Я никогда не сдавался. И верю кое во что с особенной силой… Уже двадцать лет воюю, убиваю, ловлю кого-то. Однажды я хочу прийти домой и обнять женщину, которую люблю, и не думать, какой приказ у меня на завтра. У меня одно желание: выполнять свои приказы, не чужие. [О Сехун]
Ей снова снятся худые руки с длинными пальцами, те самые, в которых она таяла. Его голос с каждым годом звучит менее отчётливо – Скупщица просто забывает, как он звучал. Также со временем она забыла, как звучит её собственное имя, его уже давно никто не произносил. Как бы эта женщина ни любила, но время забирает куски воспоминаний о том, кого уже давно нет рядом. Никакого волшебства и вечного яркого образа. Но Че Хёнвон снится ей часто, каждый раз в новом виде. Иногда во сны приходит и его братишка, то маленький, то, скомпилированный фантазией, предположительный взрослый. В эту ночь любимые пальцы касаются её лица, а она не может удержаться и плачет, потому что всё это не по-настоящему. Просыпается от собственных всхлипов и садится на край кровати. Рядом с ней другой мужчина, не хочется его будить. О Сехун пришёл как обычно по делу, но остался подольше. Она смотрит на него, живого и рядом с ней, и непередаваемое чувство тоски вперемешку с нежностью посещают её. Немного успокоившись, Скупщица обнимает Сехуна со спины, а он сразу же прижимает её руки к груди, не просыпаясь. Он очень устал, получил выговор от До, и ему хочется всё забыть, получив такую редкую ласку... Они ловили повстанцев, но упустили «более крупную добычу», как выразился Сехун. И смотаться помог мальчишка, очень уж похожий на Юту Накамото... Скупщица по описанию сразу понимает, что это был он. Что там произошло – пока непонятно, но женщина умело делает вид, что не в курсе, где может быть борец и чем он занимается. Никто не должен знать, что у неё есть особое отношение к клиенту... Это опасно как для неё, так и для самого Накамото. Она заговорила О, чтобы тот отвлёкся, а сама переживает, как бы парень не нагрянул, когда её обиталище будут проверять эти ниндзя в очередной раз. О Сехун появился в её жизни неожиданно. Она как раз предпринимала активные действия, чтобы вычеркнуть очередное имя из списка, но на обратном пути попала в засаду повстанцев. Они давно просили о помощи, но Скупщице было некогда вслушиваться в их глубокие проблемы. Эти одичавшие дети и обиженные взрослые скинули на неё пятерых одержимых. С тремя она справилась, но получила сильные ранения. Двух от неё оттащили и взяли в заложники в свой лагерь. Там она сидела с О Сехуном в одной клетке, там же она с ним и сбежала, благодаря умению виртуозно и бесшумно взламывать замки. Так они и разошлись бы, но получилось иначе. Что-то особенное с ним завязалось, да давать этому название женщина не хотела. Сехун лучший из ловцов, справедливый лидер, практически идеальный мужчина и просто хороший человек. Он как раз пытался дать названия и этим отношениям, и своим чувствам к странной девушке, не похожей ни на кого из тех, кого он знал. Он даже дал ей новое имя, на которое она согласилась. — Мне не очень нравится, что я не знаю твоего имени, а ведь ты спасла меня, упирался О после побега, пытаясь добиться от новой знакомой имени. Реагировала она как-то странно. Не было ощущения, что она что-то скрывала или не хотела знакомиться. Напротив, её так и тянуло к Сехуну, тело выдавало мотивы раньше головы. Но имя никак не вылетало из её уст. — Вот посмотри на меня хорошенько. Приглядись. И скажи, какое имя пришло тебе в голову? Как бы тебе хотелось меня назвать? Она выкручивалась как могла. И это тоже своего рода зацепило. И приятно, и неприятно одновременно. Он мог выбрать и выказать своё отношение через имя, это было очень приятно. Но она ему так и не ответила, скрывала ли что-то или по какой-то другой причине, это укололо. Не доверяет? Может быть. Но со временем он к этому привык, ведь душевного тепла она для него не жалела. Такого рода тепло ни с чем не спутаешь. — Мэй. — Вот и хорошо. Зови меня Мэй. Он дал ей новое имя. И ещё одну причину уцепиться за жизнь сильнее. Вообще Скупщица, она же названная Мэй, очень уважает О. Иногда она бывает от него в восторге. Порой она его обожает. Всякое бывает, но она считает, что этого для мужчины недостаточно, и что он заслуживает лучшего. Он, видимо, с ней не согласен, поэтому продолжает приходить даже после того, как она попыталась в сотый раз сбежать. И сегодня ей придётся сделать это снова, потому что одно имя в списке ещё не зачёркнуто…***
Господин Ли Суман слушает устало. В последнее время дела идут не очень хорошо, потому что организовать единое правительство – не чаёк заварить. Всё-таки Суман военный, а не политик, ему нужна помощь. Каждый политикан тянет и без того рваное одеяло этого мира на себя, это сложно. Ли искал разные способы продвинуть своё дело, поэтому не исключал поддержки извне. Его спонсировали бандиты, сектанты и прочие в разное время. Но поддержка большой двадцатки была самой мощной. Суман предоставлял им доступ в башни, а они ему почти безграничную власть и территории. Но с каждым годом поддержка становилась меньше, потому что кто-то хладнокровно истреблял по одному из двадцатки. И Ли не вникал, пока ему не сообщили о гибели предпоследнего. Последний из выживших сейчас у него, конечно, самый влиятельный. Он экстрасенс и богач, редко появляется в одном месте много раз, предпочитая переезжать время от времени. И сейчас этот двадцатый сидит перед ним и яростно орёт, выкуривая одну за одной сигареты. — Значит, Вы отказываете нам в финансовой поддержке? – уточняет ещё раз Суман. Его собеседник дёргается. — За последние несколько лет истребили всех моих близких подчинённых и помощников. Я сам потерпел большой удар. И вот, я узнаю, что убит мой близкий друг! Это огромная потеря. И ни один из ваших ниндзя не смог спасти его… Друг, конечно, сказано лихо, но не правдиво. Больше интересовала польза от него, а не жизнь человека как таковая. Но Суман, благо, таких деталей не знает, а, значит, может повестись на эмоциональность собеседника. — Мы не личная охрана всех, кто нам помогает, прошу не забывать нашей главной миссии. — Конечно! Если бы вы тогда не упустили этого… этот особый экземпляр, то сейчас всё было бы куда проще! — Не стоит обвинять меня снова и снова. Я давно признал, что это наше упущение, мои отряды работают над этим. Ищут и пропавшего, и виновных. Докурив, собеседник тянется к стакану с виски. У него нет времени на эту ерунду. Он годами гонится всего за одним человеком, но не может его поймать. Не помогли приближённые, не помогла власть, деньги, обмен и обман. Нужно что-то большее… И как можно скорее! Мужчина залпом выпивает янтарный напиток и говорит: — Знаете, я не могу столько ждать. Мне нужно решить этот вопрос как можно скорее. Я готов отдать Вам свои сбережения, но Вы должны пустить меня в башню и допустить к работе ваших EXO. Директор смеётся. Уж что-что, но к лучшему отряду профессионалов он пустить никого не готов. Это не просто секрет фирмы, это нечто большее, ведь попади эти люди не в те руки... И можно разрушить всю хрупкую и устоявшуюся жизнь в это нестабильное время. — Боюсь, это невозможно. Мужчина тут же подскакивает от громкого стука, его гость ударил по столу кулаком. Он переваливается через стол почти вплотную к Ли и яростно шепчет: — Боюсь, что для тебя с сегодняшнего дня уже не останется чего-то возможного. Сила, которую этот мужчина крал у других годами, являет себя. Ли Сумана обуял ужас и страх, он не может пошевелиться. Чужие мысли оккупируют голову директора, он не может этому сопротивляться. Спустя несколько минут Суман уже не помнит, что чувствовал и что думал. Он покорно говорит: — Делайте всё, что посчитаете нужным, Курода-сама…***
Все двенадцать ниндзя отряда EXO собрались вместе впервые за долгое время. Правда, До Кёнсу ушёл почти сразу после приветствия по вызову вышестоящего начальства. Одиннадцать вовсе не разгневанных мужчин выдыхают расслабленно. В последнее время коллега До приносит тревогу в их ряды. Ведёт себя агрессивно, действует только по уставу и согласно приказам. Строить межличностные отношения с таким человеком стало невозможно. А ведь это очень важно, необходимость социализации никуда не пропала даже спустя столько лет после катастрофы. После обсуждения наболевшего все выпили и немного расслабились. На повестке дня две новости: побитые NCT и какая-то влиятельная шишка, которая едет устанавливать новые правила в башню. Наверное, по этому поводу и вызвали До, он не задаёт лишних вопросов. — А Сехуна, судя по его лицу, в очередной раз опрокинули с делами сердечными, – посмеивается Бэкхён, пытаясь отвлечь всех от реальных проблем. С каждым годом это становится всё сложнее, но эмоциональные ресурсы Бёна всё ещё велики. Но О смотрит на друга так, что никто не решается продолжить подтрунивать. Сегодня он проснулся один. Она опять куда-то сбежала. Что приятно, оставила ему ключи от своей лавки. Значит, не прогоняет. Но то, что свинтила так внезапно, неприятно, как и всегда. Все ниндзя помнят Скупщицу – она жила в башне полтора года, сожительствуя с их главным – с О. В целом она создавала приятное впечатление, но всё-таки сердце О не пожалела и ушла. Да и До Кёнсу постоянно к ней цеплялся. Иностранные ниндзя выглядят бодрее. Ким Минсок, пусть и военный, но всегда улыбается и подбадривает «своих бойцов». Его отряд привёз иностранный алкоголь и угощения. И это на время как-то разбавляет угнетённую обстановку. Мужчины весело шутят, мерятся силой, говорят о будущем. Китайские товарищи Крис, Тао, Хань и Исин устраивают весёлые игры в карты и в шашки, глава иностранных ниндзя Ким Чондэ подкалывает местную «ищейку» Сухо, никому не обидно. Всем хорошо ровно до того момента, как в комнату возвращается строевым шагом До Кёнсу. Он курирует местный отряд EXO. И у всех сердце съёживается при его появлении, какие же новости он там принёс, страшно подумать... «Отдав честь» коллеге Киму Минсоку от начинает: — Поступило новое распоряжение от смотрящего. Всем мобилизовать силы и вылавливать в городе и на близлежащих территориях любых подозрительных личностей. Приводите всех ко мне. — И не важно, одержимые они, повстанцы или борцы? Обычно наши задания были более конкретны, – уточняет О. — Любых подозрительных личностей, я повторяю, О. Собери своих щенков и передай информацию. Пусть они ищут в городе и пригороде, на большее всё равно не способны, раз какой-то сукин сын раскидал их в одиночку. — Ну-ну, полегче, командир, – вклинивается Бён. За своих учеников ему обидно. — А вы поползёте дальше, господа, в дебри к бандитам и повстанцам. Обыскивайте тщательно. Нам нужно найти пропавшего. И зачистить территорию от… «мусора». До даже возразить не даёт, на каблуках разворачивается и уходит. Среди одиннадцати явно слегка разгневанных мужчин носится туда-сюда усталое «Бля-я-я-ять». — Минсок, а мы чего делаем? – уточняет Чондэ. Они один отряд, но подразделения разные, тем более Чондэ привык подчинять непосредственно Минсоку или Суману, никому больше. — Не нравится мне такая постановка задач. Я выясню, что там за новый смотрящий. До этого сидите тихо и наблюдайте. А вам, местные, я не завидую. Теперь парни передают друг другу «Удачи, чё». EXO расходятся. Нужно ещё шмотки собрать для дальней дороги.***
— Курода-сама, я смотрю, места в подвалах пустеют, – отмечает Кёнсу новому смотрящему. Мужчина ухмыляется. Такие крепкие и цепкие, как До, ему нравятся. Они выполняют приказы безукоризненно. — Знаешь, в новом мире нет места таким экземплярам. Нужно очищать территорию, используя полученные знания в нашу пользу, в пользу здоровых людей. Господин Курода знает, куда надавить, чтобы До было приятно. Наверное, Кёнсу так сильно ненавидит и экстрасенсов, и одержимых потому что до смерти их боится. А, может, он просто отбитый. Это не важно, когда работа у этого вояки что надо. Он никогда не нарушает приказа. — Наполним наши камеры ещё, очистив улицы. А потом очистим эти камеры, и мир станет чище, – заканчивает Курода. Курода-сама выше и шире Кёнсу, его большая рука ложится на плечо военного. До весь прямо трепещет, желая получить очередной приказ, разрешающий ему всё, чего раньше было нельзя. Он уже много лет не может позволить себе чего-то сам, у него кровь в жилах стынет от одной этой мысли. Приказ успокаивает сознание и даёт чёткую цель. Жить от приказа до приказа. Это зона комфорта До Кёнсу. До не привлекает к рутинной работе ниндзя. Несколько военных и сотрудники башни жгут на заднем дворе жалобы на имя директора: из камер пропадают люди, это ненормально. Но ни Ли Суман, ни ниндзя не узнают об этом, ведь слова, превращённые в пепел, не восстановить.***
«Этот борец, чёрт возьми, он же меня убьёт!» – стучит страх по ту сторону черепной коробки. Им нельзя верить, никогда нельзя. Они же не разговаривают, убивают сразу и приносят твою башку тому, кто может заплатить. Ти бегает вокруг дерева в надежде на то, что верёвка, которой перевязаны её руки за спиной, порвётся. Но нет, волокна, из которой она сплетена, в особенности крепкие. Товар Скупщицы... Пойманная девушка словно собачка, которую в былые времена привязали бы у супермаркета и оставили на улице. Иногда злость достигает наивысшей точки, демон вырывается, и с рыком девушка кидается в сторону борца. Хочется порвать его на части, раскидать его останки по лесу. Юта только хохочет, пуская клубы сигаретного дыма в воздух. Эта встреча пришлась ему по вкусу. Что-то новенькое, что расшевелило не только нервы, но и затухающие эмоции. — Реально впервые такое вижу. И именно поэтому ты всё ещё жива. Ну так и как тебя зовут? Сил не остаётся. Наполовину одержимая усаживается под кроной дерева, надув губы и обнимая колени руками. Она не выглядит опасной, очень даже милая девушка, которая на что-то обиделась. Что-то внутри парня ёкает, названия этому ощущению он дать пока не может. Это что-то простое и очень мирное, поначалу настолько чужеродное, что немного подташнивает от неожиданности. Но такое явно больше по душе, чем постоянная резня. Он чувствует, какая сила в ней сокрыта, поэтому очень осторожен. — Ладно, давай я попробую угадать… – Юта начинает перечислять имена, но ни одно не подходит. «Почему ты до сих пор меня не убил?» – она смотрит на него с подозрением. Но чем больше смотрит, тем меньше думает и больше любуется, останавливаясь на его лице, глазах, отдельных деталях костюма. Человек к ней так близко, не Голди, не очередной труп. Настоящий и живой человек. Борец. Настоящий красавец. И у Ти в груди что-то ёкает, но это не ледяная корка страха. Это трепет, волнение, бродящее по телу теплом. Почему так, Борец, почему так, а не как обычно? А тот всё перечисляет. Когда это надоедает, да и сам Юта уже начинает повторяться, девушка выдыхает тихое: «Ти». 1:0 в пользу борца. Верёвка очень крепкая, чёрт её возьми. — Как буква, что ли? — Ну... да. Просто Ти. — Хорошо, Ти. А твоего дружка как зовут? Или это подружка? Сколько сталкивался с ними, никогда не думал о половой принадлежности, рубил сразу. Сигарета между тонкими пальцами отвлекает Ти от злобы демона. Она на несколько секунд «сепарирует » себя от сущности внутри. Чувствует возбуждение, а не агрессию. Он курит, и это чертовски привлекательно. Иногда она наблюдала за людьми, но издалека. Видела молодых парней, что-то отзывалось в её теле, в её психике. Видела молодых девушек, что-то внутри говорило, что есть те, кто ей симпатичен, а есть те, которые совсем бесят. Видела и парочки, правда, очень мало, в этом мире завести отношения – большая работа и риск. И пары в отношениях были для Ти особенно притягательными, но непонятными. Они манили своей энергетикой, но отталкивали также сильно: было чувство, что им нельзя мешать… Накамото же познал некоторые прелести общения и со сверстниками в подростковом возрасте, и с девушками, когда стал старше. Сэнсэй позаботился о сексуальной образованности подопечного, но из-за того, что они надолго нигде не задерживались, а сам Ким придерживался ветреного образа жизни, не удавалось построить крепкие отношения. Оба они в каком-то смысле наблюдатели. И теперь они смотрят друг на друга открыто. — Это не смешно. Я в отличие от всех этих одержимых расхлёбываю часто всё, что эта херня внутри меня делает. Японец кивает, ему правда интересно, каково это. — Значит, имени у этой херни нет? — Нет. Долго молчат. И он всё ещё не убивает её. Постепенно они перестают опасаться друг друга, Ти уже не дёргается. Хотя приближаться парню запрещает. Юта спрашивает о том, как Ти сожительствует с демоном, она отвечает сухо и информативно, но даже это радует. Ему приятно это общение, а информация будет полезна в любом случае. В свою очередь Ти интересуется, пока может, жизнью борца: скольких он убил, почему не встречал таких, как она, что чувствует он сам, ведь у него есть сила… Экстрасенсы очень похожи на одержимых, но не такие. Они могут контролировать свою жизнь сами. И это здорово, кажется девушке, которая очень устала от своей зависимости, всегда мечтая получить обратное, – независимость. — Ты дикая. С детства тебя рвёт на части демон. Любого убьёшь, кто подойдёт. — Накамото-сан, Вы первый, кто выжил, – недовольно отмечает Ти. – Думаю, Вы такой же дикий, как и я. Кто будет общаться с борцом? Странный псих с экстрасенсорными способностями – кому он нужен? Отворачиваются оба. Всё, о чём им говорили в детстве, больше не работает. Ни институт семьи, ни брак, ни пресловутая любовь. Всё рухнуло, а новые рамки и границы некому было придумать. Внутреннее желание установить какую-то связь со знаком плюс выплёскивается из обоих, не обласканных заботой и вниманием, молодых людей. Да только это непривычное состояние, оно пугает. Учитывая обострённую чувствительность экстрасенса и одержимой, им ещё тяжелее переживать наплыв эмоций. Он более яркий и детальный, чем у обычных людей. Слышать что-то о том, что Юта не такой, что Ти другая, неприятно. Ты всегда как будто на обочине жизни, пусть и имеешь что-то большее, чем другие. Хватит, это тепло скоро пройдёт. Эти слова забудутся. Им не стоит больше встречаться. Но, если честно, то очень хочется. — Я буду приходить сюда время от времени. Если не захочешь меня убить, приходи тоже, – Юта подходит близко, а потом тянет руки с ножом за спину девушки. Он почти обнимает её, это прикосновение пугает Ти, демон вырывается, сдерживать удаётся совсем плохо. Тело съёживается, руки и лоб становятся холодными. Перерезав верёвки, борец отпрыгивает в сторону, хватает вещи и бежит. Удивление сбивает Ти с толку – ожидаемой боли и опасности не произошло. Он не сделал ей ничего плохого! — Я убью тебя, если нападёшь или будешь преследовать! — Взаимно, мудак! Не смей меня трогать! – кричит Ти, всё ещё подёргиваясь от чужого прикосновения. Ничего страшного не произошло, но привычку тела не обуздать так просто. «До встречи», – думают оба, потому что хотят вернуться сюда ещё.***
Мэй не едет на машине, идёт пешком. Бензина осталось не так уж и много, воровать у ниндзя ещё – себе дороже. Да и пройтись тоже приятно. Ей нравится идти вдоль берега, шум воды успокаивает. Близость к воде до сих пор создаёт иллюзию, что она рядом с давно потерянными и такими любимыми Че Хёнвоном и Шином Хосоком. Всё-таки умерли они в воде. — И я тоже когда-нибудь… – шепчет она, заканчивая мысль в голове. С берега она сворачивает на лесополосу, идёт там очень осторожно, держа оружие наготове. Прогулки по лесу никогда не были в любимых у этой женщины, а теперь и вовсе на пикничок не сходишь. Тебя хотят поймать все, кто выжил и не оказался в городе. У небольшого пригорка Скупщица останавливается, шаря ногами по земле. Нащупывает что-то непрочное, становится туда всем весом и подпрыгивает. Настил под ней ломается, и она проваливается в выкопанный тоннель. Такой способ попасть в нужное место ей не нравится, но другого выхода нет. Словно в каком-то мультфильме её прокатывает вниз, всё заканчивается деревянной дверью, к которой выбрасывает чёртов тоннель. — Годы, сука, не те, – ругается Скупщица, поднимаясь. В дверь она отстукивает особый ритм, ей отворяют. — Мэй-тян! Женщина улыбается. Это очень милое приветствие, которое давно не актуально. — Сэнсэй, прошу прощения, что побеспокоила. Но нам нужно поговорить. Он остался один, напуган. И теперь Вас будут искать ещё тщательнее. Мэй пропускают внутрь. — Не волнуйся, Мэй-тян, всё будет хорошо. Я расскажу тебе о возможных вариантах. Как убрать этого человека. И помогу. — Спасибо, сэнсэй.