Хочешь жить? Умей вертеться! Год первый.

      Дверь распахнулась. За ней стояла высокая черноволосая волшебница в изумрудно-зеленых одеждах. Лицо ее было очень строгим. Сразу поняла, что лучше с ней не ссориться. А раз лучше не ссориться, то значит я обязательно с ней поругаюсь. Вот сто пудов! Натура у меня такая, невезучая и лезущая в проблемы. — Профессор МакГонагалл, вот первокурсники, — сообщил ей Хагрид. Хм, значит это Маккошка, яяясненько почему она мне сразу не понравилась. Слишком преданная директору, с пофигистичным отношением к делам своего факультета, кроме как к баллам и квиддичу. Впрочем, для меня это не так уж и плохо. — Спасибо, Хагрид, — кивнула ему волшебница. — Я их забираю.       Она повернулась и пошла вперед, приказав первокурсникам следовать за ней. Мы оказались в огромном зале. На каменных стенах — точно так же, как в «Гринготтс», — горели факелы, потолок терялся где-то вверху, а красивая мраморная лестница вела на верхние этажи. Миленько и со вкусом, как говорится.       Мы шли вслед за профессором МакГонагалл по вымощенному булыжником полу. Проходя мимо закрытой двери справа, был слышал шум сотен голосов — там уже собралась вся школа.       Но профессор МакГонагалл ввела нас в маленький пустой зальчик. Толпе первокурсников тут было тесно, и мы сгрудились, дыша друг другу в затылок и беспокойно оглядываясь. Гарри и Драко мы с Роном выпихнули вперед, так как оба были выше их.       Поттер не возмущался, а вот Малфой обиженно пыхтел, но вскоре успокоился. Макгонагалл выступила с небольшой ознакомительной речью, а затем вышла из зала со словами: — Я вернусь сюда, когда все будут готовы к встрече с вами, — сообщила профессор МакГонагалл и пошла к двери. Перед тем как выйти, она обернулась. — Пожалуйста, ведите себя тихо.       Гарри с шумом втянул воздух. — А как будет проходить этот отбор? — спросил он у нас, слегка оборачиваясь. — Наверное, нам придется пройти через какие-то испытания, — ответил ему Рон. — Фред сказал, что это очень больно, но я думаю, что он, как всегда, шутил.       Мы с Малфоем усмехнулись, уж мы то, те, кто читал историю Хогвартса, знали о распределении, но промолчали. Ибо нефиг быть неучами!       Внезапно воздух прорезали истошные крики, и мы даже подпрыгнули от неожиданности. Многие в удивлении и испуге открыли рты. А посмотреть было на что.       Через противоположную от двери стену в комнату просачивались призраки — их было, наверное, около двадцати. Жемчужно-белые, полупрозрачные, они скользили по комнате, переговариваясь между собой и, кажется, вовсе не замечая первокурсников или делая вид, что не замечают. Они спорили по поводу Пивза, но я не вслушивалась, а просто с научным интересом разглядывала их.       Тут вернулась профессор МакГонагалл и разогнала привидений. — Выстройтесь в колонну, — скомандовала профессор, обращаясь к нам, — И идите за мной!       Мы стали друг за другом. Я с Роном шла первой, за нами шли, Гарри с Драко, а потом и все остальные. Ну надо же, самых слабых первыми на съедение крокодилам, то есть студентам. В любом случае я одна из первых вошла в зал, внешне спокойная и с ровным шагом. Внутренне уже начинала паниковать. Ненавижу когда на меня смотрит много людей. Лишь бы не споткнуться! Рядом пыхтел Уизли.       Пройдя через двойные двери, мы оказались в Большом зале.        Даже представить себе не могла, что на свете существует такое красивое и такое странное место. Зал был освещен тысячами свечей, плавающих в воздухе над четырьмя длинными столами, за которыми сидели старшие ученики. Столы были заставлены сверкающими золотыми тарелками и кубками (Фи, позерство какое!). На другом конце зала за таким же длинным столом сидели преподаватели. Профессор МакГонагалл подвела нас к этому столу и приказала повернуться спиной к учителям и лицом к старшекурсникам. Я хотела бы остаться лицом к учителям и поподробнее посмотреть на них, особенно на конкретных личностей, но… увы. Нельзя так нельзя.       Посмотрев вверх, я увидела над собой бархатный черный потолок, усыпанный звездами. Вот это красота, вот это да! Было сложно поверить в то, что это на самом деле потолок. Казалось, что Большой зал находится под открытым небом.       Опустив устремленный в потолок взгляд, увидела, что профессор МакГонагалл поставила перед нашей шеренгой обычный табурет и положила на сиденье остроконечную Волшебную шляпу. Шляпа была вся в заплатках, потертая и ужасно грязная. Я скривилась, неужели нельзя было ее почистить? А вдруг у кого-то вши?! Ее хотя бы дезинфицируют? Что за безобразие?! На несколько секунд в зале воцарилась полная тишина. А затем Шляпа шевельнулась. В следующее мгновение в ней появилась дыра, напоминающая рот, и она запела. Скажу честно. Куплеты мне понравились, её вокальный талант — нет. Как будто когтями по чему то шершавому скребли. С трудом задавила в себе желание заткнуть уши. Кажется, я в этом была не одинока. Многие в зале морщились.        Как только песня закончилась, весь зал единодушно зааплодировал. Видимо тому, что она наконец закончила. Шляпа поклонилась всем четырем столам. Рот ее исчез, она замолчала и замерла. — Значит, каждому из нас нужно будет всего лишь ее примерить? — прошептал Рон. — Я убью этого вруна Фреда, ведь он мне заливал, что нам придется бороться с троллем. Я на это лишь улыбнулась.       Профессор МакГонагалл шагнула вперед, в руках она держала длинный свиток пергамента. — Когда я назову ваше имя, вы наденете Шляпу и сядете на табурет, — произнесла она.       И началось распределение.       Грейнджер отправилась на Гриффиндор. Рон застонал от разочарования. И я его очень даже понимаю.       Невилл тоже распределился на Гриффиндор, что было ничем иным, как просто чудом, а Малфой ожидаемо попал на Слизерин. Он довольно улыбался нам со своего места.       Наконец вызвали меня, так как я шла раньше Поттера.       Я легкой походкой дошла до табурета и села. Макгонагалл опустила на мою голову шляпу и все вокруг погрузилось во мрак. Шляпа была слишком большой. Тут я услышала скрипучий голос в голове. — Хмм, куда же мне тебя отправить, маленькая капризная леди? Хотя, ты и не такая уж и маленькая, если уж смотреть правде в глаза…       Не поняла. Это меня что, старой только что обозвали?! В голове раздался смешок. Кажется, меня прочитали. — …Итак. Ты умна. Умнее многий сидящих подо мной до тебя…       Мои мозги только что сравнили с мозгами малолеток. Нет, да она издевается! Еще один смешок. — …Ты стремишься познавать новое, не боишься эксперементировать. Орлы примут тебя с распростертыми крыльями…       Я уже было думала, что Шляпа остановится на этом и отправит меня в Когтевран, но она удивила. Продолжила рассуждать. — …Не боишься труда. Вот только добра ты лишь к тем, кто, по твоему, этого заслуживает. У барсуков тебе делать нечего.       Ну да, тут не в бровь а в глаз. Да и работать в команде, как истинные пуффендуйцы, я не умею… А Шляпа тем временем все продолжала. — …О! Ты бесстрашна и упряма, твоя сила в разрушении. Жаждешь приключений и никогда не смотришь на правила, для тебя не существует рамок и ограничений! Львам понравишься.       О как меня приласкали. Чуть ли не третьим Тёмным лордом обозвали. Шляпа на моей голове подавилась. Ой. — …Хитрая, коварная, иногда даже вероломная…       На этот раз подавилась я. Сука. — …Коль вынудят, то и по головам пойдешь. Вот только амбиций нет. Не жаждешь ни славы, ни власти. Фиг тебе, а не Змеи.       Вот жешь. Панама старая. Уела как смогла. А вот за такие слова я тебе сейчас как… Но додумать я эту мысль не успела, потому что: — ГРИФФИНДОР!!!       Вышло у неё как то слишком громко и истерично. Фи, цаца какая.        Я встала и направилась к алознаменному факультету. Мне поаплодировали и я наконец плюхнулась на свободное место. Тем временем Маккошка вызвала Поттера.       Гарри сделал шаг вперед, и по всему залу вспыхнули огоньки удивления, сопровождаемые громким шепотом. — Она сказала Поттер? — Тот самый Гарри Поттер?       Большинство людей в зале подались вперед, чтобы получше разглядеть Героя.       Гарри просидел на табурете совсем мало времени. Всего лишь несколько секунд, прежде чем… -СЛИЗЕРИН!       Вот это поворот! Так сказать, нахрен канон, нахрен. С другой же стороны, это даже логично. Судя по тому, как Поттер выживал у Дурслей, никем иным, как хитрым, он не может быть. Ну и я слегка вмешалась уже здесь…       Было такое ощущение, будто на весь зал наложили Силенцио. Ни звука, ни шороха. Первым заапладировал Малфой, а за ним и весь Слизерин. Чуть позже к ним присоединились Когтевран и Пуффендуй. За столом Гриффиндора почти никто не хлопал.       Когда, наконец, все успокоились, распределение продолжилось. Поттер обосновался на скамейке рядом с Малфоем, и они выглядели вполне довольными таким раскладом. Кузен нашёл меня взглядом и, улыбнувшись, помахал. Пришлось махнуть в ответ, после чего пришлось отвернуться.       Чтобы занять время, я стала разглядывать главный стол, за которым сидели учителя. В самом углу сидел Хагрид. В центре стола стоял большой золотой стул, напоминавший трон, на котором восседал Альбус Дамблдор.       Выглядел он, на мой взгляд, просто отвратительно. Очень слащаво и наигранно. Возможно это у меня просто воображение разыгралось, но… Все равно, не нравится мне он. И ведь еще не стоит забывать что он легилимент. Хотя для таких мозгокопателях у меня как раз таки есть защитный амулет. Бабуля отрыла его в нашей ячейке в Гринготтсе, которая связана с Российским банком. Родовой артефакт Королёвых, очень мощный и надежный. Это простой с виду серебряный кулон в виде короны. С тех пор как я его надела, то ни разу за пять лет не снимала. Во избежание, так сказать. Мои воспоминания мне слишком дороги, чтобы их вот так запросто потерять.        Кстати, то кольцо — черный перстенек с зеленым камнем, что был на моей руке еще когда я только попала в этот мир, это тоже родовой артефакт. Правда уже Поттеровский. Предупреждает о любых посторонних примесях в еде. Но я отвлеклась.        За учительским столом я также заметила профессора Квиррелла. Он выглядел вполне обычным, но очень нервным молодым человеком. На голове Квиррелла красовался большой фиолетовый тюрбан, так что профессор выглядел еще более странным. Хм, видимо Волдя-с-мордой профессору не очень то и мешает.       От дальнейшего разглядывания преподавательского состава меня отвлекло знакомое имя. Пришла очередь Рона. Кажется, он даже позеленел от страха. Через секунду Шляпа громко завопила: — ГРИФФИНДОР!       Я громко аплодировала вместе с другими до тех пор, пока Рон не плюхнулся рядом со мной. — Отлично, Рон, просто превосходно, — с важным видом похвалил его Перси Уизли. Профессор МакГонагалл скатала свой свиток и вынесла из зала Волшебную шляпу.       Альбус Дамблдор поднялся со своего трона и широко развел руки. На его лице играла лучезарная улыбка. У него был такой вид, словно ничто в мире не может порадовать его больше, чем сидящие перед ним ученики его школы. Мне кажется, или тут лицемерием пропахло на километры в округе? — Добро пожаловать! — произнес он. — Добро пожаловать в Хогвартс! Прежде чем мы начнем наш банкет, я хотел бы сказать несколько слов. Вот эти слова: Олух! Пузырь! Остаток! Уловка! Все, всем спасибо!       Я не поняла. Он так нас завуалированно оскорбил? Мол: Олух — «заучки» Когтеврана с исключительно книжными теоретическими знаниями; Пузырь — это наш Гриффиндор, который вечно дуется от гордости и храбрости, а на деле пшик; Остаток — Хаффлпафф, туда, мол, попадают те, кто не годен для других факультетов; а Уловка — поголовно хитрый и подлый Слизерин. Так что ли? Ну, есть еще теория, что Олух, Пузырь, Остаток и Уловка — это имена домовиков. А может и то, и другое. Хрен его знает.       Дамблдор сел на свое место. Зал разразился радостными криками и аплодисментами.       Я тем временем наложила в свою тарелку жареного мяса с картошкой и принялась за еду. Надо отдать должное домовикам, работающим на кухне, готовить они умели отменно. Особенно мясо. Обожаю мясо! Особенно слабой прожарки.       Тем временем привидение Гриффиндора — Почти Безголовый Ник, а если точнее, то Сэр Николас де Мимси-Дельфингтон, прокашлялось. — Итак, за новых учеников факультета Гриффиндор! Надеюсь, вы поможете нам выиграть в этом году соревнование между факультетами? Гриффиндор никогда так долго не оставался без награды. Вот уже шесть лет подряд победа достается Слизерину. Кровавый Барон — это привидение подвалов Слизерина — стал почти невыносим.       Я посмотрела в сторону стола Слизерина и увидела жуткого вида привидение с выпученными пустыми глазами, вытянутым костлявым лицом, и в одеждах, запачканных серебряной кровью. Барон сидел рядом с Малфоем и Поттером, которые, как я отметила, были вовсе не в восторге от такого общества. — Какой милашка! — Воскликнула я. — Какая жалость, что он не с нами.        Ближайшие ко мне ученики подавились едой, наше приведение выпучило на меня глаза, а Рональд лишь со вздохом покрутил пальцем у виска. Видимо он уже начинает привыкать к моим закидонам.       Когда все наелись, тарелки вдруг опустели, снова став идеально чистыми. Но буквально через мгновение на них появилось сладкое. Мороженое, яблочные пироги, фруктовые торты, шоколадные эклеры и пончики с джемом, бисквиты, клубника, желе, рисовые пудинги…       Я взяла себе немного мороженого и прислушалась к тому, о чем говорят за столом. Рон, Симус и Невилл обсуждали семьи, Гермиона и Перси, как и ожидалось, уроки. Ничего интересного, поэтому я повернулась в сторону профессорского стола.       Ой, мама, роди меня обратно! Я смотрела на молодого мужчину лет тридцати, с черными блестящими волосами, носом с горбинкой и болезненно бледной кожей, одетого в черные одежды. Не смазливый красавчик, но кааак внушает! Смотря на него, я встретилась с ним глазами и… Лучезарно и от души улыбнувшись ему, отвернулась. Мечта просто, а не мужчина. И чего его все так боятся и ненавидят? Будь мне хотя бы лет двадцать, то я непременно и не задумываясь окрутила бы его, но сейчас… Когда моему телу всего одиннадцать… То есть физически лет двадцать разницы. Хотя, на сколько я помню, волшебники живут намного дольше магглов… Хмм, стоит над этим подумать…        Тут все вдруг исчезло с тарелок, и профессор Дамблдор снова поднялся со своего трона. Все затихли. — Хм-м-м! — громко прокашлялся Дамблдор. — Теперь, когда все мы сыты, я хотел бы сказать еще несколько слов. Прежде чем начнется семестр, вы должны кое-что усвоить. Первокурсники должны запомнить, что всем ученикам запрещено заходить в лес, находящийся на территории школы. Некоторым старшекурсникам для их же блага тоже следует помнить об этом…       Глаза Дамблдора на мгновение остановились на рыжих головах близнецов Уизли. — По просьбе мистера Филча, нашего школьного смотрителя, напоминаю, что не следует творить чудеса на переменах. А теперь насчет тренировок по квиддичу — они начнутся через неделю. Все, кто хотел бы играть за сборные своих факультетов, должны обратиться к мадам Трюк. И наконец, я должен сообщить вам, что в этом учебном году правая часть коридора на третьем этаже закрыта для всех, кто не хочет умереть мучительной смертью. — Если он не сошел с ума держать в школе что-то опасное, то он точно шутит. — довольно громко произнесла я. Многие согласно кивнули. — А теперь, прежде чем пойти спать, давайте споем школьный гимн! — прокричал Дамблдор.       У многих учителей застыли на лицах непонятные улыбки. Думаю, даже не стоит говорить, кто стал исключением.       Дамблдор встряхнул своей палочкой и из неё вырвалась длинная золотая лента, которая начала подниматься над столами, а потом рассыпалась на повисшие в воздухе слова. — Каждый поет на свой любимый мотив, — сообщил Дамблдор. — Итак, начали!       И весь зал заголосил. Я все-таки не удержалась и прикрыла уши руками. Так как каждый пел, как хотел, то все это сливалось в неразличимый шум. И естественно, все закончили петь в разное время. Все уже замолчали, а близнецы Уизли все еще продолжали петь школьный гимн — медленно и торжественно, словно похоронный марш. В принципе, это и были почти похороны. Каникулам. Дамблдор начал дирижировать, взмахивая своей палочкой, а когда они наконец допели, именно он хлопал громче всех. — О, музыка! — воскликнул он, вытирая глаза: похоже, Дамблдор прослезился от умиления. — Ее волшебство затмевает то, чем мы занимаемся здесь. А теперь спать. Рысью — марш! — Видимо у него не только вкуса, но и слуха нету, — буркнула я напоследок, и мы, возглавляемые Перси, прошли мимо еще болтающих за своими столами старшекурсников, вышли из Большого зала и поднялись вверх по мраморной лестнице. Люди, изображенные на развешанных в коридорах портретах, перешептывались между собой и некультурно показывали на нас пальцами. Фи просто. Безкультурщины. Перси дважды проводил нас сквозь потайные двери — одна пряталась за раздвижными панелями, а вторая скрывалась за свисающим с потолка длинным гобеленом. Зевая и с трудом передвигая ноги, мы поднимались то по одной лестнице, то по другой. Так же мы успели познакомиться с школьным полтергейстом Пивзом. Это оказался маленький человечек с неприятными черными глазками и большим ртом. Препротивненький типчик. Лучше с ним не встречаться, по крайней мере до тех пор, пока не найду заклинаний для защиты от этого летающего ужаса. — Вот мы и пришли. — Наконец объявил староста.       Мы стояли в конце коридора перед портретом очень толстой женщины в платье из розового шелка. — Пароль? — строго спросила женщина. — Капут драконис, — ответил Перси, и портрет отъехал в сторону, открыв круглую дыру в стене. Я хихикнула. Да-да, капут драконам!        Все пробрались сквозь нее самостоятельно, только неуклюжего Невилла пришлось подталкивать. Круглая уютная Общая гостиная Гриффиндора была заставлена глубокими мягкими креслами.       Не было произнесено никаких речей со стороны старосты, он просто показал мальчикам дверь в их спальню, а меня с девочками отправил в противоположную. Мы поднялись по винтовой лестнице — очевидно, комната находилась в одной из башенок — и, наконец, оказались в спальне. Здесь стояли пять больших кроватей с пологами на четырех столбиках, закрытые темно-красными бархатными шторами. Постели уже были постелены. Одной из моих соседок, кстати, оказалась Грейнджер. Все оказались слишком утомлены, чтобы о чем-то разговаривать, поэтому они молча натянули свои пижамы и забрались на кровати. Я же, хоть и была тоже изрядно уставшей, но нашла в себе силы отыскать общую душевую, где и привела себя в порядок, приняв теплый душ и помыв голову. Переодевшись в свою темно-серую пижаму и высушив волосы заклинанием, я улеглась на свою кровать, что стояла у самого окна.        Такие мелкие заклинания, как бытовые я использовала уже на автомате, даже иногда забывая произносить их вслух. Невербально, так оно называется.       Магия для меня за эти годы стала, не то что бы обыденной, но просто частью жизни. Года три назад я заметила за собой, что постепенно начала забывать имена и лица знакомых, друзей и родителей из прошлой жизни, но остальные воспоминания как и прежде оставались четки и нетронуты. Я не впадала ни в истерики, ни в депрессии, и вообще ни разу ещё не плакала. Видимо это защитный механизм, дабы я просто напросто не сошла здесь с ума. Удобно, так что я не жалуюсь.       Моя душа окончательно срослась с этим телом. Никакого дискомфорта в управлении или в эмоциях. Кажется характер даже стал чуть мягче, а ко всему отношение стало чуть меланхоличнее. Видимо влияние генов этого тела.       С такими вот странными мыслями я и погрузилась в сон. Ночь прошла спокойно и без сновидений.