Все желаннее земля,
небеса все выше.
Я не стану умолять,
я посмею выжить.
(АрктидА — Дорога домой)
Айзек не знал, как долго длилось это краткое помешательство. Судя по всему — вряд ли даже несколько минут. Придя в себя, инженер поспешил покинуть ангар. Чем скорее он доберется до транспортной станции — тем лучше. Вопреки недавнему происшествию, монстры снова никак себя не проявляли, Айзек не заметил даже никаких признаков их присутствия, кроме выбитой решетки вентиляции в коридоре, ведущем к лифту. На стене возле нее алели еще свежие кровавые брызги и потеки. Должно быть, здесь убили Чена и утащили его труп в шахту… Кларк почувствовал, как отчаяние захлестывает его с головой. Что, если он единственный из команды, кому удалось уцелеть? Еще пару часов назад они летели просто выполнять свою работу. Можно ли было даже в худших кошмарах представить, что их ждет? Стиснув зубы, Айзек заставил себя отвернуться от следов крови и идти дальше. Нельзя раскисать. Нельзя опускать руки. Здесь это — точно смерть. Нужно продолжить дело. Найти своих, найти Николь и, возможно, других выживших. «Келлион» уничтожен, но на «Ишимуре» должны быть и другие челноки. В журнале ремонтников, возможно, все-таки найдется что-то нужное… Но для начала нужно достать ИКС капитана. Кларк едва подавил первый порыв немедленно отправиться на мостик и разыскать товарищей. Мостик «Ишимуры» не так уж и мал. Айзек не знал, где именно они могли находиться, а еще перед нападением тварей Хэммонд ясно сказал, что он должен сделать. На платформе оказалось неожиданно светло, Айзеку даже пришлось на время отключить прибор ночного видения. Услышав ритмичные удары, инженер напрягся, но через пару секунд понял, что это та самая заклинившая дверь внизу. Но забывать об опасности все равно не стоило. Возле платформы уже стояла вагонетка — все-таки Хэммонд успел отправить ее! Хотя, возможно, он сделал это позже, после того, как они с Кендрой отбили нападение. Но почему тогда никто из них не вышел на связь? Стараясь не думать о худшем, Айзек убедился, что в вагонетке не прячется какая-нибудь хитрая гадина, и только после этого выбрал на экране маршрут до медицинской палубы. Послышалось гудение, и вагонетка, набирая скорость, покатилась в темноту туннеля. В пути Кларк попытался вызвать Хэммонда или Кендру, но товарищи не отвечали. Инженер не позволял себе верить в самый очевидный и страшный из вариантов. Нет. Возможно, они потеряли передатчики, или что-то глушит связь… Нельзя было позволить себе лишиться надежды. Именно сейчас Айзек окончательно понял, что самое худшее, что он мог сделать — оказаться в относительной безопасности и хотя бы немного отвлечься от задачи выжить. Пока он занимался делом, пребывал в постоянном напряжении и был готов сражаться за свою жизнь, ему некогда было толком бояться и отчаиваться, как и терзать себя лишними мыслями. Но сейчас инженеру хотелось закричать в голос от собственного бессилия что-то исправить. Он остался один. Долго ли Айзек продержится? Похоже, его смерть — всего лишь вопрос времени… «Нет, нет, черта с два! Я выберусь отсюда!» Подавлять малодушное желание забиться куда-нибудь в угол и крепко зажмуриться становилось все труднее. Вместо этого Айзек заставил себя снять шлем. В нос тут же ударила омерзительная вонь. Ну да, пока он отбивался от тварей, его порядком забрызгало… Хорошо хоть, в шлеме не чувствуется этот смрад. Сейчас-то он был еще слабым, но вот рядом с монстрами, наверно, воняло что надо… Но даже при относительно слабом запахе запихнуть в себя пищевые концентраты, запить их водой и не блевануть при этом требовало титанических усилий. Зато отвлекало от мыслей о самом ужасном ближайшем будущем и споров с самим собой. Закончив с приемом пищи, Айзек снова надел шлем. Вот черт, он и не думал прежде, какое это благо — ничем не пахнущий отфильтрованный воздух! Вагонетка к тому времени давно уже остановилась. Он на месте, на медицинской палубе. Что же, вперед — значит, вперед. На платформе едва хватало освещения, чтобы разглядеть хоть что-то, и Айзеку пришлось снова включить прибор ночного видения. Надо было сразу настроить автоматику... Первым, что бросилось в глаза инженеру, были черные мешки, уложенные вдоль стены. Об их содержимом гадать не приходилось. К горлу подкатил горький ком. Скорее всего, с медицинской палубы все и началось… Неужели и тело Николь лежит в одном из этих мешков? Или она, потеряв разум и человеческий облик, бродит по «Ишимуре» в поисках новых жертв?.. «Выживал же какое-то время тот парень. Наверняка есть и другие выжившие, и Николь среди них». Кто-то оставил на стене размашистую надпись белой краской. «Простите, у нас нет мест!» — гласила она. Рядом — несколько отпечатков ладоней. Кровавых отпечатков. «Помогите мне!» — еще одна надпись рядом, в этот раз — маркером, повторявшаяся несколько раз. А это что, чуть в стороне от края платформы? Похоже, еще двое покойников, но надо бы убедиться. Не хотелось бы пропустить притворяющегося расчленителя, который потом нападет со спины… Услышав слабый стон, Айзек остановился. Этот голос определенно принадлежал живому человеку. Инженер осторожно направился к телам, присматриваясь внимательнее. Один из них, мужчина в окровавленном рабочем комбинезоне, точно был мертв, и причем уже не первый день. Но вот обнимавшая его женщина еще дышала. Судя по ее некогда белой униформе, она была доктором или медсестрой — или, возможно, научным сотрудником. Теперь это, наверно, уже не имело значения. — Эй!.. — окликнул ее Айзек. Глупо прозвучало, но ничего более осмысленного в его голову на тот момент не пришло. Женщина приподняла голову — видимо, на большее ее сил не хватило, — и инженеру пришлось собрать волю в кулак, чтобы не отшатнуться. Женщина была слепа — ее глазницы скрывала повязка, пропитавшаяся кровью и гноем. Айзек не мог видеть ее раны, но представлял, насколько все плохо. Оставалось только удивляться тому, что несчастная еще жива. Как долго она находилась здесь одна? Ее товарищ, должно быть, умер пару дней назад, и причина смерти была очевидна: в области живота зияла колотая рана. По губам страдалицы блуждала слабая улыбка. Правую руку, стиснувшую какой-то предмет, она прижимала к груди. — Здесь… кто-нибудь… есть? — слабым и надтреснутым голосом спросила она. — Маккой… это ты? Ты вернулся? Айзек присел рядом с женщиной. — Нет, я не он, — сказал он тихо. — Маккой послал меня за вами. Врать умирающему человеку было неприятно. Но не может же он сказать этой женщине, что из ее знакомых, наверно, никого не осталось в живых, а сама она обнимает труп! Ее рассудок наверняка помутнен, и все же лучше ей не слышать правды. Айзек уже знал, что нужно — ему придется — сделать, но пусть она хотя бы не испытает ни страха, ни боли. Женщина погладила покойника по плечу. — Тс-с-с… — прошептала она. — Все в порядке… Он тут. Бояться теперь нечего… — Она снова обернулась к Айзеку. — Я знала, что нас… не бросят. Маккой… обещал привести нас… к челноку… Он ведь нашел его? — Нашел, — как можно убедительнее произнес Кларк, пытаясь набраться хоть сколько-нибудь решимости. Одно дело — мерзкие кровожадные твари, и другое — беззащитная слепая женщина… — Остальные как раз готовятся взлетать, а меня отправили забрать вас. — Хорошо… — Она попыталась приподняться, и Айзек поразился тому, насколько безмятежным выглядело сейчас ее лицо. Это выражение шло вразрез с задубевшей от крови повязкой на глазах и измученным видом. — Я… сохранила его… — она протянула инженеру то, что держала в правой руке. Вернее, попыталась — небольшой предмет с дробным стуком упал на пол и отскочил к ногам Айзека. Тот перевел взгляд на подарок страдалицы. Она отдала ему кинезис-модуль… И за это он так ей отплатит? Кларк стиснул зубы. Он должен. Удар милосердия — единственное, что он может для нее сделать. Помочь ей Айзек не смог бы при всем желании, что-то ему подсказывало, что никто бы уже не смог. А бросить ее здесь и уйти было бы просто скотством. Как раз в эту секунду женщина неловко двинулась — и ее лицо исказила гримаса боли. Несчастная слабо застонала. — Тише, тише… Все хорошо, — успокаивающим тоном тихо произнес Айзек, поднимая винтовку, стараясь не произвести никакого шума, который выдал бы его намерения. — Все позади. Одновременно с этими словами он вдавил спусковой крючок. Пусть Кларк и не был особо опытен в плане стрельбы, но промахнуться в голову с такого расстояния сложно. Тело женщины обмякло и замерло. По крайней мере, это оказалось быстро. Айзек остался сидеть рядом с телами, не в силах отвести взгляд. Умом он понимал, что все сделал правильно. Эта женщина мучилась, совсем одна, умирающая от заражения крови, жажды и голода… Если бы Кларк ничего не сделал, сколько бы еще продлились ее страдания? Или, что еще хуже, до нее добрались бы монстры… Теперь она, по крайней мере, вне этого кошмара. Умом Айзек это понимал, но легче не становилась. Горечь и боль сдавили горло, мешая вдохнуть. Еще одна жертва этой чумы, пусть ее жизнь забрали и не монстры… Еще этим утром Кларк и представить себе не мог, что окажется посреди кошмара наяву. Еще полчаса назад он не мог представить, что ему придется убить человека. Усилием воли Айзек заставил себя отвернуться от мертвых тел. Поднять с пола кинезис-модуль и, закрепив его на правой руке, подключить к ИКСу. Убедиться в его исправности. Встать. У Айзека еще есть дела на медицинской палубе, и он должен их выполнить. Мертвым уже ничем не помочь, но можно еще разыскать живых. Можно собрать их и найти способ выбраться с «Ишимуры». И на этой палубе работала Николь. Может быть, Айзек найдет что-то… любое доказательство того, что она еще жива. Кларк перевел взгляд на свою правую руку, точнее, на кинезис-модуль. Действительно, это ценная находка — или очень счастливое совпадение. Но должно же было случиться хоть что-то хорошее в такой поганый день! Кинезис позволял манипулировать предметами на расстоянии. Грубо говоря, эта установка создавала вокруг предмета силовое поле, внутри которого тот ничего не весил, и, используя кинетический захват, человек без кранов и громоздкого оборудования мог перемещать предметы размерами гораздо больше себя самого. По этой причине кинезис-модули активно использовали в условиях космических кораблей, но и на планетах они находили применение. А еще он очень экономно расходовал энергию. Разве что воздействовать на живые объекты кинезисом было невозможно. Со вздохом Айзек бросил последний взгляд на тела и направился к коридору, ведущему в помещения медицинской палубы. Как вскоре выяснилось, попасть внутрь оказалось не так-то просто. Прямой широкий коридор оказался буквально завален перевернутыми каталками и — кое-где — все теми же жуткими мешками. Пробираясь через эти завалы, Айзек поймал себя на мысли, что уже не испытывает прежних страха и отвращения при виде мешков с трупами. Словно это стало… обыденностью? И даже если инженер отыщет Николь, сумеет связаться с Хэммондом и Кендрой, и они все улетят с «Ишимуры» — сможет ли он после всего этого жить, как раньше? Наверно, нет. Наверно, он уже не тот Айзек Кларк, каким был еще пару часов назад. Для того Айзека не были привычным зрелищем трупы и залитые кровью помещения, он не представлял, как уничтожать монстров и что нужно делать, чтобы избегать встреч с ними. Но пораженный непонятной инфекцией «Ишимура» перемолол его и вылепил по-новому за каких-то неполных два часа. Здесь нужно было учиться быстро — или умереть. С этой мыслью Айзек добрался до дверей с красным крестом. Те легко отворились, пропустив инженера к посту службы безопасности. Помещение оказалось пустым, хоть в нем и можно было увидеть обильные следы крови. Здесь же находились еще трое дверей: в диагностическое крыло — справа, в исследовательское крыло — в стене напротив входа. Третья дверь, что слева, вела в клинику «Ишимуры», куда Айзеку и нужно было попасть. И здесь его ждал очередной неприятный сюрприз: вход преграждала баррикада. Сооружение явно возводили на совесть: в ход пошли каталки, шкафы, столы и тяжелые ящики. Пространство между ними заполнили всяким хламом. Н-да, похоже, даже с кинезис-модулем не выйдет разобрать это сооружение раньше, чем за несколько часов. Столько времени Айзек потратить не мог. Должен быть другой способ… Сигнал вызова прозвучал столь неожиданно, что Кларк дернулся. Он уже и не ждал, что с ним кто-то свяжется!.. — Айзек! — послышался взволнованный голос Хэммонда сквозь треск помех. — Ты там? — Черт… я уже не надеялся кого-то из вас услышать! — выдохнул инженер. — Я на медицинской палубе. Вы с Кендрой в порядке? — Не вполне… На нас напали! Кендра исчезла! Только что была рядом… — Офицер говорил отрывисто, короткими рублеными фразами. — Не могу поверить, что потерял ее. Но сдаваться рано. Принеси мне ИКС капитана, и мы поищем Николь. А заодно попытаемся связаться с Кендрой. Специалистка исчезла? Несмотря на ее вечное стремление поспорить с окружающими, Айзек не желал, чтобы с ней на этом корабле что-то случилось. Лишь бы была жива… пожалуй, чем быстрее они смогут получить допуск ко всем системам корабля, тем быстрее найдут и ее, и Николь. Вот только… — С этим проблема, — признался Айзек, окидывая оценивающим взглядом завал. — Похоже, экипаж пытался перекрыть вход в клинику. Если эта мерзость — болезнь, то оттуда, наверно, все и началось. Но баррикада капитальная. Я нашел кинезис-модуль, но, боюсь, даже с ним провожусь не меньше пары часов, и это в лучшем случае… Связь забили помехи, и ответ Хэммонда инженер не расслышал. — Что? Черт, ну и связь… — Дай мне пару минут, — видимо, повторил Хэммонд. — Так… не выйдет разобрать — придется взорвать ее. Старым способом. На медскладе должен быть глицерин, а в нуль-терапии возьми электроподушку. К ним, похоже, можно попасть через лаборатории и диагностическое крыло. Это… — его слова вновь потонули в треске и шипении. — Черт. С такими помехами связь бесполезна. Айзек перевел взгляд на двери. Так… Ну и, куда сначала? Пораскинув мозгами, инженер решил первым делом заняться поисками глицерина или чего-то еще, подходящего для всей этой затеи, а потом уже искать что-то, что послужит детонатором. Двери исследовательского крыла со скрипом разъехались, словно приглашая в темноту. Айзек поудобнее перехватил резак — боеприпасы для винтовки он решил поберечь на крайний случай — и направился в ведущий под уклон коридор. Света в нем не было вообще. Инженеру только и оставалось, что поблагодарить мысленно людей, додумавшихся включить ПНВ в стандартную экипировку техников. Тварей пока что видно не было, зато хватало трупов на полу — серьезно изувеченных трупов, местами даже обглоданных. Впереди чуть в отдалении слышался металлический лязг. Похоже, еще одну дверь заклинило. Айзек взглянул мельком на стазис-модуль на левой руке. Это он уже проходил. Коридор свернул вправо, затем — влево. Вот и дверь, ведущая, судя по указателю, в главную лабораторию. Кларк активировал стазис-модуль, как только дверь отъехала на достаточное расстояние, и оказался в шлюзе, предваряющем главную лабораторию. Раньше здесь должна была проводиться дезинфекция, но сейчас половина функций отказала — тем более, что и одна из дверей не закрывалась. В таких случаях вторая дверь автоматически блокировалась, но не сейчас. Все-таки и из неполадок повсюду временами можно извлечь какую-то пользу… Едва Айзек оказался в лаборатории, как прибор ночного видения, который он в этот раз не поленился перенастроить, автоматически отключился: внутри оказалось довольно светло. И, вроде бы, даже не было видно особого разгрома. Большое двухуровневое помещение с ровными рядами лабораторных столов, стоящими возле них большими запаянными ящиками и… странными рентгеновскими снимками на стенах. Существа, чье строение они запечатлели, имели отдаленное сходство с людьми, но точно ими не являлись. Искаженные пропорции, какие-то лишние отростки и… уже знакомые конечности, оканчивающиеся костяными лезвиями, на некоторых снимках. «По крайней мере, теперь нет сомнения, что все это полезло с медицинской палубы. Доигрались в лабораториях?..» Отвернувшись от снимков, Айзек сверился с картой. Дверь, через которую проще всего было попасть на медицинский склад, оказалась заблокирована изнутри. Дерьмово. Но, может быть, существует другой путь? Другой путь действительно нашелся, хотя и оказался длинным и весьма заковыристым. Чтобы попасть на медицинский склад, нужно было спуститься на первый уровень и пройти через биолабораторию, а оттуда уже попасть на склад. Зато, наверно, вернуться получится короткой дорогой… «Если меня никто не сцапает по пути», — мрачно напомнил себе инженер. Определившись с маршрутом, Айзек направился вдоль ряда столов к лифту. Несмотря на то, что на медицинской палубе монстров он пока что не встретил, хотелось поскорее покинуть это место. Жутко, по-настоящему жутко было в этих коридорах. Отсеки, предназначенные для того, чтобы здесь спасали жизни, стали вотчиной смерти. Кларк не дошел до лифта несколько шагов, когда в вентиляции послышался шум. Какая-то возня, стук, скрежет… И какого черта он вообще вспомнил про монстров? Айзек поднял голову, высматривая ближайшую к нему решетку… И в этот момент свет погас, оставив только тусклые аварийные лампы. — Обнаружена опасная аномалия. Активирован режим карантина, — последние слова заглушил грохот вывороченной решетки вентиляции, упавшей на пол. Ввалившийся в лабораторию расчленитель приземлился в нескольких шагах от Айзека и со злобным воплем бросился в атаку. — А я уже успел соскучиться! — заглушая страх, через силу усмехнулся тот и выстрелил в ногу урода. Сгусток плазмы практически разорвал конечность в колене, и расчленитель, не удержав равновесия, брякнулся на пол, тут же оперевшись на лезвия. Стараясь не обращать внимания на пугающее чувство дежавю, Айзек вновь выстрелил, лишив монстра одного из «клинков». За спиной послышалось тихое цоканье не то когтей, не то обнажившихся костей по полу. Айзек, насколько позволяло снаряжение, метнулся в сторону, одновременно оборачиваясь. Еще один монстр, попытавшийся подкрасться к человеку незаметно, испустил гортанный крик и рванул к непокорной жертве. В стороне с громким треском вылетела еще одна решетка. Айзек, активировав кинезис-модуль, «подхватил» один из ящиков и отправил его в расчленителя. Результат вышел что надо — тварь просто снесло, впечатав в стену. Кларк бросил взгляд на ползущего к нему первого монстра, убедившись, что сейчас он представляет собой наименьшую угрозу. Куда хуже был еще один расчленитель — целый, только что подтянувшийся из вентиляции. Да и ушибленный ящиком, наверно, вот-вот полезет обратно… Отскочив с пути твари, Айзек перехватил винтовку и встретил развернувшегося монстра короткой очередью. Первые выстрелы ушли «в молоко». А вот со второй попытки удалось попасть — одно из лезвий тут же оторвало начисто, заставив расчленителя отшатнуться. Третья очередь пришлась в ногу. Кларк обернулся к оглушенному кинезисом монстру, как раз вновь бросившемуся в бой, и активировал стазис-модуль. Замедленный урод стал легкой мишенью. Вновь взявшись за резак, Айзек добил ползущих к нему монстров. Нет, пожалуй, патроны для винтовки стоило приберечь… Аварийное освещение вновь сменилось довольно ярким, и инженер крепко зажмурился, дожидаясь, пока ПНВ автоматически выключится. — Карантин снят, — объявил голос системы. Айзек выдохнул и с недоверием покосился на открытые шахты. Как ни странно, этот бой дался ему легче. Похоже, он привыкает, как бы страшно это ни звучало… «К черту это все… нужно просто сделать эту гребаную взрывчатку». Подъемник здесь представлял из себя, скорее, открытую платформу с пультом управления. Оказавшись на нижнем ярусе, инженер сначала привычно убедился в отсутствии какой-либо явной угрозы. Та если и присутствовала, то не показывалась на глаза, а вот дверей обнаружилось аж несколько — та, что вела в биолабораторию, и кабинеты научных сотрудников. Два оказались пустыми, еще один — заперт изнутри. Не то, чтобы Айзек страдал излишним любопытством, но раз в этой лаборатории исследовали тварей, в кабинетах могло оказаться что-то, что прольет свет на всю эту историю. Объяснит, откуда это вообще взялось и что теперь делать… Первым, что бросилось в глаза Айзеку в четвертом кабинете — плакат Юнитологии на стене. Инженер поморщился — только этих чокнутых здесь не хватало! Но, кроме плакатов, в помещении обнаружился архив. Записи в нем казались старыми, но в рабочем столе нашлись несколько носителей с записанными на них разговорами, аудиосообщениями и текстовыми заметками. Скопировав их на свой ИКС, Айзек включил самую первую запись. Послышался воодушевленный мужской голос: — Юргенс наконец-то внял уговорам и показал мне записи из колонии — и то, что я увидел, было восхитительно! Потрясающе! Шахтеры превращались во что-то невероятное! Я должен, просто обязан узнать больше! Ученый во мне желает открыть этот секрет, но верующий стремится целиком отдаться этому чуду! Мне нужен для исследования один из этих… некроморфов. Я должен увидеть все стадии развития вируса! Возможно, пациент из колонии… — что этот чертов восторженный псих собирался сделать с пациентом из колонии, Айзек так и не узнал: запись оборвалась. Инженер крепко сжал кулаки, чувствуя, как его охватывает ярость. «Ну что, узнал больше, гребаный ты ублюдок?! — зло подумал он. — Надеюсь, эти твари убивали тебя медленно». То, что Айзек только что выяснил, раскрыло немногое, но заставляло его сейчас задыхаться от бессильной злобы. Всего этого могло бы не произойти — если бы не трогали эту планету. Судя по записи, эпидемия началась в колонии. Если бы не ученый псих, она там бы и осталась. По крайней мере, никого на корабле не затронуло бы. И по «Ишимуре» не носились бы теперь своры этих тварей — некроморфов? Вот, значит, как они называются? Переведя дыхание, Айзек поспешил связаться с Хэммондом. — Я еще не добрался до склада, — сообщил он, пересылая капитану файл, — но нашел кое-что интересное. Кое-что начинает проясняться… Прослушав запись, Хэммонд, не сдержавшись, грязно выругался. — Ты нашел что-то еще? — спросил он, успокоившись. Помех в этот раз было меньше. — Да. — Айзек кивнул, словно офицер мог его видеть. — Здесь еще несколько записей. Не знаю, насколько они полезны. — Включай по очереди на нашей частоте, — после секундного раздумья велел Хэммонд. — Может, узнаем что-то, что спасет наши задницы. — Сейчас, — Айзек запустил следующую запись. Он не знал, в каком порядке их следует воспроизводить — скачанные в память ИКСа с разных носителей, они перемешались между собой самым произвольным образом. Открытый файл оказался записью разговора. — Бога ради, что там происходит? — голос принадлежал мужчине и звучал испуганно. — Да не волнуйтесь вы так, доктор Кейн, — в противовес ему собеседник говорил покровительственно-спокойным и уверенным тоном. — Все образуется. — Мне так не кажется… Стоит предположить, что источником проблем в колонии был Обелиск. Слова этого Кейна, похоже, не понравились его собеседнику. — Вы можете предполагать все, что угодно, но не я, — отрезал тот. — Обелиск — великая святыня, и вы — вы это знаете. — Пути Господни неисповедимы… — Ладно, завтра он будет у нас на борту, и можете исследовать его, сколько угодно. — Капитан, внизу гибнут люди… — теперь Кейн почти умолял. — Они убивают друг друга! Это что, и есть та «трансформация», о которой говорит Юнитология? — Доктор… Терренс… чем серьезней ставки, тем больше риск, — ответил собеседник, словно объясняя очевидную вещь ребенку. — А сейчас они высоки, как никогда. — Это меня и беспокоит… — устало вздохнул Кейн. Запись закончилась. — Ах вы, сволочи… — упавшим голосом протянул Айзек в пространство. — Юнитологи, — почти прорычал Хэммонд. — Дьявол… только этих свихнутых фанатиков нам не хватало. Эти идиоты, видимо, считали, что откопали там свой любимый Обелиск, а нам теперь расхлебывать за ними дерьмо. Ладно, что там еще? Дальше следовала текстовая запись. Отправив файл офицеру, Айзек и сам углубился в чтение: «Исследовательский журнал От: доктора Т. Кейна (старший офицер по науке) Кому: капитану Б. Матиусу Бенджамин, В дополнение к нашему предыдущему разговору, я хотел бы попросить тебя повременить с доставкой Обелиска с планеты на борт на денек-другой. Уверен, ты знаешь, что я сильнее кого-либо еще хотел исследовать этот удивительный артефакт, и понимаю, что ситуация в колонии заставляет тебя действовать быстро. Но в этом, как раз, и вся загвоздка — то, что происходит внизу, невозможно объяснить какими-либо естественными причинами, и нам необходимо время, чтобы досконально проанализировать ситуацию. В свете моей последней беседы с доктором Мерсером, я хочу спуститься вниз, чтобы вместе с докторами Циарелло и Велладом провести тщательные клинические исследования. — Терренс». — Ну, похоже, в этом сумасшедшем доме нашелся хоть кто-то частично разумный, — резюмировал Хэммонд. — Гребаные выродки… Все это из-за их религиозных бредней. Ладно, что дальше? — Хм, здесь есть еще одна запись из исследовательского журнала. Голосовая, — ответил Айзек и включил воспроизведение. — Исследовательский журнал, старший офицер по науке доктор Кейн, запись, — послышался уже знакомый голос. Кейн явно был очень взволнован, записывая это. — Меня очень тревожит то, что происходит в колонии. Уверен, это как-то связано с найденным Обелиском, но как именно — не установлено. Почти у сорока процентов колонистов замечены признаки психического расстройства. Наиболее явные симптомы: острая депрессия, бессонница, галлюцинации. Случаи насилия и убийств указывают на растущую паранойю. Доктор Мерсер предложил доставить нескольких больных на борт, для обследования. К тому же, психиатр колонии, доктор Велланд, признался, что не может объяснить происходящее, и я зашел в тупик. Мне не нравится идея привлечь доктора Мерсера, но сейчас необходим его опыт. Нам нужно решение проблемы, и как можно скорее. «Ну, хоть кто-то среди этих психов подумал о людях», — отметил про себя Айзек, случайно сразу же включив воспроизведение следующей записи. И замер, когда услышал напряженный женский голос: — Говорит старший медик Николь Бреннан, передаю по общей связи. Нам нужна помощь! Не хватает людей, чтобы справиться со всеми случаями заболевания. Нам не сообщают, что происходит. Эти раны… у нас нет оборудования, чтобы их лечить. На заднем плане послышались крики. Вроде бы, они принадлежали человеку. Вроде бы. — Боже… — голос Николь дрогнул. — На стол его! Сестра, держите крепче! Господи!.. Конец связи! — Николь! — забывшись, почти выкрикнул Айзек. Но Николь не ответила. Это всего лишь запись… — Черт… — Это была Николь, да? — еще несколько часов назад Айзек вряд ли бы ожидал услышать в голосе сурового капитана искреннее сочувствие. — Отсюда я не могу понять, когда сделана запись… Уверен, она где-то рядом. Ладно, вернемся к делу. Удачи, — простое пожелание потонуло в треске помех. В этот момент инженер впервые почувствовал укол подозрения. Пока они с Хэммондом изучали записи в надежде что-то выяснить, связь была практически идеальной. Но сразу после этого вернулись помехи. Кого и в чем именно подозревать, Кларк пока что не думал, но это совпадение выглядело слишком уж странным. Будто кто-то намеренно глушил связь. И кто, интересно, притащил сюда все эти носители, записавшие слова разных людей в разной обстановке и наверняка собранные по всей палубе?.. Прежде, чем покинуть кабинет, Айзек решил прослушать и последнюю оставшуюся запись. — Эй? Меня кто-нибудь слышит? — этот сбивчивый женский голос инженер слышал впервые. Неизвестная явно была испугана и растеряна. — Мое имя Эйлин Фиск, я только что проснулась, а вокруг никого нет… Я не знаю, что происходит… почему они все ушли?! Попробую найти хоть кого-то… Если вы меня слышите, пожалуйста, заберите меня отсюда! Я слышу, как что-то скребется за стеной… Э-эй? Кто здесь? Вы доктор? Почему все… — Она осеклась. — Погодите, я знаю вас. Вы — Гаррис! Заключенный из колонии! Вы убили ту медсестру… Помогите! Кто-нибудь, помогите мне! Умоляю! Помогите! — голос женщины сорвался на истошный крик, и запись оборвалась. Еще одна маленькая трагедия на общем фоне… Сколько их было на борту, таких Эйлин Фиск, Дойлов, Орловых, Бенсонов? Какие-то безумцы и религиозные фанатики доигрались с инопланетной инфекцией — а расплачиваться за это пришлось другим членам экипажа и шахтерам. — Ублюдки чертовы, чтоб вас… Айзек продолжил путь с тяжелым сердцем. Штрих за штрихом постепенно вырисовывалась ужасающая картина гибели команды «Ишимуры» — и все из-за того, что толпа идиотов решила, что откопала на отдаленной планете свою хренову святыню. Чем больше подробностей этой трагедии узнавал Айзек, тем слабее становилась надежда отыскать Николь живой. Узкий темный коридор, свернув несколько раз, уперся в стену из бронестекла. По ту сторону можно было разглядеть ряды автоклавов, заполненных мутной зеленоватой жидкостью. Айзек дал ИКСу команду открыть карту и сверился с ней. Следовало идти влево вдоль стены, там находилась дверь — и оставалось надеяться, что она открыта. И тут с другой стороны к стеклу подбежал человек. Его некогда белая форма не отличалась чистотой, а лицо бедняги выражало смертельный ужас. Увидев инженера, мужчина отчаянно замолотил руками по стеклу: — Помогите! Ради бога, помогите! — стеклянная преграда приглушала звук, но не настолько, чтобы не пропускать его вообще. — Спасите!!! Недолго думая, Айзек попытался пробить стекло резаком — и выругался: стекло, похоже, было из тех, что используется для иллюминаторов. Быстрее открыть дверь, чем прорезать его… Айзек метнулся в конец коридора и ругнулся: закрыта! Но не заперта, не заблокирована… И все равно придется потратить несколько драгоценных секунд! Послышался истошный крик. Когда дверь, наконец, открылась, Кларк практически ворвался в лабораторию, человек, которого он хотел спасти, бился в конвульсиях на полу. Под его телом быстро расползалась лужа крови. Голова у бедняги почти отсутствовала, да и на теле можно было заметить несколько ран… Убийцу не пришлось долго искать — он взгромоздился на грудь покойника и изучал Айзека пустым взглядом бесцветных глаз. Не будь на инженере шлема, он бы сплюнул от отвращения — этот некроморф своим омерзительным видом переплюнул прыгунов и расчленителей. Возможно, потому что «основой» для этой твари послужило тело младенца, которое теперь обзавелось, помимо ручек и ножек, несколькими мелкими щупальцами, высовывающимися откуда-то из живота. Еще три толстых щупальца, увенчанных костяными остриями, росли у некроморфа из больших наростов на спине. Тварь раскрыла разорванную пасть и издала раздраженный крик, отдаленно напоминающий детский плач. Айзек вскинул резак, но раньше, чем он успел выстрелить, некроморф с неожиданным проворством перепрыгнул на ближайший автоклав и чуть ли не мгновенно скрылся из виду. Айзек застыл на пороге. Сначала вновь вспыхнуло чувство вины: если бы он пришел раньше, если бы не пытался выбить стекло, а сразу открыл дверь!.. Еще один несчастный из экипажа «Ишимуры» не дотянул до спасения совсем чуть-чуть… На этой мысли Кларк горько усмехнулся. Спасение? До него пока что далеко… Но, наверно, если бы эти выжившие спаслись, если бы присоединились к ним… Наверно, стало бы хоть немного проще. И шансов бы оказалось больше. Но теперь уже поздно об этом думать. Еще один человек погиб на глазах Айзека, а сам он стоит в помещении, по которому шныряет чертовски проворная гадина… — Где ты, сволочь? — инженер направил резак на ряды автоклавов. Но тварь либо уже убралась отсюда подальше, либо затаилась. Придется быть еще осторожнее. Может, этот некроморф и не отличался крупными размерами, но, похоже, недооценивать его не стоило. Он вряд ли менее опасен, чем те же расчленители. И по стенам перемещается также ловко, как и по полу… Вдохнув, словно перед прыжком в воду, Айзек шагнул в лабораторию, стараясь держаться ближе к стеклу. Слева от него стеной стояли в два ряда большие автоклавы. В зеленоватую жидкость были погружены младенцы — правда, размерами они значительно превосходили настоящих детей. Эти существа не являлись полноценными людьми в прямом смысле слова — они не менялись с возрастом, только увеличивались в размерах, мозг у них не был толком развит. Они даже не могли бы жить вне автоклавов. Этих «детей» выращивали в лаборатории искусственно ради донорства органов. Айзек никогда не задумывался об этических аспектах подобного, но сейчас это место навевало страх даже без некроморфов. И при этом смотрелось удивительно естественно в контексте общего безумия… А потом инженер заметил, что некоторые автоклавы разбиты. Пройти до конца ряда. Теперь свернуть в проход между автоклавами… и убедиться, что там никто не прячется. Грузовой лифт на другом конце помещения, и лучше бы добраться до него поскорее. Но что это за смутная тень на стене?.. Когда затаившаяся тварь с визгом прыгнула на Айзека, тот даже не успел толком среагировать — только выставил перед собой руки. Удар заставил инженера потерять равновесие и врезаться спиной в автоклав. Выбитый резак отлетел в сторону. Три толстых щупальца изогнулись, словно изготовившиеся к броску змеи… Собрав все силы, Айзек отшвырнул гадину от себя. Взвизгнув, некроморф отлетел в сторону. Тут же Кларк добавил ему хорошего пинка, а затем с силой опустил подошву ботинка на спину монстра возле основания щупалец. Для любителя игры в прятки на выживание этого хватило — некроморф перестал дергаться. Айзек перевел дыхание. Снова он оказался на волосок от смерти… Чертова гадина застала его врасплох. Нелегко будет теперь, рядом с этими… Затаившимися? Разбитых капсул много… Сколько их на медицинской палубе? И не расползлись ли они еще по всему кораблю? Подняв с пола резак, Кларк поспешил зайти в лифт и подняться на второй уровень. Снова ряды автоклавов — и едва ли не каждый третий разбит. Удивительно, что не каждый первый… Хотя, возможно, некоторые «доноры» в автоклавах стали некроморфами, но не вырвались из своих «колыбелей» и сейчас поджидали неосторожных жертв? Айзек непроизвольно втянул голову в плечи. Ну и место — мороз от него по коже. Даже по меркам «Ишимуры» в его нынешнем состоянии. К счастью, никто не бросился на него из темноты и не вырвался из автоклавов, мимо которых он проходил. До дверей медицинского склада инженер добрался без приключений, если только не считать проваливающегося куда-то в пятки от каждого шороха сердца. Внутри оказалось пусто — в смысле, ни людей, ни некроморфов. А еще сами шкафчики с лекарствами и реагентами выглядели так, будто кто-то в спешке проводил здесь обыск. Айзек тяжело вздохнул. Найти что-то в этом бедламе будет непросто. Пожалуй, стоило поступить, как на складе в инженерном отсеке. Здесь тоже должен быть журнал инвентаризаций. Конечно, здесь все перерыли, но можно будет хотя бы выяснить, где примерно искать. Рабочий стол возле стены был заставлен емкостями с реагентами, среди которых возвышался закрытый пластиковый тубус. На листке бумаги — кто-то, видимо, предпочитал делать записи по-старинке, — были расписаны несколько химических формул, которые не сказали Айзеку ровным счетом ничего. Кое-какие пояснения на человеческом языке, впрочем, тоже присутствовали, и инженер, продравшись сквозь не очень разборчивый почерк, перевел взгляд на тубус и невольно присвистнул: — Ни черта себе, химики-затейники!.. Забрав тубус, Айзек поспешил связаться с Хэммондом. — Я на медицинском складе, — отчитался он. — Не знаю насчет глицерина, но несколько ребят здесь исхитрились сварганить термит. Вроде, хотели использовать его против чего-то на инженерной палубе, но здесь не написано, против чего именно… — Хорошо, — откликнулся офицер. — Термит точно должен прожечь эту баррикаду. Попробуй использовать электроподушку как детонатор. — Хэммонд ненадолго замолчал. — Надеюсь, я смогу продержаться здесь. Я слышу, как сюда движется что-то большое. Отсоединившись, Айзек ненадолго задумался. Просто пойти куда-то и надеяться, что нужная вещь как-нибудь сама попадется? Плохая идея. Все же журнал инвентаризаций нужно поискать, конечно, здесь все-таки склад медикаментов и кое-какой химии, но это небольшой шанс упростить поиски. Носитель с нужной информацией обнаружился в запертом ящике стола, который Айзек уже привычно вскрыл резаком. Пролистав последний отчет об инвентаризации, инженер мысленно поставил галочки напротив позиций, которые вполне могут пригодиться, и нетерпеливо промотал список дальше. Чутье его не подвело: завершал инвентаризацию список медицинского оборудования. Но была и плохая новость: кроме клиники «Ишимуры», электроподушку можно было достать только в кабинете первой медицинской помощи при отсеке нуль-гравитационной терапии. Предположение Хэммонда о местонахождении «детонатора» оказалось верным. Значит, Айзеку все же придется идти через все диагностическое крыло. Невеселая перспектива, но выбирать не из чего. Без взрывчатки не снести баррикаду, пока баррикада на месте — не добраться до ИКСа капитана, а без кодов капитана «Ишимуры» что Хэммонд, что сам Айзек многого не сделают. А им еще нужно разыскать Николь и Кендру. Но сначала Айзек прихватил еще одну аптечку, гораздо серьезнее укомплектованную, и несколько сменных картриджей для автоматического инъектора. Воровством он это не считал — теперь здесь все принадлежит тем, кто сумел выжить и добраться до чего-то первым. Сняв блокировку двери, Айзек снова оказался в главном помещении лаборатории. Кларк был рад тому, что ему не пришлось возвращаться тем же путем через биолабораторию. Нет уж, хватит с него и одного затаившегося… Хотя они наверняка уже давно выбрались за пределы «родной» лаборатории. Пройдя через шлюз и снова притормозив стазисом заклинившую дверь, Айзек поспешил обратно к посту службы безопасности. Коридор по-прежнему был пуст, разве что, как показалось инженеру, трупов на полу стало меньше… Наверно, все же показалось. Какая бы дьявольщина ни творилась на борту, а все же трупы, не отрастившие лишние руки с костяными лезвиями или щупальца на спине, не стремились куда-нибудь уйти своим ходом. Если только их не утащили некроморфы… На этой мысли Айзек невольно поежился, ощущая даже не ставший привычным страх, а какую-то пугающую грызущую тоску. Вдобавок, разболелась голова. Нет, боль появилась не в эту же секунду — просто прежде Айзек почти не обращал на нее внимания. Ее нельзя было назвать сильной, но на общем фоне она проклюнулась очень некстати. Должно быть, от нервного напряжения. «Как только доберусь до вагонетки, нужно будет порыться в аптечках. Может, в них догадались положить обезболивающее без неприятных побочек…»