Шлюха моя шлюха

      Эдди освежался в ванной после их перемирия, а Вейлон переводил дух, хотя ещё минуту назад с нездоровым азартом смотрел на Эдди, как заклинатель змей на своего огромного ядовитого и нихрена не дрессированного питона, который собирался забраться к нему в штаны. Стараясь не провоцировать, он осторожно подобрал с дивана первую попавшуюся тряпку, кажется, свою ношеную футболку и кинул Эдди. — На, вытрись. А то выглядишь, как маньяк. — Я лучше умоюсь, — пробубнил Эдди, и закрылся в ванной минут на пятнадцать, пытаясь водой из крана заглушить свои нехитрые действия. Адреналин горячил кровь, но нужно было остудить мозг. Несмотря на то, что Вейлон всё ещё был на взводе, весь этот пиздец его устраивал. Как будто всё встало на свои места. Паззл сложился в безумную, но правильную картинку. Только пара деталей болтались по краям, портя пейзаж. Их стоило утрамбовать или оторвать им торчащие ножки.       Эдди вернулся в комнату и упал рядом на диван. Весь такой взмыленный и измученный. — Вейлон, мне понравился твой напор, — начал он, с трудом стараясь говорить спокойно, — но может, всё-таки объяснишь, почему ты так резко переменила своё решение? С тобой что-то случилось? Тебя бросила жена? — Даже не надейся. У меня всё хорошо, но…       Нельзя было говорить Эдди, что всё это ради его, Вейлона, личного спокойствия. Особенно после собственной вспышки, когда приступ агрессии трансформировался в приступ похоти. Это будет далеко не всей правдой. — Мне не хватало тебя, Эдди. Я только сейчас понял, как сильно успел к тебе привязаться. Пока ты меня не домогался. И если ты ещё хочешь, то… мы могли бы попробовать снова. Начать всё с начала, как бы избито это ни звучало. Ты хочешь этого Эдди?       Эдди кивнул и как будто на него переписали всё имущество и недвижимость, потянулся за поцелуем. — Да, дорогая! Конечно же, да! Я согласен любить тебя до самой смерти, в богатстве и бедности, горе и радости… Вейлон отгородился плечом, а потом и руками, чтобы успеть сообщить то, что возможно испортит Эдди его хорошее настроение. — Нет-нет-нет! Сначала я должен убедиться, что оставшиеся три четверти — живы. — Кто? — не сообразил Эдди, и его сложно было за это винить. — Друзья Джо, которые напали на нас в переулке, — с удовольствием напомнил Вейлон. Он ничего не мог с собой поделать, дразнить Жениха нравилось ему не меньше, чем его фирменные пироги. — Мне всё-таки кажется, что кого-то из них, может и случайно, я мог пырнуть. — Ты считаешь, что сейчас удачный момент для… этого?       Эдди выглядел разочарованным сороколетним девственником, который был, как никогда близок к своей цели и в последний момент оказался разбужен сигналом сволочного будильника. — Эдди, я хочу доверять тебе. Успокоить себя, понимаешь? Чтобы меня больше не мучили всякие ночные кошмары с тобой в главной роли. Понимаешь? Последний барьер. Никакой лжи. — Совсем никакой? — уточнил Эдди, вздёрнув обожжённую бровь. — Совсем. Даже, если это было давно и неправда. Особенно, если это — неправда. — Тогда можно мне чаю? — устало вздохнул Эдди. — А лучше кофе.       С кухни, как раз послышался свисток закипевшего чайника. За чашкой кофе Эдди всё-таки попытался убедить Вейлона, что его предприятие не имеет смысла. Ведь ни он, ни Парк не помнят, как выглядели приятели печально известного Джо. И даже если они их увидят, то в жизни не узнают. Упрямый Парк продолжал нудеть на своём, пресекая все поползновения Эдди в сторону горизонтального желания, что было не так-то просто. Собственные губы всё ещё горели, голова горела, причиндалы тоже горели, но ему было ещё ссыкотно бросаться во все бисексуальные. А ещё предстояло как-то объяснять всё Лизе. Скрывать такое — не имело смысла. Рано или поздно из шкафа выйдет целый парад скелетов с розово-фиолетово-синими флагами и что тогда? Пожалуй, говорить об этом с женой было ещё страшнее. — Но ты же знаешь адрес Джо, — постарался включить мозги Вейлон. — Да. Я отвозил его тачку на прицепе пикапа. — Зачем ты так заморачивался? — подивился Вейлон нерациональности использования свободного времени Глускина. — Бросил бы где-нибудь на улице и всё. — Он испортил мне свидание. Я хотел немного его припугнуть. Чтобы он знал, что я знаю, где он живёт. И, чтобы точно дошло, даже сделал надпись на воротах гаража. — Да, мастерство не залечишь, — согласился Вейлон. — Значит, начнём оттуда. *** Слежку было решено начать на выходных, а в пятницу съездить на разведку. Хуже всего эту идею воспринял не Эдди, а Майлз. И не слежку, а в целом возобновление отношений с Женихом. — Билли, звони в психушку, наш друг окончательно сковырнулся. — Апшер, ты ведь понимаешь, что тогда мы с Эдди будем ещё ближе? — веселился Вейлон, ещё больше подначивая Майлза. — Возможно, что нас даже поселят в одну палату. — Тогда другой план, — не растерялся Майлз. — Нам понадобится хлороформ, самый большой мешок, верёвки и скотч. Много скотча. Обязательно серебристого, чтобы больнее отрывался. — Зачем? — не понял Билли, которого новость Вейлона не то что бы не тронула — не удивила. — Делать депиляцию подмышек? — Нет. Скрутить этого идиота и изолировать от общества на пару дней, чтобы этот Жених больше не подсыпал то, что он там ему подсыпает. — Майлз, это я решил с ним помириться. Эдди виноват лишь в том, что… — У тебя стокгольмский синдром! — озарило Майлза. — Точно. Это всё объясняет. — Майлз, — вмешался уже Билли. — Успокойся. Вейлон уже большой дядя, чтобы подтирать ему сопли и следить, с кем он встречается. — Этот полудурок помирился с кровавым маньяком! Кстати, Лиза знает? — Ещё нет. Я собираюсь сказать ей, когда буду полностью уверен. — Вэй, а всё-таки, позволь узнать, — тактично поинтересовался Билли. — Зачем тебе сдался Эдди? Ты говорил, что тебе было его жалко, но потом он доставил тебе столько неприятностей, что ты бежал от него чуть ли не в Мексику. Почему снова? — Потому что он мой друг, Билли. Как ты и Майлз. Только ему требуется немного больше внимания. Я себя уважать перестану, если снова его брошу. Он этого не переживёт. — Что, блядь?       Майлз подавился кофе и заплевал весь стол, попав даже на надкусанный сэндвич Вейлона. Пришлось его отложить и допивать пустой кофе. — Что-что. Эдди мой друг. И ему нужна моя поддержка. Что тут непонятного? — хмыкнул Вейлон. — А то, что этот «друг» хочет тебя трахнуть, это как бы нормально? Тебя ничего не смущает? — Не переживай, Майлз. Когда дело дойдёт до дружеского секса, я проконсультируюсь у профессионалов. — Профессионалов? — не понял Билли. — У вас, парни. Сколько вы уже встречаетесь? Год, два? Больше? Или думаете, я совсем нихрена не вижу? — Мы не встречаемся, — перебил Майлз, только открывшего рот Билли. — Мы просто иногда снимаем напряжение. И всё. Так что не путай.       Билли почему-то такой ответ не понравился. Он сгрёб со стола свой телефон с пропуском и, молча, вышел из кафе. — И что это было? — вопросил Майлз. — Ты меня спрашиваешь? — А кого, блин? — Ну, тогда случилось то, что ты проебался, Апшер. Удачи, — Вейлон похлопал его по плечу и тоже направился к выходу.       В офисе, пока шла работа с кодом, под тихое шуршание клавиш, Вейлон хотел расспросить Билли, но тот только отмахнулся. Мол, я уже устал от этого дерьма. После работы они вместе пошли в ближайший бар и молча там надрались. Билли отрубился раньше. Как-то по-особенному неожиданно, начав говорить про любовь, и не договорил на полуслове. Пришлось тащить его на себе, но только до парковки. Там из своей машины выскочил Майлз и сказал, что сам его отвезёт. Вейлон не стал спорить, без него разберутся, и поехал домой.       А дома под его дверью ждал Эдди и играл в алмазики на телефоне. Наверняка та помешанная на соцсетях научила. — Вейлон, тебя долго не было. — Я был в баре с одним из своих омерзительных дружков. — Ты не пьян. — Знаю. Вставай. — Мы договаривались поехать в пригород. Следить за Джо. Ты передумал? — понадеялся Эдди. — Нет, но сегодня уже поздно. Так что нахер Джо. Лучше заходи, выпьем пива, посмотрим Лобстера. И так и быть, можешь даже потискать меня за жопу. Пятница всё-таки.       Чтобы расположиться с комфортом, пришлось раздвинуть диван. Раньше Вейлон никогда его не раздвигал, считая монолитным. На экране грустный усатый мужчина пытался понравиться хладнокровной психопатке. Эдди обнимал Вейлона, как огромную шёлковую подушку любителя японских двумерных девушек. По крайней мере Вейлон чувствовал себя именно такой подушкой. Ну и пусть. Было уютно, спокойно и немного клонило в сон. — Странная женщина. Я бы ни за что не стал убивать собаку, — прокомментировал Эдди окровавленные туфельки героини. — Ну, на самом деле она убила не собаку. Ты же слышал. Пёс был его братом. Так что… — И брата бы не стал, — с сомнением проговорил Эдди и подумав, добавил: — Если бы он хорошо относился к своей сестре. А у тебя есть братья или сёстры? — Был старший брат. Он умер во младенчестве. Я его никогда не знал. А у тебя… — Вейлон уже открыл рот, чтобы спросить про братьев Эдди, но вовремя остановился. Какие братья. Он и так знал, что Эдди был единственным и не самым счастливым ребёнком в семье. — У тебя были домашние животные? — со скрипом выкрутился он. — В детстве у меня был котёнок, но он куда-то пропал. Мама сказала, что его унесла сова. — Кстати, если ты жил один, почему не завёл собаку или кошку? — О них нужно заботиться, а у меня даже нет постоянного жилья. И не везде пускают с животными. — Понимаю, — кивнул Вейлон. — Я тоже одно время хотел завести кота, но владелец дома против даже одноклеточных хомячков. Думаю, что-то можно придумать. В мире полно всякой милой неприхотливой живности. Будет отличный подарок на новый год. — Вейлон, а тебе понравился мой подарок? — вспомнил Эдди и задышал в висок, как незнакомец в очереди за спиной. — На рождество. — Ты про платье? Довольно откровенная вещь, — пробубнил Вейлон, шумно допивая шипучку через соломинку. Красная тряпочка, усыпанная красными пайетками с огромным вырезом на спине, доходящим до задницы. Когда Вейлон только открыл подарок, то хотел сразу же сжечь богомерзкую тряпку, но единственный камин в доме был бесполезной электропаровой фикцией. — Тебе не понравилось, — догадался Эдди. — Слишком пошлое получилось, да? Но я пытался приучить себя к мысли, что отношения с замужней женщиной — это нормально. Я хотел, чтобы ты надела его в наш первый раз.       Вейлон истерично захихикал. — И на какое число ты запланировал наш «первый раз»? — спросил он, всё ещё пытаясь подавить рвущиеся наружу смешки, а то ещё не хватало подавиться. — О, я не планировал точной даты. Поэтому, в любой день, когда тебе будет удобно. Я не хочу тебя принуждать. Доктор Эндрюс говорит, что без взаимного согласия это будет считаться изнасилованием. — Да что ты говоришь. Как только я покажусь перед тобой в этой красной тряпке, ты накинешься на меня с воплями «шлюха!» и попытаешься убить. — Вейлон, не надо во мне сомневаться. Я обещаю быть нежным партнёром. — Да? Ты и о защите, наверное, озаботился? — Конечно, дорогая. Я понимаю, будет некрасиво, если ты забеременеешь на стороне… — Эдди заворочался и достал из нагрудного кармана рубашки два фольгированных квадратика. — Вот. Для тебя и для меня.       Вейлона снова пробило на истерическое хи-хи, потому что он был не прочь попробовать отношения с парнем, но в жизни не допустил бы никого к своей заднице. Она ему была нужна немного для другого. А секс… есть и другие не менее приятные способы. — Эдди, скажи начистоту, ты на самом деле видишь меня женщиной или тебе просто по приколу нести эту околесицу про беременность и прочее? — Ну… есть немного, — самодовольно заулыбался Эдди. — Ты так мило злишься, когда я начинаю преувеличивать твою феминность. У тебя красиво темнеют глаза и краснеют губы. Как после поцелуев. — Ну, слава Джобсу. А то я думал, что ты совсем ебанутый. — Если хочешь, я больше не буду так делать, — немного взволнованно предложил Глускин, внутренне страшась, что Вейлон согласится. — Нет уж. Это будешь уже не ты, Эдди. Эдди довольно потёрся шрамированным лбом о плечо Вейлона и сунул руку под одеяло, чтобы всё-таки потискать за мягкое, пока его Дорогая была так разнежена и уступчива. Ведь эти женщины так переменчивы. *** Прошла ещё неделя. Два дня из неё были впустую потрачены на косплей детективов в засаде. На третий день Вейлон решил менять тактику и опознавать преступников на живца. Для этого они объехали несколько заведений по соседству с тем самым клубом. Уже в четвёртом баре, довольно популярном своей дешевой, потому что разбавленной, выпивкой, им улыбнулась удача. Сначала они узнали Джо, а потом друзья Джо узнали дьявольски улыбающегося Эдди и дружно побледнели. Данного опознания Вейлону оказалось более чем достаточно, чтобы больше не кошмарить бедных парней, и потянуть Эдди на выход. К тому же Джо начал тыкать в них пальцем и кричать, как потерпевший, что эти маньяки следили за его домом, и грозился позвонить копам.       Теперь предстояло самое страшное — разговор с любимой женой. Вейлон честно поведал о всех последних событиях. Рассказал, что помирился с Эдди, как выяснил, что точно никто не был убит, что Эдди его друг. А про вероятную измену не рассказал, потому что её ещё не было. — Понятно, — сказала Лиза с той самой интонацией, от которой Вейлон ещё больше почувствовал себя виноватым. Как будто всё-таки убил всех этих невинных хулиганов-насильников, а после страшно надругался над их телами, попутно снимая снафф-видео, за которое позже получил много денег в даркнете и потратил их на кокаин и несовершеннолетних китайских шлюх. — Ты меня увольняешь? — трагически икнул он на этот лаконичный ответ. Потому как, если Лизе и было что-то понятно, то ему решительно — нет. — Я что, похожа на Джереми Блера? — Нет. Он не настолько сексуален. Я оговорился. — Нет, всё в порядке, дорогой. Но запомни, или запиши, потому что повторять я не буду. Если твой Жених ещё хоть раз отколет что-то похожее на то, из-за чего тебе пришлось бежать, как потерпевшему, я найду его, где бы он там ни прятался и сама сделаю из него невесту. Понятно? Это было очень понятно. И даже более чем. После разговора с женой Вейлон обговорил с Эдди предельно допустимые рамки вмешательства в свою жизнь. Эдди поклялся на крови, что не будет преследовать Вейлона, если тому понадобится уехать в родной штат и ещё много чего не делать. На самом деле, на крови. Вейлон написал целую простыню их договора, где специально для хитрожопых дурачков расписал по пунктам, что приемлемо, что не приемлемо и чего лучше не касаться сто фунтовой палкой. Эдди всё это прочитал, после чего ткнул перьевой ручкой себе в ладонь и подписал. Как никогда, чувствуя себя мистером Грэем, Вэйлон расписался тоже, чернилами, и скрутил документ в трубочку. Жаль, у нотариуса не заверишь. А так — практически регистрация брака. Только без фаты, колец и свидетелей, которых пришлось бы убить. Близился новый год. Праздник смены календаря. Вейлон планировал отмечать его в кругу друзей на квартире Билли, потому что у него была самая большая жилплощадь. Майлз до сих пор не мог примириться с решением Вейлона и беспощадно подкалывал Эдди. Вейлон поражался терпению Жениха, который, то ли троллил, то ли на самом деле не понимал, что над ним смеются. Билли показывал Эдди свою коллекцию фигурок пони из детского мультика про дружбу. Вейлон и сам чувствовал себя в добром мультике про дружбу. Было слишком хорошо, как будто на самом деле всё было обманом, а он был загружен в матрицу или застрял в глюках собственной головы. Он всё ещё уголком сознания ожидал вспышки, и радовался что её не происходит. В любом случае, если связался с вулканом, лучше оставаться на чеку. Это бодрило.       Обмен подарками прошёл почти без проблем. По традиции на новый год они дарили друг другу недорогие, ни к чему не обязывающие мелочи. Вейлону досталась цветочная ваза от Билли, футболка с надписью «Мне нужен феминизм!» от Майлза и вязаная шапка с розовым помпоном от Эдди. Сам он подарил похожую ерунду вроде флешки и набора стилусов для планшета. А вот для Эдди коробочка оказалась заметно крупнее. — «Вы все мои друзья и одинаково мне дороги!» — передразнил Майлз. В коробке оказались две улитки. — Ты хочешь попробовать что-то из французской кухни? — Эдди озадачено смотрел на улиток, которые прятались в своих крупных бело-коричневых раковинах. — Они не для еды. Это ахатины. Питомцы, — пояснил Вейлон, пока из подарка не сварили суп. Перед тем, как определиться с животным, он рыскал по всевозможным сайтам и форумам в поисках самой неприхотливой зверушки для маньяка и почему-то чаще всего ему советовали завести чучело совы. Помог Томас, у которого кто-то из школьных приятелей забыл на месяц улиток и те остались в живых. — А кто они? Мальчики или девочки? — полюбопытствовал Эдди, с сомнением разглядывая рогатых улиток, а улитки — Эдди. — У них нет пола, Эдди. Когда им нужно размножиться, они договариваются, кто кем будет. — Как удобно, — прокомментировал Майлз и вытащил из коробки одну из улиток. — А в чём прикол? Они какие-то страшненькие. Сопливые. Как будто по руке елозит огромная, мокрая… — Майлз снова поймал страшный взгляд сразу от Билли и Вейлона и договорил: — Киска. — Что-то не похоже на киску, — не согласился Эдди, тоже посадив улитку себе на ладонь. — Киски пушистые, а эти совсем без меха, склизкие и мокрые.       Парни бессовестно ржали. — Я сказал что-то не то? Дорогая, почему они смеются? — уже заметно зверея, спросил Эдди. — Я… я… — едва сдерживаясь, проговорил Вейлон. — Я тебе потом объясню.       Вейлон всё ещё не понимал, как такой суровый маньяк мог одновременно оставаться настолько наивным парнем. В его прошлом было много такого, что вызывало страх, ужас и панические атаки. Но сейчас в настоящем он пытался уживаться с внешним миром и демонами внутри. Не всегда удачно, но он старался. За пару дней до нового года, Вейлон надел для него красное платье и даже сам накрасился, как та шлюха, которая даёт только клоунам. Эдди пришлось привязывать к койке. Он сам об этом попросил, потому что уж слишком триггерный образ примерил на себя Вейлон. Так, с привязанным проводами к койке Эдди, Вейлон и провёл ночь, теперь точно не сомневаясь в правильности своего решения. Впереди было ещё три года работы на корпорацию Меркофф. За это время многое могло изменится, но Вейлону хотелось верить, что все эти перемены окажутся к лучшему. Потому что у истории с ужасным началом, даже набранным шрифтом Целебриан, просто обязано было быть хорошее продолжение. П.С. Роли в этом фанфике отыгрывали профессиональные вымышленные персонажи. Не пытайтесь повторять их модели поведения у себя дома или со знакомыми маньяками-психопатами. Это опасно для вашей жизни.

Конец.