Научи меня любить

За неделю пребывания в гостеприимной стране, жизнь Оффа и Тэя изменилась. Волки любили приемы и шумные вечеринки, но в отличие от зверей, что живут в теплой стране, их развлечения казались детскими шалостями. Коты умели веселиться, всецело отдаваясь процессу, словно сегодня последний день на Земле. Каждый день Офф и Тэй участвовали в шумных, изматывающих приемах пищи, на которых присутствовали все жители замка. Каждый из более чем ста зверей спешил поздороваться, перекинуться парой фраз с принцем и генералом дружественной страны. Каждый день перед замком проходили музыкальные представления, разворачивались театральные постановки, организовывались выставки картин, проводились соревнования по поеданию еды, спортивные состязания. Везде неугомонный Тэй должен был побывать, все попробовать и стать первым. Он даже уговорил самого известного мастера портретов дать пару уроков. Подарить любимому коту на свадьбу его портрет, стало для волка навязчивой идеей. Тэй был в восторге от атмосферы всеобщей радости. Глядя на его улыбающееся лицо, можно было подумать, что он безмерно счастлив быть здесь и веселиться с беззаботными котами. Тэя устраивало в переменах все. Нет, почти все. Были пару мелочей, что мешали полностью раствориться в атмосфере нескончаемого праздника. О незначительных, пустяковых и не стоящих его внимания обстоятельствах, Тэй узнал в первую же ночь пребывания в замке. После замечательного вечера в крошечном доме Нью, волк хотел продолжения в просторной комнате. Тэю, как другу принца Гана и генералу соседней страны, предоставили в замке просторную спальню с огромной кроватью и удобствами внутри. Тэй чуть ли не бежал в замок, с намерением, как следует вымыть любимого, не пропуская ни миллиметра прекрасного тела, помочь друг другу высушить хвосты. А затем накрыться одним одеялом, прижаться и сопеть в унисон, слышать дыхание другого существа, как свое собственное. Задумкам генерала не суждено было свершиться. Нью остановился на пороге.  — Дальше я не пойду. Спокойной ночи, — сказал он, внезапно обнял волка со спины и чуть потерся о две идеальные округлости.  — Куда ты пойдешь? — Тэй застыл. Мозг подал сигнал испытать тревогу от слов, а неразумное тело во всю наслаждалось объятиями и возбуждалось от недвусмысленного давления, оказываемого на пятую точку.  — Вернусь в свой дом, — сказал кот и выпустил волка из объятий, — я не могу ночевать в твоей комнате. Запрещено уставом, — он указал лапой на деревянную табличку, что висела на стене возле входа. Тэй даже не посмотрел на важный документ. В груди больно забилось сердце, предчувствуя что-то очень нехорошее.  — Будем ночевать у тебя, — Тэй стряхнул оцепенение, и уверенно шагнул по направлению к маленьким домикам.  — Не положено по уставу, — сказал Нью и опять лапой махнул в сторону таблички. На этот раз Тэй проследил, куда указывает любимый и в данный момент невероятно жестокий зверь. Ведь сказать Тэю, что ему нельзя проводить ночи с будущим супругом, может только жестокое сердце.  — Но, мы же почти супруги, и обязаны ночью быть вместе, — Тэй отвернулся от непонятной таблички, в уверенности, что на них правила не распространяются.  — Почти — не считается, — ответил Нью спокойно, а волку стало холодно от бессердечности любимого.  — Нью, как же так? Что за дурацкие правила?  — Традиция, которую ни я, ни ты не можем нарушить. Воинам моего клана запрещено находиться в замке, если в обязанности не входит охрана кого-нибудь из жителей замка. Так и членам королевской семьи и их гостям нельзя на нашу территорию.  — Значит сегодня ты нарушил традицию, когда привел к себе домой?  — Если в стране праздник, то можно. Сегодняшний закончился минут двадцать назад. Мы ничего не нарушили. Но это же мелочь. Мы будем видеть друг друга за пределами замка каждый день. Хороших снов, — сказал кот, еще раз приобнял, замершего Тэя, повернулся и, не оглядываясь, ушел в темноту. Тэй стоял, чувствуя, как холод проникает под одежду, поднимается по позвоночнику до шеи, и волной холодной воды обрушивается на тело, оставляя только голову сухой, и волосы дыбом. Пару дней Тэй выпытывал у Нью есть ли возможность обойти устав. Хоть сам и понимал, что нет, так как выучил правила наизусть, но надеялся, что кот знает обходные пути. Кот не знал или не хотел делиться. Засыпая по ночам, волк не мог поверить, что находясь от будущего супруга в десяти минутах ходьбы, не может быть рядом. Он один и Нью один. На сердце давила тяжесть жестокого факта — любимый наверняка страдает не меньше, а Тэй ничего не может сделать, так как загнан в обстоятельства. Волк привык чувствовать теплое тело рядом, привык просыпаться ночью и накрывать одеялом кота, что спит иногда тревожно, вздрагивая во сне. Ему трудно открывать утром глаза, так как первое, что он видит — не сонная, самая лучшая морда, а белая стена или окно, занавешенное легкой тканью. Но это еще не самое печальное. Ещё одна незначительная мелочь, что обрушилась на голову несчастного генерала — это невозможность уединиться все с тем же бессердечным Нью. Постоянное присутствие рядом кого-нибудь из многочисленных обитателей замка, немыслимое количество развлечений, на которых обязательно должны присутствовать гости, исключало любую возможность побыть влюбленным наедине. Нечаянные прикосновения, томные взгляды — все, на что мог рассчитывать Тэй. Не удивительно, что генерал участвовал во всех конкурсах, соревнованиях. Он посещал вечерние представления, и просил актеров что-нибудь сыграть на бис. То время, что он и Нью сидели рядом в саду, окутанные сумерками, смотрели представление, касались плечами, держались за лапы, он хотел продлить как можно дольше. Но актеры, вероятно, тоже хорошо знали устав и спешно сворачивали деятельность строго до наступления полночи. По еще одной странной традиции, после наступления 12 ночи звери должны находиться в помещении, в теплых кроватках, не забыв надеть пижамы и расчесать хвосты. Исключения составляли опять-таки праздничные дни и крайняя нужда. Видимо, Нью не считал крайней нуждой общение с будущим супругом, и ровно без пяти минут двенадцать, желал Тэю приятных снов, игриво подмигивал и бесшумно растворялся в ночи. Тэй предполагал, что нежелание Нью сотрудничать, вызвано страхом отдать то последнее, чем волк еще не обладал, то есть его упругой, соблазнительной попой. Тэй же любимому объяснил и тот выслушал, и как казалось — понял. Волком не движет желание покорить самого сильного и умелого воина в двух королевствах, которым, безусловно, Нью и является. Для Тэя овладеть неземным существом — значит упасть перед ним на колени и молить, чтобы светлый, милый зверь обратил взор на серое нечто, ползающее у его ног. Образно говоря, позволил недостойному дышать одним воздухом, припасть губами к земле, по которой ступал милый кот. Тэй даст ему ласку и нежность, и любой приказ исполнит, и слова поперек не скажет. Рассуждая, готовый на все генерал не допускал мысли, что коту может не понравиться. Воспаленный от мыслей мозг и усталое тело от отсутствия близости с любимым — давали сбои. К концу недели на уроке рисования, перед Тэем стояла задача нарисовать натюрморт — персик и банан на синей скатерти. Что может быть проще — аппетитные округлости желто-красного персика и длинный, чуть закругленный банан. Волк задумался о чем-то своем, невысказанном, тоскливом. На холсте за пару часов появилось то, что не давало покоя последние дни. Два зверя слились в одно на фоне темного неба перед грозой. Плавные линии, красота обнаженных тел, необычное сочетание тени и света. Учитель ахнул и со словами: «Мне больше нечему тебя учить» — выдал диплом об успешном окончании курсов. И попросил больше не приходить, чтобы не расстраивать других учеников, что учатся уже не один год и до шедевра Тэя им еще учиться и учиться. Тэй растерянно улыбнулся и, прихватив с собой шедевр, направился в холодную, как и сердце будущего супруга, комнату. Шел седьмой день воздержания. Генерал чувствовал себя раздавленным и даже картина не радовала израненное сердце. Когда Офф позвал Тэя по имени несколько раз, он не отреагировал. Оффу пришлось догнать друга у самого входа в замок, схватить за лапу.  — Тэй! Что с тобой? Стой! — крикнул принц ему на ухо. Тэй посмотрел на друга глазами обреченного зверя уже и не надеющегося, что в жизни наступят лучшие времена. Офф хоть и был занят все дни исключительно Ганом, он заметил — друг не в порядке. Если незнакомый зверь видит улыбку и радость, это не значит, что близкий зверь не разглядит за притворством настоящих чувств.  — А ну-ка, пошли к тебе, — сказал Офф, — только дорогу покажи. Еще не разобрался в лабиринте коридоров. Тэй повернул в первый поворот и открыл дверь. Офф позавидовал, что жилище друга так близко к главному входу.  — Рассказывай, что случилось. Хочешь вернуться? Прежде чем ответить, Тэй тяжело вздохнул, выдержал паузу, чем взбесил Оффа неимоверно.  — Я не хочу уезжать, но есть некоторые незначительные обстоятельства… — волк стоял возле окна, и полный грусти взор был направлен на уши, что чуть торчали из высоких кустов. Эти аккуратные ушки он не спутает, узнает среди сотни разноцветных ушей, ведь маленькое черное пятнышко на самом кончике, было вылизано им не один раз.  — Я догадываюсь, — сказал Офф и посмотрел на полотно, что Тэй небрежно поставил на пол, прислонив к стене, — мне Ган рассказывал о некоторых странных правилах в замке. Ты скучаешь по Нью? Тэй просиял, развернулся к другу.  — Да! Нет сил терпеть, — сказал он взбодрившись. Хоть кто-то его понимает.  — Если честно, то я удивлен. Ты, действительно, не смог догадаться о решении, что было все время перед носом, исключительно по рассеянности. Но, чтобы Нью проявил фантастическую глупость! Хотя, возможно, ты заразил его своей рассеянностью.  — Не понимаю. О каком решении ты говоришь? — кончики ушей дернулись, как будто настраиваясь принять важную информацию.  — Правила разрешают Нью находиться ночью в замке как охраннику Гана. Значит ему можно ночевать в его комнате, — сказал Офф и покачал головой, осуждая друзей за несообразительность.  — Это что же получается? — пробормотал Тэй, — я и Нью можем ночевать в комнате Гана?  — Конечно, только есть одно дополнение. Ган тоже должен присутствовать, иначе Нью некого охранять. Хоть сейчас охранять принца нет необходимости, так как его обожаемый супруг рядом, но я что-нибудь придумаю, — он подмигнул и коварно улыбнулся.  — Спаситель! Дорогой мой друг, — Тэй подбежал к лучшему другу, опустился на колени, чуть ли не в лапы кланяясь.  — Ой, не надо, перестань, — хохотал Офф, и подбадривающе хлопал друга по спине. Тэй выбежал из замка, словно в него влилась энергия огромного существа. На мгновение он испугался, что тело не выдержит эмоций, и внезапно обретенная сила выльется сейчас, а нужно обязательно приберечь для ночи. К его удаче Нью был один. Тэй вывалил на лениво отдыхающего кота, чудесную новость. Смеялся, что они сами не додумались и был поглощен ожиданием ночи, что даже не заметил, как на расслабленной морде Нью промелькнула растерянность. Буквально на мгновение, и сразу исчезла. В этот вечер Тэй не принял участие в ежедневном забеге на тысячу метров с препятствиями, и даже не стал смотреть интересную постановку о заключении мира между двумя соседствующими странами. На ужине он крутился возле Нью, кланялся, любезности говорил, пылинки сдувал. Волк доверху заполнил едой тарелку, а затем подперев лапой щеку, смотрел, как довольный кот с аппетитом уплетает все, что перед ним поставили. А это были самые лучшие кусочки, самые ароматные блюда и не менее питательные. Ведь Нью понадобится много энергии ночью. Может кот еще и не понял, но генерал решил за него тоже. Ночь будет особенной, и Тэй обязательно покажет коту и звездочки в глаза, и стон блаженства сорвет с обкусанных губ. Нью принимал ухаживания генерала и тихонечко посмеивался. Он, конечно, понял на что надеется волк. Только совершенно не знающий Тэя зверь мог не заметить его взбудораженного состояния. Генерал выдавал себя и замысел нарочито громкими вздохами, мечтательной, невесомой улыбкой, обхаживанием кота со всех сторон, и взглядом обожания, восхищения. Ужин задержался на два часа, по случаю наступления в королевстве последнего дня месяца. День провожали громкими тостами, рассказами, что примечательного произошло и вспоминая тех, кто за прошедший месяц ушел на радугу. Тэй чуть за голову не схватился, откровенно не понимая котов с их сомнительными ритуалами. Офф толкнул его в бок и прошептал:  — А завтра нас ожидает долгий завтрак. Будем встречать первый день нового месяца, — он прикрыл рот лапой, сдерживая смех.  — А вы можете как-нибудь от завтрака увильнуть? — спросил у него Тэй, заранее заботясь о Нью. После ночи, тот явно будет не в лучшей форме. Тэй хотел бы утром провести с ним больше времени исключительно с заботой о его здоровье.  — Не знаю, спроси у Гана, — прошептал волк, стараясь не мешать присутствующим слушать увлекательный рассказ о посадке грушевых деревьев, одного из родственников его дорогого супруга. Как только подали сигнал расходиться, Тэй с нетерпением, но все же подождал пока Нью доест клубничный торт. Он вытолкал его из-за стола, и велел подготовиться к ночи. Как он должен подготовиться Тэй не стал объяснять, не котенок — должен знать. На удивление Нью сохранял спокойствие, не возмущался, вопросов лишних и глупых не задавал. Тэя поведение кота радовало и придавало еще больше уверенности в том, что сегодня его мечты, невероятные идеи, и бредовые фантазии осуществятся. Договорились встретиться в комнате Гана, и волк попросил Нью не затягивать и приходить как можно быстрее. «Как можно быстрее» растянулось на несколько часов, и Тэй, смотря в окно, недоумевал, почему будущий супруг еще не пришел, ведь каждая минута дорога.  — Я думаю он не придет, — говорил Офф, подкладывая поленья в костер растерянности, что горел в сердце Тэя и мыслями трещал в голове.  — Придет, — успокаивал Ган, и Тэй чувствовал прохладный ветерок, что разгонял жар от костра.  — Нет, — мотал головой Офф, и Тэй опять вздыхал, всматриваясь в даль. Офф и Ган даже поспорили, кто из них окажется прав, но тут Тэй неожиданно выкрикнул: «Идет!» и Офф нахмурился. Хоть рассмотреть, кто подходит к замку в сумерках из окна было затруднительно, но видимо Тэй, на самом деле, обладал способностью узнать уши Нью в любой толпе, при любой погоде и освещении. Ган принялся скакать и махать лапами, исполняя танец победителя.  — Как… как я выгляжу? — запинаясь спросил Тэй, приглаживая волосы. Офф и Ган переглянулись.  — Ты точно не похож на зверя, который намеревался лечь спать. Лучше одолжи пижаму у Гана. Думаю тебе подойдет что-нибудь в полоску. Тэй опустил взгляд на темные брюки, и поправил воротник белоснежной рубашки.  — Я выгляжу ужасно? — спросил он растерянно.  — Выглядишь слишком хорошо. Ты бы ещё праздничную генеральскую форму надел, — дразнил Офф.  — Ой! Раньше сказать нельзя было? Задержите Нью — я побежал переодеваться, — Тэй подскочил к двери, но был остановлен Ганом.  — Не слушай, он шутит, — кот покрутил пальцем у виска, неодобрительно посматривая на супруга. Хохочущий волк только лапами развел и пожал плечами — мол я не виноват, что друг шуток не понимает.  — Тэй, — Ган приобнял генерала, и зашептал, чтобы у вредного Оффа не появился повод для очередной шутки, — я уверен — Нью тоже нервничает, но он пришел, значит согласен. Он мне много чего рассказывает, — добавил кот, когда на морда волка появилось удивление.  — Как много? — спросил Тэй, чувствуя, как стыд заливает щеки.  — Все, — кот робко отвел взгляд, — без подробностей, конечно.  — Эй, две красные помидорки, хватит шептаться, — сказал Офф, ревниво убирая лапу супруга с плеча друга. Ган недовольно фыркнул, Тэй взволнованно вздохнул, и тут в дверь постучали.