Невесомые чувства

Стоило Хабенскому оказаться на диване, как он отключился, повалившись на бок. Сергей укрыл его пледом и прошёл на кухню, где за столом восседали Машков и Никитина. — Выпьем, — предложил Владимир, разливая принесённый портвейн по стаканам. — Не буду, спасибо, — тихо ответил Безруков, садясь за стол. — А мне плесните, пожалуйста, — бойко сказала Ксения, протягивая Машкову свой стакан. — А тебе не рано? — поинтересовался Сергей. — Нет, я уже и не такое пила. Немного, конечно. Вы не волнуйтесь, — и девочка потрясла стаканом. Машков плеснул немного портвейна Ксюше и мрачно выпил свою порцию. — Уроды все эти чинуши. Нисколько не жалко этого сдохшего, — задумчиво произнесла Никитина и залпом выпила содержимое стакана. — Костян всё равно переживает. Даже если бы на его столе сам чёрт умер, — наливая себе ещё, сказал Машков. — Да, я знаю. Я приехала, чтобы поддержать отца, — обращаясь к Безрукову, произнесла Ксюша. — Вы ведь не против? — Не против, — сухо ответил Безруков. Ему не нравилась эта компания. Общаясь с Машковым, недолго и спиться, но он не слишком волновал Сергея. Ксения всем своим видом внушала мужчине не самые лучшие чувства. Её манера говорить, уверенность в себе и это собственническое «мой папа»… Господи, да они ведь едва знакомы с Костей! — Расскажите, что с вами случилось в Сибири. Папа так переживал. Он вас действительно очень любит… — Сука-любовь, — пробормотал Владимир. — Я на эту сраную любовь потратил двадцать лет. И остался ни с чем! А кому я теперь нужен, а? Да никому. — Я знаю о том, что случилось. Мне жаль, — сказал Сергей и взял из салфетницы салфетку. Покрутил её в пальцах и смял. — Серёга, мне твоя помощь нужна. Поможешь? — посмотрев прямо в глаза Безрукову, выдал Машков. Белки его глаз были красными, трёхдневная щетина придавала облику неухоженный вид. Сам мужчина был помятым и подавленным. — Ну, чем смогу… — протянул Сергей. — Не при детях. Ступай домой, девочка, — посмотрев на Ксению, назидательно сказал Владимир и икнул. — Что вы, я не могу оставить папу в такой тяжёлый период, — встав, Никитина вышла из кухни и плотно прикрыла за собой дверь. — Серёга, в общем… Будь другом, выручай, — с нажимом произнёс Машков. — Что надо делать? — Довогорись с Женькой о встрече, а вместо тебя приду я. Понимаешь, мне надо с ним поговорить… А он откажется от встречи со мной. Мне очень надо! — Не хочу влезать в ваши отношения. Потом я же крайним буду, — невольно ухмыльнулся Безруков. — Ты знаешь, кто такой этот Астахов? — нахмурился Владимир. — Эм… нет. — Он женат. У него дети. Он никогда не бросит жену ради Миронова. И Миронов в глубине души это понимает. Поэтому и метался туда-сюда. Астахов его сломает. Женька не выдержит, вот увидишь. И тогда мы с тобой пожалеем, что не вмешались. — Хочешь сказать, что всерьёз о нём переживаешь? — недоверчиво спросил Безруков. — Да. Он мне близок и дорог. — Но он тебя бросил… — И что? Я не пытаюсь его вернуть. Даже не собираюсь. Я просто должен передать ему письмо… Ну и сказать ещё раз о том, что Астахов — падла, — замолчав, Владимир плеснул себе ещё немного и залпом выпил. — Письмо?.. — Его сын написал ему письмо и сунул под нашу дверь. — Так сейчас не девятнадцатый век, вроде, — рассеянно ответил Сергей, оставив салфетку в покое. — Он мог позвонить Жене или написать смс… — Мог да не мог. У них отвратительные отношения, они друг у друга в чёрных списках. Не общались года три, и вот Иван написал отцу письмо. Как я могу его передать Женьке, если я даже не в курсах, где он? — с этими словами Машков вытащил из внутреннего кармана помятого пиджака конверт и показал его Сергею. Тот осторожно взял его. Ощущая страшную неловкость, он прочитал написанное на конверте: «Отцу. От Вани». Безруков поспешно вернул письмо мужчине и со вздохом кивнул: — Хорошо, я договорюсь с ним о встрече. — Спасибо, ты настоящий друг! — широко улыбнулся Владимир и принялся хлебать алкоголь прямо из горлышка. Безруков вышел из кухни и остановился, увидев нечто странное: Ксюша лежала головой на животе спящего Кости и крепко спала. Картина маслом, отец и дитя. Сердце Сергея ёкнуло. Видеть это было очень неприятно. Мужчина прошёл в спальню, взял смартфон и вернулся на кухню. Набрав номер Жени, он договорился с ним о встрече в кофейне. Владимир запоминал название, адрес и время. А потом, допив бутылку, он пожал руку Сергея, ещё раз поблагодарил его, и покинул квартиру. Безруков проснулся от грохота, разговоров и запаха блинов. Собрав себя с постели, он прошлёпал на кухню, зевая. Замерев на пороге, он стал свидетелем того, как Ксения с деловым видом переворачивает лопаточкой блин. Хабенский сидел за столом и пил сок. Увидев Серёжу, он улыбнулся, и хмурость тут же покинула его лицо. Никитина буркнула: «Здрасьте», и продолжила готовку. — Ты как? — спросил Безруков, садясь рядом с Костей. — Более-менее. Вчера напился спирта с Головиным… А сегодня даже не хочу открывать интернет — там точно есть что-то обо мне, — ответил Хабенский и обнял мужчину за талию.  — Я предложила папе куда-нибудь съездить. Лучше к морю, — вставила Ксюша, продолжая жарить блины. «Она тут прописалась, что ли?» — подумал Сергей. — Да. Как тебе идея? Слетаем втроём в Италию или Испанию, — проводя ладонью по голой спине Безрукова, предложил Хабенский. — Втроём? — изумлённо спросил мужчина. — Мелкая ведь море ни разу не видела, — простодушно ответил Костя. — Мне что-то не хочется, — криво улыбнувшись, ответил Безруков. Никитина поставила перед мужчинами тарелку с блинами и села напротив Сергея. — Я вам не нравлюсь, да? — Э… — А вы мне нравитесь. Я рада, что у моего папы такой хороший мужчина. Вы явно любите друг друга. Я не стану вам мешать. Но позвольте мне иногда видеться с отцом, — внимательно глядя в глаза Сергея, сказала Ксюша. — Да ради Бога, — фальшиво рассмеялся Безруков. — Ничего не имею против. Встав, мужчина пошёл в спальню. — Ты куда? — окликнул его Хабенский. — Позвонить надо, — соврал Безруков. Он хотел залечь под одеяло и не высовываться. Послать всё к чёрту и просто лежать. Весь день. Но не успел Сергей добрести до кровати, как кто-то позвонил. Безруков взял с комода смартфон. Номер был неизвестным. — Алло? — Я пришёл к тебе в приветом, рассказать, что солнце встало! Что оно горячим светом по листам затрепетало! Ну, здравствуй, Серёжа! — раздался ироничный голос. Голос, уносящий в далёкое прошлое. — Рад тебя слышать спустя столько лет. — Олег? Это ты? — опешив, мужчина медленно сел на кровать. Он был так удивлён, что не заметил человека, стоящего за неплотно закрытой дверью. — Я. Собственной персоной. Ты там онемел от счастья? — Вот уж точно — онемел, — невольно улыбнулся Безруков. — В общем, я в Москве. Буду рад встретиться. Как на это смотришь? — Конечно! Когда и где? — Записывай адрес. Сергей подскочил к столу, взял блокнот и ручку, и записал информацию. — Я свободен весь день. Когда сможешь приехать? — голос Меньшикова звучал твёрдо и иронично, как всегда. — Может, через час? — прикидывая, сколько добираться на такси, предложил мужчина. — Славно. Жду через час. — До встречи. Безруков отбросил телефон на кровать и начал одеваться. Хабенский натянул поверх майки вытянутый свитер. Кажется, его немного продуло. Сергей улетел куда-то десять минут назад, и хирург так и не понял, куда и с кем. Думая об этом, он закурил и сел в кресло. — Пап, мне кажется, я должна тебя предупредить, — тихо сказала Ксюша, заходя в комнату. Тот вопросительно посмотрел на девочку. — У твоего Серёжи кто-то есть. — Что? — Костя ощутил, как пальцы вмиг похолодели. — Я на днях видела его с каким-то типом в ресторане. А сегодня он поехал с ним на встречу, я услышала совершенно случайно, — девочка опустила взгляд в пол. Хабенский забыл о сигарете, оставшейся во рту. — Его зовут Олег. Вот адрес, — Никитина протянула мужчине смятый листок. — Прости. Когда за Костей захлопнулась входная дверь, Ксюша открыла спортивную сумку, которую взяла с собой, и стала складывать туда всё самое дорогое, что попадалось на глаза. Туда же отправился портмоне, из которого несколько дней назад Хабенский доставал деньги «на ботинки».

***

— Ты надолго? — спросил Сергей, с интересом глядя на Олега и делая глоток кофе из фарфоровой чашки. — Да. Пожалуй, останусь в этих краях. Осяду, обоснуюсь, — перебирая чётки, отозвался Меньшиков. Он всегда любил восточную тематику, поэтому Безруков нисколько не удивился, увидев в интерьере добротной «сталинки» вазы с искусственными жасминами и пёстрые арабские ковры на стенах. — Как Вера? — спросил Олег, подаваясь вперёд, и пододвигая блюдо с пирожным поближе к гостю. — Ешь. Настоящие марокканские.  — Мы развелись. Спасибо, — Безруков взял пирожное и откусил: — Вкусно! — Развелись? Ну надо же… — мужчина покачал головой и откинулся на спинку кресла. — А ты где жил в последнее время? Твои следы совсем затерялись. — Путешествовал. Последние два года провёл в Индии. Всё, с меня хватит. Теперь хочу в родную Москву. Сергей откусил от пирожного ещё немного, как вдруг в дверь позвонили. Меньшиков нахмуренно посмотрел на напольные часы и пошёл открывать. Безруков опешил, услышав родной голос, доносящийся из коридора: «Где он?». Через секунду разгневанный Костя ворвался в гостиную. Сергей чуть не подавился пирожным. — Развлекаетесь? Чаи гоняете? — недобро блестя глазами, выпалил Хабенский. — Серёжа, кто это? — лениво спросил Олег, усаживаясь в кресло. — Костя, перестань. Мы просто пьём чай, — сконфуженно сказал Сергей. — Кофе, то есть. — Ксюша мне всё рассказала… Она вас видела… — Что за бред? Мы увиделись с Олегом впервые за семь лет! — вспылил Безруков. Чёртова девка! — Подтверждаю, — криво улыбнулся Меньшиков. — Живо домой! — рявкнул Костя. — Созвонимся вечером, — сказал вслед Безрукову Олег. Тот обернулся и посмотрел на старого знакомого извиняющимся взглядом. Но не успели они с Хабенским спуститься и на один пролёт, как кардиолог вжал Серёжу спиной в стену. — У тебя с ним правда ничего нет? — злобно прошептал он. — Боже… Конечно, нет! Это мой давний товарищ, неординарная личность! Я не собираюсь тебе изменять. Как ты мог такое подумать? — глядя в глаза цвета шоколада, ответил Безруков. Ему льстила ревность любимого, но вместе с тем и возмущала. — А зачем тогда Ксюша всё это сказала? — дыша чуть ровнее, рассеянно спросил Константин. — Эта пигалица тебя за нос водит. Я сразу это почувствовал. — А ведь ты был прав. Получается, был прав… Я кретин, — помолчав, тихо произнёс Хабенский. — Хотела нас рассорить… — А ты взял и поверил! — Видимо, стрессы сыграли свою роль. Приревновал, как чёрт, — прошептал Костя и, повинуясь порыву, рванул в стороны ткань рубашки Серёжи. Покрывая поцелуями его грудь и цепляя соски языком, он дрожащими пальцами расстёгивал его ширинку. — Секс в подъезде? Ты с ума сошёл? — прошептал Безруков, начиная распаляться. Закусив губу и покрываясь мурашками от ласк сосков, он гладил хирурга по волосам и плечам. — С тобой трудно не сойти с ума, — прошептал Хабенский, зацеловывая шею мужчины и активно подрачивая ему член. Когда Сергей, постанывая, совсем «растёкся» по стене, Константин развернул его к себе спиной и, рванув вниз его брюки, приставил головку текущего члена к его анусу и начал проникновение. Безруков был готов вскрикнуть от болезненного вторжения, и Хабенский накрыл его рот ладонью, начиная активно двигать бёдрами. Трахаться в подъезде было так странно и необычно, что Костя был готов кончить в дырку любимого прямо сейчас. Узко, жарко, мягко — идеально. — Ты только мой. Мой, — хрипло шептал Хабенский, жмурясь. На лбу проступили капли пота, толчки становились всё яростнее, а звуки шлепков всё громче. Свободной рукой Костя начал пощипывать влажные соски Сергея, стонущего в его ладонь. Где-то наверху отворилась входная дверь, и мужчины принялись синхронно кончать. Сперма Сергея летела на бело-синюю стену, а Хабенский заполнял Серёжу изнутри, страстно постанывая и изнывая от близости.