Хранители. Береги себя

      — Значит, ты бегаешь по утрам?       — И вечно этот удивлённый тон, — хмыкнула Кузнецова.       Некрасова отсылки к поттериане не поняла. Она оттянула карманы своей толстовки цвета хаки и осмотрелась по сторонам.       Ирина догадывалась о причине этого беспокойства, но с вводным курсом в новый мир не спешила. Она медленно опустилась на одно колено, завязала шнурок на кроссовках и также неспешно выпрямилась.       — Что это значит?       Спохватившись, Яна решила всё-таки переспросить и быстро отвернулась от мужчины средних лет, пробежавшего мимо неё и Иры. Вокруг мужчины, к слову, было приятное голубое свечение, на которое Ирина не обратила никакого внимания. Зато незнакомец едва заметно поморщился, бросив беглый взгляд на малиновый контур Кузнецовой. От Ирки тоже этот взгляд не ускользнул, и консультант ювелирного салона «Popoff» красноречиво посмотрела на мужчину. Яна без слов поняла, что Кузнецова считала, что голубое свечение незнакомец получил неспроста, оно было прямым отражением его сексуальной ориентации, во всяком случае, по экспертному мнению Ирки. Выписанный бонусом билет в пешее путешествие с сексуальным уклоном, подписанный рукой Кузнецовой, был отправлен уже в спину мужчине.       — Все удивляются, — ответила Ирина, когда Некрасова забыла про свой вопрос. — Шаст, Арсений. Матвиеныч тоже раньше удивлялся.       Благодаря рассказам Антона Яна ощущала себя излишне осведомлённой. Даже в этом невинном Ирином уточнении Некрасова услышала боль потери. Она потупила взгляд, когда Ира повернулась на неё — наверняка Антон ей всё рассказал.       — Я считаю, что любой хранитель должен быть в прекрасной форме, — продолжила Кузнецова, стянув светлые волосы в высокий хвост. — После твоего распределения я займусь твоей усиленной подготовкой, — пообещала девушка, нажав на чёрные часы популярного бренда на своём запястье.       — Подготовка светлых и тёмных хранителей чем-то отличается?       — Нет.       Ира приготовилась бежать и посмотрела на Некрасову. Та неуверенно обернулась на утренних посетителей парка и вернула взгляд коллеге, как бы спрашивая, действительно ли Кузнецова собиралась завербовать её в свою секту бегающих по утрам. Ирина жестом пригласила Яну присоединиться, и девушка коротко кивнула.       — Почему тогда ты займёшься мной только после распределения?       Последнее слово Яна произнесла вопросительно то ли от того, что не была уверена, что правильно применила его, то ли дыхание начало сбиваться в самом начале бега.       — Потому что пока что мне лень, — парировала Кузнецова, заставив Некрасову улыбнуться, и девушки свернули на немноголюдную тропинку. — Ян, можно я уточню, ты вообще понимаешь, кто такие хранители?       — Если честно, то не совсем, — смущённо призналась девушка.       — Хранители — это люди, наделённые особым даром.       Яна коротко кивнула, даже не повернувшись на Ирку. Слышали, знаем. Об этом как раз говорил Арсений Сергеевич после того, как на них с Антоном напали.       — В обязанности хранителей входит сохранение мира на земле, правда, достигается этот мир разными способами, специфическими для каждой стороны способами. Имена всех будущих и действующих хранителей записаны в Книге Хранителей, о которой тебе говорил Попов. Своеобразная перепись хранителей находится у старшего хранителя.       — Старшего? — удивилась Яна.       — Это образное название, — пояснила Кузнецова. — Его так называют, поскольку он контактирует с правительством.       Некрасова не удержалась и всё-таки развернулась на Ирку, чтобы проверить, не врала ли она. Ирина сохраняла спокойный вид, даже её дыхание во время бега не срывалось.       — Президент нашей страны знает, что существуют такие люди? — уточнила Некрасова, ощутив ноющую боль в боку.       — И других стран тоже, — кивнула Ирка. — Я сама относительно недавно об этом узнала от Арсения. В Питере с подготовкой хранителей всё намного проще. Мир хранителей мирно сосуществует с миром обычных людей и, естественно, хранители взаимодействуют с сильными мира сего, в первую очередь, с правительством и местным управлением. Долгие годы использовали эту связь во вред, вспомни мировую историю, сейчас хранители стали серьёзнее относиться к своим способностям.       — То есть, — Некрасова отважно игнорировала одышку, но Ира сбавила темп, — есть какой-то старший хранитель, который связан с президентом, — Ирина кивнула. — И у него есть волшебная книга с именами всех хранителей, — снова кивок. — И время от времени в этой книге появляются новые имена.       — Да, обычно такая информация держится в секрете, но с тобой и другими хранителями произошла утечка, и Попов узнал несколько имён из списка. У него вроде кто-то из старых приятелей в нашей администрации работает. А потом ты пришла к нам в салон, — Некрасова нахмурилась. — Всё, что тебе нужно знать, это то, что хранители сохраняют баланс вселенной, — поспешила заверить её Ирина. — Всё, — она рассекла воздух перед собой. — Твоя будущая задача — баланс. В политику не лезь.       — Ты же понимаешь, что сейчас ведёшь себя как препод из института, который просит выкинуть из головы всё, чему учили учителя в школе? — неожиданно хихикнула Янка. — Правда, препод в школе тоже ты.       — Ян, я подруга Антона. И я догадываюсь, как он может всё объяснить, — напомнила Кузнецова. — Я постаралась в общих чертах, без углубления в историю. Хранитель — человек с даром. Обращение, — торжественно объявила Ира и повернулась на Некрасову.       — Ну, — развела руками девушка, пытаясь подобрать слова. С терминами у неё никогда не ладилось, без «ну», «типа того», «короче» терминология в её мире не существовала, — то, что случилось со мной. Смерть. И вот она я, хранитель, — с нервной усмешкой подытожила Яна, поймав на себе обеспокоенный взгляд Иры.       Кузнецова хмыкнула и поджала губы.       Яна внезапно осознала, что при общении с Кузнецовой не было никакого дискомфорта, и она могла всё объяснять доступными словами.       — Ладно, пусть будет так. Становление или распределение. Тот этап, на котором ты сейчас. На данный момент от каждого твоего поступка зависит, каким хранителем ты станешь. Светлым или тёмным.       Некрасова кивнула, с натяжкой можно было сказать, что она всё поняла.       — Итак, — Ира хлопнула в ладони, не останавливаясь, — Шаст вчера рассказал тебе, что существует два типа хранителей?       В голосе Ирины не было никаких претензий, а сказанная фраза не подразумевала продолжения: «а заодно сообщил, что я встречалась с Матвиенко, и ты теперь кидаешь на меня сочувственные взгляды».       — Хотя я думаю, что это для тебя очевидно стало ещё в салоне, когда Антон заявил, что он в отличие от Арса светлый, — хихикнула Кузнецова. — Светлые и тёмные хранители являются доминирующей формой хранителей, но существует ещё одна форма, результат их союза.       — Есть ещё кто-то? — тихо уточнила Яна, ощутив, что земля уходила из-под ног — сколько всего ей ещё предстояло узнать.       — Да. У хранителей очень весёлая генетика, — заверила девушку Ирка.       Некрасова обрадовалась, что Ирка закончила проверять её понимание нового мира. А ещё она не вдавалась в подробности, о чём ещё успел Яне сообщить болтливый Антон.       Расслабившись, Яна попыталась выровнять дыхание, боль начала отступать.       — Любое становление хранителя происходит после его обращения, то есть, смерти, — продолжила Ирина. Она не говорила тише, когда мимо девушек кто-нибудь пробегал. — Пусть думает, что мы обсуждаем сюжет нашумевшего бестселлера, — хмыкнула Ирка, когда Яна развернулась на полную женщину, которая, в свою очередь, с подозрением посмотрела на двух девушек, беседовавших о смерти. — Тот тип хранителей, который шутка генетики, существует без обращения и распределения. Про эти случаи-исключения тебе расскажут Арс и Шаст.       — Они тоже будут принимать участие в моём обучении? — ужаснулась Яна.       Она не знала, обрадовал или огорчил её этот факт. Ира ограничилась коротким хмыком, и Некрасова догадалась, что один из будущих учителей явно был не в восторге. Скорее всего, тот, который вчера с большим удовольствием трепался про жизнь других.       — Разделение на светлых и тёмных хранителей не подразумевает полного совпадения с разделением на хороших и плохих.       Голос Ирины неожиданно стал приятной усладой для ушей Некрасовой. Ира, в отличие от Шаста, не перескакивала с темы на тему, лишь вставляла необходимые уточнения, определив базовые знания Яны.       — Мир хранителей не подчиняется законам математики, где «светлые = добрые, а тёмные = злые». Здесь это так не работает, — сладкий, бархатистый голос приятно обволакивал Некрасову. Она лишь коротко кивала, когда Ира бросала на неё быстрые взгляды. — Светлый хранитель может спасти одного человека от смерти, нарушить при этом баланс вселенной и поставить под угрозу жизнь всего человечества. Тёмный может стать причиной несчастного случая и при этом сохранить тот самый баланс. И наоборот. Я думаю, что принцип понятен?       Ира повернулась на Некрасову, и та снова кивнула.       — Хранители существуют давно, и как такового табу на огласку наших способностей нет. Мир хранителей легко может быть открытым для простых смертных, — Кузнецова еле сдержалась, чтобы не обозвать людей «магглами», но подозревала, что Некрасова, скорее всего, не поймёт новой отсылки. — Как он уже открыт для нашего правительства. Но большинство хранителей предпочитает держать свой статус в тайне, потому что соблазн воспользоваться нашим даром слишком велик, как показала история. Подходить к каждому человеку, который подозрительно смахивает на хранителя, небезопасно, поскольку в девяноста девяти случаях из ста ты рискуешь попасть в заведение с мягкими стенами, поэтому мы можем друг друга отличать по аурам.       — Свечение вокруг человека, — догадалась Яна.       Ира широко улыбнулась и кивнула, подтвердив догадки спутницы.       — С цветовой гаммой аур всё проще простого. Аура светлого оттенка принадлежит светлым хранителям, тёмные тона — тёмным хранителям.       — Значит, тот мужчина светлый? — посетившее осознание развеселило Яну.       — А ты думала, что у него аура голубая, потому что он пидорас? — не стеснялась в выражениях Ирка, и Некрасова громко рассмеялась. — На самом деле светлые и тёмные хранители сохраняют между собой паритет, брезгливые и презрительные взгляды не приняты в нашем обществе. Но некоторые особы… ладно, — Ира остановила себя раньше, чем начала переходить на личности. — Сворачиваем на центральную аллею, — скомандовала Кузнецова. — Что ты видишь?       Некрасова растерянно посмотрела на Ирку. Её спокойный, приятный голос завораживал и заставлял внимательно слушать, отодвигая на второй план действительность, поэтому Яна не сразу вернулась в реальность. Ничего удивительного, что Арсений взял Ирку продавцом к себе в ювелирный. В редкие совместные смены Некрасова наблюдала за работой Кузнецовой, как покупатели буквально в рот девушке смотрели, смакуя каждое сказанное слово. Сейчас Яна в полной мере ощутила магию Иркиного голоса на себе.       Кузнецова красноречиво приподняла одну бровь, и Яна, встрепенувшись, отвернулась от коллеги. К удивлению девушки, центральная аллея была многолюдной для раннего утра. Некрасова поразилась, когда поняла, что каждого второго посетителя парка обволакивало цветное свечение. Девушка невольно охнула, зачарованная буйством цветной палитры, раскрывшейся перед ней.       — Ты художница, да? — догадалась Ира. Смутившись, Янка кивнула. — Это видно. Обычно новеньких пугают яркие краски в сером мире. Меня пугали, если честно, — призналась девушка.       — Из дома это выглядело совсем по-другому, — пробормотала Некрасова. Ира улыбнулась — она наверняка знала, куда стоило вести Янку. — Хотя разноцветные лучи, тянувшиеся к небу, выглядели тоже эпично.       — Лучи скоро пропадут, — «обрадовала» Кузнецова. — И ауры со временем будут не так сильно в глаза бросаться, примелькаются. Сосредоточься, — Ирина мягко попросила, а не приказала.       Подобно прилежной ученице Яна искренне постаралась сосредоточиться, не до конца понимая, что хотела услышать Ира. Некрасовой было неловко разглядывать незнакомых людей. Немало смущал тот факт, что и эти люди, хранители, тоже видели что-то, когда смотрели на неё.       Яна поймала себя на мысли, что ей нравилось, что её обучением занялась Ирка.       Шастун, скорее всего, сейчас бы сумбурно всё объяснял, не вникнув в суть, накидывал сухие моменты.       У Арсения Сергеевича, конечно, был талант рассказчика, но самой Некрасовой находиться в его обществе было неловко, она его постоянно смущалась. Даже в этом обучающем тет-а-тете ей могло померещиться что-то интимное. Правда, мысль о том, что такому красивому мужчине она вряд ли могла понравиться, быстренько бы спустила её с небес на землю, как это сделал однажды Шастун, заявив, что никакая она не избранная.       Иркино обучение выходило ненапряжным, слова сливались в единую сказку, частью которой Яне суждено было стать, хотя интуиция подсказывала Некрасовой, что сказка не из тех, где «жили они долго и счастливо», а из тех, где «чем дальше, тем страшнее». Но новая информация неожиданно легко усваивалась, и за время разговора Некрасова не заметила, как её дыхание выровнялось. Она совсем немного отставала от темпа Кузнецовой.       Ирина не торопила, одним своим присутствием направляла Яну и внимательно следила за мыслями, бегавшими по лицу Некрасовой. Яна решительно кивнула и, не теряя темпа, с фальшиво-беззаботным видом начала изучать прохожих. Кузнецова улыбнулась — такая ученица ей нравилась.       — Что скажешь? — тихо напомнила о своём существовании Ирка, когда девушки свернули на безлюдную тропинку.       — Может, мне показалось, но… я вижу всего четыре цвета, — неуверенно проговорила Яна и взглянула на коллегу. Кузнецова кивнула, и Некрасова, осмелев, добавила: — Зелёный, голубой, малиновый и синий.       — Ты умница! — восторженно похвалила Ирка, и Яна насторожилась, был ли в сказанных словах сарказм. — С кого начнём? Светлые или тёмные?       Некрасова столкнулась взглядом с пробегавшим мимо парнем, вокруг которого витала зелёная аура. Молодой человек улыбнулся и подмигнул девушке, и Яна покраснела. Она быстро повернулась на Иру, но Кузнецова была занята своими часами.       — Тёмные, — решительно произнесла Некрасова.       — Врага надо знать в лицо, — усмехнулась Ирка, и девушка на неё вопросительно повернулась. — Да ладно, только не говори, что Антон не начал агитацию за вступление в партию светлых, — Ира, как мама провинившегося ребёнка, коим был Шастун, разумеется, покачала головой и посмотрела на Яну. — Если ты хочешь знать моё мнение, — начала Кузнецова осторожно, не отводя глаз от Яны. Некрасова молчала, и Ира восприняла это молчание за согласие, — то я считаю, что не хранитель выбирает сторону. Рано или поздно истинное предназначение хранителя одержит верх, — уклончиво пояснила Ирина, и в её голосе Яне опять померещилась наспех прикрытая боль. — Антон со мной, конечно, не согласен, но я думаю, что дар сам выбирает хранителя, он определяется поступками, образом жизни. Это несправедливо, когда человек вёл себя, как мразь, на протяжении всей жизни, а после смерти совершает пару хороших поступков и становится светлым хранителем. Или, напротив, человек не причиняет никому вреда, всю жизнь переводит старушек через дорогу, погибает, по непонятным для себя причинам оживает, не понимает, что происходит и ступает на шаткую тропинку… Боже, Ян, ты должна меня остановить! — звонко рассмеялась Ирина, и её побледневшие щёки как по волшебству зарумянились — Тёмные, значит? — переспросила Кузнецова, и Янка кивнула. — Пока вдаваться в мелкие детали не будем, объясню поверхностно, ты не против? — Яна пожала плечами. — Как ты уже знаешь, каждый хранитель обладает даром. И в зависимости от спектра возможностей этого дара хранителя можно считать общим, социохранителем, и персональным, алиохранителем. Пока всё понятно? — мягко улыбнулась Кузнецова, заметив ступор на лице подруги. — Это из латыни. «Социо-» — общий, «алио-» — личный, персональный.       Яна неуверенно кивнула.       — Социохранители оказывают влияние на всех людей, за редким исключением, персональные хранители тесно связаны чаще всего с одним человеком.       — Ир, ты в школе была отличницей, да? — отвлеклась Некрасова. Ира непонимающе посмотрела на девушку. — Просто у меня складывается ощущение, что я на уроке биологии учу царства, подцарства и далее по списку, — нервно усмехнулась Яна, взъерошив свою чёлку.       — Здесь больше на лекцию по психологии похоже, — хмыкнула Ирина. — Или историю. Если честно, — Кузнецову развеселила собственная мысль, — в мире хранителей ты волей-неволей подтянешь и латынь, и психологию, и биологию, и генетику. Тёмные социохранители, либо просто тёмные хранители обладают малиновой аурой.       Яна покосилась на свечение вокруг Иры, которое старательно игнорировала всё время.       — Да, я тёмный хранитель, — Кузнецова мастерски прикрыла появившуюся дрожь в голосе, и Некрасова мысленно прокляла в который раз за сегодня болтливость Антона. Лучше бы ей вообще не знать о том, как Ира стала тёмной. — Я могу влиять на судьбы всех людей, контролировать их эмоции. Отрицательные, конечно, — уточнила девушка. — Страх, испуг, гнев, возмущение, стыд, тревога, ярость, горечь, — навскидку перечислила Ирка. — В моих руках пульт от чужих эмоций, я могу прибавлять их или, наоборот, убавлять силой мысли и взгляда. Человек может рьяно прятать ту самую эмоцию, я всё равно её уловлю.       Некрасова вспомнила, как Ира смешно повела носом, когда сидела перед ней посреди торгового зала, засыпанного осколками.       — При эмоциональном воздействии, когда хранитель «подменивает» эмоции человека, у нас светятся глаза, — Ира сделала вращательный жест рукой вокруг своих глаз. — Усиление — темнеют, ослабление — светлеют. Светятся, разумеется, в тон ауры.       Яна понимающе кивнула, вспомнив, как преображались глаза Арсения Сергеевича, когда он пытался успокоить её после нападения. Во втором всплывшем воспоминании появился Антон, умело успокоивший её после аварии.       — Каждый хранитель обязан поддерживать свой дар. Про последствия «воздержания» я тебе попозже расскажу. Например, я подстраиваю мелкие гадости. Опоздание на работу, сожжённый завтрак. Но я свободный тёмный хранитель, — отчего-то уточнила Кузнецова. — У тёмных алиохранителей много названий. Одно из распространённых — солитёры. Они же тёмные одиночки или отшельники. Это хранители, унесшие за собой чужие жизни.       На секунду Ирка замолчала. Яна бросила на неё сочувствующий взгляд, еле сдержавшись от неуместной попытки приободрить её. Как вообще можно приободрить девушку, чей бывший возлюбленный теперь не узнавал её?       — Кстати, есть интересная версия, что не обязательно отнять чужую жизнь в момент обращения, — быстро взяла себя в руки Ирка, чем вызвала восхищение Некрасовой. — Я как-то слышала, что те, кто убил человека при жизни, но до обращения, тоже становились солитёрами. У них синяя аура, — Кузнецова взяла очередную выразительную паузу. — Тёмные одиночки — единственные хранители, которые могут чувствовать светлых алиохранителей, чьи эмоции и чувства скрыты от других, кроме новообращённых, конечно. Хранителем-отшельником можно стать только во время обращения, у них нет никакой промежуточной формы. Для солитёров жизнь хранителя больше наказание за забранную чужую жизнь, — с долей сочувствия заметила Ирина. — Пока в принципе всё понятно?       — Всё понятно ровно до того момента, пока по этой теме не объявят контрольную работу, — честно призналась Яна, начав путаться в новых терминах.       Хоть бы справочник с картинками дали что ли?       — Ориентируйся по аурам, — дала совет Ира. — Да и особо не парься над формулировками и названиями. Это тебе так, для общего развития. Все эти «социо-» и «алио-» давно устарели, одни просто тёмные, другие — солитёры. Светлые, — торжественно объявила Ирина, перешла на ходьбу и свернула к выходу из парка.       Яна поспешила за ней.       — Светлые социохранители, как и тёмные, оказывают влияние на судьбы всех людей. Они держат под контролем светлые эмоции людей. Симпатия, радость, восторг, удовольствие, восхищение, ликование, умиление, блаженство. Как и тёмным, им подвластен контроль над положительными чувствами. Цвет их ауры — голубой. Каждое их действие вызывает положительный результат для человека. Выигрыши в лотерею, сданные экзамены, то самое «пронесло» и «повезло». Это всё по их части. Социохранители, как тёмные, так и светлые, могут быть свободными, а могут быть привязаны к местам большого скопления людей.       Светофор мигнул зелёным человечком, и ювелирные консультанты поспешили на противоположную сторону.       — «Привязанные» хранители не видны простым смертным. Например, этот.       Ира поравнялась около женщины, окутанной голубым свечением. Щёки Яны покраснели, когда она поняла, что та посмотрела на неё, и девушка испуганно кивнула. Женщина, ожидавшая зелёного цвета светофора, проследила за взглядом Некрасовой, но никого там не увидела, и покрутила пальцем у виска.       — Не обращай внимания, — быстро шикнула Кузнецова. — Вот, кстати, её коллега, — Некрасова проследила за Ирининым взглядом и заметила, что в паре метров от светлого хранителя стоял тёмный хранитель, мужчина, окутанный малиновым свечением, похожим на Иркину ауру. — Паритет, — коротко пояснила девушка.       Яна внимательно посмотрела на двух хранителей, которые словно не замечали друг друга, смутилась, когда поняла, что привлекла их внимание и поспешила догонять Кузнецову, которая двигалась в знакомом направлении.       — Последний на сегодня вид хранителей это светлые алиохранители. Как я уже сказала, подобное название редко используется в быту. Гораздо привычнее называть их ангелами-хранителями или просто ангелами. Эти светлые хранители привязаны к определённому человеку. Их главная задача — защита своего подопечного. Посмотри на эту парочку, — попросила Ира.       Яна отвернулась от Ирки и увидела молодых людей. Девушка с зелёным свечением о чём-то весело рассказывала симпатичному брюнету с рюкзаком за спиной. Недавно проснувшийся парень отважно боролся со своей зевотой, наверняка пропустив добрую часть рассказа своей спутницы.       Завидев Иру, незнакомка напряглась и посмотрела на своего друга. Кузнецова подняла руки в примирительном жесте, и Яна улыбнулась. Парень, явно решивший, что виной немой перепалки стала ревность его девушки, улыбнулся подобно мартовскому коту, привлёк возлюбленную в свои объятия и поцеловал в щёку, пробормотав приятные слова. Девушка с зелёной аурой смутилась, а затем уже с сочувствием посмотрела на Некрасову, по-видимому, приняв Кузнецову не за самую удачную компанию для новообращённого хранителя.       — Между ангелом-хранителем и его подопечным прочная связь. Ангел насквозь пронизан чувствами и ощущениями своего протеже, из-за чего этот дар является самым опасным. Каждая простуда, каждая рана подопечного моментально передаётся его ангелу-хранителю. Умрёт подопечный, умрёт и ангел, — произнесла Ирина, и Яна, поёжившись, отвернулась и заметила цветное свечение впереди. — И этот вид хранителя единственный, у кого кроме дара, есть своя отличительная особенность, которую называют эссенция, от латинского — «сущность». Эссенция — это субстанция зелёного цвета, которая течёт внутри ангела-хранителя и поддерживает его жизнедеятельность, — Ира проговорила заученную фразу, будто вырванную со страниц словаря, — без эссенции ангел умирает…       — Для первого раза достаточно, — прозвучал знакомый бархатистый голос.       Ира, желавшая довести лекцию до логичного завершения, с недовольным видом замолкла.       — Доброе утро, Арсений Сергеевич! — растерянно поздоровалась Некрасова, повернувшись на начальника.       Во внешнем виде мужчины было что-то непривычное, что ярко бросалось Яне в глаза. Его улыбка не выглядела вежливо-деловой, обращённой начальником к его подчинённым. Он улыбался по-мужски красиво, улыбался красивым девушкам. Всегда напряжённый, погружённый в собственные мысли Попов был расслаблен. Он небрежно прятал руки в карманах своих тёмных джинс с прорезями на коленях, опираясь на свой чёрный лексус. Чёрная толстовка без принта, шнурки которой были завязаны под горлом мужчины, не выглядела на нём нелепо, хоть Яна и привыкла обычно видеть директора ювелирного салона в рубашках.       Встретившись с изумлённым взглядом Попова, Некрасова поспешно перевела взгляд на его ауру холодного синего цвета. Если бы не знать, что такое свечение было даровано мужчине после обращения, Яна бы решила, что он подбирал её под свои глаза. Вспомнив печальные обстоятельства, при которых мужчина стал хранителем-солитёром, Некрасова смутилась и спряталась в рукавах своей толстовки.       Воспользовавшись растерянностью Яны, Ира обменялась коротким взглядом с мужчиной. Попов жестом остановил Кузнецову, которая собралась отчитаться ему о проведённом вводном уроке.       — Всем кофе за мой счёт!       Некрасова подняла глаза, наблюдая, как по ступенькам кофейни, около которой стоял дорогой автомобиль Арсения Сергеевича, вальяжно спускался Шастун. Она вдруг пожалела, что рядом нет Щербакова, который бы удачно пошутил о том, что оба мужчины по глупому совпадению оказались здесь вместе.       — Капучино с карамельным сиропом для сладкоежки Ирки, — невозмутимо болтал Шаст, вручив напиток Кузнецовой. Та поблагодарила парня. — Двойной американо для Арсена, — исковеркал он имя начальника и протянул ему пластиковый стаканчик, — и латте для нас с Янчиком.       Некрасова, которой пришлось рано встать для вводной лекции, еле переборола желание послать Шастуна в задницу, ограничившись недовольной гримасой, сделав вид, что не услышала, как хихикнули Ирка и Арсений Сергеевич. Шастун непонимающе хлопал глазами и протягивал ей стакан с кофе, единственный, на котором было выведено «Янчик». Процедив благодарность сквозь зубы, Некрасова приняла латте и обняла стакан с горячим напитком двумя руками.       — Ну, как тебе Ирка в качестве лектора? — весело поинтересовался Шаст, словно Кузнецова не стояла в шаге от него, и была возможность посплетничать. — Я лично считаю, что зануда жуткая, — «по секрету» добавил он, и Ирина ласково потрепала его взъерошенные волосы.       Яна хмыкнула. Интересно, представляла ли сейчас Ирка, что дарила свои прикосновения Матвиенко, а не своему другу. Попов посмотрел на неё из-под ресниц, и девушка догадалась, о чём опять подумал её начальник.       — Ладно, — строго произнёс Арсений, метким броском отправив пустой стакан в урну. Каким-то магическим — а, может, хранительским? — образом мужчина трансформировался в начальника. — Через два часа жду вас на работе, — Яна удивилась, когда поняла, что мужчина обращался к ней и Ирке. — Несколько смен будешь работать с Кузнецовой.       Некрасова послушно кивнула, лишь предположив, с чем могло быть связано изменение графика, хотя вариантов было не так уж и много.       — Поехали, Шаст, — приказал он Антону, и тот издал протяжный стон. — Два часа, — напомнил мужчина девушкам прежде, чем сесть в машину.       — Целая вечность, — кокетливо усмехнулась Ира.       Некрасова бросила недовольный взгляд на Шастуна, который нарочно задел её плечом, заговорщицки подмигнул и запрыгнул в автомобиль Попова.       — Не хочешь ничего спросить?       Яна боковым зрением видела Ирину, которая поравнялась с ней и, как и она, проводила отъезжающий лексус взглядом. Повернувшись на Кузнецову, Некрасова улыбнулась и отрицательно покачала головой. Она поняла, что про зелёную ауру Шастуна лучше не спрашивать.