Время бессильно

Избегать крёстного было бы сложно, да и если быть точным не особо входило в его планы. Драко, когда эмоции отступили, смог осознать, что то, что произошло было почти неизбежно. Да, конечно, его поведение было довольно странным, а Северус ведь двойной шпион, и было бы даже абсурдным, если бы тот не проверил свои опасения. Легиллименция, конечно, была довольно грубым методом, но всё же. Малфой не собирался особо акцентировать внимание на произошедшем. И говорить об этом тоже. Если Снейп заговорит об этом сам, то блондин ещё подумает над этим, но идти с повинной сейчас? Тем более, что он ничего не делал. Хотя помощь крёстного не помешала бы. Но даже эти в принципе разумные мысли не мешали блондину ходить мрачнее тучи. Ведь вряд ли тот поверит. Тем более, если его доверие так легко было разрушить. Тем временем в Хогвартсе наступала весна. *** Снейп с расспросами не лез, хотя Драко иногда ловил его долгий и изучающий взгляд на себе. Постепенно он отошёл от произошедшего и перестал злиться, тем более, что это глупо. Всё, что ему оставалось делать, это следить за тем, как их маленький детективный клуб ведёт своё расследование, больше напоминающее слежку за Квирреллом, и удивляться, как этот лже-заика с Тёмным Лордом в затылке умудрялся не заметить эту клоунаду. По крайней мере, тот не становился более дёрганным и подозрительным, как, вероятно, случилось бы будь оно так. Или он ошибался, потому что однажды, когда четвёрка Слизеринцев шла по коридору в библиотеку, чтобы присоединиться к своим Гриффиндорским друзьям, их кто-то вырубил. Хотя почему кто-то? *** Когда они с Поттером придумывали этот абсолютно странный план, граничащий с абсурдом — позволить Драко ворваться в собственное тело в прошлом — они много говорили о том, что вообще происходило во время их обучения в Хогвартсе, до и после, смотрели воспоминания друг друга. Конечно, основной причиной этого было в том, чтобы Малфой имел возможность знать и исправить как можно больше, когда возникнет необходимость или возможность сделать это, но в конечном итоге они просто позволяли себе узнать друг друга, так как не было никаких особых причин тому, что блондин тоже делился своим прошлым, мыслями и чувствами, идеями. Они стали друзьями за всё то время краха магического мира, странными, переросшими уровень приятельства несмотря на то, что раньше были школьными недругами и на разных сторонах баррикад, но до момента, как в этом возникла необходимость, они не знали о друг друге столь всеобъемлющее всё. Так что он знал, как и что надо будет сделать, если их компания всё же начнёт рваться «спасать философский камень» от более взрослого мага. Но он определённо не знал, что делать, когда их похитили и уже провели через все препятствия, прямиком к зеркалу. Когда Драко очнулся, он обнаружил, что он связанный лежит у стены именно в том зале, в котором, как он знает из воспоминаний Гарри, всё и произошло. Угол его обзора позволял ему видеть точно так же лежащего чуть в стороне от него бессознательного Поттера, и если это вызвало у блондина тревогу, то отсутствие в комнате Блейза и Панси — напряжение пополам с облегчением, потому что оставалась надежда на то, что тот просто вырубил их и оставил в покое где-то в том же коридоре. Привлекать внимание убийствами не самая здравая идея с его стороны, верно? Тем более, что на Аваду отреагирует защита — как это должно быть по идее — а остальное определённо требует больше времени, усилий и оставляет следы — и Драко определённо не хотел задумываться над тем, что где-то в замке, возможно, лежат трупы его друзей. Он постарался избавиться от верёвок, либо растянув их, либо порвав, ведь они не были особо плотными или толстыми, но они были магическими, и потому это было сложно. Сам «чистое зло» стоял у зеркала «Еиналеж» и безуспешно пытался разобраться с тем, как забрать камень. Это выглядело действительно очень жутко — то, как казалось бы неуклюжий заика-профессор преобразился, раздражённый и тихо шипящий проклятья и ругательства, и ему вторил другой ещё более шипящий голос Тёмного Лорда из-под нелепого тюрбана. Драко чётко расслышал, как тот приказал привести мальчишку, прежде, чем Квиррелл повиновался. Профессор подошёл к брюнету, взмахнул волшебной палочкой, произнося Энервейт и ещё что-то, едва слышно, заставляя верёвки, овившие тело мальчика, распасться и исчезнуть. Поттер часто заморгал, приходя в себя, и машинально дёрнулся в сторону, всё ещё лежа на холодном полу, когда заметил нависшего над ним мага. Взгляд его изумрудных глаз почти панически осмотрел комнату, пока не наткнулся на блондина, и страх сменился решительностью и сосредоточенностью, когда Гарри вновь посмотрел на Квиррелла. — Подойдите к зеркалу, мистер Поттер, — только и сказал он не терпящим возражения тоном. И Гарри действительно безропотно начал двигаться мелкими маленькими шагами к зеркалу, косясь на мага, будто не собираясь делать глупостей, но Драко, зная его, прекрасно понимал, что это не так. Судя по виду — Ну же, что ты видишь, мальчик? Ты видишь камень? Драко даже не нужно смотреть, чтобы узнать по лицу Гарри, что да, он видит. Даже более того, он знает, что отражение Поттера подмигнуло ему и положило камень в карман. Всё шло примерно также, как и в воспоминаниях брюнета, пока Тёмный Лорд не приказал Квирреллу снять с себя тюрбан, освободив тем самым его лицо, потому что Гарри определённо не понравилось видеть чью-то морду на затылке профессора, который похитил их и угрожал ему и его друзьям. Он даже не дал сказать тому свою речь, попытавшись ударить Квиррелла ногой под колено, и когда взрослый и рассерженный маг поднял свою волшебную палочку — и Драко запаниковал. Когда вам приходится каждый день беспокоится за свою жизнь, не имея возможности полностью положиться на волшебную палочку — ты учишься разного рода вещам. У Малфоя на самом деле были небольшие сложности с этим, в отличие от Гарри, который оказался до невероятного сильным магом, и все те невербальные «фокусы», что он вытворял, были за пределами возможностей Драко, как бы брюнет не пытался настойчиво научить блондина хотя бы части этого. Конечно, Малфой умел много чего другого, в том числе и то, что Поттеру давалось не всегда и с определённым трудом — то же целительство, потому что, как мрачно шутил Гарри, в нём самом было слишком много смерти, чтобы так просто делать это. Однако, сейчас он был связан, без волшебной палочки, пока одержимый Тёмным Лордом профессор целится в его лучшего друга. Он мог бы попробовать невербально разрезать верёвки, но не видя их, сложно проконтролировать всё это, и от него будет мало толку, если он по случайности перережет вены. Он почувствовал острое облегчение, ощутив тепло в руках и лёгкий, едва слышный запах гари, когда огонь охватил верёвки, не причиняя вреда. У него никогда не получался этот «фокус», который Поттер из будущего создавал, будто шутя — магический огонь, не вредящий создателю. Но сейчас адреналин сделал своё дело. Тёмный Лорд был слишком занят Гарри, угрожая тому и колдуя, а Квиррелл, несмотря на то, что едва ли не смотрел в ту же сторону, где лежал Малфой, слишком растерян, чтобы заметить это. Как только его руки оказались свободны, Драко вскочил с пола и создал невербальный экспеллиармус, обрывая чужое заклятие, что так и норовило сорваться с кончика волшебной палочки. Детское тело, непривыкшее к таким резким движениям, слегка занесло, но Малфой умудрился всё же удержать равновесие, а что касается заклинания, то оно вполне сработало, и блондин оказался на ногах и с чужой волшебной палочкой в своей руке. К несчастью, это привлекло внимание Тёмного Лорда к нему. Будто могло бы быть иначе при подобных обстоятельствах. Драко вздрогнул от взгляда чужих алых глаз, но упрямо вскинул подбородок и жестом показал Гарри приблизиться к нему. Поттер, к счастью, не стал спорить — брюнет, судя по бледности, всё же был довольно напуган, и видимо счёл, что лучше послушаться, чем уворачиваться от чужих заклинаний. — Верни мне волшебную палочку, юный Малфой, — прошипел монстр, но Драко не спешил выполнять его приказ. Немигающий взгляд алых глаз впился в него, и блондин даже не успел подавить дрожь. Ему на самом деле было страшно, и он надеялся, что сейчас в комнату ворвутся взрослые, потому что прошло уже достаточно времени, а он знает, что Поттера тогда забрали отсюда. Чужая волшебная палочка в его руках вряд ли будет слушаться нормально — он чувствовал её отторжение, этот холод, словно где-то неподалёку дементоры. Он мог попробовать вырубить его или связать, но проблема в том, что его магический резерв действительно не столь велик для нескольких энергозатратных невербальных заклинаний подряд, этому телу всего лишь одиннадцать. — Отдай её мне. Отдай, и я вознагражу тебя. Вас обоих, если вы поможете мне. Драко чувствовал отвращение и ужас, но он не колеблясь ответил: — Нет. — Нет? — казалось, он искренне удивлён. Он слышал это змеиное шипение и почти ощутил на себе эфемерное воспоминание боли от Круциатуса, которыми тот любил разбрасываться направо и налево. Но маг, к счастью, не мог сделать этого сейчас. — Твой Лорд приказывает тебе и ты смеешь противиться? Его предплечье призрачно обожгло огнём, как если бы это было правдой — потому что он помнил также и эту связь, порождённую Тёмной Меткой, и то чувство, когда Тёмный Лорд был зол. Но сейчас это не так. И он сделает, чтобы так и оставалось всегда. — У меня нет хозяев, — говорит Драко, и он явно не рассчитывал на то, что взрослый маг пошёл на них, так что блондин кастует связывающее заклинание, но как он и ожидал, чужая волшебная палочка оказывается вредным помощником, и хотя верёвки всё-таки вылетают, они растворяются в воздухе не долетев до мага. Квиррелл под руководством Тёмного Лорда продолжил своё движение на них, прямо так — спиной к ним. Мальчишки дёрнулись в сторону, но одержимый профессор схватился за руку Гарри и тут же отдёрнул её, обжегшись. Место соприкосновения горело, словно в него снова прилетело огненное заклинание, как тогда в Запретном Лесу, но Тёмному Лорду, похоже, было плевать на свой сосуд, потому что тот продолжил хвататься за Поттера, пытаясь тому навредить и отобрать камень, если, конечно, они ещё не забыли о своей первоначальной цели. Комнату наполнил запах гари, куда более сильный и тошнотворный, чем когда Малфой сжигал магическим огнём верёвки на своих связанных руках — горела человеческая плоть. Драко сделал несколько шагов назад, потянув за собой перепуганного, бледного и дрожащего Гарри, держа того за плечи — подальше от вопившего от боли и горящего, почти распадающегося на пепел профессора. Квиррелл замолк, но крик продолжился — кричал дух Тёмного Лорда, вырвавшийся, обезумевший, не имеющий больше сосуда. Тот полетел на них, они шарахнулись в сторону, но тот всё равно почти бы задел их, если бы Малфой не успел в последний момент дёрнуть Гарри на себя. Они неловко упали на каменный пол, расцарапывая руки и больно ударяясь коленками, но это было лучше, чем проверять на себе ощущение от того, как дух Тёмного Лорда пролетает сквозь ваше тело. Он улетел, но (обещал вернуться — п/а: простите) его злой взгляд алых глаз всё ещё стоял перед взором Малфоя — ему остро необходимо сделать всё возможное, чтобы Тёмный Лорд исчез навсегда до конца их четвёртого курса без воскрешения, иначе Драко грозит умереть раньше, чем у него появится возможность не допустить то страшное будущее, что было у них. Оставшись в тишине, мальчишки осторожно привстали, чтобы не лежать на полу, но полностью не встали. Драко и Гарри переглянулись и начали нервно смеяться. Они просто сидели на холодном каменном полу, чувствуя, как сковавший страх отпускает их. Ворвавшиеся взрослые так и застали их, сидящих рядом чуть ли не прижавшись, сотрясаемых дрожью и нервным смехом.