Кольцо судьбы

Автомобиль генерального директора Seoul Сompany с диким визгом затормозил около главного офиса фирмы. Разъяренный Чонун вылетел из салона, попутно хватая папку с документами, и с силой захлопнул дверцу, пытаясь выместить на ней всю злость, что скопилась в душе. Сегодня точно не его день: по пути на работу у него спустило колесо, а запаски, как на зло, не оказалось. Пришлось звонить знакомому, который работает в автосервисе, и просить помощи. Слава Богу, что тот не подвел и сделал все довольно быстро, но время было упущено. Из-за такой мелкой неприятности теперь он опоздал на работу, что в принципе было удивительно. Чонун никогда не опаздывал, он всегда чувствовал себя ужасно, если срывались его планы или что-то шло не так, как он заранее решил. Вот как воспитывать сотрудников, когда сам не можешь выполнять свои же правила? «Хотя, один-то раз можно», - подумал Ким и, глубоко вздохнув, попытался придать своему лицу обычное непроницаемое выражение. Вроде бы получилось. Критично оглядев себя в зеркало при входе, директор поправил галстук, пригладил волосы на затылке и направился к лифту. Мимо вовсю сновали сотрудники, каждый из которых считал своим долгом поздороваться с генеральным директором. - Здравствуйте. Доброе утро. Здравствуйте. – Посекундно отвечал Чонун, прокладывая себе путь к лифту через бесконечный поток людей. Вот идти-то надо всего метров десять, а язык уже сейчас отвалится от бесконечных приветствий. Наконец, цель достигнута. Влетев в кабину, Ким порадовался, что никого кроме него нет, и можно без препятствий добраться до своего этажа, даже довольно быстро. Ему было просто невдомек, что очень многие хотели воспользоваться лифтом, просто побоялись или постеснялись ехать вместе с директором, под его пристальным взглядом. А вдруг он сделает какое-либо замечание по поводу одежды или прически? Он может. Или вспомнит, что кто-то из сотрудников забыл отправить ему отчет за неделю? Он же все помнит и все знает! Пусть уж лучше поручит секретарю напомнить забывахе о том, что отчет надо было сдать еще вчера. Так потратишь меньше нервов, а то если об этом напомнит сам директор, да еще с видом, что его смертельно оскорбили, а потом, как бы невзначай, добавит, что незаменимых людей нет, тогда нервная система точно даст сбой, и надолго. Тем временем Ким Чонун подходил к своей приемной. Распахнув дверь, первым, кого он увидел, был Кюхен. Тот восседал в кресле, пристально изучая документ, который держал в руках. Остальные бумаги аккуратной стопкой лежали на журнальном столике, рядом стояла чашка с кофе. - Чонун-ши, - секретарша вскочила с места как ужаленная и быстро поклонилась, - доброе утро. К Вам Чо Кюхен. Чо поднял голову, поспешно встал и поклонился. - Доброе утро, - севшим голосом поприветствовал присутствующих директор и жестом велел помощнику следовать за ним в кабинет. Прошел уже месяц с того дня, как Кюхен был принят на работу в Seoul Сompany , и ровно месяц Чонун знал, что Кю – предназначенная ему и предсказанная гадалкой любовь всей его жизни. Вопреки предсказанию он ничего не испытывал к своему помощнику. Чонун все списывал на ошибку гадалки, а если это не так, то на свою силу воли и обещание, данное самому себе во что бы то ни стало сопротивляться любой вспышке чувств к нему. Чонун был счастлив, что Кю, который в свою очередь вообще ничего не знал, тоже не проявлял никаких знаков внимания к своему начальнику. Он достойно выполнял свою работу, поручения, которые ему давал Чонун, выполнял вовремя, всегда был готов в любое время выполнить любое задание. Он был очень способным, быстро учился и освоился в компании за несколько дней, чему генеральный директор был несказанно рад. Но, все же, Чонун до сих пор не мог спокойно смотреть в глаза своему помощнику. Воспоминания и сомнения постоянно посещали его гениальный мозг, когда он только видел силуэт младшего на горизонте. Чего уж скрывать, директор даже избегал его, чаще всего раздавая поручения не самолично, а через секретаря, таким образом, стараясь как можно меньше сталкиваться с Кю. Каждый раз, когда им приходилось контактировать или оставаться наедине, у Кима непроизвольно тряслись руки, а перед глазами всплывал образ гадалки, которая с жалостью смотрела на него и говорила, что от судьбы ему никогда не убежать. И каждый раз после подобного общения с директором Кюхен уходил в свой кабинет с новой порцией документов, которые должен был отсортировать, или с огромным списком поставщиков, которых нужно обзвонить, или с поручением посетить архив фирмы, чтобы найти клиента под номером 14567, которого потом нужно будет найти, и не важно, что он живет уже несколько лет в Италии. Каждый раз задания становились все сложнее, папки с договорами все толще, а списки поставщиков все обширнее. Чонун неосознанно все больше и больше загружал помощника, не давая ему ни минуты отдыха, хотя подсознательно понимал, что мог разделить работу между другими своими подчиненными, но из упрямства отвергал эту мысль. Вот и сейчас, после того, как он выслушал отчет Чо о поставках, которые они должны будут произвести на этой неделе, после просмотра всех документов, а их была немалая стопа, генеральный директор велел взять в архиве данные о всех поставщиках фирмы за пять последних лет и внести их в электронную базу данных. А так как база недавно сломалась, то её сначала нужно починить, с чем Кюхен, по его мнению, прекрасно справится. И все это надо было сделать к завтрашнему дню. - Завтра? – Кюхен непроизвольно вскочил со своего места и уставился на начальника глазами, похожими на марсианские. – Но это невозможно, Чонун-ши! Базу я попробую починить, но внести туда данные? Я просто не успею. Это же не три человека, и тем более, нужно внести в базу всю информацию о них, начиная от имени и фамилии, заканчивая кубометрами полученного сырья! - Знаю, - спокойно ответил Чонун, который только минутой ранее сумел успокоить трясущиеся руки, держа их под столом, чтобы помощник не увидел. Именно в такие моменты, когда его волнение уже ничего не могло выдать, он срывался и сваливал на Кю гору работы. – И я думаю, что Вы прекрасно справитесь. Вы мой помощник, я дал Вам задание – выполняйте. - Ну, дайте мне хотя бы в помощь кого-то, я один не справлюсь до завтрашнего дня, - Кюхен жалобно посмотрел на Кима, который в свою очередь сильно разозлился. « Что он о себе думает?» - в глубине души возмутился директор, - «если он моя судьба, как утверждает какая-то сомнительная гадалка, то это не значит, что я должен делать ему поблажки и освобождать от работы! Слишком много захотел! Пользуется своим привилегированным положением, значит!» На тот факт, что Кюхен не в курсе случая с гадалкой и вообще не знает о том, что разговаривает с человеком, который должен стать единственным в его жизни, он благополучно закрыл глаза. Чо его злил, тем, что ничего не знает о своей возможной связи с директором, тем, что выполняет свою работу хорошо и что не за что его уволить. Вот уже месяц Чонун жил как на иголках, ища подвоха со стороны младшего, но до сих пор не мог найти, а это бесило еще больше. Видя, как лицо генерального в одно мгновение изменилось с беспристрастного до злого, видя, как он прищурил глаза, вставая со своего места и облокачиваясь на стол, Чо быстро кивнул и, поклонившись, предпочел ретироваться побыстрее, пока его не отчитали за невыполнение своих обязанностей и не уволили за профнепригодность. Честно говоря, Кюхен очень устал. Он видел, что директор давал ему слишком много работы, видел, что иногда поручается ему гораздо больше, чем другим помощникам, но не мог отказаться. Тогда бы он лишился выгодного места, должности, к получению которой так стремился. Чем он так насолил директору? Кюхен и сам не знал ответа на этот вопрос, поэтому ему приходилось молча выполнять свои обязанности, до ночи просиживать за бумагами и уходить домой самым последним. После ухода сотрудника, Чонун попытался привести мысли в порядок. Он понимал, что зря так поступил, взваливая на Кю непосильную ношу, но ничего не мог с собой поделать. Как только он видел этого мальчишку, внутри все переворачивалось, хотелось или сбежать куда-нибудь, спрятаться от него, или же завалить работой так, чтобы он вздохнуть не смог. Первый вариант был сразу же исключен: было бы странно, если бы генеральный директор забился бы под стол в собственном кабинете или ушел бы в неизвестном направлении и надолго пропал. А мысль заставить Кюхена работать до чертиков в глазах показалась Чонуну здравой. Теперь его помощник с самого утра сидел в кабинете и практически оттуда не выходил, разве что по нужде. Он даже на обед не отлучался, боясь не успеть выполнить поручение директора. Ким никогда не слушал оправданий, он сразу же отчитывал или, даже не ругая, молча, увольнял. Весь день Чонун был занят делами: подписал пару приказов об увольнении (опять парочка нерадивых сотрудников оказалась без работы), съездил на встречу с поставщиком, провел совещание, на котором присутствовал и Кюхен. Закончив освещать важные вопросы, директор распустил сотрудников, но попросил своих троих помощников остаться. - Из-за поломки электронной базы мы можем потерять важную информацию. Кюхен-ши, база уже починена? - Еще нет, я работаю над этим. - Как нет? – Взвился Чонун. – Уже шесть часов вечера, а Вы еще не сдвинулись с места! - Я же говорил, что проблема довольно серьезная, - попытался оправдаться Кю, - еще немного – и все будет в норме. Но туда еще нужно занести данные, это обязательно сделать до завтра? На лице директора заходили желваки. Он стиснул зубы и с яростью посмотрел на помощника: - Я разве невнятно говорю, Кюхен-ши? Это Ваша работа, и Вы должны её выполнять, а не просить помощников. Если я сказал завтра, то значит завтра, в двенадцать часов база должна быть цела и невредима, а в ней должны присутствовать данные о поставщиках за последние пять лет. Я понятно выразился? – последние слова он прошипел, словно шакал, готовый к прыжку. Впрочем, он и выглядел примерно так же, как зверь, который собирается напасть. Он навис над столом всем телом, облокачиваясь на него руками, глаза пылали от злости, казалось, что еще чуть-чуть – и из ноздрей пойдет пар. Вмиг воздух в помещении стал горячее, такое ощущение, что напряжение можно проткнуть ножом. Казалось, что еще совсем немного, и из глаз директора посыплются искры. Помощники переглянулись между собой и, втянув головы в плечи, вжались в кресла, на которых сидели. Все, кроме Кюхена. - Я понял, Чонун-ши, - спокойно проговорил он и поднялся со своего места, - можно идти и выполнять СВОЮ РАБОТУ? – он нарочно сделал упор на два последних слова. - Можно, - Чонун вернулся в прежнее расслабленное положение, - и, да, кстати, - Кюхен, который уже дошел до двери и взялся за ручку, обернулся, - я надеюсь, что Вы меня не разочаруете, иначе мне придется искать другого помощника. Тот ничего не ответил и, молча, вышел за дверь. Пару минут еще поговорив с оставшимися подчиненными, Чонун отправил их по своим местам. Неприятное гложущее чувство засело внутри, а он все никак не мог понять, что же это. Проанализировав ситуацию, он пришел к выводу, что его состояние связано с Кюхеном. Наверно, он был слишком резок с ним. Ведь он и вправду взвалил на этого мальчишку непосильную ношу. Невозможно выполнить такой объем работ до завтрашнего дня, это не по силам никому. Но упрямство внутри твердило, что пусть помучается, будет знать, где его место. А совесть твердила, что Чонун бесчувственный чурбан, которому абсолютно наплевать на своих сотрудников. А еще, эта гадкая совесть, тихим голосочком пищала, что Чонун - неблагодарная сволочь, что он должен беречь Кюхена, заботиться, ведь тот – его судьба. Послав свою совесть ко всем чертям, и запихав её подальше на задворки разума, генеральный директор решил, что уже поздно отступать, задание дано, и пусть Кюхен выполняет его как хочет. Гордость опять благополучно выиграла, даже не используя козырей, а совесть отправилась в отпуск туда, куда её и послали. *** До начала рабочего дня оставалось еще полчаса, а Чонун уже поднимался на лифте в свой офис. С вечера еще оставалось несколько договоров, которые нужно было прочитать и изучить на предмет выгоды для компании, а вчера сил на это уже не хватило. Вот и пришлось генеральному директору приехать до того, как сотрудники станут собираться в стенах фирмы, чтобы все обдумать и взвесить все за и против. Но, по традиции, он начал свой рабочий день с обхода собственного офиса и проверки на наличие мусора. Это было странной привычкой для директора, впрочем, он раньше этого и не делал. Начало положил тот факт, что многие сотрудники стали жаловаться, что уборщица не выполняет свои обязанности, и они, приходя на работу, заставали свои рабочие места не в лучшем виде. После всех разбирательств, Чонун, как и следовало, уволил виновницу всего этого безобразия и, нанимая новую, самолично, со свойственной ему манерой, доходчиво объяснил, что и как следует делать. Больше подобных эксцессов не случалось, но Чонун стал лично проверять работу обслуживающего персонала. Обойдя офис, генеральный директор остался доволен. Все чисто, ни клочка бумаги на полу. Проходя мимо кабинетов своих помощников, он резко затормозил и дернул приоткрытую дверь кабинета Кюхена. - Черт возьми! – воскликнул он и, опомнившись, заткнул рот рукой, но было уже поздно. Кюхен, который всего несколькими секундами ранее мирно посапывал на стопке документов, подскочил на месте и уставился на директора как на инопланетянина. Несколько секунд они ошарашено смотрели друг на друга, потом Кюхен поспешно встал и поклонился. - Что это все значит, Кюхен-ши? – прошипел Чонун. - Не переживайте, Чонун-ши, - затараторил Кюхен, потирая красную щеку, которой лежал ранее на импровизированной подушке, - я почти все доделал. Еще совсем немного, к двенадцати я успею. - Да я не об этом, - сердито прервал его директор, - ты что, тут сидел всю ночь? - Эээ, ну да, я только вот недавно уснул. Ну, работы же полно было, я бы не успел, если бы домой пошел. - Ты дурак что ли? – взвился Чонун, - с ума сошел? - Ну, Вы же сами сказали, что уволите меня, если я не успею, - жалобно протянул Кюхен, глядя своими огромными глазами на директора. Чонун мысленно надавал себе пинков и подзатыльников, а контрольный дал под дых. Что наделал? Дурак не Кюхен, а он сам. Зачем все это? Лишний раз убедиться, что мальчишка упертый как баран? И так ясно было без этого. Утвердиться в собственном превосходстве? Оно и так неоспоримо. Насолить ни в чем не повинному помощнику? Стыдно признаваться, но да. Хотелось извести, посмеяться, завалить работой, чтобы не вылез. Молодец, извел, посмеялся, завалил. А стыдно, до безумия стыдно перед ним. Совесть вернулась из отпуска, куда была послана днем ранее, и капала на мозг, медленно и методично. Не должен был так над ним издеваться. Только сейчас Чонун заметил, как Кюхен похудел и осунулся, кожа бледная, круги под глазами, а это ведь не из-за того, что он ночевал тут. Такой внешний вид у него уже несколько дней, а все потому, что мало ест и мало спит. А кто в этом виноват? Конечно, Чонун. Работа, работа, все больше и больше, чтобы не появлялся, не маячил на горизонте, чтобы одним свои видом не напоминал о том, что какая-то гадалка приписала их друг другу. Генеральный директор попытался взять себя в руки. Извиняться он не привык, гордость, как-никак, но так просто это оставлять нельзя: - Значит так, сейчас идешь домой и отсыпаешься, придешь на работу завтра. - Но, Чонун-ши, сегодня же закончить надо, - запротестовал младший, - Вы сами говорили. - Ты слышал, что я сказал? – повысил голос Ким, - шагом марш домой, есть и спать, даю тебе сегодня выходной. Завтра все доделаешь и вечером представишь. Выполнять. – С этими словами директор развернулся к двери. - Чонун-ши, можно… - Что опять, - Ким повернулся к помощнику, устало потирая переносицу. Сегодня его выведут из себя, это точно. - Ну, можно я тогда хоть тут останусь, просто… - Кюхен отвел глаза в сторону. - Ты долго мямлить будешь? - Терпение Чонуна стало подходить к концу. - Просто, мне некуда идти, - на одном дыхании выпалил Кюхен, глядя на все, что угодно, кроме директора. - Как это так? – Ким недоуменно уставился на него. - Да хозяйка, у которой я снимаю квартиру, потребовала оплатить вперед, а денег у меня нет, зарплата завтра только. Вот она меня и выставила, сказала, чтобы без денег не приходил. На гостиницу мне тоже не хватит. Можно я тут останусь? – помощник с надеждой посмотрел на директора. - Сумасшедший дом, - только и смог сказать Чонун, прежде чем сделать то, чего от себя меньше всего ожидал. Он порылся в кармане своих фирменных брюк, достал связку ключей и протянул её Кюхену, - на, поезжай ко мне домой и ложись спать. В холодильнике найдешь продукты, только уж сам приготовь что-нибудь, я гостей не ждал. Ложись в гостиной, там диван широкий, поместишься. Подушку и плед найдешь в шкафу в коридоре. Чо испуганно посмотрел на директора и отшатнулся: - Нет, не надо. Просто разрешите мне здесь остаться и все. Я никому не буду мешать. - Кюхен-ши, Вы, кажется, забыли, что я Ваш директор, - Чонун прищурился и впихнул связку в руки обалдевшего помощника, - а это значит, что мои приказы выполняются беспрекословно. - Он взял со стола листок бумаги, ручку и начеркал несколько строк, - вот адрес. - Но… - попытался было возразить Кюхен. - Никаких - но, - рявкнул директор, - все, разговор окончен. Если приду домой, и тебя там не будет, то точно уволю. Ясно? – Дождавшись ответного кивка, он удовлетворенно цокнул языком. – Отлично. Все, разговор окончен. Да, деньги-то у тебя хоть на дорогу есть? – Он снова полез в карман и достал бумажник. - Есть, - поспешно ответил Чо и поклонился, - спасибо. - Так, давай, иди. А то рабочий день начинается. Глядя в след удаляющемуся Кюхену, Чонун подумал только об одном: «Зачем я это сделал?»