***
Яойрозу выдохнула наполовину облегченно, наполовину разочарованно. А ведь до прихода парней все шло так хорошо… Сарумэ-сан выглядела не очень хорошо, может, заболела или стало плохо в толпе? Ох, тогда она могла бы спросить и помочь. Какая же она недогадливая. А Минета-сан и Каминари-сан, видимо, слишком… общительные для Сарумэ-сан и Шинсо-сана. Последний выглядел очень-очень недовольным, когда уходил. Еще и Монома-сан… Она переглянулась с подругой. Кьёка ответила раздраженным прищуром. — А-а-а! За что?! Почему мне не везет с цыпочками даже из соседнего класса? Эти двое ненормальные! — Минета-сан как всегда… Минета-сан. Кьёка фыркнула, сложила руки на груди и обличительно ткнула разъемом в сторону Минеты-сана. — Именно из-за таких, как Бакуго и ты, 1-В думает о нас так плохо. А ты… — Кьёка повернулась к Каминари, который напрягся в ожидании приговора, но так и не дождался, — Агх, неважно. Яомомо, идем. Потусим с 1-В как-нибудь в другой раз. — Джиро?! Нет, скажи уже, что хотела. Что я сделал не так?! Яойрозу немного успокоилась. Да, подружиться с ребятами из 1-В попробуют в другой раз. Может, у них просто было плохое настроение или они устали? — Да ничего необычного. Ты просто дурак, Каминари. Тут ничем не поможешь. Яомомо, идешь? Яойрозу кивнула и привычно поправила подругу о том, что нельзя так обращаться к одноклассникам. Каминари-сан схватился за голову и упал на колени. Минета-сан продолжал бормотать не очень приличные вещи про парней из 1-В и еще более неприличные про девушек. Привычная картина для А-класса. Момо вздохнула, давно оставив попытки повлиять на Минету-сана. Глубоко в душе она была бы рада, если бы Сарумэ-сан не остановила Шинсо-сана… Но она — заместитель старосты и думать так про одноклассников — плохо! Яойрозу Момо, соберись, ты пример для подражания! Она глубоко вдохнула и повернулась к подруге. — Да, конечно, Кьёка. Мы еще многого не видели на Культурном фестивале.***
Эйджиро веселился с легкой душой впервые за последние полтора месяца. Наконец-то в классе настал относительный покой. Бакубро не задирал никого, Мидория выбрался из черной депрессии после провала спасательной операции, и никто не ругался друг с другом. Даже Тодороки как-то оттаял и стал немного больше общаться с классом. В основном с Иидой, Мидорией и Яойрозу, но и с другими не отказывался перекинуться парой слов. Наконец-то ребята начали… нет, не забывать, но возвращаться к привычной жизни. Нашли силы пережить поражение, смерть героя Ночноглаза, исчезновение злодея с Эри и жертву Тогаты-сэмпая, потраченную зря. Киришима скосил взгляд на друга. Тот притаптывал в нетерпении и зажигал небольшие искры на ладонях, дожидаясь своей очереди на полосу препятствий. Бакубро изменился в лучшую сторону с начала года, это видел каждый, знакомый с ним хотя бы шапочно. Даже с Мидорией и Тодороки Бакубро старался сдерживать себя. Но почему-то не с Сарумэ. Точнее, не с ее друзьями. Хотя стоило признать… Что ж, Киришима рад был бы ошибаться, но друзья Сарумэ словно нарывались. Открыто провоцировали Бакубро. Эйджиро постарался бы помочь или сгладить конфликт, если бы хотя бы примерно понимал, в чем дело. Но чтением мыслей он не владел, был плох в детективных штучках и психологии. Тецубро тоже отказался что-либо пояснить касательно Сарумэ и даже посоветовал держать Бакубро подальше от нее, потому что «связываться с девочками класса, а тем более с Шинсо и Мономой не стоит даже такому психу, как Бакуго». Все это вводило в ступор. Не то чтобы у Киришимы не было других забот или тем для размышлений, но Бакубро, кажется, не собирался отступать и хотел получить ответы на какие-то вопросы. Которыми очень интересовался не только Бакубро, но и — неожиданно — Тодороки. От попытки соединить все происходящее в одну логическую цепочку кипели мозги, так что Киришима отказался от травмоопасного занятия. Если у Бакубро не получилось, то Эйджиро вряд ли преуспеет. — Эй, дерьмоволосый, шевели задницей! — Бакубро рыкнул почти миролюбиво, — Я тебе разгромлю на этой штуке! — Иду, чувак! И Киришима же! — Киришимой будешь, когда тупить перестанешь! — огрызнулся в ответ друг и сунул бледной девушке на входе два билета. — Ха-ха, я не сдамся просто так, бро! Друг оскалился в улыбке, которую Эйджиро распознал как довольную. Бакуго рванул вперед на полной скорости, придавая себе ускорение взрывами, мгновенно заражая Эйджиро духом соревнования. — Ладно, вперед! Прыжок, поворот, поворот. Затвердение для приземления, лабиринт, мост. Всего несколько шагов и… Ай. Не удержал равновесие. — Победитель забега: Бакуго Кацуки! — Как будто меня кто-то может победить! Я же говорил, дерьмоволосый! Используй причуду чаще при передвижении, идиот. Киришима широко улыбнулся и подскочил к другу, игнорируя предупредительные взрывы. Бакубро в своем стиле дал совет. И Эйджиро узнал, что у него плохое чувство равновесия. Мина и Серо подбадривали их снаружи и сразу после полосы препятствий потащили куда-то в сторону еды. По пути к ним присоединился чем-то расстроенный Каминари. Бакубро фыркал и угрожал им расправой, но они привыкли и игнорировали, втягивая друга в дурашливые разговоры. Он огрызался и матерился, но отвечал. Бакубро никогда не говорил этого вслух, но они были товарищами. Друзьями. Прикрывали друг другу спины. Как на экзамене на временную лицензию. И глубоко в душе Киришима был рад, что на фестивале они не встретили Сарумэ или ее друзей. Тогда подобие дружеского времяпровождения мгновенно превратилось бы в потасовку. Бакубро… немного… ну, ладно, больше, чем немного, недолюбливал Сарумэ. Он никогда не упоминал того, что происходило в Камино, пока они с Сарумэ были в плену. Однако Киришима волновался за друга. Бакуго был сильным, самым сильным, наверное, из класса, даже сильнее Тодороки с его Полужаром-Полухолодом. Именно поэтому Киришима беспокоился. От сильных ждут великих дел с недрогнувшим духом. Все видели в Бакубро его вспыльчивый нрав и силу, но не переживания. Кумир Эйджиро, Алый Бунтарь, говорил, что бояться для героя — нормально. Главное, не отступать и бороться со своими страхами. А Бакубро… Ну, Киришима не очень разбирался, но Бакубро будто… не желал признавать, что имеет право бояться. Даже после Камино и отставки Всемогущего. И окружающие считали так же. Он взлохматил волосы. Он не знал, как подступиться к другу и что сказать. И надо ли было вообще что-то говорить?.. Сложно было обличить смутные тревожащие мысли в слова, Киришима привык доказывать что-то делами, поступками, а не разговорами. Возможно, он стал слишком мнительным после провала с Восьмью Заветами. Возможно, он себе все надумал про Бакубро. Возможно, Сарумэ просто раздражала злопамятного друга подначками и тот хотел отомстить или что-то вроде того. Возможно, но он успел изучить… Не успев додумать мысль, Киришима увернулся от дружеского тычка Ашидо, но не уследил за своей порцией такояки, которую умыкнул Серо с помощью ленты. — Хей! — Ха-ха, попался, Киришима! Будешь знать, как отвлекаться во время Культурного фестиваля. — Но это же никак не связано… Серо вскочил из-за стола, спасая украденное от посягательств Каминари. — Тренировка-тренировка! Думай об этом, как о тренировке! — Заткнитесь, идиоты, и не разбрасывайтесь едой! Потасовка на миг замерла и обернулась на злого парня. Он агрессивно жевал такояки, клацая зубами так, что ни у кого и мысли не возникло посягнуть на еду Бакуго. Обычное состояние для Бакубро, в общем-то. — Не будь занудой, Бакуго! Мы же не кидаемся ей, а… Тренируем внимательность Киришимы, вот! Каминари, Серо и Ашидо глупо захихикали, будто специально репетировали. Бакуго скорчил зверскую рожу и отвернулся к аллее, которая отлично просматривалась с их места возле прохода. — Делайте, что хотите, иди… Киришима сразу почувствовал, как что-то изменилось. Будто на слегка раздражённого, но вполне расслабленного друга уронили глыбу. Бакубро прервался на полуслове, сощурив глаза и скривив дрогнувшие от гнева губы. Киришима, еще до того, как поднял взгляд, уже знал, кого друг рассмотрел в толпе. Бакубро так остро реагировал только на одного человека — Сарумэ из 1-В. Даже с Мидорией страсти как-то поутихли после экзамена на временную лицензию. Может, дело было в «неуловимости» Сарумэ, может, еще в чем. Киришима, правда, понятия не имел. — … идиоты, — все же закончил предложение Бакуго, почти прошипев обращение. Он, проигнорировав вопрос Каминари, рывком поднялся, засунул руки в карманы и направился к выходу. Ребята, слегка пораженные резкой даже для Бакуго сменой поведения, пару секунд таращились вслед горбящейся фигуре. Потом одновременно перевели взгляд на Киришиму. Тот кивнул на безмолвный вопрос и подорвался, проталкиваясь следом к выходу. Бакубро может понадобиться помощь… или ребятам из 1-В в зависимости от ситуации. А взрывы друга без травм мог выдержать только он сам. Сарумэ, как и всегда, была в компании двух парней. Они вообще везде ходили вместе, будто приклеенные. По крайней мере, там, где их мог видеть Киришима. И постоянно какие-то напряженные, угрюмые, осторожные. Бакуго почти сразу заметил «хвост» и зыркнул своим особым убийственным взглядом через плечо, безошибочно определив личность «преследователя». — Дерьмоволосый, какого хера?! Свалил отсюда! — Бакубро, не кричи, а то привлекаешь внимание. Я чисто по-дружески иду с тобой для поддержки. Друг толкнул его плечом, но голос понизил, хотя и не интонацию: — Это не твое дело, дерьмоволосый. Если тебя колышет, я не собираюсь убивать белоголовую или типа того. Так что вали отсюда, пока я не взорвал тебя! Не ходи за мной! Киришима почувствовал неуверенность. Сарумэ была с Бакуго в Камино. У них могли быть какие-то общие секреты, которые друг не хотел раскрывать. Да и Бакубро стал лучше себя контролировать, вряд ли он навредит девчонке да еще и в людном месте… Эйджиро отстал от друга, замедлив шаги. Перед ним стояла сложная дилемма. Поверить в Бакубро или пойти следом? Друг казался настолько сосредоточенным на преследовании Сарумэ, что вряд ли заметит его второй раз, особенно если издалека… Эйджиро задеревенел, едва не налетев на какую-то женщину, возмутившуюся его воспитанием. Но он ее уже не слышал. В ушах, словно наяву, прогремели слова Жирножвача: «Не бойся положиться на своих товарищей. Если он верит, что справится, то и ты верь!». Конечно, он говорил тогда про Амаджики-сэмпая, но посыл запал Эйджиро в душу. Он очень хорошо соответствовал его представлениям о мужественности. Но то, что он собирался сделать… Разве не должен он поверить в Бакубро и просто оставить его одного? Должен. Эйджиро знал, что должен. Но, словно почувствовав его неуверенность, волнами накатили сомнения. Тот провал продолжал незримо преследовать его и всех остальных по пятам. Вдруг он мог что-то сделать? Если бы он остался вопреки словам Жирножвача и помог Амаджики-сэмпаю, смог бы он поменять ход битвы? Если бы не бросился вперед, а остался сражаться плечом к плечу? Что если… Голова гудела. Эйджиро не знал, как поступить. Когда-то, еще перед поступлением в Юэй, он поклялся прожить жизнь без сожалений и всегда поступать, как настоящий герой. Но… что сейчас было правильным? Довериться Бакуго или подстраховать его?.. Киришима колебался, а время уходило. Проклиная самого себя за слабость, парень пригнулся и шмыгнул за деревья, где скрылся Бакуго. Четкая цель позволила мыслям немного устаканиться. Киришима всегда был человеком дела. И когда начинал действовать, сразу же почувствовал себя увереннее. Вот только… — Черт… — пробубнил себе под нос Эйджиро, безуспешно пытаясь определить, куда направился друг. Разведка и скрытный шпионаж — не его сильные стороны. В принципе, тут была только одна едва заметная тропинка, но ребята из 1-В и Бакубро могли свернуть куда угодно. Киришима, не имея особого выбора, пригнулся поближе к земле и продолжил красться вперед. Оставалось надеяться, что ребята далеко не ушли. А ведь он и не знал, что на территории Юэй, совсем рядом с главной аллеей, есть такие заросли. Со стороны подлесок не казался таким большим. — Бакубро, где же ты?.. — Эйджиро прошептал вопрос скорее для себя, чтобы хоть немного разбавить глухую тишину вокруг себя. Издали все еще пробивались звуки фестиваля, но будто через толстый слой ваты. Парень начинал справедливо опасаться, что банально потеряется среди плотного частокола деревьев. Солнце медленно клонилось к горизонту, что не добавляло парню уверенности. Быстро идти он тоже не мог, иначе Бакубро точно его заметит. Но как самому Эйджиро найти его?.. Наверное, Киришима так и ушел бы ни с чем, проплутав по постепенно темнеющему лесу, но словно в ответ на его вопрос где-то слева прогремел взрыв, осветив на пару мгновений верхушки деревьев. Эйджиро подскочил от неожиданности и вывалился из кустов, через которые продирался. К счастью, грохот взрыва влегкую заглушил звук падения и сдавленные чертыханья. Эйджиро, скоро вскочив на ноги и подключая причуду, побежал напролом без лишних раздумий. Кому-то из 1-В, раз уж Бакубро разозлился до взрывов выше деревьев, понадобится помощь. Не зря пошел следом! Сомнения немедленно испарились, время понеслось вскачь, намереваясь перегнать Эйджиро. Деревья и колючие кусты закончились слишком внезапно, и Киришима практически выпал на небольшую поляну. — Бакубро, не кипятись! Кому-то нужна… по… мощь? Ч-что… Эйджиро закоротило на долгие секунды. Увиденное не влезало в его картину мира. Бакубро, сильнейший на первом курсе, победитель Спортивного фестиваля, лежал на земле без движения. Спиной к нему с перекошенным то ли испугом, то ли злостью лицом скалился блондинистый Монома, у которого как-то знакомо дрожали руки. Эйджиро выскочил из кустов точно на него.