несколько отрицательных качеств. Если о морали уже успели поговорить, то сейчас Хэйли сфокусировалась на отвращении к себе. Человек, с которым она только что переспала оказался крайне отвратительным. Нет, бывало и хуже, конечно, но час от часу легче не становится. Айтишник казался худым и подтянутым, в какой-то мере даже привлекательным. Но оказалось, что он умело маскировал свою мерзость под одеждой и приторным одеколоном. — Пачку контрацептивов ты значит додумался купить, а в душ заскочить нет?! Девушка выкрутила кран на полную, заскакивая в кабинку и подставляя тело раскалённым струйкам воды. Ей хотелось выжечь с кожи остатки прикосновений айтишника. Хотелось вымыться изнутри, обработать себя спиртом. Хэйли чувствовала себя грязной и заразной. Она смотрела на себя в зеркало, хватая ртом полный пара воздух. Ей в голову лезли картинки, словно у её отражения на теле появляются маленькие язвочки, как при сифилисе. Бакстер схватила первое, что попало под руку, оказалось — пену для ванны, — настолько она мечтала отмыться. Она тёрла себя мочалкой, пока кожа не стала сначала краснеть, а потом и кровоточить. На более объемных, но менее повреждённых участках кожи выступала лимфа, но душ уносил её с собой. Хэйли всхлипнула, швырнув мочалку в своё отражение. Она сползла на колени, обнимая себя руками и неподвижно глядя на себя в зеркало. Её тошнило. Тошнило от самой себя. — Я не какая-то там прокаженная, — шепотом убеждала она саму себя. — Это пройдёт. Уже много лет на неё не накатывало столько эмоций за раз. Она решила, что просто устала и морально потеряла все свои силы. Вот жуткий секс и вылился в истерику. Нужно взять себя в руки и вернуться к работе. Всё тело пекло, но Хэйли упорно вытиралась махровым полотенцем, направляясь в комнату. Свежий комплект одежды и добытый тяжким трудом адрес. Нужно навестить лот под номером четыре. *** — Роза! Девушка вздрогнула и едва не выронила из рук чашку кофе. Старший инспектор сегодня был не в настроении, а попадать под горячую руку ей не хотелось. — Да, инспектор? — она вылетела в коридор, поправляя идеально отглаженный брючный костюм. — Знакомьтесь, агенты, Роза О'Шо́несси, наш штатный фотограф. , — мужчина указал на прибежавшую девушку. — Она проинформирует вас о ходе дела и ответит на все интересующие вас вопросы. — Я? — Роза едва воздухом не поперхнулась. — Чем же я могу помочь? Но инспектор уже удалился, так что ответить ей вызвался длинноволосый агент. Он располагал к себе улыбкой, но за добродушными выражением лица пряталось что-то ещё. — Поверьте, вы-то нам и нужны. Говорят, все сделанные вами фотографии хранятся в архиве, но для того, чтобы туда попасть нужен специальный пропуск и... не могли бы вы... — Да что ты сиськи мнёшь, Сэмми! Второй агент показался Розе более искренним, что ли. Говорил он грубо, но не скрывал какого-то отчуждения за лицемерием. Хотя от него и несло спиртным, вперемешку с фастфудом. — У вас, случайно, не осталось фотографий на электронных носителях? — продолжал он. — Хотя бы парочку. Роза вздёрнула брови, но тут же стушевалась, вспомнив выражение лица начальника. Инспектор велел во всём помогать им, но идти на поводу у федералов, забирающих хлеб у честных полицейский, она уж точно не собиралась. — Представьтесь для начала, — она вздёрнула подбородок. — Вы ведь не в хлеву. — Девушка с Латинской внешностью, ирландскими корнями и английским этикетом? — второй ухмыльнулся. — Это что-то новенькое. Пока один представлялся Сэмом, а второй — Дином, по каким-то там фамилиям, которые девушка благополучно прослушала, Роза краснела от предыдущей фразы. Да, фамилия папина. Ирландская. А внешность мамина — латинская. Ей никогда не нравилось это в себе. Почему кому-то достаются светлая кожа, светлые глаза и волосы в сумме, а ей всё наоборот? Чёрный хвост на затылке был крепко затянут, пока остальные волосы зализаны так, что в отражение смотреться можно. Оливковая кожа, которая автоматически причисляет её к низшему классу. И тёмно-карие глаза, которые она больше всего в себе ненавидит. Почему мать природа так несправедлива? — За какой период и по какому делу вас интересуют материалы? — Роза проглотила вопль отчаяния, поманив их за собой в кабинет. — Может что-то конкретное? — Нас интересует всё, что у вас есть, — как отрезал длинный. — Ладно, — Роза сложила губы трубочкой, пододвигая к себе ноут. — Начнём с две тысячи пятнадцатого года, когда меня впервые пустили на место происшествия. — Мы имели в виду, за последние пару дней, — сказал и кашлянул в кулак Сэм. — Поэтому-то я и попросила конкретнее, — Роза плюхнулась на стул, подъезжая к столу. Она поймала на себе красноречивый взгляд второго. — Что? — И не предложите нам сесть? — хитро спросил Дин. — Мы что, в хлеву? Роза облизнула губы. — Присаживайтесь, конечно, — она указала на единственное кресло в этой каморке. — Что-то моя «английская часть» барахлит немножко. Ничего не подозревающий Дин с разгону плюхнулся в кресло. Под ним что-то треснуло. Спинка отклонилась назад, отрываясь от основного каркаса, утаскивая за собой и наездника. Будто Дину было мало списки, ещё и одна ножка сломалась, отчего лежащий кверху задом охотник в классическом костюме казался ещё более неуместным здесь. — Ой, совсем забыла предупредить, где же это мои манеры, — она повторила жест Сэма, кашлянув в кулачок.