Шлюха моя шлюха

У Эдди Глускина было свидание? Вейлон всё ещё не мог в это поверить, а потому зашёл в кафе и сел за свободный столик неподалёку. Заказал стакан воды, чтобы отвязаться от официанта. Потом пинту пива, потому что официант оказался крайне назойлив. Тем временем галлюцинация никуда не пропадала. Такая навязчивая попалась. Хуже официанта.       Всё же приходилось признать, у Эдди Глускина было свидание. Вейлон несколько раз бывал на свиданиях и мог считать себя, если не экспертом, то опытным любителем, чтобы не спутать, например, с собеседованием или деловыми переговорами. Эдди и его дама сидели у окна напротив друг друга. На столике между ними горели две свечи. В цилиндрической вазе чахла алая роза. И самое главное — Эдди нарядился в свой самый лучший костюм, тот самый, в котором приезжал на Рождество, идеально зачесал волосы, снова став похожим на солиста немецкой рок-группы, нацепил бабочку и даже — Вейлону пришлось ещё сильней поднапрячь зрение, чтобы убедиться — Эдди замазал тональником свой красный ожог.       Почему-то от осознания того, что Эдди так быстро нашёл себе девушку, Вейлон одновременно испытал сомнение и обиду. С одной стороны, по словам Эдди, он боялся даже смотреть на девушек, чтобы невзначай не убить, а тут целое свидание. А с другой — не прошло и месяца после их разрыва, а Эдди уже нашёл ему замену! Возмутительно. Чтобы хоть чуточку присмирить подбитое самолюбие, Вейлон попытался представить, что Жених познакомился с бедняжкой исключительно для последующего убиение долгим мучительным способом. Девица прямо нарывалась на расчленёнку. В вырезе её серого пуловера было видно ямку между ключицами, а из растянутых рукавов были выставлены на показ голые узкие запястья. И это не говоря о растрёпанной косичке, небрежно лежащей на покатом плече. Она даже не скрывала своё лицо под слоем косметики. Падшая женщина… Эдди воодушевлённо вещал что-то своей даме сердца, что именно Вейлону с его столика было не слышно. Девица на всё кивала, иногда что-то говорила, пялясь в смартфон и отправляя кому-то сообщения. Когда она начала фотографировать, принесённое официантом пирожное, Вейлон понял, что даму в беде срочно нужно спасать.       Натянув на лицо одну из самых придурочных своих улыбок, Вейлон направился к парочке, восклицая на ходу: — Эдди! Эдди Глускин! Какая встреча! Не ожидал тебя встретить. Как жизнь? Как сам? Эдди почему-то не обрадовался своей бывшей Дорогой и, с трудом проглотив остатки чая, посмотрел на Вейлона так, будто у него за время разлуки отросла грудь пятого номера. — Эдвард? — вероятная миссис Глускин наконец-то оторвалась от экрана телефона и с похожим недоумением посмотрела сначала на Вейлона, а потом на Эдди. — Вы знакомы? — Да, — начал Эдвард, отчего-то не искрясь от счастья блёстками, как его тёзка-вампир, хотя за окном ведь уже давно стемнело. — Это… Это Вейлон Парк. Мы учились в одной школе. И он уже уходит. — Ах, простите, у вас должно быть свидание, а я, наверное, нарушил романтический настрой! — неискренне рассыпался в сожалениях Вейлон, пока тащил от соседнего столика свободный стул, чтобы подсесть третьим. — Простите, я такой бестактный. Но я просто совсем не ожидал тебя увидеть в кафе, старина. Ты же презираешь общепиты и… должен был проходить принудительное лечение в психиатрической клинике после… — …нервного срыва, — злобно договорил за него Эдди, одним взглядом обещая открутить Вейлону все выступающие части тела, если он сейчас же не замолчит свой рот. — О, Эдвард рассказывал, что лежал в психушке, — поведала девица, снова отправляя кому-то сообщение. — Но он уже вылечился. Он только психиатра посещает и принимает какие-то таблетки… — Э… Э-эдвард, почему ты до сих пор не представил мне свою невесту? — нарочно выделил Вейлон последнее слово. — А меня зовут Джейн. Но я не невеста. У нас сегодня первое свидание. — Первое свидание, — эхом повторил Вейлон. — Джейн, а вас не смущает, что ваш кавалер имеет психические расстройства? — Нет, — легкомысленно пожала плечами Джейн и снова уставилась в экран смартфона. — Я и сама посещаю психоаналитика. А ещё хожу в группу поддержки. — Что же у вас за недуг, если не секрет? — полюбопытствовал Вейлон, готовый к тому, что под безобидной внешностью притаилась какая-нибудь Кровавая Невеста или Чёрная Вдова. — Совсем не секрет. У меня патологическая зависимость от телефона и социальных сетей.       И, правда, совсем не секрет. Настолько на виду, что в жизни не догадаешься. — Вон оно что, — задумчиво проговорил Вейлон, дивясь тому, как много в этом мире всяких психов, и как мало остаётся нормальных людей. — Отрадно слышать, что у вас с Эдвардом так много общего! — не растерялся он, продолжая этот балаган и просто наслаждаясь, как Эдди каждый раз дёргается, когда его называют полным именем. — Кстати, Эдвард, раз ты снова на свободе, я хотел бы вернуть твою косметичку и платье, что ты дарил мне на Рождество. — Подарки не принято возвращать. Оставь себе или выброси, — отмахнулся Эдди, но не смог скрыть, как ему жаль набора косметики, который можно было бы использовать на других невестах, настоящих девственницах, не то, что Вейлон — потаскуха. — Эдвард, а ты не говорил, что бисексуален, — на целую секунду отвлеклась от телефона Джейн. — Нет, — пошёл в отказ Эдди. — Ты всё не так поняла. — Но вы же встречались? — Да, я ухаживал за Вейлоном. — И при этом тебе же нравятся женщины? — Да. — Значит, бисексуал, — сделала вполне логичный вывод Джейн, просматривая ленту новостей в фейсбуке. — Я не какой-то там извращенец! — возмутился Эдди и даже врезал кулаком по столу. — Я предпочитаю исключительно женщин! Я — нормальный!       Джейн подпрыгнула на месте и случайно открыла в тик-токе ролик с танцующим дрищеватым парнем. — Да-да, именно поэтому ты заставлял меня ходить на каблуках и наряжал в платья, — подтвердил Вейлон, стараясь перетянуть одеяло внимания на себя. — Ох уж это самовнушение… Помнишь, как ты делал мне макияж? Тебя просто убивала моя щетина. И не только на лице… — Перестань, Вейлон, — предостерегающе понизил голос Эдди и невольно покраснел кончиками ушей.       От нахлынувших воспоминаний о том, как мило Эдди умудрялся краснеть не от бешенства, а от смущения, Вейлон чуть не поплыл. Но нельзя было расслабляться и оставлять эту сладкую парочку. Как опытный посетитель баров, Вейлон знал точно, что понижать градус ни в коем случае нельзя. И не только в алкоголе. — Ты всё время обращался и обращаешься ко мне в женском роде. — Не правда, — соврал Эдди и набычился, как обиженный двухметровый ребёнок. — Правда-правда, — продолжал Вейлон. — Ты так хотел видеть меня женщиной. Это ведь ты научил меня готовить. Просто кулинарный террорист. Всё, лишь бы я стал хорошей хозяюшкой. Как тебя бесило, что я заказываю пиццу. А уж моя манера есть чипсы… — Потому что ты ела, как свинья! — наконец вспыхнул Эдди. — Даже чавкала! Всё было усыпано крошками! Одежда, диван, даже пол! Всё! Воспитанные леди так себя не ведут! — А воспитанные джентльмены не врут своим леди на каждом шагу! — Потому что ты никакая не леди! И уж никак не воспитанная! — Ну, наконец-то! Историческое, блять, событие! Эдди Глускин признал, что я не женщина! — Ты — шлюха! — И тебе не стыдно говорить такое при… а где Джейн? На своём месте Джейн не наблюдалось. Так же как и её телефона, куртки и сумочки. Одна пироженка сиротливо истекала кремом на тарелке — сфотографированная и запощенная, но так и не надкусанная. Сама же Джейн, задумчиво прошла мимо по другую сторону стекла, всё также глядя в телефон. С ним ей было явно интереснее и спокойней. — Ну и что ты тут устроил? — спросил Эдди, злобно прожигая Вейлона взглядом. — Не позволил заманить в ловушку очередную жертву? Или ты не собирался запрятать её в один из своих потайных подвалов и нарядить в тот жуткий наряд невесты с манекена? Я ничего не напутал? — Дорогая, — тяжко вздохнул Эдди. — Всё совсем не так, как тебе хотелось бы думать. — Тогда для чего, по-твоему, вы здесь так мило фотографировали еду? — Вейлон, после расставания с тобой я не планировал так скоро начинать новые отношения. Я вообще не думал, что смогу открыть своё сердце кому-то ещё. Это всё миссис Ковальски, у которой на днях я чинил крышу. Я был так разбит и опустошён… когда ты меня бросила. Несколько раз уронил молоток с крыши… — Давай ты перестанешь давить на жалость. — Так вот. Узнав о моём горе, она предложила отвлечься и познакомиться со своей племянницей. Я не собирался ухаживать за ней. Это для того, чтобы отделаться от старушки. Ведь Джейн отношения тоже не нужны. У неё есть парень в интернете… Мы просто разговаривали. Я даже специально выбрал кафе, где побольше людей, чтобы не было соблазна… А ты что, приревновал меня?       Эдди невольно заулыбался и сразу засиял голубыми глазами, как наркоман на спидах. — Не воображай, — отмахнулся Вейлон. — Я думал, что ты снова взялся за старое. Не больше. — И что же, ты теперь всегда будешь вот так вламываться? Вдруг, когда-нибудь я на самом деле найду настоящую миссис Глускин, ты снова станешь рассказывать ей гадости про меня? — Думаю, это будет считаться поступком настоящего гражданина.       Эдди помолчал, едва слышно помешивая ложечкой чай. Вейлон решил пока съесть пирожное. Не пропадать же калориям. — Неудобно о таком спрашивать, но… может у тебя «эти дни»? — почти светски спросил Эдди, отпив чаю. Для него это было единственной догадкой странного поведения Вейлона, который всего пару недель назад не хотел его знать, а сегодня упал, как молоток на голову и примерно с теми же последствиями. — Если говорить по правде, «эти дни» у меня начались с тех пор, как ты решил за мной приударить, — ответил Вейлон, с противным скрипом соскребая с тарелки остатки крема. — Я конечно, не биолог, но не бывает таких длинных месячных. — У мужчин вообще не бывает месячных, Эдди. — И я о том же, дорогая. Ты не пробовала обратиться к доктору? — Пробовала, но к гинекологу меня отчего-то не пустили. — Наверное, тебе попался какой-то шарлатан. — Наверное. Может, поедем ко мне? — предложил Вейлон. Он боялся, что Эдди откажется или начнёт искать причины этого приглашения, но тот сказал «Хорошо, дорогая» и попросил у официантки счёт. — И за пиво моё заплати. *** — Проходи, только смотри под ноги. Я кое-что крафтил и не успел прибраться, — предупредил Вейлон, на ходу подбирая с пола носки, банки из-под энергетика и разбросанные инструменты, умолчав, что не убирался недели две. — Мне кажется, когда мы только начали встречаться, у тебя было чище. — Тебе кажется, — проворчал Вейлон. — Хорошо, а это что? — спросил Эдди, кивнув на кустарного робота для игры в настольный футбол, головой которому служила диванная подушка.  — Ничего, — Вейлон тут же сдёрнул с импровизированной головы распечатку физиономии Глускина в очень плохом качестве, которую пришлось вырезать из того видео драки.       «Хоть бы не узнал». — Я раньше тоже приклеивал на манекен фото будущей невесты, — поделился Эдди. — Чтобы лучше представлять, как она будет выглядеть в подвенечном платье. — Это другое. Я сейчас чайник поставлю. Ты что будешь пить — чай или кофе? — Нет, спасибо. Я уже попил чаю в кафе. Где мой набор косметики? — Набор? — не расслышал Вейлон, из-за шума воды, наполняемой чайник. — Да, ты же за этим меня позвал? Чтобы вернуть косметичку. — Не совсем для этого, но если хочешь забрать, она там, за диваном. — Я сразу хотел попросить Луиса, чтобы ты передал сумку через него, но потом подумал, что ты её выбросил. Вейлон вернулся из кухни. Эдди уже стоял у входной двери с сумкой. Надо было закрыть двери на ключ. — Я не имею привычки выкидывать чужое имущество. Так я не услышал — чай или кофе? — Нет, спасибо, — вздрогнул Эдди. — Я пойду домой. — Так, понятно.       Вейлон достал из шкафчика бутылку вина, которую покупал к новому году. — Нет, Вейлон. Мне нельзя алкоголь, ты же знаешь. — Знаю. А что будет? — Мигрень, тошнота, рвота, судороги, эпилептический припадок… — Противопоказания с этикетки читаешь? — Нет, — ответил Эдди и сунул оранжевую баночку таблеток обратно в карман. — Мне пора домой. — Эдди, постой. Я хотел поговорить с тобой. — Вейлон, думаю нам не стоит больше разговаривать. Я понял, ты меня боишься. Не доверяешь. А мне неприятно, что про меня всё время думают, что я кровожадный маньяк. — Но ты и есть кровожадный маньяк, Эдди. — Прощай, дорогая, — сказал Эдди с интонацией «иди нахер», и уже взялся за дверную ручку. И вот это Вейлона выбесило не на шутку. Меньше всего на свете Эдди имел право строить из себя обиженного и оскорблённого и выкобениваться своими чувствами. Он уже всё испортил. Настолько, что даже расставание не помогло это исправить. Он уже стал частью его жизни, неотъемлемой, и пути назад больше не было. — Нет уж, постой!       Вейлон размахнулся и метнул снаряд в Глускина. Бутылка хорошего вина пролетела над плечом Эдди, и красивыми брызгами стекла и алкоголя разлетелась об дверь. Вейлон запоздало испугался, что осколок может прилететь Эдди по глазам, но тот успел отшатнуться буквально в последний момент. — Эдди? Эдди медленно повернулся к Вейлону с нечитаемым выражением лица, по которому зловеще стекали красные капли. От этой картины у Вэйлона пересохло во рту, конечно же от ужаса, и разом вылетели все заготовленные слова. — Зачем? — спросил Эдди. И в этом одном вопросе было всё. Все вопросы, которые пришлось бы перечислять слишком долго. — Я не знаю, — соврал Вейлон, хотя знал. Хотя понял совсем недавно.       Он думал правильно, раскладывал по полочкам факты, но сделал из них неверные выводы. Как будто ошибся в расчётах. Он считал в двоичной системе, а нужно было в восьмеричной. Нельзя было отталкивать Эдди, когда ему настолько сильно нужен был близкий человек, поддержка. Это было трусливо, безответственно и жестоко. Да, при всём при этом Эдди оставался опасен, как пушка, снятая с предохранителя. Но было спокойнее, когда она под присмотром, на виду у Вейлона и никто другой к ней не прикоснётся и случайно не нажмёт на курок. — Зачем?! — требовательно прорычал Эдди и, бросив сумку, кинулся на Вейлона. — Что тебе ещё от меня надо? Ненасытная тварь! Вейлон не собирался убегать. Он отбил ручищи Эдди, тянувшиеся, чтобы придушить зарвавшуюся профурсетку, и ударил под грудину. Хук справа в челюсть Эдди блокировал сам и снова попытался взять в захват. Вейлон не дался и врезал в живот. Эдди окончательно слетел с катушек и молотил, уже не обращая внимания — попал или не попал, не переставая рычать и выкрикивать: — Шлюха! Ненавижу! Неблагодарная тварь! Сдохни! Вейлон ушёл в глухую оборону, пропуская всё больше ударов, и неумолимо отступая к стене. Нужно было это прекращать. Улучив момент, Вейлон обхватил его так, что руки Эдди оказались прижаты к бокам, сжал посильнее и, пока Эдди не успел вывернуться, поцеловал. Сам. Обмирая от своей смелости, если не сказать — безбашенности. Эдди злобно укусил его за губу, но вырываться перестал. И хорошо. Вейлон чуть ослабил хватку, в любой момент ожидая, что ему прилетит по печени или по яйцам, но вместо этого непривычно большие руки Эдди легли на поясницу и затылок, прижимая к себе. Дохнуло парами пролитого вина, ментоловым одеколоном и кровью из разбитой физиономии. От скольжения губ и языков, дурная голова ещё больше соскальзывала из реальности. Вейлона повело, как будто он разбил эту бутылку вина не об дверь, а об свою голову. С утробным рычанием он прихватил Эдди за затылок и почти как в танце принудил отступить назад, пока не прижал к стенке. Ударившись лопатками, Эдди что-то прорычал в губы и спустил руки ниже поясницы, неприлично сжимая бёдра. Поцелуи вовсе превратились в какое-то дикое пожирание друг друга наперегонки, но Вейлону это нравилось. Нравилось, когда в ответ на силу можно было применить такую же силу, и она окажется также приятна. До определённого момента. — Эй-эй! — снова отстранился Вейлон, когда Эдди зачем-то потянулся к его ширинке. — Не торопи события.       С непривычки саднило губы. И знакомо побаливали рёбра и сбитые казанки. Эдди выглядел взъерошенным и помятым, хотя они только немного повздорили и целовались. Как подростки-спермотоксикозники какие-то. — Шлюха ты, Вейлон, — выдохнул Эдди. — Я тоже без ума от тебя, Жених, — с азартом оскалился Вейлон.