Пар подымался вверх от горячей воды. За одной из соседних стенок были слышны всплески воды и тихая беседа. Но Ицуки она не мешала. Эти голоса не принадлежали ни одному из его товарищей. Наверняка это обычные авантюристы.
Кавасуми погрузился по самые плечи, блаженно прикрыв глаза. Горячие источники — это то, чего не хватало. В своём мире он был на них редко. Обычно он всей семьёй выбирались на них, но этих дней было настолько мало, что можно было пересчитать на всех пальцах.
Парень блаженно выдохнул. Места проклятий сходили быстро, казалось, вся мерзость уходила из организма, а в комплекте со светом Анны и подавно было неимоверно хорошо.
Вновь сев, Ицуки поднял руку лодочкой, смотря на воду, она утекала между пальцами, обратно — вниз. Он смотрел на жидкость. Она как жизнь, ведь жизнь тоже утекает быстро, и она может быть столь же бурной, как воды рек и водопадов, чистой, подобно источникам и родникам, или же грязной, как вода в лужах и загрязнённых морях и океанах. Жизнь — сама суть времени.
Он посмотрел в сторону. И почему его потянуло на философию?
После того разговора с Анной прошёл всего день, и за него он добрался до ступени сотого уровня, и, насколько он понял, у остальных тоже неплохой прогресс. Правда, по кислой мине Мотоясу… Тот не оправился от похмелья, как и Ларкберг. Эти двое были старшими в их отряде, если не вдаваться в подробности, сколько живут спригганы, и вели себя порой слишком легко.
«Меня это не касается».
Сейчас стоило сконцентрироваться на поднятии уровней. Если до всей бойни с архиепископом для него эта мысль была весёлым времяпровождением, то сейчас — серьезная задача, на кону которой стоят жизни всего мира и его товарищей по оружию.
— Ха-а-а… — он с облегчением выдохнул, откинув голову назад. Проклятие сходит просто неимоверно быстро. Наверняка хватит ещё пары заходов на горячие источники, и эта мерзость исчезнет. И тогда ему станет легче.
Ицуки вызвал древо стихийных луков. Первыми он получит «Лук Света» и «Лук Огня» — эти два лука имеют требования в сто пятый уровень и ловкость и выносливость за триста. Если уровней ему осталось набить около пятнадцати, да и с ловкостью у него хорошо, то вот выносливость… требует тренировок. Он, конечно, и так начал тренироваться, как только отошёл от проклятия — его позвали Рен с Наофуми тренироваться, — но всё же начал поздно, из-за чего должного эффекта не ощущал. Но Кавасуми не сдавался, сейчас нельзя отчаиваться и опускать руки. Каждый Герой важен. Каждый нужен как неотъемлемая часть всего мира.
«Интересно, когда мы спасём мир… можно ли будет ненадолго вернуться в свой мир и сказать родителям, что со мной всё хорошо? Сказать, что у меня всё хорошо».
Герой Лука осознавал, что родители, разумеется, убивались горем его смерти. Всё же в мире Ицуки его сбил грузовик…
«Мать наверняка плачет…»
Сердце сжалось. Было паршиво от этой мысли. Мама всегда была нежной и понимающей. Она была его верным другом, она просто любила его, искренне, как и полагается любой нормальной матери. Но он перед своей смертью сильно обидел её.
Хоть его и беспокоили мысли о родителях и их горе, всё же Ицуки больше беспокоился о матери: с отцом отношения сложились у него холодные, но парень не отвергал того, что и отцу пришлось нелегко.
«Однако я не хочу уходить насовсем».
Всего лишь предупредить, сказать, что ваш сын жив, здоров и счастлив, и… попросить прощения за всё.
— Мама… — пробормотал Кавасуми, смотря в ночное небо. Попав в этот мир, он был эгоистом с чрезмерным чувством справедливости, творил, что ему вздумается, отговариваясь, что он Борец за Справедливость. Но он просто воплощал детские мечты, заглушая давлёжку от одноклассников, обладающих более сильными дарами.
Он сжал кулаки.
Сейчас его чувство справедливости притупилось, но не угасло. После спасения мира он продолжит свои деяния, однако… точно будет смотреть трезвыми глазами, без тех розовых очков.
Со входа к источнику послышались весёлый лепет Мотоясу и Ко — Вожак Филориалов повторял за Китамурой. Также был слышен и смех Ларка.
«Рен с Наофуми не придут?»
Не то чтобы Ицуки так сильно хотел их общества, но они хотя бы нормальные. Да и с Реном они сверстники, а с Наофуми просто хорошо. Аура у него хорошая.
Однако, к счастью Ицуки, пришли все товарищи по оружию мужского пола.
Мотоясу шёл, закинув руку на шею Наофуми, и увлечённо давал ему советы, но по лицу Иватани было видно — ему пофиг, в прямом и переносном смысле.
— Мотоясу… сан, тебе стоит прекратить, видно же, что Наофуми-сану это не интересно, — произнёс лысый мужчина с бородой, на широких плечах которого были видны старые шрамы. Его имени Ицуки не помнил, знал лишь, что начиналось оно на «В».
На его слова Мотоясу заглянул в лицо Героя Щита, тот тут же упёрся ладонью в его профиль и отпихнул, отталкивая.
— Надоел уже, — произнёс Наофуми и посмотрел на Ицуки. — О, как проклятие?
Его вопрос прозвучал грубее, но Кавасуми понимал, что это не просто вопрос для этики, Иватани искренне беспокоится за каждого. Ведь он хочет вернуться домой. Единственный из четвёрки.
«Но всё же Наофуми-сан… хороший человек. Жаль, я это понял при таких обстоятельствах».
— Намного лучше. Мне помогает и Анна, так что ещё пару принятий горячих источников, и я полностью восстановлюсь, — уверенно произнёс Ицуки. Сейчас ему стало ещё легче разговаривать.
— Это хорошо, — удовлетворённо кивнул Герой Щита и залез в источник.
Остальные уже зашли и расселись полукругом.
— Так твой дух — симпатичная девушка Анна? — улыбнулся Мотоясу… сидевший между Реном и Ко, притом последний сидел между хозяином и Ларком.
— Ум… Да.
Анну вчера видели все, она за вечер осушила две бочки пива и… практически не захмелела. С её выдержкой можно было бы посоперничать Наофуми. Однако когда все узнали, что тот ест ягоды для вина, то им стало не по себе. Он от них не пьянел от слова совсем.
— Надеюсь, тебе хватит ума не крутить с ней шашни? — сказал Наофуми, серьёзно посмотрев на местного ловеласа. — А то нам ещё проблем с духами не хватало, — конечно, Иватани знал об иерархии и обществе духов в общих чертах, уж Ромашка об этом позаботился. Но вот если этот кадр о их восприятии полов узнает… должен выйти смешной казус.
Герой Щита усмехнулся.
— Эм-м… понимаю. Да и… если бы она была моим духом, то можно было бы попробовать, — легкомысленно ответил Мотоясу.
«Его что, совсем не учит жизнь?» — мысленно простонал Наофуми.
Тут Китамура рассмеялся.
— Да пошутил я! Шутка! Ха-ха-ха!
— Ха-ха… — нервно усмехнулся Ларк.
«У этого что, проблемы с его духом?» — изогнул бровь Герой Щита.
— Ты на другую тему можешь говорить? — спросил Рен у Героя Копья, на что тот посмотрел на него, наклонив голову набок.
— Могу.
— С трудом верится, — произнёс Наофуми, с его словами согласились все — кто-то кивнул, кто-то подтвердил словами.
— Э-э?!
Мотоясу вскочил и стал смотреть на все лица, все с серьёзностью смотрели на него, даже Ицуки. Один Ко непонимающе улыбался.
— А-а! Так я для вас простой извращенец?! — с ужасом воскликнул он.
— Ага. Надоедливый извращенец, — с равнодушием подтвердил Наофуми.
— Уж извини, паренёк Мотоясу, но паренёк Наофуми прав. Ты слишком… много думаешь о девушках, — высказал свои мысли Ларк, не выдав, что Китамура ещё и ненормален.
— Увы, но склонен согласиться, — учтивым тоном произнёс Бактер.
Верт на его слова рассмеялся.
— Ах, так вы меня так недооцениваете?! — изобразив позу великого сожаления, воскликнул Герой Копья.
Все озадаченно уставились на него, за исключением Верта, что с насмешкой наблюдал за молодым Героем. Он и не таких балагуров видел, да и что таить, сам Верт тоже любит пошлые шуточки, за которые его часто одёргивал и ругал Бактер. Он как только связался с этим правильным и благородным аристократом, стал учиться быть более культурным — пришлось.
— Я не какой-то там «простой надоедливый извращенец»! Я — Мега-супер-уникальный извращенец!!! — гордо выпятив грудь, заявил Герой Копья. На его слова Ко радостно поднял руки.
Бровь Иватани дернулась. Желание придушить Шута Копья было огромно. Пусть сейчас он и дурачится, но как этот гад преподносит свою наклонность!
— Ко, то, как себя ведёт Мотоясу, — плохо, — обратился Амаки к Вожаку Филориалов.
Мальчик опустил руки и озадаченно посмотрел на Героя Меча.
— Но это же весело?
— Весело, но не значит, что хорошо. Такое поведение хорошо, но в малой дозе… По чуть-чуть.
— Ум-м… Сестренка Фи-чан мне сказала не слушать «Парня с Копьём»… А это кто?
— Эм-м… Мотоясу.
— А?! — Ко удивлённо посмотрел на Рена. — Мотоясу-са-ама?! Но почему?!
Наофуми закрыл лицо ладонью.
— Потому что любое решение Мотоясу-сана часто приводит к странным результатам, — проговорил Ицуки.
— Э-э? Это когда было-то?! — возмутился Герой Копья.
— Дуэль и гонки с Наофуми-саном, — начал перечислять Кавасуми, пусть и он сам тоже косячил, — Использование какого-то растения, что чуть не уничтожило деревню.
— Н-ну… — Мотоясу притих.
— А сам-то, — устало выдохнул Наофуми.
— Я тоже много чего натворил, — кивнул Кавасуми.
Верт улыбнулся, что ж, Герои примирились, и это радует. Конечно, то, что творили все они, не изменить, для этого у них есть будущее, в котором они могут не повторить свои ошибки прошлого. Всё же пока они стараются преодолеть трудности, пока сердце бьётся, а разум жаждет идти вперёд — они живут, по-настоящему, превозмогая.
— Хех, да ладно тебе, паренёк Наофуми, — произнёс с улыбкой Ларк. — У каждого есть право на ошибку.
— Даже когда эта ошибка обходится ценой нескольких жизней? Или даже целого мира?
— Эм… Ну почему ты так радикально-то подходишь?
— Соглашусь со словами Наофуми-сана, — произнес Бактер. — Пусть вы, Ларк-сан, тоже правы, у каждого есть право на ошибку, но если тот, кто её совершил, не одумался, не осознал своего деяния, то такие люди будут продолжать сеять разруху. Из-за таких личностей часто страдают другие. Тот, кто не… — его прервал Верт, резко положивший ему на плечо руку. Более того, Боро кряхнул — видимо, его друг слишком сильно сжал плечо.
— Хех, оба парня правы, — сказал Верт и убрал руку с плеча друга. — Оба по-своему, ведь у них свои взгляды на жизнь. Это хотел сказать Бактер, но с большим разбором каждого высказывания.
— Верт-сан… — недовольно буркнул маг.
— Но это так. Ты слишком занудный.
— Я — предусмотрительный, — гордо вздёрнув подбородок, недовольным тоном ответил Бактер.
— Так это я и сказал, — невинно произнёс бывший вояка.
— Ха-ха, вот как, спасибо! — кивнул Бактеру Ларк.
И Бактера этот жест напряг. Не то чтобы этот кивок был чем-то необычным, всё же Верт частенько так делал, но во взгляде Героя другого мира мелькнул знакомый огонёк. Он напоминал… огонёк того, кто стоит у власти и привык слушать тех, кого не хочет, но по положению приходится.
Боро прищурился.
— Извините меня за некорректный вопрос, — намеренно нудно-деловым тоном произнёс маг, отчего у Ларка дернулась губа, — вы являетесь Клановым Героем вашего мира, вассальным Героем, жителем вашего мира. Но вы точно не уточнили, какое у вас положение. Так вот… вы из сословия высшего чина?
— Ну… — нехотя начал Ларк. — Да.
— Вот как… Печально.
— Что?!
Наофуми и остальные не поняли, кроме Фари. Тот понял их беседу. Он круглыми глазами смотрел на Ларка. Вот чтобы этот тип был правителем страны? Он?
— И о чём вы? — спросил Рен своего спутника.
— Бактер спросил у Ларкберга, — начал переводить Фари. Пусть он уже как шесть лет не является ребёнком высокого сословия, но, тем не менее, некоторые мелкие детали сохранились в памяти. — Он спросил у него, не правитель ли он страны.
— Вот как…
— Тогда действительно печально, — кивнул Наофуми.
— Э?! П-паренёк Наофуми…!
— Это соизмеримо Мотоясу на трон усадить.
— Эй! — возмутился Мотоясу.
— П-паренёк Наофуми… насколько же ужасен в твоих глазах паренёк Мотоясу?
Иватани проигнорировал вопрос Героя Косы.
— Наофуми, ты перегибаешь палку, — сказал Рен, на его слова кивнул Ицуки.
Повисла недолгая тишина. Вскоре они услышали знакомые голоса за одной из стенок, за которой ранее стояла тишина.
— …Так вам приходится перебирать бумаги? — прозвучал голос Рафталии.
— Да, — ровный тон принадлежал Грасс. — Увы, хоть Ларк и сильный и честный, но вот с бумагами возиться не любит и при любой возможности уклоняется от них.
— То есть… сейчас ваша страна без правителя? — забеспокоилась енотообразная.
— Это не первый раз, — ласково, но с каким-то недовольством произнесла Терис, — но при дворе Ларка доверенные, проверенные люди.
— И всё же…
— Увы, но мы ничего не можем с этим поделать. Только присматривать, — на выдохе произнесла Терис.
— Ага, Терис как раз присматривает за ним, — по интонации можно понять, что Грасс кивнула.
— О, девочки нас тоже обсуждают, — произнес Мотоясу. — По крайней мере — Ларка.
А девушки тем временем продолжали свои разговоры:
— А ты, Рафталия-сан? — спросила Грасс.
— А-а я-я что?
— Так Наофуми достаточно груб, как ты его терпишь?
— Может Наофуми-сама и кажется грубым, но он очень хороший, — с теплом произнесла Рафталия.
— И всё-таки. Про него так много слухов ходило, что Ларк вскипел, — сказала Терис.
— Увы, когда я услышала эти слухи, впервые забеспокоилась, ведь… они никак не совпадали с Наофуми-самой. Он был грубым, резким, требовательным, однако никогда не требовал того, что не по силам мне или Фиро.
— Да-да! Хозяин-сама хоро-оший! — вскрикнула Фиро, после чего последовал всплеск воды.
— Хех, прям романтика какая-то, — прозвучал насмешливый голос Терезии. Фари задержал дыхание.
— Н-ну… Как бы… — замялась Рафталия.
— Хм, что ж, раз зашла такая тема, как насчёт тебя, Терезия, верно? — на удивление, спросила Грасс.
— А я-то что?
— Ну, тебя часто видно в компании Фари… сана, да и парочкой вас Верт обозвал…
— Ч-что?! Да не парочка мы! Он просто болезненный, я за ним присматриваю!
— Как-то всё это прозвучало неубедительно, — по-доброму хихикнула Терис.
— Кто бы говорил. Сама-то смотришь на этого Ларкберга не как на друга…
— Да. Он достойный мужчина.
— Как скомкано-то, — усмехнулась Терезия.
— Ум-м… Всё равно, хозяин-сама самый лучший! — вклинилась Фиро, отчего Мотоясу закусил кулак. — И если бы сестрёнка не лезла к нему целоваться…
— Д-да не лезла я к Наофуми-саме ц-целоваться!
— Нет, лезла!
— Ох, моя Фиро-чан… — горестно пробормотал Китамура и обидчиво посмотрел на Наофуми.
— Какие вы глупые, — произнесла Хиёко. Рен напрягся, он был уверен на все сто, что сейчас она ляпнет что-то из ряда вон выходящее. — Если уж так хотите самцов, то просто берите их, и всё. А то уступают они…
— Хиёко… — устало вздохнул Рен и посмотрел на Бактера, тот с диким блеском в глазах смотрел на стену.
— Э-э?! Так мне сестрёнка не дает! Она мне всё время мешает!
— П-потому что ты доставляешь Н-Наофуми-саме проблемы!
— Так сестрёнка тоже шумит!
— Вы обе сейчас шумите, — спокойно произнесла Терезия. — Интересно, что бы сделала Морико, услышь она твои слова, Хиёко.
— Эм-м… Так она сильная самка. Тут уж ничего не поделаешь. Но даже если мне разрешат стать любовницей… или наложницей? Ну, в общем, стать третьей, то я бы с удовольствием стала с Реном-самой!
Амаки подавился. Его лицо пылало, вот же извращённая птица!
— Ах… — выдохнул Боро.
Герой Меча с ужасом уставился на него.
— Нет, я не хочу хозяина-саму делить, как самца!
— Тогда так и не познаешь его как самца, — спокойно произнесла Хиёко.
— И почему вы настолько пошлые? — спросила Грасс.
Вопрос остался без ответа. Кому-то на ум пришло то, что все Вожаки Филориалов — монстры, и потому ясно, что для монстров естественно спариваться.
— Точно, сестрёнка Лука, — произнесла Фиро. — Лисиа? Ты же тоже хочешь парня с луком?
— Уа-а!!! — вопль Лисии поставил жирную точку в обсуждении спаривания.
Но…
Вскоре Мотоясу широко улыбнулся, на его щеках заиграл румянец. Он с диким блеском посмотрел на стену.
Девушки стали обсуждать странствия.
Китамура заговорщицки тихо, но так, чтобы все парни услышали, произнёс:
— Пойдемте подсмотрим, а?
***
«Фари определённо мазохист».
Рен выдохнул. Только он, Бактер и Наофуми отказались от этой затеи и ушли. Однако… Судя по взгляду Боро, он мог и остаться, уж Верт его сильно уговаривал.
— Завтра все будут с фингалами… и отбитыми яйцами, — произнёс Наофуми.
— Ты так сильно не любишь Мотоясу? — спросил Амаки, поняв, про кого было последнее. Всё же его пару раз пинала Фиро по… очень чувствительному месту мужчины.
— Ну… он же идиот.
Герою Меча было нечего сказать. Учитывая то, как себя обычно ведёт Китамура, сложно не обозвать его так. Но всё же Иватани слишком уж жёсткий с Героем Копья.
«И не только с ним».
— У людей с подобной моделью поведения есть другие определения: легкомысленный, доверчивый, чрезмерно добрый, — сказал Бактер.
Наофуми усмехнулся.
— Так ты ходячая энциклопедия отряда Рена?
— Эм-м… — замолчал Боро.
— Наофуми!
— Но он слишком умный.
— Это нормально, люди все разные!
— К сожалению — нет, я не знаю всего, чтобы называться… Кхем, знающим всё, — маг тактично опустил то, что его обозвали книгой.
— Так не в каждой книге можно найти на любой вопрос ответ, — пожал плечами Герой Щита.
Тут мимо них прошла Морико, лишь бросив на Амаки мимолётный взгляд.
— Эм-м… Я пойду, — нервно улыбнулся Рен и пошёл за Белой.
Иватани усмехнулся.
— Эй, Ромео, обручальные кольца нужно сделать?
Амаки запнулся и чудом не упал, он обернулся, озадаченно посмотрев на коллегу, но, увидев насмешку, возмутился:
— Да иди ты!
Герой Меча с возмущением быстрыми шагами ушёл за девушкой.
— Хех, — Наофуми по-доброму улыбнулся. Рен сейчас ему напомнил брата…
***
Парень взволнованно крутил перед Наофуми вешалки с рубашками, на кровати была разбросана одежда.
— Слушай… Ты куда собрался? — спросил у брата Наофуми.
— Эм-м-м… Эт-то… Ну… — брат замялся, отвёл глаза в сторону.
— На свидание, что ли? — с усмешкой произнёс старший, однако младший тут же взволнованно посмотрел на него, чем знатно удивил. — Серьёзно?
— Ну… да — вжав голову в плечи, ответил он.
— Эй, Хару… Ты чего?
Поведение брата озадачило, он просто скрыл этот факт, попросив его — Наофуми! — о помощи в одежде и с тем, как общаться с девушками, заявив, что у него сегодня какой-то конкурс в театральном клубе, в котором его попросили помочь в постановке с участием его и девушки! Но даже так полностью старший брат так и не понял, но всё равно согласился помочь.
— Как чего, — Хару устало вздохнул, уселся на кровать рядом с Наофуми. — Ты же знаешь, Нао, родаки за мной следят… Хорошо ещё не так, как в прошлом году… Ух, узнай они, что я собираюсь не для конкурса, а для свидания, сразу заявят: «Нет, некогда тебе о подобном думать. А что, если вы ошибётесь и наделаете глупостей?».
— Ну да…
Хару тяжко вздохнул, повесив плечи.
Братья сидели в тишине несколько минут, пока старший Иватани не наклонился к брату.
— А кто она?
— А?
— Так кто? — по-доброму улыбнулся парень.
— Э-э, Нао, ты чего? Головой ударился?
— Почему сразу головой-то ударился? — Наофуми откинулся назад, поудобней устраиваясь на кровати брата, закинул руки за голову, смотря в потолок. На потолке был закреплён небольшой плакат героя в сияющих доспехах. После беседы с ним, год назад, старший брат смог усмирить Хару, не дав тому сломаться от нагрузки. — Я поговорю с родителями, не переживай. Так что тебе не нужно будет скрывать свои отношения, лучше пусть они знают.
— Ага, чтобы подняли шуму и проверили, кто она? — нахмурился младший, зачесывая волосы, покрашенные в белый, назад. После своего психа он продолжил красить волосы.
— Не без этого, — спокойно произнёс старший, — но не думаю, что ты связался с какой-то…
— Она из неполной семьи…
Наофуми посмотрел на брата. Тот смотрел в пол, на его лице были беспокойство и страх, страх, что у него не будет личной жизни. Учесть, что, когда старший брат в какой-то момент стал таскать двойки и тройки и родители махнули на него рукой, всё внимание, все мечты и надежды родаки решили воплотить в младшем брате.
— М-да…
— Н-но она не из плохой компании… Она моя одноклассница. Не отличница, но и…
— Ладно-ладно. Что-нибудь придумаю.
— Уф… Спасибо, — Хару улыбнулся.
Наофуми умолчал, что на крайний случай скажет, что если Хару опять не дадут свободу действий, то он вновь начнёт творить чёрт знает что.
Позже у Наофуми с родителями состоялся разговор, в котором он напомнил родакам о поведении брата год назад и заявил то, что не сказал тогда брату. Только после этих доводов родители не стали запрещать Хару встречаться с девушкой, но всё же предостерегли его.
***
Бактер смотрел на Иватани. Герой Щита был грубым со всеми, но в последнее время он стал более… дружелюбным. Возможно, дело в том, что ему стали верить? В том, что творила бывшая принцесса, и все, совершенно все игнорировали это? Боро и сам не отрицает этого. Ему было всё равно.
Герой Щита посмотрел на него.
— Тяжело с ними?
— Нет. Их отношения не мешают. Морико-сан знает, когда стоит проявлять свою симпатию, а когда нет. Рен-сама же стал более взрослым, по сравнению с нашей первой встречей.
— Ага, после общения с Морико он стал нормально смотреть на мир… — без злобы произнес Иватани. — И вот после твоих слов сложно не назвать тебя энциклопедией.
— Уф… я с ранних лет увлекался науками. Да и… в знатных семьях положено детей обучать с юного возврата.
— Да в курсе. Ладно, пока, — Герой Щита повернулся, махнул рукой и направился в таверну.
— До встречи, — послышался голос Боро. Наофуми был уверен, что этот аристократ поклонился ему.
Иватани хмыкнул. Как же всё круто изменилось. Его признали, Рен встречается с убийцей, насколько же этот мир ненормальный? А о том, что эта двоица встречается, знали все. Просто это заметно.
Улицы уже давно утопали в ночи, но фонари не давали путникам сбиться с пути, освещая путь.
Он долго думал над сегодняшним вечером никак не мог выкинуть из головы слова Рафталии. Она так хорошо о нём отзывается. Даже слишком.
Сердце в груди сжалось.
Почему-то пришла глупая мысль прогуляться только с Рафталией по вечернему берегу.
Тут же вспомнилось возмущённое лицо Рена, а следом его сменило взволнованное лицо брата.
На душу накатила тоска по дому.
«Как же меня всё достало».
И всё-таки Наофуми решил, что прогуляется с Рафталией, завтра, после поднятия уровней, дабы отдохнуть душой…
