***
— Я соскучился по тебе, — он обхватил его сзади и прошептал на ухо, продолжая водить кончиком носа по щеке Этельреда. — Где ты был? — Знаешь, случилась небольшая история… Я проиграл в карты на желание, мой приятель загадал: взять билет на первый попавшийся рейс и уехать. Так я и сделал. Это оказалась Рязань. Кстати, славный город, тебе бы понравился! Так вот, планировал пробыть там пару дней, но меня немного порезали, так что я задержался. — Ноунейм прошелся по комнате и переместился на мягкую кровать. — Порезали? Ты опять подрался с кем-то? — Ой, не начинай. Лежа на кровати, он задрал тишку и показал повязку на боку. — Так что сегодня ты сверху, — и игриво улыбнулся. Этельред продолжал стоять у окна, смотрел то на него, то в окно. Он и злился на своего безымянного за его пропажу, и рад был, что объявился, и жалел его, раненного. Смешанные чувства. — Хорошо, — выдохнул он. — Так иди ко мне! Иди! — Бесстыжий мальчик смело стянул с себя футболку и бросил на пол. — Только задёрни шторы! Не хочу, чтобы нас видели! — Произнес и громко рассмеялся. Этельред знал, что это была шутка. Ноунейму всегда было плевать на такие вещи, плевать увидит кто-то или нет, что подумают другие, плевать он на все хотел. Этот парень чокнутый. Не вытерпев, Ноунейм встал с кровати и сам подошел к окну, у которого как приклеенный стоял Этель. Подошел и страстно впился в его губы — прямо у распахнутого окна. Первый этаж. Мимо шли люди. Что они думали? «Фу, педики»? Хаха. Этельред не любил такие вещи, но это его хотя бы сдвинуло с места и заставило улыбнуться. «Сумасшедший…» — подумал он. Задернул шторы и обнял своего нашедшегося мальчика, прижимаясь и ведя в сторону кровати. Крепко сжимая в объятиях, наконец-то толкнул его на кровать. Вот теперь опустило. Вот теперь счастье есть. И тепло разлилось по его телу. — Я волновался за тебя и ждал. — Я знаю. Я чувствовал. Чувствовал? Неужели он и правда чувствовал его на расстоянии? Или это была красивая ложь? Но Этелю казалось, что он чувствует этого мальчика, чувствует гораздо больше, чем всех остальных. Чувствует так глубоко, что до встречи с ним даже представить себе не мог, что способен так чувствовать. — Когда ты рядом, мне больше ничего не надо… Но Ноунейм заткнул его своим поцелуем. Намекая, что сейчас не самое лучшее время для разговоров. Ведь разлука была очень долгой.***
— Сверху, так сверху, — кажется, Этель воспринял эту фразу слишком серьезно и глобально. Резким рывком он перевернул Ноунейма на живот, склонился над ним и прижал его голову рукой, как будто тот собирался сбежать прямо сейчас и его нужно было держать. Но он не собирался бежать, да и не смог бы. Уже. — Ролевые игры? Этель, я тебя не узнаю, ты меняешься. — Удивленно произнес парень снизу со сбитым дыханием. Но судя по лицу, ему все это очень нравилось. — Нет, не ролевые. Но сегодня я сверху. — Грубо ответил Этель, жестом показывая, что это не игры. И не шутки. Он был серьезен и всем своим существом воплощал сейчас властность. Его охватило маниакальное желание подчинить себе Ноунейма целиком и полностью, здесь и сейчас. Этого мальчика, лежащего под ним, удивленного и взволнованного. Эта ночь запомнится им обоим надолго. Не было никаких игр, никаких стоп-слов. Этельред был сверху, как и обещал.***
Наступил рассвет — Этель стал нежным. Больше не было нужды подчинять себе, и он полностью растворился в Ноунейме, слился с ним воедино. Они лежали и ласкали друг друга руками, губами, взглядами, телами и душами. — Ты — мой, — Этель нежно покусывает его за ушко. — …. — а безымянный молчит, как будто потерялся. Раньше он всегда резко отвечал на подобные фразы, говорил, что он — не его, и никогда не будет ему принадлежать, смеялся, гримасничал, крутил пальцем у виска. Но сейчас он молчал и заглядывал в глаза Этелю, гладил его щеки и волосы. Ничего не отвечал. И прижимался губами к его губам. Что-то изменилось. Они оба это ощущали. Но не могли выразить. Все изменилось. Их прежних больше нет. Тишина. Свет. Свет пробивался сквозь шторы. — Ты — мой свет, — вдруг произнес безымянный, нарушив длительную тишину. И Этель расплылся в блаженной улыбке. — А ты — мой свет, и тьма, и полумрак, — тихо добавил Этель. Следующие четыре дня они провели вместе, вдвоем. Теплые летние дожди и земляничное вино. Курили на балконе, закутавшись в одеяла. На кухне разговаривали о смысле вселенной. Варили кофе. Ничего не ждали. Наслаждались каждой минутой, проведенной вместе.***
Немного про Безымянного. Ноунейм был действительно сумасшедший парень, он мог вытворить все что угодно, непредсказуемый, безумный, безбашенный, ветреный и взрывной. Нестандартный во всем: в мышлении, внешнем виде, поступках — он просто не следовал никаким стандартам, ловил волну и жил своими порывами. Откуда-то изнутри. Из его груди. И вот теперь Этельред рядом с ним становился немного безумным тоже. Может Этель и влюбился в него за его сумасшествие, может именно сумасшествия ему на самом деле и не хватало. Он искал его. И нашел. В этом странном парне. Отведал и процесс пошел.***
— У меня было имя. Этель вопросительно посмотрел на парня. — Я был Уэйном. Но я больше не он. Теперь я не знаю, кто я. Я потерял себя, оторвался. В какой-то момент почувствовал, что весь мой мир рухнул. Представляешь? Весь. Все разлетелось на осколки. Все превратилось в щепки и сравнялось ни с чем. Меня не было. Этельред, все эти годы меня не было. Я искал. И блуждал в невесомости. Совсем один. Я был никем. Мне было так страшно. И больно. Я пытался заглушить и притупить эту боль алкоголем. Вливал и вливал в себя. Просто чтобы перестать чувствовать. Потом были наркотики. Ломки. Потом были провалы в памяти. Непонятные люди вокруг и дым. А меня не было. — Он говорил и еле сдерживал слезы. — Продолжай, я хочу знать о тебе все. — И только сейчас я почувствовал, что я есть. И мой мир, моя вселенная начинает существовать. Но кто я теперь? — Глупенький, — Этельред стал гладить рукой его волосы. — Ты все тот же Уэйн. — Нет! — Да! — Твердо возразил Этель. — Перестань бегать от себя. Ты Уэйн. Мой любимый Уэйн. Ты разный. Невероятно разный. Прими себя и прошлого и настоящего. Я принимаю тебя и люблю. Уэйн больше не смог сдерживать слезы. Этельред крепко обнял его, затем провел ладонью по щеке и поцеловал в соленые веки. — Ты тоже изменил весь мой мир. И я уже не такой, как раньше. Я больше не хочу быть один.