Семь грехов на пути героя

— И что… — О, смотри, мы пришли! Ты же не против перекусить? Удзумэ прищурилась. Нейто что-то пытался от нее скрыть. Ладно, она ничего не теряет, так что забудет об этом, если он не захочет рассказать сам. Но Хара должен был совершить что-то из ряда вон выходящее, чтобы впечатлить Нейто, пусть и в негативном ключе. — Я никогда не против перекусить, ты же знаешь это. Нейто наконец нормально улыбнулся и встал с ней в очередь, чтобы купить блинчики. Им как раз хватит времени, чтобы поесть и вернуться. Люди вокруг кидали на их пару периодические взгляды, полные любопытства, некоторые шептались, показывая друг другу карту фестиваля. Немного нервировало. Впрочем, после получения тематически оформленного конвертика с горячими блинчиками все остальное отошло на второй план. Даже чертово платье с удушающим корсетом. Удзумэ сейчас практически молилась на Чревоугодие, благодаря которому смогла запихать в себя четыре блинчика и не чувствовать себя колобком. — Идем обратно? Она улыбнулась. Настроение повысилось на несколько пунктов. Отлично, она выложится на полную. — Спасибо, Нейто. Удзумэ вложила в это «спасибо» больше, чем благодарность за блинчики. Она была признательна за поддержку, доверие и понимание, несмотря на очевидную опасность ее связи с Всех-За-Одного и Лигой Злодеев. Удивительно, но не только Хитоши, знающий ее большую часть сознательной жизни, был на ее стороне. Но и Нейто тоже. В котором Удзумэ при первой встрече никогда бы не заподозрила человека, на которого можно положиться. Она редко ошибалась в людях, тем более, в ровесниках. И Нейто настолько хорошо контролировал свои поведение, мимику, речь, что без его собственного желания они с Хитоши никогда бы не увидели его настоящее лицо. Нейто пробормотал что-то про то, что без его присмотра они с Хитоши рано или поздно перестали бы даже выходить из спортзала и выселили бы оттуда остальных студентов. Удзумэ хмыкнула. Не так далеко от правды. На обратном пути Нейто на всевозможные лады ругал их тягу к самоистязанию и шутливо жаловался на приучение класса к тому же. Второй заход с их участием скоро должен был начаться. Они даже не успели пересечься с Хитоши и Рейко, потому что игроки в их истории оказались прозорливее и нашли один из самых быстрых путей к победе. Злодеи получили по заслугам, герои — славу, а жители деревень — свободу. Вальс на крыше замка был таким же захватывающим, как и в первый раз. Сердце билось в такт музыке, тело двигалось в ритм с Нейто. Пожалуй, такой вид романтики ей даже нравился. — …Но в ответ на вашу любовь, позвольте исполнить ваше желание. После нашей коронации можете делать со здешними землями, что хотите. Ради вас я… Бам! Несколько игроков ввалились в тронный зал во главе с дерзким младшеклассником. Остальные застыли в нерешительности, думая, что квест пошел не по сценарию. На самом деле, такой поворот Янаги тоже предусмотрела. В конце концов, устранение злодеев до того, как они приступят к выполнению своего плана — самый логичный ход. В их же случае… — Вампиры! Сдавайтесь! Мы вас сокрушим! Удзумэ ахнула, изобразила испуг и спряталась за Нейто. Тот скорчил высокомерное лицо и вызвал стражей. После небольшого ступора игроки собрались в кучку, и несколько детей, проникнувшись атмосферой, попытались атаковать Нейто. Парень снисходительно хмыкнул и активировал скопированную ранее у одной из девочек из 1-К причуду. Вспышка темноты дезориентировала ребят на необходимое для появления Камакири и Шиозаки время. Шишида, по легенде страж, преданный в первую очередь отцу вампирской принцессы, взял на себя Камакири, с которым позволять сталкиваться посетителям было попросту опасно. Шиозаки же досталась игрокам, которым она должна была после короткого сопротивления позволить им победить. — Бегите, бегите, сэр Белиар, леди Эвелин! Вы должны завершить начатое! Кажется, Шиозаки слегка перестаралась с вживанием в свою роль. Нейто поклонился на публику, щелкнул каблуками и повторно активировал причуду, чтобы эффектно исчезнуть из поля зрения с Удзумэ на руках. Они уже не видели, но слышали возгласы удивления игроков. Теперь оставалось два пути развития: либо они поведутся на речи стража-предателя и освободят старого короля, который обманом снова займет трон, и все в истории вернется на круги своя, либо они догадаются первым делом найти Воина, способного остановить вампиров королевской крови. Для них с Нейто это не имело значения: по сюжету Белиар и Эвелин сбежали после пленения всех стражей. С «артефактом» для обряда, если освободится старый король, и без него, если выберут линию Воина. Эти игроки оказались умнее и благополучно завершили квест под предводительством Тецутецу, который стал главным персонажем на вторую половину истории. Парень почти вибрировал от восторга, что было неудивительно. Он едва ли не больше всех ждал Культурного фестиваля и заряжал энтузиазмом остальных. Особенно бедного Цубурабу, который успел проклясть свое решение помочь с спецэффектом для финального танца сто раз и параллельно улучшить причуду едва ли не вдвое за прошедший месяц. Младшеклассник, который первым бросился в атаку, смотрел на Нейто и Удзумэ полными подозрения глазами и прятался за, видимо, брата, когда делали общее фото на память. Забавный паренек, похожий на взъерошенного дикого звереныша. И удивительно умный для своего возраста. Хитоши, услышав ее рассказ, немедленно окрестил младшеклассника мелким Бакуго и выразил надежду, что в их смену ни с кем подобным не столкнется. Ну… Хитоши недолюбливал детей, и они оба имели весьма слабое представление, как с ними обращаться, учитывая, что в семьях Сарумэ и Шинсо они были единственными отпрыски. Фестиваль продолжался. Система посменного выступления показала себя очень хорошо, они успевали отдохнуть и хотя бы немного посмотреть на проекты других классов, не закрываясь для посетителей. Удзумэ еще раз восхитилась способностями Нейто к переговорам. Она не представляла, сколько мелочей ему пришлось утрясти с 1-К, чтобы прийти к соглашению. Определенно, это было одной из самых сильных сторон Мономы Нейто. Как и врожденный талант доводить оппонента до белого каления, впрочем. В конце концов, Удзумэ настолько погрузилась в атмосферу квеста, что после очередного захода не сразу поняла, почему класс не расходится с площади. Слово взял Нейто, как заместитель старосты. Кендо было не до того: она вовсю готовилась к конкурсу красоты, куда ее запихнул Кан-сэнсэй. Вот уж кому Удзумэ сочувствовала. А еще отсутствие Кендо давало Нейто свободу говорить что угодно. — Дорогие друзья, сегодня мы покорили еще одну вершину! Не будем скромничать, наш совместный проект на Культурный фестиваль определенно превзошел многие другие! Даже без результатов опроса посетителей я могу это утверждать со всей уверенностью. Месяц ежедневных репетиций полностью окупился. Нам было тяжело, нам пришлось приложить немало усилий, но мы выстояли, объединив усилия с союзниками. В отличии от некоторых, мы способны создать что-то удивительное без дополнительной мотивации и привлечения всеобщего внимания. Мы сильны как по одиночке, так и вместе. Нейто поблагодарил класс 1-К за помощь, подбодрил каждого участника и призвал класс коллективно отправиться болеть за Кендо после обеда. Параллели с А-классом становились все очевиднее и очевиднее. Его все еще заносило временами, и Авасе с Цубурабой зашушукались, примеряясь, как бы его угомонить. Кто-то из класса пару месяцев назад назвал Нейто «Madномой», и прозвище прилипло к унем замертво. Правда, класс так не называл его в глаза, словно опасаясь его реакции. Удзумэ недоумевала, почему. Нейто вполне понимал шутки и умел на них остроумно отвечать. Ладно, большинство одноклассников побаивалось, хоть и уважало Хитоши из-за его причуды и зловещего вида, но Нейто?.. Хорошенько подумать над странным поведением класса в отношении Мономы ей не дали. Едва одноклассники разбрелись, кто на обед, кто переодеваться, кто развлекаться, Хитоши и Нейто попытались немедленно утащить ее на разговор. Им помешали. Красноволосый парень из 1-К, судя по всему, тот самый Хара выловил их у самого выхода. Остальные ребята с факультета управления в темпе преобразовывали замок в полигон для лазерных боев, так что их беседа не должна была привлечь внимания. По крайней мере, Нейто выглядел так, словно был готов закопать его прямо на месте или запереть где-нибудь своих друзей, лишь бы не допустить их встречи с Харой. Любопытно. — Отличная работа, Монома-кун, Шинсо-кун, Сарумэ-сан, — парень, одетый в стилизованный под средневековый деловой костюм, как и все в 1-К, раскланялся с ними и даже хотел галантно поцеловать руку Удзумэ, но Нейто недвусмысленно пресек это, вставая у него на пути. Хара лукаво улыбнулся на хмурые взгляды и поднял обе руки в миролюбивом жесте, склонив вперед голову. Он всем видом давал понять, что подошел к ним с исключительно дружелюбными намерениями. Удзумэ не спешила ни подозревать, ни улыбаться в ответ. Просто нейтрально кивнула, выжидая, чем обернется ситуация. — Ха-а-а, меня ранит такое враждебное отношение, Монома-кун, Шинсо-кун. Разве Монома-кун только что не говорил о важности хороших отношений с другими первогодками? Нейто скрипнул зубами. Он так и не объяснил друзьям, что имеет против Хары, и, похоже, так и собирался молчать об этом. Что же, тогда и Удзумэ стоило быть осторожнее с хитровато выглядящим парнем. Первым, естественно, не выдержал Хитоши. Он априори относился с подозрением к окружающим, поэтому неудивительно, что он принял сторону Нейто моментально. — И что тебе нужно, парень? У нас не так много времени. Если что-то хочешь, найди нас после Культурного фестиваля. Хара загадочно хмыкнул, его глаза блеснули. У них был какой-то странный цвет — белый, почти прозрачный. Если бы не подвижная мимика, то можно было бы даже сказать — невыразительный. — Да ладно вам, хотя бы пять минут найдете? Я хотел спросить, успели ли вы подумать о моем предложении. Выгода очевидна для обеих сторон, так почему бы нам не сотрудничать? Тем более, — Хара скосил веселящийся взгляд на Удзумэ, заставив Нейто напрячься еще больше, — я уверен, что лучшей кандидатуры на роль менеджера вам не найти. И чем раньше начать создавать свой имидж, тем лучше, разве нет? Удзумэ начала о чем-то догадываться. Хара бросал то на нее, то на вставшего между ними парня красноречивые взгляды, а сам Нейто пытался испепелить нахала на месте. В последнее время он боялся только одного: что те нелепые слухи с участием Удзумэ, Нейто и Хитоши выйдут за пределы класса и навредят их будущей репутации. Ее парень (ха, она почти привыкла так его называть) был чересчур мнительным в этом отношении. Наблюдательный Хара наверняка заметил его озабоченность, каким-то образом подтвердил свои подозрения и теперь шантажировал. Нейто настолько накрутил себя, что даже намек от Хары на «запретное знание» выводил его из равновесия. Ха. Удзумэ не собиралась препятствовать Харе. Он отлично отвлекал Нейто и Хитоши от допроса ее персоны. Она хотела дожить в покое хотя бы до конца Культурного фестиваля. Именно поэтому она нарушила напряженное молчание первой: — Почему бы нам всем не пойти перекусить? Мы сможем всесторонне обсудить ваше предложение, Хара-кун, только дайте нам переодеться. Он довольно оскалился в вежливой улыбке и кивнул, сообщая, что будет ждать их возле выхода. Потрясенный Нейто повернулся к ней с неверящим видом, будто его только что предали. Хитоши либо разгадал ее замысел, либо банально устал от толпы, так что просто проигнорировал обоих, лениво переставляя ноги в сторону общежития. — Удзумэ, но потом все расскажешь в подробностях. Прозвучало зловеще. Она торопливо кивнула и подергала глубоко шокированного Нейто за рукав. — Удзу-у-умэ!.. Ох, это не очень хорошо. Она не разу не видела Нейто в гневе. Видимо, пришло время увидеть. Жаль, в платье далеко не убежать. Но вопреки опасениям он до самого общежития не проронил ни слова. Только глубоко дышал, очевидно, пытаясь вернуть себе контроль над эмоциями и бросая на Удзумэ острые взгляды. Впрочем, несколько минут дыхательной гимнастики пошли на пользу ему самообладанию, и Нейто уже не выглядел как Хитоши, решительно настроенный запереть ее в Больничном Крыле. Он выглядел как Нейто, едва сдерживающийся от глобальной головомойки одной не совсем разумной, по его мнению, барышне. О, Удзумэ практически слышала его язвительные комментарии, готовые сорваться с языка. Но вместо взрыва возмущения Нейто на миг подавился подготовленными словами, увидев спускающуюся по лестнице девушку. — Удзумэ… Я боюсь спросить, но что это на тебе? *** У Нейто было много вопросов насчет произошедшего утром. Подозрения росли и крепли по мере течения Культурного фестиваля. Одного взгляда на Хитоши, который выглядел даже более устало, чем обычно, хватило для подтверждения. Он заметил, что с Удзумэ что-то произошло, и тоже беспокоился. Но сама она упорно избегала разговора, притворяясь дурочкой, что только выводило Нейто из себя еще больше. А уж когда она самолично подписалась под обещанием пообедать с Харой, этим нечестивым шантажистом, Нейто думал, что взорвется прямо там. И либо набьет морду самодовольному петуху голыми руками, либо влезет в драку с пофигистом-Шинсо, который ни черта не понимает, что происходит у него под носом. А потом вытрясет из Удзумэ ответы вместе с душой, если понадобится. Никогда еще Нейто не ощущал такую дикую смесь тревоги, страха и злости. Но все предыдущие претензии и возмущения отступили перед тем, что он увидел только что. Он даже закрыл глаза и немного постоял так, чтобы убедиться в реальности того абсурда, который на себя натянула Удзумэ. Нечто, по недоразумению принятое Удзумэ за приличную одежду, было кофтой какого-то неопределенно пыльного цвета с полузатертым изображением кинжала и растянутыми джинсами до такой степени, что от падения их удерживал только широкий ремень. Мужской ремень. Ремень Шинсо. Последнее, неожиданно для самого Нейто, стало последней каплей. Да, он знал, что Удзумэ и Шинсо частенько шастают друг к другу в гости. Что они — друзья детства и наверняка регулярно таскают друг у друга вещи, не видя в этом ничего особого. Книги, еду… Одежду. Нейто совершенно точно знал, что должен сейчас волноваться совершенно о другом. Об утренних поведении и ранении Удзумэ. О Культурном фестивале и волнительном вальсе. О поганых замыслах Хары. А не о… ремне Шинсо. На Удзумэ. Кх… Но знать было недостаточно. Нейто пытался, честно пытался не скатиться в позорную истерику из-за ревности. Слишком много скопилось внутри, слишком небрежно и равнодушно Шинсо относился к окружающему пространству, слишком он сам… желал занять в жизни Удзумэ вполне определенное место. Он был подвержен внешнему влиянию, он признавал это с легкой душой. Как и то, что временами, только временами мог быть мнительным, тонкокожим, злопамятным и предвзятым. Но от непонимания Удзумэ сути романтических отношений просто… сносило крышу. Актерской игры и танцев на Культурном фестивале было недостаточно. Он все еще не приблизился к разгадке Сарумэ Удзумэ, все еще не мог поверить, что она согласилась стать его девушкой. Неуверенность в себе была совершенно несвойственна Нейто, но… Дурацкий ремень. В обычных обстоятельствах Нейто легко посмеялся бы над этим игнорированием друзьями мало-мальских правил приличия. Но нет, однозначно не сейчас. Он сделал несколько шагов к ожидающей его реакции Удзумэ и, не в силах выразить словами гремучую смесь эмоций, потряс руками, безмолвно вопрошая, что за хрень она напялила на себя. — Нейто, как у тебя получилось одним выражением лица оскорбить чувство стиля Удзумэ?.. Может, дело было в том, что его матушка обожала смотреть долгие любовные сериалы в духе «Санта-Барбары», которые Нейто в детстве смотрел вместе с ней. И проблема состояла в том, что почти в каждом из них мужские вещи на девушке принадлежали ее любовнику. А может, виноват был его тщательно скрываемый даже от самого себя инстинкт собственника. В любом случае, Нейто не сдержался. Потом он обязательно об этом пожалеет, но не сейчас. Он в раздражении дернул пальцами, сжимая их в кулак, и двинулся на Удзумэ, беспардонно нарушая личное пространство. Она в ответ посмотрела заинтересованно, совершенно не проявляя опасений, но отступила назад синхронно с ним, словно все еще чувствуя ритмы танца. Спустя десяток шагов уперлись в стенку. Шинсо не делал попыток помешать или что-то спросить. Голос подала Удзумэ, не скрывая тонкой усмешки: — И по какому случаю практикуем кабэ-дон*?.. Нейто на мгновение сбился с мысли и, пытаясь вернуть холодную уверенность, зыркнул на нее сверху вниз. Ну почему, почему Удзумэ выражается так двусмысленно? Толстокожий Шинсо не упустил шанса окончательно расстроить атмосферу и влезть с неуместным комментарием: — Оу, избавьте меня от этого. Удзумэ, я подожду вас снаружи. Скажу Харе, что немного задерживаетесь. Удзумэ совершенно не выглядела виноватой или взволнованной. Смотрела, как любопытный ребенок. Спустя десяток секунд неудобной тишины она все же решила узнать, что привело к внезапному кабэ-дону. Нейто, не успевший пожалеть о поспешном решении, оперся на локоть, нависая над Удзумэ еще больше. — Это, — он невесомо провел пальцами по чужому ремню, — это случилось. Ты знаешь, Удзумэ, я категорически не советую появляться в таком виде на публике. Побереги мои чувства. Она фыркнула. Они стояли настолько близко, что Нейто ощутил ее теплое дыхание на своей шее. — Раз ты так говоришь. Но, вообще-то, остальные мои вещи либо в стирке, либо больше непригодны для ношения. Мне нужно было больше времени для поиска чего-то другого. Нейто хотел услышать не совсем это. В красных глазах Удзумэ он видел свое сосредоточенное отображение. Немного… пугающе, но одновременно и волнующе. — А ремень? Она недоуменно моргнула и эхом повторила: — Ремень?.. — Почему на тебе вещь Шинсо? Удзумэ перед тем, как ответить, подарила ему насмешливый взгляд. — Нейто, это не так. Я, конечно, могу взять у Хитоши несколько книжек, но таскать одежду?.. Никогда таким не страдала, что бы ты там не навоображал. Это ремень папы, я нашла его в своих вещах после переезда, наверное, мама случайно засунула. Ну, или специально спрятала. Он немедленно заинтересовался потолком. М-м-м, ни одной трещинки. В Юэй серьезно относятся к условиям проживания студентов… Глупая ситуация. Торопясь разрушить неловкое для него молчание, Нейто ляпнул первое, что пришло в голову. Почему-то наедине с Удзумэ отказывало привычное остроумие. — А зачем твоей маме прятать ремни от мужа?.. Удзумэ закатила глаза, явно припоминая причины странного поведения родителей. Переступила с ноги на ногу, опираясь на стену и задевая своим коленом его ногу. Ох. Точно, все еще так близко. Не то, чтобы он возражал. — Потому что папа использует их для воспроизведения кожаных изделий Средневековья. Если увлекается, то тащит все, что попадается под руку. Мама против, — у Удзумэ явно не самый простой отец, — потому что бытовые вещи ей жалко и для этого дела есть специальные материалы в специально отведенном месте. И мама тоже. На несколько секунд Нейто нырнул в свои мысли, соотнося неожиданное открытие с характером Удзумэ. В принципе, наличие таких родителей объяснило бы некоторые странности в ее поведении. Пока он соединял факты и укладывал их в голове, Удзумэ многозначительно цыкнула и сделала свой ход. Она его поцеловала.