Играя в Бога vol. — I

      Джунхи сидел в круглосуточном кафе недалеко от фирмы, где заказывал свой любимый глясе с солёной карамелью. Наверное, это было одно из немногих, к чему он привязался, словно ребёнок. Когда он впервые попал в дом Донхуна, то тот налил ему именно этот напиток после принятия горячей ванны, поэтому где-то на подсознательном уровне Джунхи ассоциировал этот напиток с какой-то надеждой и шансом на нечто большее, чем его нынешняя жизнь. Конечно, глупо было верить в это, но каждый раз, делая заказ, он позволял себе подумать о чём-нибудь другом. Например, как бы он жил, если бы всего этого не было. Или, если бы он поступил в университет, то как бы учился? На кого бы поступил?       Но все темы, которые всплывали в голове, сводились к одной конечной чёрной точке. Она была настолько жирной, что перекрывала собой все думы о светлом и хорошем. Персональный барьер, помогающий Джунхи держаться на плаву, а не кануть в пучину безумия с концами.       Молоденькая девушка поставила перед ним заказ и отметила в абонементе печатью «оплачено». Это был последний раз перед тем, как Джун сможет заказать бесплатно два любых напитка. Наверное, абонементы были тоже одной из хороших составляющих этого серого мира.       Он никогда не проходил в зал и не садился там за столики, предпочитал пить сразу же тут, за стойкой, чуть поодаль от кассы. Тут были высокие крутящиеся стулья и непринуждённый вид на стойку со спиртными напитками, словно это был какой-то бар, а не обычная забегаловка.       Джунхи придвинул к себе стакан и уставился взглядом на одну из бутылок. На улице было раннее утро, город только просыпался. Ему нужно выпить глясе и съездить в больницу по поручению Донхуна, пока туда не набежали посетители. На этот раз он не может облажаться, Хун ему не простит очередного провала. Из-за этого чёртового Сэюна существование Джунхи пошло под откос. Директор впервые ударил его, дважды. Накричал, а после вновь воспользовался. Если к последним двум Джунхи было не привыкать, то вот насчёт распускания рук в свою сторону он думал на протяжении всего времени, пока не приехал сюда. Неужели Сэюн настолько мешается под ногами, что у Хуна сносит крышу от факта, что тот жив? Сэюн же обычный работник, как он может помешать им делать то, что они хотели? Для чего его вообще понадобилось устранять?       Мотнув головой, Джунхи сделал глоток напитка. Это не его дело. Донхуну было виднее, он отдал приказ, а Джун не справился, а значит получил по заслугам. Всё правильно, всё, как он и сказал. Джунхи показал себя не с лучшей стороны, показал свою бесполезность, Донхун имеет право на то, чтобы злиться.       — Здравствуйте, один американо, пожалуйста.       Словно ураган в кафе влетел молодой паренёк и упёрся ладонями в стойку, облизнув пересохшие губы. Царившая до этого атмосфера тишины тут же куда-то улетучилась и Джунхи поймал себя на мысли, что ему это не понравилось.       Паренёк выглядел бодро и весьма оптимистично. Несмотря на то, что время было раннее утро, он не выглядел как-то сонно, как остальные люди, или же как-то измученно. Его лицо в буквальном смысле светилось от переполнявшего его позитива, или же дебилизма, как подумал Джун, делая очередной глоток.       — Ух, жарко.       Парнишка взобрался на соседний стул и поставил чашку на столешницу, помахав на себя ладонями, дабы хоть немного остыть. Джунхи безразлично глянул в его сторону и снова принялся пялиться на бутылки.       — У-у-у, глясе, — протянул снова тот с каким-то наивным детским тоном, вытягивая губы трубочкой, — ещё и с карамелью, дорогой, зараза. Я бы тоже только его пил, потому что он вкусный.       Джунхи, не поворачиваясь к нему, лишь изогнул бровь, пытаясь сдерживать себя под контролем.       — Даже не верится, что буду практиковаться в этом районе. - Жизнерадостно сказав сам себе, незнакомец открыл рюкзак.       Какого лешего он припёрся сюда? Без него тут было идеально тихо.       Тем временем, парнишка придвинул свою чашку к себе и немного отпил, поставив обратно. Достав из рюкзака планшет, он уткнулся в его экран и Джунхи тихо выдохнул. Наконец заткнулся.       В кафе снова кто-то зашёл, но спустя пару минут вышел назад. Джунхи вновь отпил глясе, продолжая безразлично сверлить глазами этикетки от стоящих бутылок напротив. Как ему поступить с Сэюном? Как ему исполнить приказ Донхуна и соблазнить его, если всеми клеточками тела Джунхи ненавидит Кима. В очередной раз переступать через себя, опять терпеть прикосновения того, кто тебе омерзителен. До встречи с Хуном Джунхи так и жил. Каждую ночь, без выходных, он проводил в компании какого-нибудь мужчины, терпел все его выходки и исполнял желания. Как-то раз, клиент решил поиздеваться над ним и, свернув деньги в трубочку, засунул ему прямо в зад. И Джунхи… А что Джунхи? Он ничего не мог сделать, лишь поблагодарил его, оделся и ушёл. А уже за порогом вытащил купюры, которые были наполовину испорченными. Инчон тогда сильно разозлился, но не на клиента, а на Джуна, хоть он был тут и не причём. В тот раз он побил его и закрыл на балконе в одних джинсах. Ночь была холодной и наутро Джунхи заболел. Он вообще никогда не отличался сильным иммунитетом, а на фоне его жизни и вовсе тот был подорван. Инчон снова разозлился и, кинув ему какие-то витамины, отправил ночью в очередной рейс. Температура не даёт права отлынивать от работы.       Поморщившись, Джунхи вздрогнул от того, что, не замечая своих же действий, сковырнул на щеке засохшую коросту. Он настолько задумался, что не отдавал себе отчёт в том, что делает.       Рана закровоточила и тут же неприятно заныла пульсирующей болью, а Джунхи лишь устало прикрыл глаза.       — Омо! У Вас кровь!       Не успев сообразить и как-то отреагировать на надоедливую сидячую рядом муху, Джунхи распахнул глаза от прикосновения тёплых пальцев к своей щеке. Проморгавшись, он потрясённо уставился на какое-то уж больно через чур взволнованное лицо парня, который клеил на место пореза пластырь с бегемотиками. Ему для полного образа не хватало язык набок высунуть, чтобы соответствовать всем критериям «спасателя».       Парень, заметив потрясённый взгляд, отвёл глаза. Долю секунды соображая, как оправдаться, он натянул широкую улыбку во все тридцать два и показал коробочку от лейкопластыря с пометкой «kids».       — Всегда с собой ношу, как-то попал в неприятную ситуацию, где тоже лицо поцарапал.       Он закивал в подтверждении своих же слов, продолжая лучезарно улыбаться. Джунхи, словно оцепенелый, смотрел на его лицо, на его улыбку и не понимал, что тут не так. Эта назойливая муха был через чур каким-то солнечным, что пугало до дрожи вечно хмурого и отсутствующего Джуна.       — Как придёте домой, обязательно обработайте порез, то может остаться шрам. — Парень убрал планшет и коробку с лейкопластырем назад в рюкзак. — Не думаю, что с такой прекрасной внешностью он Вам будет нужен.       Снова улыбнувшись, парень допивает последний глоток кофе и соскакивает с высокого стула. Надев рюкзак на спину, он поворачивается в сторону выхода и тут же вздрагивает от внезапной цепкой хватки за запястье.       Растерянно обернувшись, он встречается с каким-то непонятным ему выражением лица незнакомца и с его глазами, в которых, казалось, могла утонуть сама пустота.       Чуть приоткрыв рот, он хотел было спросить «в чём дело», но незнакомец, сжав его запястье чуть сильнее, как-то странно кивнул ему. Это было какое-то непонятное подёргивание головой с таким же непонятным выражением лица, что парнишка первым делом подумал, не больной ли тот какой-нибудь? Но Джунхи, сглотнув, чуть ли не одними губами произнёс:       — Спасибо.       Немного потрясённый от такого неземного человека, парнишка кивнул в ответ и, посмотрев на свой красующийся лейкопластырь на чужой щеке, вновь улыбнулся.       — Да не за что.       Переведя взгляд на руки, он попытался осторожно высбодить свою. Джунхи, словно опомнившись, поспешил отпустить его, всё так же продолжая смотреть на лицо.       Донхун не позаботился о том, чтобы извиниться или спросить, больно ли Джунхи. Он не обработал порез, не приклеил к нему лейкопластырь. Ему вообще было плевать на своё же действие. Но в тоже время они жили вместе, спали вместе, почти что все дела делали всегда вместе. И тут. Этот парень, совершенно незнакомый Джунхи, просто какой-то прохожий.       Джун почувствовал себя щенком, которого выбросили на улицу. Этот жест, это действие. К нему никогда не относились с вниманием и, тем более, с уважением. Его никто никогда не спрашивал «как у тебя дела?» или же «у тебя что-то болит?» Им всегда просто пользовались. Или использовали.       Не в силах отвести взгляд, Джунхи почувствовал, как напряглись его щёки. Впервые за столько времени он что-то почувствовал. Плотно сжатые губы едва растянулись в подобии ухмылки. Джун попытался расслабиться и чуть их приоткрыл, понимая, что он впервые за всё время пытается улыбнуться. Правда, вышло это не настолько красиво, как делал незнакомец, и не настолько заметно. Он чувствовал, как дрожат лицевые мышцы, как напряглось всё его тело, но, почему-то, он хотел этого.       Хотел показаться нормальным хоть раз.       Незнакомец лишь вновь улыбнулся и, поправив лямки рюкзака, пошёл на выход.       Джунхи так и остался сидеть и смотреть на входную дверь.