The Tale of the little salmon

— «Итак, Вы утверждаете, что Вы не дочь купца Карамура первой гильдии?» — Артур Ренделл был на пределе: вены на висках пульсировали, кулаки то и дело сжимались, брови опустились к переносице, ноздри вздувались от нехватки воздуха. — «Издеваетесь? Вы посмотрите на меня, я же мужчина! Спустя уже несколько часов Вы задаёте мне один и тот же вопрос, даже не слушая меня», — этот спор мог бы идти бесконечно. Двое мужчин сидели друг на против друга в кабинете детектива и вели диалог. Каждый старался остаться на своей стороне и при своём решении. Детектив уже изучил род Карамуров. Теперь он искал оправдание для поступка шатена. О самом мужчине было мало что известно. Но одно его зацепило - он был приёмным сыном рода Карамур. — «Тогда я могу полагать, что Вы укрываете дочь купца?» — детектив окончательно запутался. Всё рассказанное парнем ранее никак не сходилось с их записями и документами. Если он не явился к графу под обликом девушки, то где же та? Смерть её стала бы моментально известна. Скот Лэнд Ярду уже давно было поручено разыскать гамму. Да поручила это никто иная, как сама Королева Виктория. То, что сказал парень было ложью. Карамур никогда не уподоблялся контрабандой. Это не только бы вызвало проблемы с законом, также знатно запятнало известный род. Из некоторых документов было понятно, что корабли перевозили лекарственные препараты. Иногда к ним добавлялись корабли с чаем, кофе, различными травами. В иные годы - товары первой необходимости. Но получить королевское разрешение Карамуры смогли только на ввоз и вывоз лекарственных препаратов. Да и самого Карамура сложно было назвать купцом. Он, скорее, один из самых надёжных и отчаянных посредников. Многие говорили, что он продал душу дьяволу за то, чтобы без проблем отправляться вплавь в сильную бурю. — «Я понятия не имею, где моя сестра. Тому мальчишке просто почудилось. Да, я спустился в погреб без разрешения хозяина. Да, я начал там копать яму. Но я никак не связан с исчезновением Клоськи Карамур! - парень начал нервничать. Уже на протяжении пяти часов детектив никак не мог примириться с обманом мужчины. – Да посмотрите на меня, посмотрите! Я даже ростом не похожу на свою сестру!». — Так Вы её брат? — Да, черт возьми, да! Несколькими часами ранее. —«Да кто ты такая?» — негодовал Арнольд от того, что не прибил чертовку. Баронесса истерично рассмеялась. Кажется, неловкая минутка наступила сразу же, отягощая гостей, но на небе начало сгущаться, постепенно темнеть. Клоська вальяжно восседала на стуле, окидывая взглядом старика Транси. Тот питал к ней особую неприязнь. Но настало время прощаться. Всё веселье должно когда-то закончиться. Но у маленькой гаммы были свои планы. — «Вам не пора ли домой? Смотрите, тучки сгущаются, дождик крапает…» —Клоська быстро осмотрела всех присутствующих. — «Да помолчи ты уже!» — бесновался пожилой граф. Нервы старичка потрепал даже не сам блондин, а незнакомка. Но его что-то тяготило, не давало сказать то, о чём он так порывался. Странное чувство, а может… Сдавило его толстую шею. Старик начал глотать воздух ртом. В отчаянии он глянул на вокруг него сидящих. Но их лица были спокойны. Никто не хотел вмешиваться в его удушье. Им была выгодна гибель Арнольда Транси. Дядя Алоиса перевёл отчаянный взгляд на Клосеньку. Воздуха совсем не хватало. Разум помутнел. Перед потерей сознания, старик увидел на месте маленькой гаммы улыбающегося мужчину. Его улыбка была кровожадна. — «Тогда Вы утверждаете, что изначально присутствовали на приёме у господина Транси не в облике маленькой девочки? Или я ошибаюсь?» — Артур Ренделл пристально уставился в чёрные глаза мужчины. Тот не терял самообладания и держался стойко и упрямо, на все вопросы отвечая спокойно и холодно. — «Вам смешно, скажите честно? Я дворянин мужского пола, в конце-то концов. Или я слишком женственный по меркам Великобритании? Не смешите меня и себя. Не тратьте время», — шатен устало цокнул языком и слегка откинулся на кресле. Ему уже надоела эта игра. Он больше не мог сидеть здесь без дела. Мужчине нужно было срочно отправить письмо в Америку. — «Но вы же прекрасно понимаете, что незаконно проникли в чужое поместье?» — не унимался лорд Артур. Шатен же думал, что тот просто пытается его посадить хоть за что-нибудь, но он это не сделает. По крайней мере до того момента, как он найдёт его сестру. — «Почему же, юный господин сам пустил меня», — и снова ложь. Причём мужчина каждый раз перевирал то, что говорил изначально. Каждое его слово было полной противоположностью сказанного. Благо Артур Ренделл был достаточно уставшим и запутать его не представляло возможности. Вера на слово никогда не доводит до добра. Ренделл просто соглашался с предыдущей версии сказанного шатеном. Но что-то ещё заставляло его закрывать глаза на происходящее. Хоть он и пытался задавать какие-то вопросы, однако сам детектив выглядел очень потрёпанным. Иногда он мог начать глотать воздух, чем вызывал удовлетворительный взгляд шатена. Но это ощущение быстро проходило, и надо было видеть, как сверкает чёрными глазками допрашиваемый мужчина. — «Почему он утверждает, что в зале была девушка, а в подвале – взрослый мужчина?» — детектив резко дёрнул головой. Вновь резко нахлынувшее ощущение спало. — «Скажите честно, Вы уверены, что молодёжь в наше время не брезгует опиумом или спиртным? Обратите внимание на спиртные напитки на столе в том самом зале. Возможно, мальчик просто злоупотребил вином. Да и честно сказать, Вы сами верите в тот бред, что несёт этот мальчишка?» — шатен понимал, что если не начнёт действовать сейчас, то вскоре на Артура уже не будут действовать чары и ему придётся остаться здесь на очень продолжительный срок. — «Хорошо, что ж, тогда что вы делали в погребе это мальчишки?» — шатен задумался. Он сидит здесь уже час седьмой и ни разу не прокололся. Теперь ему осталось только снять перчатку. Мужчина сжал кольцо, которое прежде покоилось на мизинце его правой руки. Обсидиан засверкал. Артур Ренделл упал без чувств на письменный стол. Мужчина подвинул к себе листок чистой бумаге, выхватил перо из чернильницы и начал каллиграфическим почерком выводит латинские буквы, после преобразовывавшиеся в слова: «Клосенька, возвращайся. Скот Лэнд Ярд нас подозревает. Твоё кольцо у меня. Твой единственный брат Мишель». После мужчина достал мятый конверт и вложил туда свой клочок бумаги. — «Что бы я без тебя делал, сестрёнка…» Мужчина осторожно встал из-за стола. Но его побег оборвался, когда в кабинет зашёл ещё один детектив. — «Сэр Артур, Вы…», — в дверном проёме застыл Фред Абберлайн. Он был в смятении: то и дело окидывал взглядом незнакомого мужчину и находившегося без сознания начальника. — «Да чтоб Вас! Что ж, в последний раз», — мужчина повторил манипуляцию с потиранием камня. Детектив охнул, будто задыхаясь и упал на пол. Благо Фред упал внутрь комнаты: не теряя ни минуты шатен прикрыл дверь с обратной стороны и понёсся к выходу. Он уже изучил план этого здания, так как чувствовал, что скоро попадёт в подобное место. Мужчина уже не бежал, а летел по улицам Лондона. — «Аргх!» - шатен, кажется, в кого-то влетел. Он достаточно сильно ушибся о чьё-то плечо. Но и этот кто-то тоже упал. Мужчина, да, он был без стыда и совести, но почувствовав свою вину решился хотя-бы извиниться перед упавшим, по его вине, человеком. Так как был уже полдень, то разглядеть ни в чём не повинного человека не составило труда: это была женщина с красными алыми волосами и необычным красном платье. Дама же лежала на спине. — «Миледи, прошу, простите мне столь грубый поступок», — шатен действительно сожалел, что сбил женщину. Был бы это простой лондонский житель мужского пола - он просто извинился и ушёл далее. — «Мишель, ты? Как неожиданно!» — громко воскликнула женщина. Сначала шатен перевёл взгляд в пол, потом он уже перестал улыбаться, а затем и вовсе убрал руку. Он не мог понять, где бы он мог видеть столь яркую женщину. Всю свою жизнь он прожил в Америке. — «Я была помолвлена с твоим отцом, Миша» — чуть более тихо произнесла женщина. Мужчина вздрогнул. Спустя столько лет Клоська твердила ему, что отца более нет в живых. Тогда какого чёрта эта женщина говорит о помолвке? Однако, шатен всё ещё оставался уверен в своей сестре, да и женщина, скорее всего, его либо перепутала, либо хорошенько приложилось головой, когда упала. Мишель впал в ступор, но прогнав плохие мысли, ответил незнакомке: — «Как Вы сможете доказать это? Сейчас каждая собака знает о нашей фамилии. Не думайте, что я сравниваю Вас или обижаю, я лишь хочу сказать, что это может быть выгодно Вам. Я не верю ни единому вашему слову, миледи» — он держался достойно. Они с сестрой были противоположностями. Он был упрям, глуп, горд и холоден. Сестра же меланхолична, добра, но хитра и находчива. Но быть сильным до самого конца, не будем лукавить, всё же его черта. — «Я понимаю, что ты мне не веришь, но на нашей церемонии была Клосенька, твоя сестра, и члены семьи Фантомхайв...» Фантомхайв... Да, он помнит слова сестры об этой семье. О том мальчике, который смог найти с ней общий язык. О девочке, которая могла приезжать в то поместье и так же играть с тем юношей и его Клоськой. — «Тогда, смею предположить, что мой отец жив?» — Мишель всё же подал руку женщине. Его лицо оставалось не тронутым эмоциями и переживаниями, но душа буквально кипела в котле смешанных чувств. С одной стороны: его отец жив, но тогда мертва Клоська. Так как женщина, скорее всего, сказала бы, что Клоська сейчас здесь. Но она ещё ни слова не с молвила про Карамура. Шатен совсем запутался и распутаться могла помочь только эта незнакомка. — «Твоего отца больше нет в живых. К сожалению, трагедия моей сестры и её жениха затронула и его...» — женщина заметно погрустнела, её глаза наполнились слезами. — «Прошу, простите за столь резкий вопрос. Не плачьте, я не могу видеть женские слёзы», —Мишель взял в руку ладонь женщины. Он отметил про себя, что та выглядит достаточно неплохо для своих лет. Почему-то сын купца был уверен, что его отец у неё далеко не первый, да и не последний мужчина. —«Что ж, тогда... - женщина не убрала руку, провела ею чуть выше к запястью. Он чем-то напомнил её первого возлюбленного. Но думала она сейчас точно не о той, о ком рассказывала. —Я любила его, любила её... Они стали для меня самым важным в моей неудачной жизни. А теперь я потеряла всё. Все те, кто был мне дорог, просто сгорели до тла..." Мишель не мог поверить своим ушам. Если его сестра сгорела, то бант должен был сгореть вместе с ней. А следовательно сила, которая была в кольце, не может действовать. Но кольцо ещё источает энергию. Его настоящая хозяйка до сих пор жива. — «Всё будет хорошо. Я останусь с Вами в Лондоне до поры до времени. Потом я также отправлюсь в Америку», — шатен тяжело вздохнул. Он несёт достаточно тяжёлое бремя. В любой момент Скот Лэнд Ярд может настигнуть его, даже не разрешив отправить письмо. — «Ты разве не дождёшься Клосеньку? Она обещала приехать уже совсем скоро», — мужчина неловко почесал затылок. С момента его заключения прошло четыре месяца. За все эти месяцы могло произойти всякое. И каждый этот чёртов месяц мужчина дурачил детективов. Но энергия в кольце кончается. Ему нужно срочно передать кольцо своей сестре. — Так она обещалась приехать? Разве она не погибла в том поместье вместе с отцом? — Нет. Несколько недель она жила у меня, право, очень милая девочка. Она часто плакала и просила отпустить её на другой континент, чтобы спасти бизнес отца... — Не вините её. Она поступила правильно. Остаться без гроша в кармане - не самая лучшая перспектива. Я тоже был безумно расстроен произошедшим, мне было не до бизнеса отца. Но моя сестра смогла взять всё в свои ручки и продолжить дело нашего родителя. — Клосенька была так юна... После кончины Карамура она совсем потеряла себя: всё время бродила по поместью, искала и звала отца... Ты не представляешь, как разрывалось моё сердце в те моменты! Ах, а как она плакала! Так тихо... Бедняжка! Как вспомню, так слёзы на глаза наворачиваются... — Полно Вам. Клосенька, конечно, девочка была ранимая. Но она очень решительна и целеустремлена. Она пройдёт по головам ради достижения поставленной цели... Прямо как отец. — «Она жива и здорова, а это самое главное. Скоро она приедет и всё будет замечательно», — наигранно улыбнулся Мишель. Он понимал, что даже неделю не сможет повидаться с сестрёнкой. Шатен уже не сможет узнать в ней прежнюю Клоську. Даже её письма были полны краткости и законченности. Она не давала волю своим чувствам, даже в письме к своему брату. Для самой девушки потеря отца была колоссальной, нежели для Мишеля. Он прожил с отцом всего два года. Но даже за такой короткий промежуток времени купец смог сделать мальчика счастливым. Он был настоящим отцом. До самого конца... Итак, они благополучно добираются до поместья Мадам Рэд, правда, ближе к вечеру. — «Грелль, у нас гость!» — женщина была уже довольна всем происходящим. Шатен не раз думал о том, что такая особа легко может манипулировать половиной мужчин всей Европы. Из-за угла показался достаточно высокий мужчина. По крайней мере он был на половину головы выше пришедшего Мишеля. Но выглядел он как-то странно. Мишель сразу обратил внимание на глаза мужчины. Они источали яркий свет. Словно изумруды - так подумал шатен. Волосы его были цвета тёмного каштана. Выглядели они крайне неестественно. Проведя по ним, скажем расчёской, и вся краска слезет. Мишель подозрительно оглядел предполагаемого Грелля. Последний немного смутился. В глазах заплясали бесы. Мишель холодно фыркнул и повернулся к мачехе. — «Сынок, знакомься, это Грелль - мой нерадивый дворецкий», — пролепетала Мадам Рэд, укоризненно поглядывая на слугу. Тот будто смущался. Но Мишель знал, что это всего лишь игра. Его, как и его сестрёнку было сложно обмануть. Это не понравилось старшему Карамуру, потому тот холодно смотрел в сторону слуги Даллес. — «Был рад познакомиться, господин Мишель», — дворецкому явно понравилась холодность мужчины, а может, и сам мужчина. В свои года Мишель был поистине великолепен, как любой из рода Карамур. Его волосы были цвета карамели, которые слегка переливались в рыжину, находясь на свету. Глаза его были слегка узкими, больше азиатские. Цвет глаз его был чёрный, что вызывает ассоциации с Востоком. Подбородок был достаточно остер, что придавало ему некую аристократичность. Кожа была бледна, словно мел. На длительно пребывании на солнце могли начать появляться ожоги, что, несомненно, не играло тому на пользу. Волосы его слегка завивались, но были уложены назад. Однако они всё равно имели некий объём, потому не казались прилизанными. Одет он был по последней моде Америки, что сразу выдавало в нём иностранца. — «Тётушка, раз уж я остановился здесь у Вас ненадолго, смогу ли я по приезду Клоськи посетить Фантомхайва?» — решительно спросил мужчина, отдавая плащ радостному, непонятно отчего, дворецкому. Он желал отомстить за тот пожар. Он ненавидел эту семью за то, что именно они отобрали у него отца. Если бы не приглашение Винсента, Карамур остался жив. — «Конечно, сынок. Грелль, ты ещё не собран? Хватит разглядывать плащ моего сына! Нам уже пора». На улице уже наступил вечер. Из-за того, что туч на небе в Англии было и так в изобилии, сейчас они закрыли всё небо. Из-за чего всё казалось намного темнее и ещё более жутко. Но иногда тучи расступались и выглядывала яркая одинокая луна, которая освещала Лондон. Мадам Рэд вместе Греллем покинули поместье, оставив Мишеля совсем одного. — «Да, матушка, очень уж ты любезно встретила сынка...» — немного подумав Мишель всё же пошёл осмотреть здание. Поместье выглядело и впрямь роскошно. Видно, господин Даллес был состоятельным дворянином. — И осталась она у разбитого корыта. Мишелю не было жаль Анжелину. Ему было жаль только себя. Он единственный из семьи Карамур, кому не досталось ни гроша. Но мужчина рассчитывал на младшую сестрёнку, которая если не обеспечит ему богатую жизнь, то хотя-бы отмажет от его необдуманных шалостей. — Черт дёрнул полезть меня в этот котёл... Шатен сожалел о том, что он смог подставить Клосеньку. Буквально страдал из-за этого. Мужчина привык сам решать свои проблемы. Но, с другой стороны, ему была бы доступна счастливая богатая жизнь, заполучив он тот клад в погребе Транси. Теперь же он сам остался у разбитого корыта. Клосеньке он всегда останется предан. Мишель был благодарен ей за любую помощь: будь она финансовая или моральная. Он знал, что совсем недавно бизнес Карамура оказался на мели благодаря азиатским друзьям. Но даже тогда Клоська прислала ему эти несчастные полторы тысячи фунтов. Для него она тот человек, которому в письме он мог рассказать всё, что с ним приключилось, что он чувствует. Эта девушка стала для него его первой любовью. Но он всё понимал. Понимал, что им нельзя быть вместе. Их осудят. Больше всего он боялся за маленькую гамму. Ей было бы ещё тяжелее жить с таким позором. Он не доверял своей мачехе. Она играет его чувствами и ему это не нравится. Её лёгкие касания наводили его на мысль, что она заигрывает с ним. Это чувство не покидало его до сих пор. А ещё этот странный дворецкий... Он точно не тот, кем может изначально показаться. — «Газетка? — мужчина увидел столик, на котором стоял телефон и взял в руки листы газеты. — Таинственное исчезновение проститутки? Забавно, наверное, Даллес поехала убивать вторую... Ещё тот тип... Как там в народе говорят: два сапога пара, не так ли?» Мишель сразу заподозрил этих двух людей. Хотя над дворецким он ещё бы подумал. — «Помнится, Клоська упоминала, что стоит сторониться тех, кто охотится по душу человечью. И это не демоны. Им тоже свойственны биологические потребности человека: голод, сон и всё такое прочее. У них есть и косы, которые могут покромсать всё на своём пути...» — Мишель задумался о своём самоубийстве. Впервые так. Он мог бы облегчить задачу Клоське и не создавать для неё новых проблем. К тому же жизнь её так и остаётся не самоё завидной. Не будь она стойким и решительным человеком, она бы никогда не встала на ноги. Мишель вынул из кармана пиджака маленькую фотографию. — «Уверен, ты так изменилась. Сейчас ты уже не та маленькая беззащитная гамма. Теперь ты — глава рода Карамур. Карамур, который всего добился сам. Который справиться со всеми своими и чужими проблемами...» — на фотографии был изображён тот образ, который недавно принимал мужчина для входа в поместье. Большие чёрные глазки, словно заглядывали в душу. Мишель упал в рядом стоящее кресло и обхватил голову руками. Он не никак не мог решиться наложить на себя руки. Может, Клосенька всё ещё любит его, сможет простить нерадивого братца? Ей не нужны лишние проблемы. И мужчина это понимал. Шатен встаёт на ноги. Будто под гипнозом подходит к письменному столу, берёт листок, перо и начинает вновь писать. Его глаза... Он впервые плакал. Дотоле сильный упрямый мужчина теперь плакал на взрыт. Слёзы текли по щекам, капая на конверт. Когда мужчина дописал всё то, что хотел, он подписал, кому должен был быть адресовано письмо. Сложил бумажку в конверт. Конверт положил в карман пиджака. Теперь он медленными тяжёлыми шагами направлялся по лестнице. Он нашёл выход к крыше. Осторожно подошёл к её краю, осматривая, что находится внизу. Была глубокая ночь. Тучи рассеялись и теперь можно было лицезреть всё вокруг. Лёгкий туман покрывал рядом стоящий лес. Всё было таким загадочным и неприступным. Мишель вдохнул холодный воздух. — «Если я сейчас прыгну, то она не так сильно будет переживать, если бы я прыгнул с её приездом. Почему меня это так волнует? Неужели я и был тем привязанным? Клоська, зачем ты оберегаешь такого нерадивого глупца? Мои ноги не могут двинуться. Всё это паршивое кольцо! Оно обманывает, оно приносит одни неприятности! Несчастная, действительно несчастная Клоська! Как же тяжело жить с таким проклятием...» — Мишель тяжело дышал. Силы стали покидать его. Но он всё ещё стоял на ногах. Хоть он и терял сознание он понимал, что умирать ему ещё рано. Из раздумий его вывел тонкий девичий голосок: —«Мишель, ты что там делаешь?»