Научи меня любить

— Нью, ты выглядишь… — Тэй глубоко вздохнул, затаил дыхание, любуясь Нью, мысленно перебирая слова восхищения, но все казалось мелким и недостойным, — … как самое восхитительное существо и тебе очень идет черная майка. Кот зашел в помещение и будущий супруг облапал его взглядом восхищенных глаз. Офф открыл рот, чтобы сказать очередную шутку, но Ган ловко прикрыл рот ладошкой, и волк промычал невразумительно.  — Мы уже уходим, — сказал Ган, прижимая лапу, даже несмотря на то, что бесстыжий волк вовсю облизывал пальцы горячим языком.  — Куда? — спросил Нью, непонимающе хлопая глазами, — мы же договорились ночевать вместе. Я принес настольные игры, — он растерянно протянул Тэю пару больших коробок и одну поменьше. Хоть Офф не мог сострить, его глаза блестели озорством, высвечивая новую, ранее неизвестную грань. Главный финансист оказывается весельчак, который не прочь посмеяться над друзьями.  — Отлично, вот и играйте хоть всю ночь, а мы не будем мешать, — сказал кот-принц, подталкивая супруга к выходу.  — Я думал мы устроим что-то вроде ночных дружеских посиделок, — сказал Нью, обращаясь к волку, когда дверь закрылась. Тэй развел лапами, словно сам не понимая, почему друзья решили их оставить наедине. И Тэй и Нью старались вида не подать, хоть каждый из них осознавал, что произойдет ночью. С каждой минутой ситуация приобретала статус неловкой. К волку неожиданно подкралась коварная неуверенность, а Нью перенервничал еще час назад, когда готовился.  — Выбери игру, — сказал неуверенно кот, располагая себя и коробки на кровати. Невольно пришли воспоминания, как в самую первую ночь Тэй точно также приготовил на выбор пару настольных игр, а он набросился, подмял, подчинил. В том поединке невозможно было определить победителя. Тэй сдался сам. Нью замер, только сейчас осознав — они равны по силе, но почему-то всегда выигрывал он. Тэй должен был хоть раз победить, но…. «Он всегда мне поддавался», — подумал Нью и, потрясенный догадкой, посмотрел на волка. Тэй с интересом вынимал из коробки фигурки монстров и расставлял их на картонной карте выдуманной страны. Генерал наклонялся к каждой и нашептывал что-то, как будто заклинание на победу. Нью, с неизвестно откуда взявшейся мелкой дрожью, думал о многочисленных сражениях, что всегда проходили в форме тренировки. Перед глазами возник свежий эпизод, когда Тэй поскользнулся на траве перед решающим ударом, и Нью нанес последний, став победителем. Тэй смеялся, сетуя на свою неуклюжесть, а Нью говорил, что победителя не судят. Эпизоды битв возникали в виде застывших картин, все больше и больше поражая сердце Нью. Он сделал неожиданный, странный вывод из рассуждений. Тэй не осознавал, что каждый раз своими действиями сам делал милого Нью победителем. Он на каком-то подсознательном уровне не мог позволить себе выиграть, не мог стать на ступеньку выше любимого. Но в последнее время генерал удивлял внезапными разговорами о смене ролей, настойчивостью с которой он намекал, что коту пора бы уже и пустить кое-что в кое-куда. И объяснил, что его желание обусловлено исключительно стремлением доставить коту удовольствие. Тэй готов на любые поступки, чтобы совершенное существо счастливо улыбалось. А на какие безумства готов пойти Нью, чтобы доставить волку радость? Он безусловно помнил о странных пристрастиях генерала к наказанию. Эти знания никуда из головы не делись. И эта особенность пугала больше, чем перспектива быть снизу. С каждой новой мыслью кот озадачивал себя все больше, и глубже погружался в размышления, от которых голова шла кругом и почему-то сильно потели ладони.  — Нью, все готово. Ты играешь за белых или черных? — спросил Тэй, с восторгом ребенка, не скрывая интереса к предстоящей игре.  — Выбери первым, — ответил Нью, уже и не понимая зачем это все, если они оба знают, что ночью должно произойти.  — Хорошо! Я играю черными, ведь белые ходят первыми. Нью вздохнул. Вот опять, Тэй неосознанно создал для Нью более выгодные условия.  — Тэй.  — Да, — с черных фигурок волк перевел светлые, озорные глаза на Нью.  — Ты говорил, что доставишь мне незабываемое удовольствие. Если не исполнишь обещание — будешь наказан, — сказал он спокойно, понимая, что малейшие нотки неуверенности не принесут желаемого результата. Спокойно, возможно чуть надменно, или даже жестко — именно так должен вести себя Нью.  — Как накажешь? — взволнованно спросил Тэй, и на всякий случай ущипнул себя за щеку. Вдруг ему это снится.  — Пусть это будет сюрпризом, но ты ведь не допустишь наказания, и доставишь мне удовольствие? Все же это не сон. За пару секунд Тэй покрылся мурашками, испариной, мелко задрожал, и чуть не лишился сознания. Но взял под контроль, разбушевавшиеся эмоции. Кот дает ему шанс, может единственный шанс и волк обязан показать всю огромную любовь, что плещется в его сердце, словно зелье дурманит, и с каждым днем проникая в кровь, разносится по венам, чтобы стать с волком единым целым, слиться с ним. Волк ринулся складывать в коробку фигурки, с азартом расставленные минуту назад. Понятно, что после многообещающих слов, начать игру будет неуместно. Нью не спешил на помощь, наблюдая за торопливыми движениями и давая указания, чтобы ни один монстр во время уборки не пострадал. Тэй кивал, заливался краской, предсказуемо реагируя на приказной тон самого доброго существа. Нью ожидал, что Тэй, получив разрешение к его телу, будет также подчинять и властвовать, как когда-то поступил он. Кот никак не предполагал, что волк будет нежен, ласков и обходителен.  — Я сниму твою одежду. Подними, пожалуйста, лапы вверх, — сказал Тэй, и взял майку за нижний край. Шорты были сняты вместе с бельем, также аккуратно и медленно, словно перед волком не живое тело, а нечто хрупкое, тонкое, звонкое и если чуть надавить, задеть, то трещины пойдут, без возможности склеить. Нью сидел на кровати, смотрел на копошащегося волка, и видел, как трясутся его лапы. Кот сам раздвинул задние лапы шире, и тот уткнулся носом в пах, поерзал, глубоко дыша. Невесомые касания пальцев по коже внутренней стороны бедра, и кот задрожал мелко. Он оперся лапами о кровать, закинул голову назад, тихо заурчал. Тэй лизал словно и не член у него во рту, а вкусная, любимая, самая сладкая конфета. Он губы свои облизывал от слюны, и головку посасывал, и мошонку гладил, чуть сжимая. Движения медленные, тягучие, словно засасывают в невероятно чувственную среду, укутывают, обволакивают теплой массой. Нью протяжно застонал, а Тэй глубоко в горло взял и жидкость вязкую проглотил.  — Вкусно, — он прошептал, поднял преданные глаза, и кот от волнения губы поджал. Словно только что осознал власть над сильным зверем. Иногда неуклюжим, капризным, но всегда добрым, рассудительным. Он знал, что Тэй принадлежит ему, а убедился именно сейчас, ощущая каждым взглядом, прикосновением, вздохом — все обожание, что направлено на него. Тепло по телу разлилось, эмоции усиливая, чувства обостряя.  — Перевернись на живот, — попросил Тэй, снимая рубашку. Кот вздрогнул, в себя пришел, с воздушных облаков вернулся. Он просьбу исполнил — приподнял бедра, настраиваясь на проникновение, но Тэй снова поступил непредсказуемо. Волк чуть надавил на попу, прижимая тело к кровати. Нью не сопротивлялся, расслабился, ожидая чего угодно, но только не горячего языка на ягодице. Кот крутанул головой, чтобы посмотреть, что же волк надумал сделать. Хвост мешал обзору и Нью пришлось изогнуть шею, чтобы увидеть темные восторженные глаза, смотрящие прямо на него. Он зарылся лицом в подушку, заливаясь краской, и так удачно, что за шерстью не видно, как полыхают его уши. Можно было и не смотреть, по ощущениям и так понятно, что выделывал волк. А волк оставил широкие влажные следы на коже, раздвинул две половинки и прошелся языком по сжатому колечку. Нью открыл рот, втянул в себя воздух, без возможности произнести ни слова, ни промычать, ни ахнуть. Коту казалось, что тело плавится от нежных и бесстыдных движений языка, к которому, через мгновение чистейшего наслаждения, присоединились губы. Тэй мял упругие половинки, вылизывал, целовал и вкручивал язык внутрь, доводя кота до эмоционального изнеможения.  — Нежная дырочка… славная… — шептал он, и через мгновение языком старался проникнуть глубже. Нью пальцами сжал простынь, зубами впился в подушку. От сказанных слов было невыносимо душно, жарко. Хотелось кричать об ощущениях, не стесняясь в выражениях, шептать о нетерпении, что охватило сердце, и о готовности тела к неизвестному, но внезапно ставшему желанным. Тэй отстранился, и кот почувствовал пульсацию интимного местечка, и как мучительно упирается его член в поверхность кровати. Волк приподнял кота за бедра, потянул за хвост, устанавливая его в вертикальном положении, отчего кот прогнулся, покрываясь миллионами озорных мурашек.  — Раскошный хвост, самый лучший… люблю, — шептал Тэй, двигая лапой по хвосту от основания до кончика. Он потерся членом между ягодиц, добавляя каплю смазки к слюне. Надавил и просунул внутрь головку, задержался, затаил дыхание, попутно поглаживая бока и чуть вздрагивающую спину. Нью сам того не ожидая, завораживающе покрутил попой влево и вправо, как будто напрашиваясь на дальнейшее проникновение.  — Тэй, не тяни, — прошептал он, не приказывая, а умоляя. Новые ощущения необычно приятно давили, распирали, заполняли. И волк не стал тянуть, но и голову не стал терять.  — Сейчас, сейчас …. — бормотал он, и дыхание сбившееся выравнивал, стараясь глубоко дышать в одном ритме. Медленно расширяя стенки, член проникал глубже. Звуки становились громче, слаще, импульсивней. А с ними и движения волка ускорялись, и пальцы сильнее за тело цеплялись, и влажная разгоряченная плоть о такую же плоть шлепалась. Удовольствие становилось быстрее, сильнее и громче, до тех пор пока не выплеснулось внутрь горячей струей, пока не расплылось лужицей на постели. Волк зарычал, упал коту на спину, придавил телом, в шею уткнулся, вдыхая запах, что стал родным, уютным, и не отдаст своего зверя никому. Нью распластался под разгоряченным, мокрым телом, и тяжести не чувствовал. Когда разум прояснился, кот подумал, что все оказалось не страшно — и волк не чудил, и невероятный опыт оба приобрели.  — Если бы я знал, что быть снизу так… так… оййй! Даже слов подобрать не могу, то наверняка в первый же вечер сам тебя оседлал.  — Понравилось? — спросил волк тихо. Усталость чувствовалась в каждой клетке, словно он весь день километры вокруг замка наматывал.  — Да… — задумчиво ответил Нью, — но я все равно тебя накажу.  — За что? — возмутился волк и глазами заинтересованно сверкнул.  — Чтобы не улыбался довольно, — кот щелкнул будущего супруга по носу и добавил, — наказание не будет связано с удовольствием о котором ты думаешь. Тэй обиженно поджал губы. Он как раз и понадеялся на возбуждающее и неприличное наказание.