Если я смогу пережить это, то смогу всё, что угодно... Fall Out Boy, «Champion»
***
Намджун сидит у себя, как обычно, в компании Хосока. Вещи на мосте между мирами ходят ходуном, хоть, кажется, хозяин спокоен. Но нет, он ни разу не спокоен, наоборот, жутко переживает. Одного из его «подопечных» забрали духи, прямиком к Меркуре. А она обещала стирать память. — Ты не знаешь, она сотрёт только эту непредвиденную встречу, или всё? — спрашивает Джун у Хосока, пьющего чай. — Конечно только этот поздний вечер. Ей невыгодно портить твой эксперимент, — а Хосок невозмутимо отвечает, смотря на обстановку вокруг себя, одновременно тихонько толкая кресло ногой, чтобы не сильно нервничало. — Мм... — Джун глубоко вздыхает, — Ладно. Знаешь, у меня всё никак не проходит странное чувство... Откуда Леди знают всё? Откуда им известно про мой эксперимент и мои планы? Чон замирает на месте, а глаза начинают бегать туда-сюда. Парень поправляет волосы, так и не ответив на вопрос. Если ответит — Намджун будет очень зол, а разве ему это надо? Поправляет на всякий случай длинные рукава, стягивая их ближе к ладоням, судорожно, а это оправдано. Он не хочет, чтобы Джун увидел его татуировки. Такие делают тем, кто служит Главным Леди... — Кто мог про это рассказать?.. — продолжает рассуждать вслух Намджун, смотря куда-то в пол. А на Хосока вдруг налетает одна из птиц Кима, начиная специально задирать его рукава. Видимо, уловила переживания хозяина и теперь хочет ему помочь. — Что там? — Джун отвлекается от мыслей, напряжённо смотря на друга. Чон, наконец, аккуратно отгоняет птицу, а потом глубоко вздыхает, направляя виноватые глаза на Кима, уже пытаясь извиниться за то, что делал. — Намджун... — собирается с духом, а Ким в это время напрягается до предела, и мантия начинает разливаться гаммой цветов от оранжевого, до багрового, — Это я помогал и всё сообщал Главным Леди, Меркуре... — ... Что?... — этот растерянный вопрос и вовсе не вопросительно даже звучит, настолько сейчас удивился маг, захлопав непонимающими пустыми глазами, смотря в сторону товарища, — Это правда?.. — Да, мне жаль, но так было нужно. Они заставили. — То есть... — Джун протёр лицо рукой, — Ты знал обо всём.. Хосок, ты знал о том, что случилось, о том, кто в кристалле, и ничего мне не сказал?! — парень нахмурился от обиды, а Чон поджал губы, взглядом прося прощение, — Почему?.. Почему, Хосок?! — Леди не хотели, чтобы ты всё вспомнил, а когда поняли, что ты всё равно докопаешься до правды, то сказали мне следить за тобой. Я хотел как-то подсказать, но мне строго запрещали это делать... Самому обидно от этого, стыдно, ведь это всё равно, что предательство. Равносильно.. — Да, предательство, — цедит Джун, — Оставь меня одного пока... И, мой совет, не помогай больше Леди, уйди со службы, татуировки сойдут, когда ты это сделаешь.. — Намджун сказал это, а Хосок тем временем поднял рукава, разглядывая пропечатанные на коже символы, — Они всех нас держат, как подопытных кроликов, создают свою идеологию и свои права. И если ты выбиваешься из их правил, то... То ты об этом больше и не вспомнишь, — Ким сверкает глазами на последней фразе, а Хосок стыдливо поднимается и уходит, кивком попрощавшись с другом. Так гадко от собственных проделок ему никогда не было... ... — I don't know where you're going, But do you got room for one more troubled soul? I don't know where I'm going, But I don't think I'm coming home, And I said, I'll check in tomorrow, If I don't wake up dead, This is the road to ruins, And we're starting at the end*... Боже, эти его песни, одних Roxette* вагон и маленькая тележка, так он мне ещё и это привязал... — ворчит Джису, находясь уже у себя дома после вечеринки. Она обещала сходить с Джином на ужин с его семьёй, и она это сделает, потому что не даёт слов на ветер. Фактически, это знакомство с семьёй Кима. Девушка немного нервничает, когда надевает на себя платье с матовым красно-сливовым отливом, приятным глазу. И это после вечеринки, где она была в толстовке и джинсах. Да, в облике платьев её мало кто видел, разве что приёмная мама, когда Джи было десять. Ким сама не помнит, когда стала совсем закрытой. Хотя, сейчас она открывается, сама это замечает. Не сказать, что ей не нравится. С Джином она почувствовала себя безопасно и уютно, за что очень благодарна парню, даже несмотря на то, что не всегда может выразить эту благодарность. Джису собралась до конца, накинула куртку и вышла из дома, стараясь не будить маму, а то та ещё скорую ей вызовет — уж слишком это не для Джису, вот так просто щеголять в вечерних платьях. Длинным был путь к отношениям у Джису и Джина, но, всё-таки, в итоге они пришли почти что к идеальной гармонии. Со своими характерами оба компенсировали друг друга. Джису своей холодностью остужала пылкость Джина, а тот, в свою очередь, разжигал в её сердце чувства. Уже в первые несколько дней первая стала более эмоциональной, правда, только с Джином, а тот стал более сдержанным. Джису часто об этом размышляла, да и сейчас голову заняло большое количество мыслей, пока она шла к ресторану, кутаясь в куртку и прячась от ветра. Она никогда не изменяла своим привычкам, поэтому не стала чрезмерно украшать себя, ограничившись вечерним платьем с красным отливом и лёгкой красной помадой на губах, да и то, её почти не было видно. Девушка знала, что лучше показывать себя сразу таким, какой ты есть, иначе потом будут проблемы. Ким не хотела переусердствовать с «понравиться родителям». Ей даже было любопытно увидеться с семьёй Сокджина, особенно с отцом, который так недооценивает своего сына. Джин из кожи вон лезет, чтобы заслужить признание, но пока такого ни разу в свой адрес не слышал, просто накрепко увяз в мире отца, в чрезмерной роскоши. Хотя, наедине с самим собой он был абсолютно другим человеком. Музыка восьмидесятых в колонках, запах готовящейся еды, и он сам, плавающий по всему дому, пританцовывая что-то, одновременно с этим орудуя на кухне. Так и не скажешь, что именно Сокджина считают «полубогом», элитой школы, успешным парнем. Когда Джису приходила к парню домой, в гости, что было и бывает, конечно, но не так часто, она убеждается в своих суждениях. Удивляется даже. Ещё Джи точно уверена в его верности. За всё время после того, как они решили быть вместе, он не связывался ни с одной другой девушкой. Это приятно радовало. Джису посмотрела на время в телефоне и поспешила ко входу в ресторан, который показался в конце улицы. Начала непроизвольно тыркать кнопки громкости, отчего наушники стали издавать непонятные звуки, меняя песню. Нет, не нужно нервничать. Просто нужно быть собой. Зашла внутрь, сняла куртку и быстро переодела обувь на туфли, изящные, как и весь её сегодняшний эстетичный образ. Глубоко вздохнула, и прошла в главный зал, сразу начав озираться по сторонам. Приглушённый свет только радовал глаза, тихая джазовая музыка сразу заполнила голову, как и вкусные запахи напитков и еды. Джису увидела в конце столик с двумя диванами. На одном, спиной к двери, сидели мужчина и женщина, а на другом, напротив них — Сокджин, как никогда одетый с иголочки и, по выражению лица, достаточно напряжённый. Он первый заметил девушку, подняв на неё глаза, которые за пару мгновений пропитались искренним восхищением. Так могут смотреть только по-настоящему любящие люди. Джису прошла к столику, и, наконец, предстала перед всей семьёй Ким. Вежливо поздоровалась, поклонилась. Джин, будто только опомнился от разглядывания девушки, подскочил с места и пригласил Су сесть. Ужин начался. Отец Кима — мужчина лет сорока-пятидесяти, в костюме, в целом вообще с важным видом. Он сейчас с любопытством рассматривал только что пришедшую Джису, как и его супруга. Женщина такого же возраста, с пучком, сидела в тёмно-зелёном платье и поглядывала то на сына, то на его девушку с кроткой улыбкой: видимо, тоже заметила реакцию Сокджина на приход Джису. — Как вас зовут? — обратился к Джи мистер Ким, подняв глаза от тарелки. — Ким Джису, — девушка уже совсем перестала нервничать, поэтому готова была к вопросам в свой адрес. — Приятно познакомиться! Рады тебя видеть в кругу нашей семьи, — улыбнулась женщина. — Спасибо, — Джису опустила глаза вниз, как и все, принимаясь за еду. Тихонько глянула на Джина, а тот, заметив это, взял её за руку под столом. Стало ещё спокойнее, правда вот, к парню это не относилось. — Как закончил прошлый год, Сокджин? — спросил отец у того, не отрываясь от приёма пищи. — На отлично, — отозвался Джин, откашлявшись. Он сильно напряжён. Мистер Ким кивнул, и на этом пока вопросы закончились. Вскоре их продолжила его жена. — Вы в одной школе учитесь, да? — с интересом спросила мисс Ким. Она выглядела гораздо дружелюбнее и приятнее своего супруга. — Да, в параллельных классах, — кивнул Джин, сильнее сжимая руку девушки под столом от волнения. — Джису, могу спросить у вас? Кем являются ваши родители? Какие у вас планы на будущее в вопросах карьеры? — поинтересовался мистер Ким снова, уже оторвавшись от еды и пристально окинув девушку сканирующими глазами через очки. Сокджин напрягся даже сильнее Джису в этот момент, а та просто стала говорить, хоть тема родителей для неё не самая приятная. — Сейчас я живу вместе со своей приёмной мамой: она хороший юрист; моих же родителей у меня нет с пяти лет. Самой мне нравятся политические дела, а также перспективы врача, над этим я пока размышляю, — сказала она своим чётким голосом. Отец Джина вздёрнул бровью, странно посмотрев на сына, а тот побледнел даже от этого. Видимо, материальная характеристика девушки его пока не очень устроила. — Отец.. А когда мы сможем увидеться с Сокмэй? — Джин специально разрядил обстановку этим вопросом о своей старшей сестре. — Сейчас она в Америке, мы поедем к ней на пару дней, — ответил мистер Ким. — Втроём? — в глазах парня блеснула надежда. — .. Нет. Пока что мы вдвоём. Я считаю, что твоих успехов здесь пока не достаточно, нельзя же ограничиваться только отличной учёбой, — категорично ответил мужчина, разбив надежду сына, как самую хрупкую хрустальную вазу. — Но... Хоть Сокджин и пытался возразить что-то на этот счёт, его отец махнул рукой, дав знак, что больше он не хочет продолжать эту беседу. Мама парня с сочувствием немного опустила голову, но, кажется, по её выражению было видно, что помочь она не может. Джин сглотнул ком в горле, поджав губы, а вот Джису молчать более не хотела, смотря на подавленного Кима. Она всегда говорит то, что думает. И сейчас был случай, когда это либо поможет ситуации, либо нет. Впрочем, Джису об этом не задумалась. Она просто сразу честно высказала своё мнение, слишком уж ей было обидно за парня и за несправедливость по отношению к нему. — Извините, но я хочу высказаться насчёт этой ситуации, — начала девушка, а все взгляды обратились в её сторону, — Я считаю, что вы не правы, когда так обращаетесь с Сокджином. Он старается изо всех своих сил удовлетворить ваши запросы, которые, иногда, просто невозможно выполнить, да и не нужно, ведь он уже настолько близок к совершенству во всех сферах. За что бы Джин не брался, учёба это, или другие дела, например, благотворительность, спорт, — у него всё получается на высшем уровне. А вы даже не хотите в этом убедиться, просто делаете выводы из пустого места. Я лично наблюдаю, как ему тяжело от того, что он не может услышать типичного одобрения с вашей стороны, или лёгкой, даже самой маленькой похвалы, которую точно заслуживает, — Джису закончила говорить, повернув на секунду голову к парню. Он, как в тумане, с огромной благодарностью в глазах смотрел на ту. Мама парня кротко улыбнулась, хоть и ждала для начала реакции мужа. — Вы правда так считаете? — мужчина не ожидал такого ответа, и сейчас уже совсем по-другому смотрел на Джи. — Да, зачем мне врать? Я не вру на такие темы, это не в моих приоритетах, — пожала плечами Ким, поправив распущенные волосы. Потом вдруг получила звонок от своей мамы: та, значит, всё-таки узнала, что дочь не дома, — Прошу извинить, я отойду. Джису в знак извинения поклонилась, и аккуратно вышла из-за стола, направившись к уборным. Сокджин остался наедине с родителями. Посмотрел на отца, ожидая его реакцию. Мужчина сначала сидел, прищурившись, смотрел куда-то в пустоту, а потом направил глаза на сына, и.. С улыбкой закивал. — Ты.. Сделал хороший выбор, — сказал мистер Ким, а парень, наконец, вздохнул полной грудью, почувствовав облегчение. Когда Джису вернулась, ужин продолжился, уже перейдя на некие позитивные ноты. Но вскоре, дабы не задерживаться, ибо было уже около одиннадцати вечера, все решили завершить встречу. Родители Джина первые покинули тех, отправившись в свой номер в гостинице, а парень и девушка ещё немного посидели, почти ничего не говоря друг другу, и потом тоже вышли из ресторана. Морозный ветер ударил по ним, когда они покинули пределы тёплого помещения. Снега бы ещё сюда: была бы настоящая зима. Джин остановился на пороге, застёгивая пальто, Джису тоже замерла, смотря на чёрное небо с тучами. Вдруг почувствовала на себе тёплые руки парня, который обнял её, резко и внезапно, носом зарывшись в мягких волосах и зажмурившись. — Спасибо.. — шепнул он той на ухо, сильнее сжав девушку в объятиях, отчего та улыбнулась. — За что? — За то, что ты со мной. Вскоре они вдвоём пришли к Джину домой. Мама Джису в последнее время вообще без проблем отпускает дочь куда угодно, если слышит приставочку «к Джину» или «с Джином». Всё из-за того, что Ким не сказала той про свои с ним отношения, и теперь женщина изо всех сил «тайно» сватает её ему, парню, который любую очаровать может. Мама Джи не стала исключением, уж очень ей понравился Сокджин, и она была крайне рада любому общению своей замкнутой дочери с ним. И Джису, и Джин за всю дорогу словом даже не обмолвились, просто молча шли рядом, как будто они не пара, а два незнакомца, которым, по воле судьбы, по пути. Ким задумалась: а она в полной мере отвечает парню взаимностью? Он иногда ходит рядом, может, хочет обнять, или подержать её за руку, но знает, что девушка не любит слишком частое вторжение в своё личное пространство. А Джи даже не обращает внимания... Когда Сокджин закрыл дверь и повесил верхнюю одежду на вешалку, та подошла к нему почти вплотную, немного опустив голову. — Джин, мне иногда кажется, что я... Не очень хорошо отвечаю тебе взаимностью, — она вздрогнула, когда парень положил ей руки на плечи. — Нет-нет, ты что, всё хорошо, — Джин усмехнулся, прислонив свой лоб к её голове, — В любом случае, я держусь, потому что ты обычно меня тормозишь. — А если я не буду тормозить тебя? Что ты сделаешь? — девушка глубоко вздохнула, — Попробуй.. — она первая двинулась к нему за поцелуем, отчего Ким сначала растерялся, но потом, почти сразу, взял инициативу в свои руки, прижав девушку к стене и обхватив её талию сильными руками. Стало более жарко, чем было, когда парень опустился к шее, но.. На секунду замер, усмехнувшись. — Даже сейчас не будешь меня останавливать? — Считай, что мне любопытно, — шепнула Джису. — Значит, не будешь.. Уже в своей комнате снял с неё платье, пройдясь руками по изящной фигуре лёгкими прикосновениями пальцев, которые вызывают мурашки. Целовал губы, шею, ключицы, словно кто-то спустил его с предохранителя и дал волю действиям. Да, Джи не была против, даже когда дело дошло до постели. Никто бы не сделал это так чувственно, как Сокджин. Она от переизбытка чувств невольно царапала ему спину, а он прикусывал её нежную кожу, немного рыча и что-то периодически нашёптывая на ухо. Джису не пожалела о том, что открылась именно ему... ... Мужчина стоит у себя в комнате, хмурится, а головой уже полностью завладел сюжет «Дыма Любви», и он этого даже не заметил. Динэ сзади него вытирает кровь с лопнувшей губы, смотрит на Бомгю, почти такого же, сидящего рядом, потом задаёт вопрос: — Вы отпустите его? — Смотря на то, как вы выполните свою работу. Я предупреждал вас, что не хочу ограничиться одной вылазкой? — он сверкает глазами, но подростки не видят этого, просто продолжают переглядываться друг с другом. — Кажется, да... — бормочет Бом, почёсывая затылок. Все ноги, руки, да и в целом тело ломит от постоянных «проблем» и просьб этого человека. Парень уже жалеет о том, что связался с ним. Всё было бы даже ничего, но сюжет внёс свою лепту в судьбу, поменяв её в некоторых аспектах, немного, но заметно. — Так когда надо будет начинать? — задаёт вопрос парень, ибо девушка совсем обессилела от рыданий по своему другу, в которого успела ненароком влюбиться. — Завтра, конечно. Время подходящее, да и обстоятельства, если вы не ошибаетесь. И не задерживайтесь, пусть вашим стимулом будет Ли, — строго говорит, потом достаёт сигару и закуривает, а по помещению разносится не очень приятный запах. — Тогда прекратите так обращаться с нами! Мы и так ничего не расскажем... — восклицает Хан, потом снова затихает, морщит нос от боли в губе и обхватывает себя руками от зябкости. — Я должен быть уверен во всём. Идите... ... Чон Хосок заходит в большую залу с мраморным полом, как обычно видит трёх Леди, а они знали, что он придёт, и уже готовы были выслушать новости. Но нет, он совсем не за этим пришёл. — Здравствуйте, — маг поклонился, стараясь избегать убийственных глаз Меркуры на себе, которые она иногда не контролирует, — У вас недавно здесь был один из участников эксперимента Намджуна, так? — Конечно, — Меркура усаживается поудобнее, — Пришлось стереть ему память, он видел моих слуг. Почему ты спрашиваешь? — Как далеко вы стёрли ему память? — Хоби стоит, переминается с ноги на ногу, а когда Венера любезно предлагает ему стул, то садится и тяжело вздыхает. — Я хотела стереть всё, — начинает Меркура, усмехаясь, — Но потом... Передумала. — И... Что в итоге? — Из памяти исчез только этот «злополучный» вечер. Хотя, немного жаль, что пришлось его стереть. Очень много эмоций и важных сделанных вещей пропало с этим кусочком, — размеренно говорит Нептуна. — Именно поэтому я не удалила всё остальное. Жаль эксперимент, да и... И так натерпелся паренёк. Больше только натерпелась его девушка. И натерпится, когда узнает, что он забыл всё, что говорил ей в тот вечер, — Меркура хищно улыбается, будто ей по душе такие людские страдания, случайно попадает глазами на Хосока, а тот сразу начинает тереть виски от нахлынувшей мигрени. — Хорошо, хорошо... — Хосок про себя радуется, что Леди решили не издеваться над памятью Юнги. — Ты можешь быть свободен. Или что-то ещё? — Венера улыбается, так сладко, что от этого иногда чувствуется терпкость. — Ещё кое-что... — Чон глубоко вздыхает, собравшись с силами, а потом говорит то, что пообещал себе сказать Главным Леди после ухода из обители Намджуна, — Я хочу уйти со службы. — Правда? — Меркура делает грустное выражение лица, но выглядит, словно неудачная кукла, когда пытается изображать человека и человеческие повадки, — Какова же причина такого решения? — Личного характера, — цедит Хосок, понимая, что такой тон ни к чему хорошему не приведёт. — Интересно, — Меркура издаёт металлический смешок, — Я бы на твоём месте была бы более осторожна с такими просьбами. Пока что мы не можем тебя отпустить... — с этими словами она злостно смотрит на Чона, а тот падает со стула от ужасной боли во всём теле... — Считай, что это ты отыгрался за Мин Юнги и за его память, — усмехается Венера. Хосок крючится на полу от жуткой боли, но потом Меркура его отпускает, и он, обессилев, падает. Понимает, что Намджун был как никогда прав. Они — всего лишь их подопытные кролики. Леди строят законы и свои правила среди магов, и попробовать вырваться из этого свода реально смертельно опасно... ... Дженни изо всех сил бежит домой к Лисе, вытирая рукавами куртки дикий поток слёз. На её глазах Юнги забрали странные помощники магов, и теперь неизвестно, что будет с ним. Девушка забегает в дом, почти не чувствуя живого места в своих лёгких. Сердце бешено колотится, и она садится на первый попавшийся диван, прежде чем разрыдаться вдрызг. На шум из комнаты выходит Лиса, сразу бросившая все свои дела и подлетевшая к подруге. — Господи, Дженни, ты в порядке? Что случилось? Отвечай, отвечай! — Лалиса отвлеклась на секунду, — Чонгук!!! Сюда срочно со стаканом воды!!! Через пару секунд в гостиной уже стоит Чон, протягивает Ким стакан, а она еле-еле берёт его и пьёт воду маленькими глотками, продолжая всхлипывать. — Так что случилось? — Лиса изо всех сил успокаивает Дженни, гладя по спине, но пока не очень выходит. — Эти проверяющие! Они похитили Юнги! Заметили его, раскусили и поймали! — больше Джен пока не может ничего сказать: снова плачет. — Но... Дженни... — Чонгук задумчиво начинает топать ногой, — Я пару минут назад созванивался с ним. И Лиса, и Джен, как одна, смотрят на парня в недоумении, особенно Дженни, на глазах у которой произошла эта жуткая сцена. — Правда?.. — растеряно спрашивает она, заводя руку в волосы. Вдруг хватает телефон из кармана и набирает номер Мина, слышит гудки, нервничает ещё больше. Наконец... Парень берёт трубку. — Алло, привет, Дженни, что-то случилось? — голос Юнги звучит совершенно спокойным, даже сонным будто Ким разбудила его своим звонком. — Да нет... Ты в порядке? — Конечно в порядке, а как ещё? — Просто... Ладно, я тебе завтра расскажу... — бормочет Дженни, совсем не понимая, как такое могло произойти. — Хорошо, спокойной ночи, — на этих словах Мин отключает телефон. Дженни падает на спинку дивана с пустыми глазами. Не могло же ей всё это показаться? Не могло! И свидетелей никаких, как назло. Лиса продолжает успокаивать подругу, кивком говоря Чонгуку принести успокоительное. Парень уже вскоре возвращается с таблетками, передаёт их подруге. — Точно не показалось ничего? — волнительно спрашивает Манобан. — Лиса, не говори так! — сердится Ким, — Я всё чётко видела! Этого не могло не произойти! — выпивает тёплую воду с таблеткой, морщится, потом начинает восстанавливать дыхание, чтобы успокоиться. — Что произошло? — требовательно спросила Лиса, желая во всём разобраться. — За Юнги погнались эти... «Проверяющие». Он забежал в подъезд, а я, когда заметила это, побежала за ним. Нашла на балконе, но в итоге... В итоге они всё равно пришли и всё равно забрали его, вытолкав дверь... — Да... — Манобан протёрла глаза. — Я не вру, Лиса... Правда так было... — Нет, ты что, я тебе верю, всё хорошо, всё хорошо.. — рыжая обнимает подругу, даря нужные успокоительные объятия. — Спросим у Юнги завтра ещё раз, может, он у себя выпил чего-то после напряжённой ночки-то, — предположил Чонгук, и девочки с ним согласились... Flashback... «Люблю тебя, люблю безумно, больше жизни, — Юнги оставляет Джен сидеть спрятанной, а сам подходит к двери поближе, чтобы «проверяющие» взяли только его...» Фрагменты памяти, начиная с прогулки и некой слежкой за Чанёлем и Дженни, начинают исчезать, словно в тумане, пока он спит. А сознание изо всех сил цепляется за них, не хочет отпускать — они очень важные. Но магия, просочившаяся в голову очень сильная, и препятствовать этому безобразию Юнги не в силах... Он медленно открывает глаза, моргает, словно проснулся только что. И реально, будто проснулся: лежит в кровати. Время — около одиннадцати. Парень поднимается на кровати, откидывая одеяло. Это его квартира, его комната. Всё думает, думает, не может прогнать мысль о том, что что-то не так. Но нет, вскоре эти отголоски памяти полностью исчезают где-то в пространстве, и он уже не переживает из-за того что не помнит, как дошёл до дома. Вдруг звонит телефон. Юнги смотрит на экран: Чонгук. — Привет, — сразу берёт он трубку, протирая лицо рукой. — Привет, ты далеко уже? — У себя, — бурчит Мин. — О... Ну ладно тогда, забей, пустяки. Мне нужно было сказать пару моментов. Завтра увидимся тогда, пока. — Пока... Юнги, словно в тумане, отключает телефон и ложится обратно спать. Память о духах и о побеге от них стёрлась окончательно. Как и важные слова, которые он тогда произнёс Дженни. Он просто забыл это... Конец Flashback... ... Сюжет начинает свою кульминацию... Сюжет близится к концу, но в конце всех ждёт смерть... Множество вопросов, но один главный: смогут ли они это пережить? (см. эпиграф)