POV Рахул Асэки
— Мистер Асэки, к вам пришёл господин Волховский, — разбудила меня Малиша. Спросонья я плохо соображал, не понимая, чего от меня хотят. В итоге куколке пришлось несколько раз разъяснять, что ко мне гость. Укутавшись поплотнее в одеяло, я сонно наблюдал за входящим Карэном, толкающим перед собой полный снеди, летящий гравиподнос. — Слушай, Рахул, а что это за фишка такая, что к тебе можно заходить только с твоего разрешения? — А, это Риг установил, после того как Линар устроил мне допрос спросонья, — зевая, пояснил я. — Ясно. — Карэн плюхнулся в кресло и взял с подноса чашку ароматного кофе. — Ну, зная мерзкий характер Гленса — я не удивлён. Кстати, я тебе кофе притащил. Держи. С этими словами он толкнул ко мне гравиподнос. Тот, пролетев два метра, завис возле меня, обдавая дурманящим запахом напитка. — Спасибо! — поблагодарил визави, делая первый глоток и жмурясь от удовольствия. Некоторое время мы молча пили кофе. Я ловил на себе пытливый взгляд Карэна. Он ничего не спрашивал, а я делал вид, что не замечаю. Любопытство прям витало в воздухе, накаляя пространство, и я, не выдержав бросаемых взглядов, произнёс: — Спрашивай. — Рахул, признайся: ты на самом деле тот знаменитый хакер Колибри? — оживился Карэн. Вот неудачно я кофе глотнул. Прокашлявшись, сиплым голосом спросил: — Откуда ты взял эту глупость? — Ну так все новостные каналы показали сцену со сканерами во дворце Капитолии, где тебя прилюдно обвинили в кибертерроризме. А потом и интервью господина Смитлинга об инциденте. Не веришь — сам можешь убедиться. ЭСТЕР, включи Три-S. Панорамное окно резко потемнело, превращаясь в стену. Я постоянно забываю, что тархановская Цитадель весьма необычное здание. Стены, пол и потолок — сплошь умное стекло, и в любой момент они могут стать головизором. Конечно, это удобно, но для меня непривычно. На экране загорелась символика новостного канала — трикветр, с крутящимися по кругу тремя S. Буквы, соединённые в точке основания, то медленно крутились, то ускорялись настолько, что создавали иллюзию цветка. В следующее мгновение появились кадры с церемонии воскрешения, где меня подвергли проверке цветоспектралом. Деплой глюкавый, это была неприятная сцена. Передёрнув плечами, я опустил взгляд в чашку с кофе, предпочитая слушать, а не смотреть вещание. — Очередной невероятный скандал в клане Тархановых. На церемонии воскрешения президент банка «ФГБ-Логос», господин Смитлинг, обвинил вассала клана Тархановых в том, что он известный хакер Колибри. На место оперативно прибыл офицер полиции. Однако сканирование ничего не подтвердило. Вот что по этому поводу говорит проводивший проверку офицер Джо Доуси: — Меня вызвали как специалиста, компетентного в области кибертерроризма. По прибытии я быстро разобрался в ситуации и видел единственный выход в решении конфликта: проверка обвиняемого на месте. Стоит отметить, что статус господина Тарханова позволяет приватность данной процедуры, но он дал своё согласие на публичную проверку. Сканирование показало следы хирургического вмешательства и Его Светлость сразу же предоставил в отделение полиции доступ к медицинскому файлу мистера Асэки. Такая готовность к сотрудничеству у высшего аристократа только подтверждает честную политику клана Тархановых. — Спасибо, офицер Доуси. Наш новостной канал также решил разобраться в ситуации с загадочным вассалом древнего клана. Но сначала нам стоит вспомнить тот нашумевший процесс над группой хакеров. Напомним, это дело было шесть лет назад: взлом и ограбление банка «ФГБ-Логос». Айти-полиция поймала тогда троих давно разыскиваемых хакеров, но четвёртый смог улизнуть, прихватив награбленное. Якобы именно четвёртого преступника и опознал в Рахуле Асэки господин Смитлинг. Вот, что по этому поводу говорит сам господин Смитлинг: — Я ошибочно принял мистера Асэки за разыскиваемого преступника. Мне очень жаль, что своим поведением я нанёс оскорбление клану Тархановых. Но по данному вопросу мы пришли к консенсусу. Поймите меня правильно: парень молод, да ещё и прекрасный программист, плюс сканеры показали хирургическое вмешательство и подкожный цветной пигмент. Вот я и ошибся. На поверку всё оказалось проще. Мистер Асеки всего лишь очень привлекательный фаворит Его Сиятельства. На этих словах я возмущённо вскинулся, глядя на экран головизора. Да как он посмел во всеуслышание намекнуть на мой якобы постельный статус при Риге? Старый извращенец! Всех по себе меряет. Передача тем временем продолжалась. — Так кто же такой Рахул Асэки? Что из себя представляет разумный, впервые за последние двести лет ставший вассалом в клане оружейников? Наш корреспондент навёл справки. Виновник сегодняшнего репортажа родился в семье обедневшей аристократии. Его отец, мистер Садхир Асэки — техник-программист; состоит в браке с Латишей Асэки, урождённой Скалиг. Ей в своё время пророчили очень хорошую партию. Но юная аристократка влюбилась в отца Рахула Садхира, сбежала из дома и вышла за него замуж, тем самым вычеркнув себя из рода. Будущий вассал клана Тархановых рос в любви и заботе, будучи гениальным ребёнком он обучался дома и получил прекрасное образование… Дальше я слушать не стал, взмахом руки выключил звук и повернулся к Карэну. Волховский смотрел на меня очень внимательным изучающим взглядом. Я поёжился под этим сканирующим взором. Не понимаю я этого аристократа. С одной стороны, он, вроде, простой парень, мой ровесник, а с другой — типичный высокородный. Карэн моргнул, словно смахивая какой-то транс, и, радостно улыбнувшись, спросил: — Так это всё неправда? Ну, с Колибри? — Я тебе со всей ответственностью заявляю: я к этой истории не имею никакого отношения! — соврал, смотря честными глазами. — Вот и хорошо! — ещё больше обрадовался Волховский и сменил тему: — Собственно, я к тебе не за этим пришёл. У меня завтра день рождения, и я приглашаю тебя. Сходим в клуб Метрополии: развеемся, повеселимся. Что скажешь? Предложение меня весьма озадачило. Мы знакомы меньше суток, а он меня на свой день рождения приглашает. Странно это. Но с другой стороны, что я знаю про богемную жизнь высокородной молодёжи? Да и выбраться из Цитадели хочется, я себя тут узником чувствую. — С удовольствием принимаю твоё приглашение. Только надо узнать, отпустит ли меня мой глава. — Я усмехнулся от такой мысли. — О! Мы сейчас тебя отпросим. Вставай! Мы идём к Ригу. От непосредственности и неуёмной энергии Волховского я совсем забыл, что на мне только лёгкие бриджи. Вспомнил, когда подорвался с постели в душ, а сзади раздался изумлённый вздох. Оглянулся и увидел полные восторга глаза Карэна. Деплой глюкавый, я совсем забыл про тату. Восхищённо смотря, Карэн подошёл, нерешительно протянув ко мне руку. — Можно? — тихо спросил он. Я только кивнул, прекрасно понимая состояние парня. Когда два года назад я случайно наткнулся на творения Дивинуса, то тоже был поражён. Талантливый художник создавал шедевры, увидев которые, ты не мог остаться равнодушным. Этот неординарный мастер рисовал живые картины, а холстом ему служили тела разумных. Он никогда не задерживался долго на одном месте. Сам себя Дивинус называл вечным скитальцем. Художник мог неожиданно появиться в твоём городе, создать несколько шедевров и также внезапно исчезнуть, чтобы спустя несколько лет появиться в другом месте. Стать его холстом мечтали многие. Но он брал не всех, только «достойных его кисти». Ты не мог прийти к нему и сказать: «Плачу любые деньги. Набейте мне, мастер, вот это тату». Дивинус просто выставил бы тебя за дверь и больше не принял. Только сам мастер, общаясь с тобой, определял, какое изображение татуировки тебе подойдёт. Затем делал набросок, и если ты соглашался — приступал к работе. Да, услуги его стоили очень дорого, но результат превосходил все ожидания. Помню, он мне сказал тогда: «Для вас, мистер Асеки, только это изображение и только в таком исполнении. Я вам больше скажу, юноша: в былые времена этот символ стал бы вашим тотемом». Когда я увидел готовый результат, то потерял дар речи. На левом боку красовался радужный феникс. Птица могла то появляться на теле, то исчезать, прячась от посторонних. Феникс способен двигаться по телу: через спину к правому плечу, затем по ключице к сердцу, — там он исчезал, чтобы потом вновь проявиться на левом боку. Все движения птицы были настолько естественными, а интервалы перемещения абсолютно разными, что этому ещё больше удивляешься, вспоминая, что это рисунок. — Очень красиво, — тихо произнёс Карэн, проводя подушечками пальцев вслед за фениксом по моим плечам и спускаясь к ключице. Исходник бракованный, это напоминало ласку. — Ладно, одевайся, и пошли искать Тарханова. От ситуации было неловко, меня смутили прикосновения. Да и сам Карэн, как мне показалось, был обескуражен ситуацией. Посему я быстро исчез в ванной комнате. Контрастный душ отрезвил мозг. Собранный через семь минут я готов был выдвигаться. Тарханов, как сообщила нам ЭСТЕР, был в конференц-зале. Непринуждённо болтая, мы с Карэном подходили к залу. В этот момент открылась дверь, и вперёд вылетел разъярённый Риг. Не успев вовремя затормозить, я по инерции впечатался в него, попав прямо в объятия. Дёрнулся, пытаясь отстраниться, но Тарханов только сильнее прижал к себе. — Привет, Риг. А мы к тебе с просьбой. — Весёлый голос Карэна слышался фоном. — Помнишь, у меня завтра день рождения? Так вот, я пригласил Рахула отпраздновать в клуб Метрополии. Ты ведь не против, правда? Поднял глаза и утонул в расплавленном золоте глаз Ригина. Тот гнев, что там плескался, не пугал меня, наоборот, он завораживал. Тарханов с жадностью смотрел на меня, казалось, что для него не существует мира — есть только я. Риг перевёл взгляд на мои губы, шумно вздохнув, начал наклоняться. «Он меня сейчас поцелует!» — мелькнула радостная мысль и скрылась на задворках сознания. Я хотел этого и отторгал одновременно, именно поэтому стоял неподвижно и наблюдал за приближением лица Рига. Его губы почти коснулись моих, а я почти почувствовал их мягкость. — Что у вас здесь происходит? — раздался сзади грозный оклик. Вздрогнув, резко поворачиваюсь. Губы Рига по касательной прочертили дорожку по моей щеке. Возникнувшее сожаление от несостоявшегося действия быстро прошло. Напротив стоял Гленс, сверливший меня гневным взглядом. В этот момент Тарханов, обняв ещё крепче, зарылся носом мне в макушку. — Линарчик, ну чего ты такой жадный? — улыбаясь, спросил Карэн. — Надо уметь делиться. — Волховский, у тебя не спросили, — прошипел Линар. — Фи, как грубо, — театрально скривился Карэн. Затем, как бы заслоняя от нас рот рукой, продолжил: — Пойми, ну не быть тебе единственной женой. Привыкай к этой мысли. Да и за статус любимой можешь не бороться. Всё равно уже проиграл. Говоря всё это, Волховский иногда бросал в мою сторону хитрые взгляды. У Гленса побелели плотно сомкнутые губы, брови негодующе сдвинулись, а чёрные глаза, казалось, вот-вот заискрятся. Зыркнув на меня, Линар резко развернулся к улыбающемуся Волховскому, явно намереваясь развить скандал. — Хватит, — припечатал Тарханов, по-прежнему не отпуская меня. — Вы уже десять лет ругаетесь. Вам не надоело? — Нечего этого молокососа в Цитадель приглашать, — огрызнулся Гленс. — Гленсик, доставать тебя — для меня самое большое удовольствие в этом мире, — невинно хлопая глазами, признался Карэн. Исходник бракованный! Я определённо ничего не понимаю. Тарханов тискает меня, как любимую игрушку. Гленс желчью исходит от ревности. Волховский открыто его подначивает и провоцирует. При том осознанно бьёт в самое больное место. Рё-Фел не вмешивается, но очень энергично оглаживает Линара, — типа успокаивает. Вот чем больше я узнаю этих высокородных, тем чётче понимаю, что мы разные. — Карэн, у меня к тебе разговор есть. Предлагаю подняться в оранжерею для беседы, — заговорил Риг, положив мне на макушку подбородок. — Лал, гости отбыли благополучно? — Как ты и предполагал: пытались нас завербовать, — хмыкнул Рё-Фел — Действовал по плану? — поинтересовался Риг, на что Лал только кивнул. — Хорошо. Идём, расскажешь. По правде сказать, думал, что мы пойдём в знакомую мне столовую-беседку на верхней террасе. Но Тарханов, обняв меня, неспешно направился в противоположную сторону. В том направлении оранжереи куда мы шли, возле большого пруда находилась просторная шестиугольная стеклянная ротонда. Внутри большого помещения по периметру росли тропические кущи, — я начинал привыкать к Тархановским «лесным» зарослям. В центре стоял изящной работы резной стол. Вокруг него — вычурного вида четыре обитые светлым бархатом софы. Риг сел и потянул меня за руку, намереваясь усадить к себе на колени, но этого я уже не мог позволить. Извернувшись, съехал в сторону, прямо под бок к Тарханову, и уставился на него гневным взглядом. Вот какого хрена он творит? Я ему тут не игрушка и не любовник. Нашу зрительную баталию прервал звон расставляемого чайного сервиза и заданный вопрос Карэна о том, как прошла первая встреча со следователем. Тарханов хмыкнул, улыбнулся одними глазами и, ослабив хватку, позволил мне сесть более удобно, но не дал отстраниться. Обнимая меня за плечи, прижал сильнее к себе, затем наклонился и, задевая губами ухо, страстно прошептал: — Ты всё равно принадлежишь мне, воробушек. Я вздрогнул от этого убеждённого признания. Сначала меня прошиб холод, затем бросило в жар. Скрывая смущение, спешно схватил чашку с чаем, прячась за ней, как за щитом. Только сейчас обратил внимание, что мы расселись в форме треугольника. Весьма символично. Волховский вёл светскую беседу с Рё-Фелом о вчерашних событиях и их последствиях. Гленс сверлил меня злобным взглядом, а куколки расставляли с гравиподносов тарелочки с десертами. — Господин, попробуйте это, — обратилась ЭСТЕР к Ригу. — Мистер Асэки исправил программный код, и теперь наши принтеры можно запрограммировать на приготовление любого блюда. — И что это? — спросил Риг, кивнув на десерт. — Бельгийские вафли с мороженым и ягодно-фруктовым наполнителем. — О! Это же кулинарный хит! — воскликнул Карэн, пододвигаясь ближе к столу. — Ну, благодаря чистейшему Льюису у нас многое становится модным, — чинно заметил Лал. — Линар, попробуй, ты же любишь сладкое. — Так о чём ты со мной хотел поговорить? — отпив из чашки, спросил Волховский. Тарханов погладил меня по плечу, что не осталось незамеченным для Гленса, кромсавшего вафлю. Затем взял чашку, пригубил напиток и поставил её на место. Только после этого начал неспешно рассказывать: — На церемонии воскрешения я имел любопытную беседу с Августином Вуивром. — Неужели этот хитрый лис выбрался из своего логова на Каплер-62? — прищурившись, с шипением спросил Волховский. — Ты же знаешь — я не очень его жалую. — Ты вообще мало кого жалуешь, — съязвил Гленс. — С тобой, Линарчик, мне всё равно не тягаться, — парировал Карэн и опять переключился на Рига. — Так чем была знаменательна эта встреча, что ты захотел поделиться со мной её результатами? Тарханов в задумчивом молчании пододвинул ко мне свой десерт, — свой-то я уже слопал. Затем, наклонившись, Риг провёл губами по моему виску и шепнул: — Маленький сладкоежка. Бери мою порцию. Именно вафли я сейчас и не хочу. — Отстранившись, он вернулся к беседе с Волховским. — В разговоре мы обсуждали совместный бизнес. И то, что Вуивр через подставные компании скупает космопорты. — И что тут такого необычного? — поинтересовался Карэн. Цепкий холодный взгляд слегка прищуренных глаз выдавал внимательного слушателя. — Просто просчитай вероятности событий, где на планете все космопорты находятся в одних руках, — ответил Риг, продолжая спокойно попивать чай. Волховский хмыкнул и, скрестив руки на груди, откинулся на спинку софы. Некоторое время все молчали, а я уделял внимание поистине восхитительному десерту. Зря Риг отказался — это очень вкусно. — Твои предложения? — Я хочу выкупить у тебя тридцать пять процентов свободных акций. — Тарханов, мы уже неоднократно говорили с тобой про мой семейный бизнес и наше сотрудничество, — жёстко, по-деловому, ответил Волховский. — Речь сейчас не про разработку боевых кораблей. Карэн, я не претендую на бизнес. И раньше не претендовал. Я хочу выкупить часть акций твоего частного космопорта, чтобы, во-первых, их не выкупил Август, во-вторых, чтобы быть уверенным, что в любой момент я смогу эвакуировать разумных и ценные ресурсы. Мне нужен зелёный коридор в порту, чтобы беспрепятственно покинуть планету. — Всё настолько серьёзно? — после минутной паузы спросил хмурый Волховский. — Я не знаю, насколько далеко всё зашло. Но в перспективе предпочитаю действовать на опережение. Было необычно смотреть на серьёзного, собранного Карэна. Полагаю, образ балагура и повесы тоже своеобразная маска на публику. Как всё-таки сложно у этих высокородных. Простому плюсу проще, с одной стороны, но и сложнее где-то. — Хорошо, Ригин, — спустя некоторое время произнёс задумчивый Волховский. — Я подумаю над твоим предложением и дам тебе ответ. В следующее мгновение Карэна словно переключили. Он хитро стрельнул на меня глазами, обворожительно улыбнулся Ригу и кокетливо спросил: — Рахула со мной в клуб отпустишь? — С отрядом элитников — да, — спокойно ответил Тарханов. — Риг, ты параноик! Что за гляделки были у этих двоих — я понять не успел. Но Волховский, закатив глаза, произнёс: — Хорошо. Пусть будет ещё и отряд твоих элитников. Если не возражаешь, мы пойдём. Надо ревизию гардероба провести. С явной неохотой Тарханов выпустил меня из своих объятий. Когда я выходил, в дверной арке обернулся посмотреть на Рига. На моём месте уже сидел Линар, и Тарханов ему тепло улыбался.***
На следующий день мы отправились в элитный клуб Метрополии для празднования дня рождения Карэна. Сопровождаемый нас кортеж охраны, наверное, превысил все мыслимые размеры. Риг к нам ещё и четырёх куколок для охраны пристроил. Я хотел воспротивиться, но Карэн взял за плечо, привлекая внимание, и покачал головой. Что же, полагаю, Волховский знает, что делает. Летели мы долго, но каждый был занят своим делом. Я дописывал программу для Карэна. Узнав, что он инженер-конструктор по проектированию летательной техники, решил разработать для него в подарок программу, полезную в его работе. Надеюсь, понравится. Сам же виновник торжества был занят тем, что что-то изучал на планшете. И чем больше он читал, тем больше хмурился. В итоге, в сердцах швырнув голопланшет на сидение и нервно потирая переносицу, прошептал: — Он прав. Раздери меня гравитация, опять прав. Заметив мой недоуменный взгляд, Волховский дружелюбно улыбнулся и, мотнув головой, сказал: — Не обращай внимания, это по работе. Лучше скажи, чем ты так усердно занят? Мне вот интересно стало. — Дай свой личный кодированный адрес — узнаешь. — Хитро улыбаюсь любопытному Карэну. Адрес был получен в считанные секунды. А ещё через несколько минут меня уже душили в радостных объятиях, вопя от переизбытка чувств на ухо, что это то, что надо было для прогрессивного развития в проектировании. Карэн всё же очень эмоциональный разумный и, находясь рядом с ним, невозможно не поддаться его настроению. В итоге я тоже сидел и улыбался, глядя на искреннюю радость парня. И да, мне было приятно, что я угодил с подарком. Когда мы причалили к парковочному боксу, и я увидел, куда мы идём веселиться, то не сдержался и присвистнул в изумлении. Это был клуб «Грёзы» — самый престижный клуб среди элитных. Начнём с того, что это был единый, исполинского размера, развлекательный комплекс с заведениями на любой вкус и достаток. Светящееся разными цветами здание напоминало то ли языки пламени, восходящие в небо, то ли бутон распускающегося цветка. Самый верхний уровень, куда мы прибыли, был для избранных, и попасть туда просто так — сложно. Там запись на бронь на полгода вперёд, а мы, насколько я понял, почти спонтанно заявились. — Господин Волховский. — Раболепствующий поклон. — Мы всё приготовили. В вашем полном распоряжении вип-зал «Небеса». — Хорошо. Скоро прибудет ещё несколько моих друзей, — надменно процедил Карэн, — позаботьтесь, чтобы они нашли меня. — Обязательно, господин. Волховский только хмыкнул на новый поклон разумного и, взяв меня под руку, повёл в клуб по сверкающим ступенькам. Карэн опять сменил личину — теперь на публичную маску аристократического гада. И этот высокомерный тип мне не нравился. Я отвернулся, сосредоточившись на изучении клуба. Клуб «Грёзы» поражал своей роскошью и великолепием. Стены, пол, потолок — всё блестело и переливалось, подобно россыпи звёзд. Смотрелось помещение помпезно и дорого. Тёмные стены были инкрустированы золотыми пластинами, имелись вкрапления драгоценных камней. Над полом, словно воздушные шары, зависли отдельные стеклянные кабинки. Музыкальный зажигательный бит заполнял громадный зал, заставляя вибрировать воздух и пространство. По всему помещению нижнего уровня точечно были расставлены хрустального вида подиумы, на которых танцевали полуобнажённые танцоры. Их шикарные тела, подсвеченные неоном, переливались и призывно изгибались, завораживая пластикой движений. Над танцполом, в воздухе, на лентах кувыркались элитные мутанты такой красоты, что дух захватывало. Веселящаяся, явно нетрезвая толпа разумных бурлящим морем заполняла весь зал. Волховский потянул меня на платформу, и мы начали подниматься под самый купол. Пролетая мимо прозрачных кабинок, можно было наблюдать уединённое веселье. Хотя в основном это были пьянки и дикие оргии. Да, отрыв, как и везде, по полной. Некоторые комнаты были тонированы, вызывая интерес и фантазии, что же там такое скрывается. Вип-зал «Небеса» представлял собой стеклянную комнату под самым куполом. Это было просторное помещение с прозрачным полом, позволяющим смотреть, что происходит внизу. По периметру, полукругом, стояли белые кожаные диваны. Рядом с каждым местом в воздухе парил гравистол, сервированный напитками и лёгкой закуской, а по бокам стояли кальяны. В центре помещения находился подиум, на котором в соблазнительных позах замерли изумительной красоты мутанты. Обойдя всех по кругу, Карэн со скучающим выражением на лице ткнул на одного из разумных, и тот последовал за ним к диванам. — Рахул, не стой как вкопанный, выбирай себе обслугу на вечер, — вальяжно развалившись на диване, заметил Карэн. Его парень-прислуга, держа в руках тарелку с закуской, опустился перед ним на колени, предварительно наполнив бокал спиртным. Выбрав ближайшего разумного, я последовал за Волховским, недвусмысленно похлопавшим возле себя по дивану. Потягивая коктейль — от чистого спиртного я отказался, — я наслаждался красивым, ритмичным танцем на подиуме. Разумные, освещаемые лазерными лучами, синхронно двигались, а в ногах у них клубился, стекая вниз, серебристый дым. Мы не успели допить и первую порцию алкоголя, как в комнату ввалилась шумная компания из четырёх хохочущих аристократов. Радостные крики, взрывы хохота и поздравления именинника. Тосты, пожелания, шутки и брудершафт за знакомство. Спиртное лилось рекой. Энергичная музыка, лазерные лучи подсветки, подвижные зайчики диско-шаров. Завораживали будоражащие кровь зажигательные танцы, восхищала феерия голограммных эффектов. Дикое, неконтролируемое веселье зудело внутри, толкало к действиям. Сознание уплывало, в глазах двоилось, чувства искажались; услужливый персонал, готовый выполнять любую прихоть дорогих гостей, вовсю ублажал аристократов. Сбоку раздался стон и пошлые причмокивания. Я обернулся на звук. Один из гостей, кажется, Ольф, держа двумя руками голову парнишки из обслуги, с силой вколачивался задыхающемуся разумному в рот. На столе перед Ольфом в страстном танце зажигали две обнажённые крылатые девицы: они возбуждающе ласкали себя, периодически пылко целуясь. Последний резкий толчок — и Ольф с шумом кончил. Со словами: «Пошёл вон!» — аристократ грубо отпихнул парня. Разумный поправил на госте одежду и покорно отполз в угол, однако, оставшись в зоне доступности Ольфа. Тот, взяв стекляшку с сиреневым порошком из рук другого прислуживающего разумного, втянул его через трубочку в нос. — Ольф, если ты и дальше так продолжишь, то опять обдолбаешься раньше, чем закончится вечер, — раздался с правой стороны ленивый голос Карэна. — Не боись, брателла. Всё под контролем, — пьяно скалясь, заверил разумный, затягиваясь кальяном. Я повернулся и рассмотрел Волховского, которому тоже старательно делал минет выбранный им для прислуживания парень. Карэн вольготно развалился на диване, пристально гипнотизируя браслет с включённой функцией визорфона. Выглядел именинник весьма трезво, — это несмотря на то, что он пил без перерыва. Мрачный Карэн неотрывно глядел на визорфон. Было видно, что напряжённого Волховского не привлекали танцы мутантов-кошек, виртуозно извивавшихся на пилоне. Ему были неинтересны и элитные крылатые разумные, готовые выполнить любую его прихоть, и безразличны его приглашённые «друзья» и то, как они себя развлекают. Волховский лишь ждал звонка. Поняв, что уже изрядно пьян — исходник бракованный, зачем я так набрался? — я решил выйти освежиться. Неустойчивой походкой пробрался через вакханалию веселья, творящуюся вокруг, и чуть не был сбит пронёсшимся мимо меня миниатюрным блондином. Сознание уплывало, а звуки странно вычленялись из общего гула, но так как я недалеко отошёл, то скандал между Волховским и его, как оказалось, любовником смог расслышать. — Карэн, по какому праву эта грязная шлюха делает тебе минет? И почему ты мне не сообщил, что пойдёшь отмечать день рождения? — Во-первых, малыш, мне безразлично, какая шлюха мне отсасывает. Не вижу проблемы: можешь занять его место. — Как ты со мной разговариваешь? — взвился блондин. — Так, как ты того заслуживаешь, — припечатал Волховский. — Мне вот интересно: как ты узнал где я, и почему тебя пустили сюда, в «Небеса»? — То есть ты и не планировал меня звать? — визжал любовник. — Ты хотел тут трахать этих продажных тварей, а я должен, по твоему мнению, безропотно сидеть дома в ожидании твоего внимания? На этих словах блондин со всей дури впечатал ногой по рёбрам обнажённого парня. Даже я услышал хруст костей. Разъярённой фурией любовник Карэна бросился избивать упавшего и свернувшегося калачиком парня. — Хватит! — рявкнул подорвавшийся с места Волховский. Дёрнув блондина на себя за грудки, Карэн злобно прорычал: — Ты совсем забылся, малыш. Я не потерплю скандалов и указаний от своей подстилки. Ты такая же продажная тварь, как и этот низший. — Кивок подбородком на лежащего у ног разумного. — Вопрос лишь в цене и количестве имеющих тебя членов. Увидеть, что происходило дальше, мне не удалось. От сильного толчка сзади я полетел вперёд — прямо на официанта. Грохот и звон стекла. Парень с испуганным видом взирал на меня с пола. Опускаю глаза и вижу заляпанную одежду. Непонятно откуда к нам подскочил Ольф и с воплем: «Ах ты тварь криворукая!» — ударил подавальщика кулаком в ухо. Расставив руки, я бросился наперерез взбешённому аристократу, загораживая собой парня. — Ольф, всё в порядке! Деплой глюкавый, не надо его бить! Я сейчас пойду, почищусь, и всё будет хорошо. — Рахул, ты слишком добрый к этим нунтюс, — прорычал аристократ, но на парня нападать перестал. Затем Ольф сграбастал меня в объятия, чмокнул в лоб и пихнул к выходу, звучно шлёпнув по заднице. И как это понимать? А ещё мне бы хотелось понять, почему меня на этой неделе все тискают, как плюшевую игрушку. Да, я весьма миниатюрный парень, но эта заинтересованность со стороны властных или агрессивных самцов мне непонятна. Одно хорошо: похоже, я немного протрезвел. Спустившись на платформе в зал, отправился искать, где бы привести себя в порядок. На общем танцполе не протолкнуться — народ во всю веселится. Голограмма создавала иллюзию сыплющихся сверху звёзд прямо на танцующих. Некоторые разумные, взобравшись на гравитационные столы, просто катались на них, при этом размахивая бутылками со спиртным и норовя столкнуться с такими же пьяными «пилотами». Я благоразумно держался поближе к стенам клуба, хотя и там передвигаться было проблематично. По периметру зала расположились любовные парочки, кое-где обжимания переросли в откровенные оргии с участием недавних танцоров. Было несколько попыток подкатить и ко мне. Но сегодня на моём правом предплечье очень ярко светилось золотисто-серебряное тату клана Тархановых, увидев которое, несостоявшиеся ухажёры исчезали быстрее, чем появлялись. Клуб был забит битком, и найти свободную гигиен-комнату оказалось трудно. Продвигаясь всё дальше, я уходил вглубь сантехнического коридора. Музыку было уже чуть слышно, когда за искусственными пальмами я нашёл нужную мне дверь. Вход с надписью «Для спецперсонала» оказался закрыт кодовым замком, но на удивление открылся, стоило мне просто толкнуть дверь. На моём браслете при этом что-то пиликнуло. Ну, раз открыто — значит приглашают. Внутри никого не было, и, быстро раздевшись, я сунул шмотки в химчистящую камеру. Минута — и вещи чистые, но помятые. В дальнем углу нашёлся гладильный пресс. Ещё две минуты — и я, наконец-то, смог одеться. Когда направлялся к выходу, то услышал голоса за дверью. Почему меня тогда иррационально дёрнуло спрятаться в одной из туалетных кабинок — не смог объяснить себе даже спустя время. Но за секунду, словно птичка, взлетел на унитаз с ногами и замер в неподвижности. Дверь с грохотом отворилась, и в помещение, судя по голосам, вторглись двое. — Рамиль, успокойся, ничего страшного не произошло. Помиритесь ещё, — увещевал звучный голос. — Нет, Фохре! Не будет примирения! — Гневный визгливый голос показался мне смутно знакомым. — Когда мы с ним ругались, ему позвонили. И, похоже, он весь вечер ждал именно этого звонка. Ему резко всё стало похер! — И что? — Знаешь, Фохре, я давно подозревал, что у него есть любовник, дерущий его, как сучку! Так вот — сегодня я получил тому подтверждение. — Ну что с того, что он под кого-то ложится? Разумный в бешенстве расхаживал по комнате. Его гневный голос, как и чеканный шаг, разлетался по помещению, а я всё чётче понимал, что откуда-то знаю этого Рамиля. — Что с того?! О! Это долго объяснять, да и тебе не надо знать мои секретики. Фохре, я хочу наказать эту лживую аристократическую тварь! — плевался ядом Рамиль. — После того звонка он впал в неконтролируемую ярость, начав всё крушить. Фохре, ты понимаешь, этот гад дал мне официальную отставку потому, что его продинамил ёбарь! — От меня ты что хочешь? — Помощи! Ты мне брат или не брат? — Рамиль, твои авантюры нам выходят боком, — проворчал Фохре. — Что ты задумал? — Я хочу, чтобы он заплатил за моё унижение! Пыхтя, Рамиль прошёл возле моей кабинки, а у меня ёкнуло сердце. — Фохре, помнишь, как мы были в гостях у дяди Сайши? Конечно, помнишь, — истерический смешок. — А помнишь его рассказы о бурной молодости, когда он зарабатывал на жизнь похищениями разумных? — Ты сейчас к чему клонишь? — настороженный голос Фохре. — Мы похитим Карэна Волховского! И потребуем за него выкуп у его ёбаря или клана! — Ты с ума сошёл?! — Возмущённый крик Фохре, к счастью, заглушил мой вскрик. — Нет, я серьёзно. И я всё продумал. Нам за него отвалят миллион галакционов. — Нам за него головы оторвут! Это представитель золотой аристократии. Он достояние Содружества! — Вот пусть это Содружество тоже платит! — распалялся Рамиль. — Да и выбора у тебя, брат, уже нет, кроме как мне помогать. Думаешь, эта тварь не просечёт, кто мне сообщил, где он со своими лизоблюдами оттягивается? Или что это ты меня незаконно провёл в «Небеса»? — Знал бы, что так выйдет, не поддался бы на твоё нытьё, — проворчал Фохре. — Поздняк метаться. Обратного пути всё равно уже нет. — В голосе Рамиля слышалось самодовольство. — Я кое-что предпринял для похищения. — Что ты уже сделал? — напряжённое от Фохре. — Знаешь, у этого гада интересная особенность. Он почти не пьянеет. Но я подсыпал ему в бокал один любопытный препарат, «Забвение». Так что через полчаса от наркотика его развезёт. Нам останется только заблокировать поисковые чипы его браслета. — Рамиль, ты ненормальный. — Хватит разговоров. Иди, поднимай своих коллег. Охрана должна своевременно помочь аристократу, — менторским тоном, издевательски заметил Рамиль. — И да, надо изолировать всех его гостей, особенно того, с дредами. Он мне не нравится. От него могут быть проблемы. Дверь захлопнулась, а я продолжал неподвижно стоять. Мысли метались в голове и не могли структурироваться. Глянул на браслет связи — сигнала нет. Надо выбираться и искать сигнал, чтобы вызвать подмогу. Политика клуба «Грёзы» была такова, что сюда не допускались киборги, андроиды или прочая разумная техника. Порядок поддерживался силами клубной охраны. А вот то, что, походу, клуб глушит сигналы связи, пропуская только фильтрованные звонки, не знал никто. Я быстро продвигался по коридору, контролируя индикатор связи. Музыка становилась всё громче, количество разумных увеличивалось с каждым поворотом, но сигнал по-прежнему молчал. Я выбежал в зал: толпа так же веселилась, а безумство набрало ещё больший оборот. Я поднял глаза к вип-залу «Небеса» и понял, что опоздал. Платформа с бесчувственным Карэном на руках у охраны уже долетела до административного коридора. Исходник бракованный, что же делать? Тут сразу произошло две вещи: на браслете слабо пиликнул сигнал, а сзади меня окликнул охранник. Опознав меня, он, с пушкой наперевес, ломанулся в мою сторону. Счёт пошёл на секунды. Карэна почти похитили. Меня сейчас скрутят и тоже неизвестно что сделают. Сигнал на браслете слабо пробивался, но он был. У нас остался только последний шанс на спасение. И я им воспользовался.☆☆☆☆☆ Драгоценные мои! Напоминаю, что у меня есть группа в ВК, где я выкладываю новости и разные материалы. Можно подписаться, чтобы быть в курсе моей творческой деятельности и планов. С любовью, Ирэн Блейкстар.