Потеряно/продано

      Когда я проснулась, все уже было прибрано: кто-то поменял простыни, и Бена не было рядом.       Оказалось, что мое запястье приковано к спинке кровати. Окно над головой было открыто — по сетке стучал дождь, пахло сырой влажной землей и свежестью. С трудом повернувшись набок, я поморщилась. На улице светлело — я видела голубую дымку рассвета. Наступило раннее утро.       Тело болело, как после долгого рабочего дня, но навязчивая пульсация внизу живота мешала расслабиться. На мне было впитывающее белье и голубое платье, потому что в нем я нравилась больше ему.       C нарастающей тревогой я подняла голову, оглядывая пустую спальню. Бен точно неподалеку. Пусть на мне наручники, альфы никогда не оставляют омег в течке одних. Думаю, он искупал меня после того, как я уснула, и… боюсь, он сделал большее, чем просто искупал. Наверное, поэтому я чувствовала себя особенно разбитой.       Нет, он не мог быть далеко. Я свернулась в клубочек, глядя на дверь — в ушах пульсировала кровь. Он близко. Я чувствовала его запах — само его присутствие отдавалось в моем теле.       Из коридора донеслись шаги. От страха у меня встали волосы дыбом, и я крепко зажмурилась, сжав дрожащие губы. Если я притворюсь, что сплю, то выиграю еще немного времени. Вдруг он оставит меня в покое на всю ночь…       Дверь со скрипом отворилась. На секунду воцарилась тишина, но потом тяжелая поступь направилась к кровати. Меня трясло до жути. Любой бы понял, что я не сплю.       — Принес тебе водички, котенок.       Его пальцы коснулись моего голого плеча, и я приоткрыла один глаз. В руке Бена была чашка воды — он поставил ее на тумбочку и присел, нахмурившись, — это был один из тех странных моментов, когда мне мерещилось, будто он искренне не понимал, что творит нечто плохое. Не знаю, присуще ли это всем альфам или из Бена вышел чертовски хороший манипулятор.       — Холодно? — спросил он. Крепкая мужская рука сомкнулась на моем предплечье. — Мне пришлось убраться в твоем гнездышке — но я постелил туда впитывающие пеленки, если решишь, что там тебе удобнее.       Я покачала головой, и он тоже. А после с хмурым видом надул губы.       — Тебе не нравится? Хочешь остаться в постели? — поцеловав меня в лоб, Бен зашептал у самого моего уха: — Можно и так, котенок. Но для начала тебе надо кое-что выпить.       Он встал, чтобы предложить мне чашку. Я медлила — откуда знать, что там за отрава? — но пить хотелось так, что, по-правде, мне было все равно. Даже если там что-то намешано, по крайней мере, я не вспомню того, что он сделает со мной.       Я кое-как села и взяла чашку — Бен придержал ее, помогая мне пить. На вкус не ощущалось ничего подозрительного, но я чуть не захлебнулась, глотая слишком быстро. Бен убрал чашку в сторону, и я вытерла рот. Стало полегче.       Бен был без рубашки, в приспущенных штанах. Длинными пальцами он провел по моим волосам.       — Хорошая омега, — похвалил меня альфа мягким, чуть снисходительным тоном. И сжал мои волосы. — Моя маленькая… Такая нежная и узкая.       Он дернул штаны вниз, ровно настолько, чтобы вытащить член — я отшатнулась, но Бен, цокнув языком, погладил его прямо у меня перед носом. Прерывисто дыша, я видела, как он возбужден, как налился кровью узел. Нет, нет…       С члена сочилась смазка, которую Бен смахнул большим пальцем. Погладил член еще раз и с ласковым шепотом направил его прямо к моему рту. Но я не хотела делать это! Не хотела сосать его член!       — Все в порядке, — успокаивающе проворковал Бен. — Тише, детка. Я его помыл. Хорошие девочки так себя не ведут, Рей.       Я затрясла головой, лишь бы не открывать рот. Но член коснулся моей верхней губы, размазывая липкую смазку, и Бен подразнил уголок моего рта большим пальцем. Ни за что!       — Делай, что сказано, омега, — альфа повелительно понизил голос.       По спине побежали мурашки, и я нехотя приоткрыла губы, давая ему просунуть головку члена на мой язык. Плоть была теплой и твердой и слегка отдавала мылом после недавнего мытья, и все это уперлось мне в горло. Я заупрямилась, но Бен с мягкой настойчивостью надавил, сдавленно застонав надо мной, и мой язык поневоле заскользил по нему. К глазам подступили слезы. Наверное… Наверное, могло быть хуже.       — Вот и умница… — Бен ослабил хватку и пригладил мне волосы. Из-под прикрытых век он изучал мое лицо и улыбнулся, когда я поперхнулась. — Немного слишком, правда? У тебя маленький ротик.       Он чуть вытащил член — ближе к моим губам.       — Постоянно забываю, что ты у меня не слишком опытная девочка. Поцелуй меня, солнышко. — Меня передернуло, но я прикоснулась губами к члену, вызвав у Бена хриплый смешок. — Котенок…       Он вынуждал меня продолжать, настойчиво, пусть и мягко, скользя по моему языку. Взял меня за затылок, но не давил, пока я слушалась, неумело выполняя его приказ. У меня слезились глаза, голова кружилась.       Бен приподнял мое лицо за подбородок, заставляя смотреть ему в глаза. От давления наручника жутко сводило запястье, но сейчас я почти не замечала боли.       Горло Бена дернулось.       — Ну почему же ты остановилось? Мне нравится, как у тебя получается.       С отвращением к самой себе я честно попыталась, приникнув губами к горячему стволу. Он был твердым и напряженным, и я слегка задела его зубами — не нарочно, чтобы укусить, а посмотреть на его реакцию, — и почувствовала, как по телу Бена прошла дрожь. Он не прерывал меня, и я поняла, что на самом деле не слишком-то хочу останавливаться, поэтому продолжала работать ртом, поглядывая на Бена. В животе становилось теплее.       Он облизал губы — они покраснели и вспухли, на его щеках появился румянец.       — Вошла во вкус? — Бен перехватил член и сильнее толкнулся мне в губы. Я успела только всхлипнуть. — Тише… спокойней. Просто хочу немного распробовать этот сладкий ротик. Возьми его, котенок. Будь хорошей девочкой.       Пытаясь сладить с отяжелевшей челюстью, я силилась втянуть толстую плоть в рот. Получалось с трудом. Я отстраненно подумала, насколько же жалкой выгляжу, но Бен наблюдал за мной, довольно постанывая.       Где-то на краю сознания, которое меня еще не окончательно покинуло, я понимала, что ему нравится смотреть на мои потуги. Конечности затекли, плохо слушались — становилось ясно, что меня и правда чем-то опоили. Наверное, мой тюремщик не хотел, чтобы ему откусили член. Не то чтобы я была на это способна…       Бен застонал — низко, нетерпеливо. И погладил большим пальцем мою щеку, чтобы лучше почувствовать движение члена. Он по-прежнему не помещался мне в рот целиком и доставал до самого горла.       — Это все, на что способен твой маленький ротик? Всего-то? — Я кивнула, некрасиво подавившись. Он засмеялся: — Не перетрудись пока. До этого мы дойдем. Знаешь, а мне нравится смотреть, как ты стараешься — как кривится твое милое личико. Твое хныканье меня заводит.       Член выскользнул из моих губ, и я перекатилась на спину. У меня не осталось сил вытереть рот — я просто лежала, чувствуя, как Бен стаскивает с меня нижнее белье, как он встает между моих колен, и больше ничего не видела.       Пышущий жаром альфа прижался ко мне, схватил за подбородок и жадно поцеловал. Свободную руку он просунул между нами — в меня уперся его член, а еще через миг он пронзил меня — огромный, горячий и твердый. Было не больно, но так резко, что я выдохнула, рефлекторно сжав Бена коленями. Ох… Я всхлипнула.       Глухо заворчав, Бен оттянул мою губу.       — Умница… Обожаю, когда ты делаешь это, — он двинул бедрами, грубо втрахивая меня в постель. — Знала бы, как распирает мой узел, малышка.       Его огромный член странным образом стимулировал меня, и я не сразу осознала, что вздрагиваю от подступавшего невольного оргазма. Я вонзила ногти в широкую спину и почувствовала ладонями, как движутся могучие мышцы, — Бен грязно выругался в запале, продолжая трахать меня. Я не могла сопротивляться и, унизительно поскуливая, пыталась насадиться на его узел, который уже пульсировал, потому что Бену очень нравилось, когда я умоляю.       Наручник на запястье звенел, наше шумное дыхание смешивалось в тишине спальни, пока Бен не поцеловал меня снова. Он запустил пальцы мне в волосы, и мое тело окатила резкая волна удовольствия. Я не знала, что со мной творится. Должно быть, всему виной отрава...       — Черт… — судорожно выдохнул Бен, сжав мое лицо. — Тебе не терпится получить мой узел? Ждешь не дождешься?       Я кивнула, но он стиснул крепче, нетерпеливо желая услышать ответ:       — Д-да. Да.       Его движение вдруг прекратились. Бен вздернул мое лицо так, чтобы приблизить губы к моему уху. Мои руки задрожали у него на лопатках.       — Выходит, ты грязная шлюха, Рей? Хочешь, чтобы я выебал тебя, как грязную шлюху?       — Нет!.. Нет, нет…       — Тогда не проси, как грязная потаскуха, или я оттрахаю тебя в задницу.       Боже… боже… Я находилась в полубессознательном состоянии, но внезапная перемена его настроения привела меня в ужас. Он не может так поступать… Наверное, рано или поздно он просто убьет меня ненароком.       Под аккомпанемент тяжелого дыхания Бен прижался носом к моему виску в краткой передышке, а я изо всех сил пыталась не расплакаться. Я перестала что-либо понимать. Уже не знала, чего он хочет.       По щекам покатились слезы. Я подавилась всхлипом, но тут же всхлипнула снова.       — Ш-ш-ш… — выдохнул Бен. — Все хорошо, котенок. Прости меня. — Его рука соскользнула с моей челюсти и опустилась вниз по предплечью. — Я знаю, ты хорошая девочка. Хорошая омега.       Мой плач, кажется, ничуть не убавил его пыл. Бен возобновил ритмичные покачивания, шепча, до чего я послушная девочка и прочий бессмысленный бред. Он тихо засмеялся, когда я увернулась от нового поцелуя, и с настойчивым рыком полез ко мне, вынуждая подставить щеку его губам. Мне оставалось только сдавленно всхлипывать, глядя за его плечо в потолок. Узел ощутимо набухал.       — Хорошая омега, — повторил Бен мне на ухо.       Еще один рывок — и он наполнил меня до предела. Я вздрогнула, с губ сорвался вскрик, но Бен прикусил мое плечо, низким рыком заставляя притихнуть. Его бедра двигались медленно и ритмично, член дергался, наполняя мое тело так, как задумано небесами и природой.       Закончив, Бен удовлетворенно выдохнул. Меня передернуло, когда он с урчанием потерся об меня, ища ласки, моего участия в которой не требовалось.       Перевернувшись со мной на бок, Бен томно приник к моей шее. Погладил меня по спине.       — Твои прекрасные глаза снятся мне каждую ночь, — пробормотал он, несильно проводя по моей коже ногтями. — Только я и моя хорошая девочка.       Бен вскоре задремал, уткнувшись мне в подбородок. Но ко мне сон не шел так легко.