***
— Сколько можно?! Тебе уже не раз говорили, чтобы ты не занимался подобным и не переводил в пустую карандаши и бумагу! Есть свободное время? Потрать его с пользой! — оглушительный крик рассерженного мужчины сотрясал стекла огромного особняка. — Но… Но… Я же выполнил все задания без ошибок. А эта бумага все равно должна была отправиться в печь, а вместо карандашей я использовал уголь, который никому не нужен, — попытался оправдаться мальчик, но лишь заработал хлесткий удар линейкой по рукам. — Ты ещё перечить мне будешь?! Бумага для растопки?! Уголь?! Ты ещё и в мусоре копаешься?! Да откуда у тебя только берутся эти дикие мысли?! В кого ты такой тупой и уродливый?! Почему ты не можешь быть как Стелли?! Он без всяких нареканий выполняет все, что мы ему говорим! Почему же ты такое неблагодарное отродье?! — крик мужчины был больше похож на лай обезумевшей собаки. Сабо не мог ничего поделать и на его глазах навернулись слезы. — Я… Я… Я — «Я-я-я»! Хватит мямлить, глупый отпрыск! Тебя уже предупреждали и говорили, чтобы ты не занимался ерундой! Рисование — пустая трата времени! В наказание ты будешь спать в сарае! Следующее, что Сабо помнит, это жуткий холод, тьму и страшное завывание ветра. В сарае неприятно пахло и спать приходилось сидя. Добрая служанка ещё в прошлый раз припрятала для него одеяло на случай, если наказание повторится, но оно не сильно помогало. Мальчишка трясся от страха и холода. Ветер на улице дул порывами, раскачивая деревья и их ветки скребли по крыше и стенам сарая, издавая неприятный и страшный звук. Сабо постарался нормализовать дыхание и уснуть, но раздавшийся неподалеку вой заставил его вновь в ужасе распахнуть глаза. Он замер и, казалось, перестал дышать. Сабо не знал, сколько прошло времени, когда совсем рядом с сараем послышалось негромкое рычание, которое тут же стихло. Мальчик дрожал всем телом, сильнее кутаясь в одеяло, словно оно могло его защитить. Он сжал ткань так сильно, что пальцы его посинели. Капелька пота скатилась с его лба, и он боязливо водил глазами из одного угла сарая в другой, силясь разглядеть во мраке хоть что-нибудь и ничего не видя. Снаружи по-прежнему завывал ветер, но Сабо его уже не замечал. Он весь обратился в слух, стараясь уловить любой, даже самый незначительный, шорох в сарае. В какой-то момент все стихло и Сабо, изрядно уставший, уже было хотел провалиться в сон, но внезапный порыв ветра поломал ветку дерева, и та с грохотом упала на крышу. Однако у страха глаза велики и маленькому мальчику привиделось, что это что-то упало совсем рядом с ним. Не помня себя от страха, он вскочил и выбежал из сарая, оказываясь в саду за поместьем его родителей. До дома бежать было минут пять и он, не теряя ни секунды, рванул в его направлении. Страх не давал ему нормально дышать, сильные порывы ветра сбивали с ног, а влажная трава под ногами то и дело заставляла поскальзываться. В какой-то момент Сабо не смог удержать равновесие и рухнул на землю. Подняв голову, он встретился нос к носу с чудовищем. Жёлтые глаза горели в ночи, дыхание опаляло лицо жаром и неприятным запахом, длинные острые клыки блестели в лунном свете. Сабо замер, не в силах пошевелиться. Он не сводил взгляда с, прожигающих словно насквозь, глаз существа перед ним. Мальчик не знал, сколько прошло времени, прежде чем оборотень перед ним негромко зарычал. Это отрезвило его и мальчишка, не соображая, вскочил на ноги и, обогнув наблюдавшее за ним существо, вновь бросился к дому. Однако, когда до веранды поместья оставались какие-то метры, он почувствовал, как что-то навалилось на него сзади, вновь сбивая с ног и прижимая к земле. Плечо пронзила нестерпимая боль и он громко закричал. Он чувствовал, как острые клыки вонзились в его кожу, слышал как ткань одежды рвется с присущим ей звуком. В это момент дверь на веранде открылась и в проёме показались его отец и мать. Сабо видел, как их лица вытянулись в ужасе. Собрав остатки сил, он протянул здоровую руку в их направлении. — Отец! Мама! Помогите, пожалуйста! — плача от страха и боли, в отчаянии крикнул он. Но вместо того, чтобы попытаться помочь, они в ужасе захлопнули дверь и поспешили спрятаться, оставляя своего сына на растерзание монстра. Сабо закусил губу, понимая, что это конец, и силы покинули его. Глаза медленно закрылись, а рука с глухим стуком упала на холодную землю. Утром родители Сабо отправили слуг осмотреть сад. Но те не нашли ни оборотня, ни мальчика, ни даже его останков. Только кровавый след, ведущий глубоко в лес и обрывающийся в болотах. Сабо резко вскочил на кровати. Его сердце билось с невероятной скорость, а в ночной тишине, казалось, раздавался неприятный непрерывающийся писк. Оборотень глубоко вздохнул и сел на диване. Проведя рукой по лицу и стирая капельки пота, он облокотился на спинку дивана и медленно выдохнул. Запустив руки в волосы, он зачесал их назад и несильно сжал у самых корней. — Снова этот сон-воспоминание, — прикрыв глаза, произнес он в пустоту. — Это не сулит ничего хорошего. Нормализовав дыхание и придя в себя, оборотень уставился в деревянный потолок. Воспоминания вновь заполонили его разум. Когда Сабо пришел в себя, первое, что он почувствовал — это мягкая теплая постель и как кто-то нежно гладит его по голове. Мальчик чуть зажмурился и с трудом открыл глаза. Его взору предстал высокий каменный потолок. — Ох, ты, наконец-то, проснулся, — послышался нежный голос. Мальчик медленно повернул голову и увидел прекрасную женщину. Ее персиковые волнистые волосы каскадом падали по спине. Красивые темно-красные, почти коричневые, глаза с заботой и беспокойством смотрели на Сабо. Лицо было бледным из-за чего веснушки особо четко виднелись на переносице и щеках. Прекрасное лёгкое платье светло-голубого цвета было украшено вышитыми красными цветами и бисером. — Ты, вероятно, хочешь пить, — вновь произнесла женщина и, ещё раз нежно проведя по голове и щекам мальчика, забрала свою тонкую руку, чтобы налить стакан воды из графина, что стоял на прикроватной тумбочке. Сабо удивлённо пару раз моргнул и попытался принять более вертикальное положение. Плечо отдало тупой болью, и блондин заметил, что оно перевязано. Приняв стакан с водой и вдоволь напившись, Сабо блаженно вздохнул. — Благодарю Вас за заботу и воду, и прошу прощения за неудобства, которые я, вероятно, Вам причинил. Я сожалею, что доставил хлопоты столь прекрасной женщине и Вам пришлось возиться со мной, — четко произнес Сабо и склонил голову в признательном жесте. Он не знал, кто дама перед ним, и ему следовало держать лицо. — Ох, какие манеры, моему сыну не помешало бы поучиться у тебя такой вежливости и учтивости, — улыбнулась женщина и Сабо вдруг осознал, что улыбка и слова были действительно искренними. — Меня зовут Гол Ди Руж. А тебя? — Ох, да. Простите. Меня зовут… — он внезапно вспомнил последние мгновения перед тем, как провалиться в бессознательное состояние. Ужас родителей и закрытую дверь. То, как они бросили его на милость монстру. — Сабо. Меня зовут Сабо. — Замечательное имя. Как ты себя чувствуешь? Может быть чего-нибудь хочешь? Мальчик задумался, но лишь на мгновение. — Я хорошо себя чувствую, спасибо. Но… Где я? И как сюда попал? Последние, что я помню, так это как какой-то монстр прижал меня к земле и укусил в плечо. — О, насчёт этого, — Руж смущённо улыбнулась. — Мне очень жаль, дорогой. Но, похоже, тебя укусил странствующий оборотень. Не знаю, зачем он это сделал и почему бросил в наших землях, но Рейли нашел тебя во время охоты. Ты был без сознания, с глубокой раной на плече, пусть и обработанной на скорую руку. Ему ничего не оставалось, кроме как принести тебя в замок. Сабо в ужасе уставился на женщину. — С-странствующий оборотень? Укусил меня? — нарастающая паника так и читалась в его глазах. — Значит я тоже стану оборотнем! — О, нет, дорогой… Сабо выдохнул… — Ты им уже стал. И тут же в ужасе взглянул на мило улыбающуюся женщину. — Ты очень мило выглядишь с этими ушками. Просто очарователен. И цвет твоей шерсти такой необычный. Не так-то много оборотней могут похвастаться светлым цветом своего меха. Мальчик в панике схватился за голову. Нащупав руками волчьи уши, он до боли сжал их и потянул вниз, словно надеялся, что они оторвутся и все это окажется глупой шуткой. Но боль говорила об обратном. — О нет. Нет-нет-нет! — В чем дело, дорогой? — Я теперь оборотень! У меня теперь нет дома! Родители ни за что не позволят мне вернуться! Более того, я уверен, что они объявят на меня охоту или что-то в этом роде если увидят! — Что?! Какой кошмар! — в сердцах воскликнула Руж, прикрыв рот от ужаса. — Не принять своего ребенка, только потому что он стал оборотнем?! Возмутительно! — Почему Вы так реагируете на это?! — удивлённо воскликнул Сабо. Его волчьи уши прижались к голове и он, поджав колени к груди, спрятал в них свое лицо. — Разве вы не должны бояться меня?! Я стал монстром! Повисла недолгая тишина, за время которой Сабо показалось, что это все дурной сон и он сейчас проснется в сарае. Но внезапное нежное прикосновение к его голове, вывело его из транса. Он осторожно поднял голову и вопросительно взглянул на женщину. От ее ласковой улыбки по телу разливалось тепло. — Если ты монстр, дорогой, то и все мы тут монстры, — Руж широко улыбнулась, демонстрируя острые клыки. Сабо удивлённо раскрыл глаза, осознав, что перед ним вампир. — И если тебе некуда идти, то ты можешь остаться здесь. Я и Роджер будем рады ещё одному сыну, Рейли будет счастлив обзавестись учеником, а у Эйса появится брат. Мы будем тебе семьёй не по крови, но по духу. Сабо не верил своим ушам и все ещё ошарашенно смотрел на женщину перед ним. Руж негромко рассмеялась, над растерянным выражением лица мальчика. Она пересела к нему на кровать и нежно обняла маленького волчонка, прижимая к себе и ласково ероша его волосы. — Ни о чем не беспокойся, дорогой. Теперь ты дома. Сабо шмыгнул носом. Отчего-то он верил этой женщине. Он никогда прежде не чувствовал столько заботы по отношению к себе. И если чтобы к нему так относились необходимо быть монстром, что ж, он согласен им быть. Сабо тяжело вздохнул, но небольшая улыбка все же заиграла на его губах. Он так и не узнал, кто и зачем это сделал с ним. А также почему тот оборотень не бросил его, а пронес огромное расстояние, позаботился о его ране и вообще о нем, пока он был без сознания, и почему оставил лишь в землях клана Гол Ди. На эти вопросы не смог ему ответить даже Рейли. Но, чтобы не было на уме у того оборотня, Сабо практически сразу почувствовал, что благодарен ему. Жизнь под присмотром читы Гол Ди и Рейли была во много раз прекраснее его прежней жизни с его семьей. И пусть он не сразу нашел общий язык с Эйсом, но подружились они достаточно быстро и стали практически не разлей вода. Будучи «монстром» и живя с «монстрами», он стал во много раз счастливее. И уже практически проваливаясь обратно в безмятежный сон, Сабо не мог не задаться вопросом, а не сработает ли это и с девушкой, что так дорога его сердцу.***
Оставшиеся пару дней лечения прошли максимально тихо и без инцидентов. Сабо продолжал обворожительно улыбаться Луффи и вообще всячески оказывать ей знаки внимания (когда по близости не было никого из ее семьи), но из последних сил сдерживал себя, чтобы не перейти черту. Особенно сложно это становилось, когда девушка находилась к нему слишком близко. А с присущей ей любовью к объятиям и всяким отсутствием такого понятия как "личное пространство" слишком близко она находилась очень часто. Но из вариантов: признаться ей, что он безумно в нее влюблен и, схватив под подмышку утащить с собой не спрашивая, или медленно подвести ее к осознанию, что она для него значит гораздо больше, чем просто спасшая его девушка, и дать ей право выбора — он выбрал второй вариант. Но это не значило, что он не может медленно (настолько медленно, насколько его хватит) подводить ее к осознанию всей ситуации не здесь, а, скажем, на территории клана Гол Ди. Да, Сабо прекрасно отдавал себе отчет, что двух дней будет крайне мало. Поэтому ему в голову пришла мысль пригласить Луффи и всю ее семью отправиться с ним. И когда спустя пару дней вечером после ужина Чоппер объявил, что Сабо больше не нуждается в его лечении, оборотень высказал свое предложение. Они будут в безопасности в замке Гол Ди, так как он располагался достаточно далеко от линии фронта. В его голове план был идеальным. Он был уверен в его успехе практически на сто процентов. Тем более, едва он озвучил свои мысли, как увидел невероятно счастливое лицо Луффи. Девушка определенно была готова взорваться радостными возгласами. Но… какое-то неприятное предчувствие облезлой кошкой скреблось в его подсознании. И тот кошмарный сон, определенно был плохим знаком, потому что… — Мы никуда не пойдем с тобой. Потому что согласие Луффи еще не означало согласие ее семьи.