Глава 2
2 августа 2020 г. в 03:22
Аттерия очутилась в странной комнате. Лампочки фиолетового цвета создавали впечатление, что она не является настоящей комнатой. Но если это сон… То это самый реалистичный сон, в котором она оказывалась. А главное — она помнила, что было перед тем, как она здесь очутилась.
Нет, она определённо не могла здесь оказаться на самом деле. Всё это сон. Или предсмертная галлюцинация?
— Ну что ж, Аттерия… Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха!
Перед ней появился знакомый ей мужчина в гриме… Как же его зовут на самом деле? В голове всплывало имя «Артур». Нет, она не помнила достоверно всего, что было в её жизни, когда она не спала. Но это имя всплыло. Если во сне всплывает имя, значит оно не всплывает просто так.
— Не бойся его, — прозвучал голос сзади.
Но как же не бояться? Этот мужчина не тот, который во благо использует свои многочисленные знания о различных психотропных веществах.
— Будь так добра… Называй меня Джокером, — сказал клоун.
— С чего бы это я должна называть тебя так, как тебе хочется? — гневно возразила Аттерия.
— С того, что я тут хозяин. И гость должен вести себя в доме хозяина вежливо. Иначе хозяин может рассердиться.
— Кто говорит сзади меня? — спросила Аттерия.
— Только тот, кого ты можешь знать, — ответил клоун.
— А вот мне не кажется, что мне знаком этот голос! — крикнула Аттерия.
Клоун снова расхохотался. Ну конечно, Аттерия забыла этот голос. Конечно, она забыла голос человека, которому навредила. Ведь это так легко — навредить и забыть, если не стыдить себя за какие-то свои пороки.
Аттерия обернулась. Сзади стоял грустный мужчина. У него были красивые длинные волосы, он был очень худым, имел очень чистое лицо.
— Не бойся его, — повторил мужчина. — Он не сможет убить тебя здесь. Скорее тебя убьёт эта комната. Но его ты не бойся. И лучше всё-таки называй его Джокером. Ведь меня ты не называла так, как я хотел. И это было больно. Всегда называй людей так, как они хотят, чтобы их называли.
— Как я тебя должна была называть? Я тебя вообще не помню.
— Меня зовут Макк.
Аттерия должна была вспомнить это имя? Каким, интересно, образом? Да, конечно, она помнила какие-то детали из своей жизни. Но чтобы вспомнить всю свою жизнь, ей надо как минимум вырваться из этой комнаты. Она не могла вспомнить, чтобы кого-то она должна была называть именем Макк. Может быть, если она спросит Макка, как она его называла вместо этого, то всё вспомнит?
— Макк… Скажи мне, а как я называла тебя вместо этого?
Джокер расхохотался. Он действительно получал наслаждение, глядя на Аттерию, которая не может вспомнить моменты из своего прошлого.
— Ты называла меня Джоном, — ответил Макк.
— Но почему? — спросила Аттерия. — Почему я называла тебя Джоном, и почему ты хотел, чтобы я называла тебя Макком?
— Ты называла меня Джоном, потому что так меня тебе представили. Мне очень грустно, Аттерия. Но это никогда не было тем именем, которое я хотел бы носить.
Джокер снова захохотал.
— Понимаешь, девочка? Эта комната создана для того, чтобы мучать людей за их пороки, которые они не хотят в себе признавать. Я не думаю, что это плохая идея — создать для тебя такую комнату. Да, люди часто за что-то себя стыдят. Нормальные люди. Я себя ни за что не стыжу. А зачем? Разве этот мир перестанет быть дерьмом от того, что я начну себя за что-то стыдить? Но то, за что люди себя стыдят — это не главное, что в них плохо. Главное, что в них плохо — это то, за что они себя не стыдят. Меня часто помещали в эту комнату, чтобы я себя начал стыдить. И знаешь что? Я стал много, много стыдить себя, ха-ха-ха-ха! Я стыдил себя даже за то, как у меня появились эти шрамы! Хочешь знать, как они у меня появились?
На Аттерию накатил приступ гнева.
— Мужчин отправляй в такие комнаты. Не женщин. Мы не убиваем, не насилуем, не домогаемся. Пусть мужчины стыдят себя за то, что они творят. А женщин стыдить не за что.
— Зачем ты сказала это?! — воскликнул Макк.
— Затем, что это правда, — ответила Аттерия.
Джокер рассмеялся. А вот Макку было явно не до смеха. Его лицо было сковано болью. Болью, которую он никак не мог бы скрыть, даже если бы захотел.
— На меня эта комната больше не действует, — сказал Джокер. — Проблема многих препаратов в том, что их действие притупляется, когда организм к ним привыкает. Но я смог стать хозяином Фиолетовой Комнаты! Я теперь здесь Суд! Я теперь здесь Сенат! Ты же здесь новенькая. И тебе очень скоро станет больно, очень скоро ты от боли начнёшь трясти руками...