Здесь так красиво, я перестаю дышать. Звуки на минимум, чтобы не мешать. Эти облака - фиолетовая вата. Магия цветов со льдом в наших стаканах.
Flashback Море, пляж, вечернее небо и солнце, алкоголь... Любовь. Два парня сидят на тёплом, прогревшимся золотистом песке, обнимая друг друга. Точнее, один сидит на коленях второго. Они просто молчат, наслаждаясь звуками прилива волн, тихим шёпотом ветра... Ларри прикрыл глаза, прислонившись щекой к груди Сала, слушая спокойное биение сердца и приобнимая его за талию. Голубоволосый, спиной упираясь об невысокое дерево, одной рукой зарывался в длинные волосы возлюбленного, пропуская их между фалангами длинных пальцев. Он улыбался, смотря на своё единственное чудо, чьи глаза при солнечном свете были нереально красивыми, казались золотистыми. Они выбрали самое уединённое место на одном из пляжей Сельшейских островов. Тут их никто не найдёт и не потревожит, а главное — они проведут здесь целое лето! Ну, точнее два месяца, а в августе они полетят на самолёте в Лондон, а потом уже и домой, в Америку. Но это настоящий рай на этих островах, откуда просто не хочется уезжать, хотя после такого небольшого приключения всё равно останутся приятные сердцу воспоминания. Особенно, если его ты провёл в окружении любимого человека. — Может пойдём поплаваем? — прервал тишину Сал, губами касаясь макушки шатена. Тот открыл глаза, сильнее прижимаясь к груди Фишера, чувствуя некую защищённость и безопасность. — Мне холодно. — Хитрец, я знаю, что ты притворяешься, — парень резко схватил за бока Ларри, отчего тот подпрыгнул у него на коленях. Сал стал щекотать шатена, одновременно смеясь. Он повалил его на песок, нависнув над ним и не переставая щекотать. Теперь тихая, спокойная идилия превратилась в весёлую игру. Они смеялись, катались по песку, жили той жизнью, которая вряд ли достанется кому-то ещё. У них не было какого-то тайного стыда, никогда не скрывали свои отношения, ведь какой смысл в этом? В нашем мире появилась неприязнь к представителям нетрадиционной сексуальной ориентации, а некоторые даже в открытую заявляют об этом. Родители и общество часто говорят нам, что любить представителя своего пола — «Это табу, так нельзя!». Они приводят нас к мысли, что это неправильно, плохо. Но это не совсем так. В каком-то смысле это прекрасно. У каждого человека есть свободное право выбора, его никто не должен упрекать в чём-то или заставлять что-то делать. Да, есть те страны, где отсутствует понятие «выбор», много стран, где родители принимают решения за своего ребёнка, но до определенного возраста и так далее. Но если ты любишь человека, который не является представителем противоположного пола, то что? Если душа тянет, рвётся к любимому человеку, то неужели можно сказать «Хватит! Прекрати! Это неправильно!»? Да, драму тут можно сыграть хорошую, но это реальность. Жаль, что этого никто не понимает... — Л-ладно, Сал, я сдаюсь! — смеялся Ларри, извиваясь под парнем, — Остановись! Мне щекотно! — Окей, но обещай мне, что пойдёшь и поплаваешь. Без всяких «но» и «не хочу»! — шатен весело кивнув, пытаясь легонько оттолкнуть от себя навязчивого парня, который и не собирался слезать. Издав лёгкий смешок, голубоволосый встал с Ларри, протягивая ему руку. Тот ухватился за неё, переводя дух после нескольких минут непрерывного смеха. На щеках распустились розы, глаза искрились, а добрая, весёлая, жизнерадостная улыбка так и не сходила с лица, играя на малиновых губах шатена. Сал любил, когда Ларри улыбался как ребёнок, ведь в эти моменты он казался лучиком яркого солнца, которое Фишер так хочет украсть и не отдавать никому. Его маленький лучик солнца, что принадлежит только ему и никому более. Сал снял с себя белоснежную футболку, оголяя натренированный мужской торс, при виде которого Джонсон начинал в буквальном смысле таять. Он часто думал, что если бы рядом с ними жил древнегреческий бог Аполлон, то он просто лопался бы от зависти, видя полуобнажённого Сала Фишера. Как хорошо, что у Ларри есть свой личный Аполлон, который красив и телом и душой. — О, Боже, ты такой... — с восхищением проговорил шатен, приблизившись, водя пальцами по рельефному прессу. Его щёки пылали, что очень сильно нравилось голубоглазому. — Стараюсь для тебя, малыш, — подмигнул парень, не удержавшись от поцелуя в губы. В это время его осенила одна очень хитрая идея. Держись, Ларри! Он стал снимать с него одежду, толкая к воде. Вот уже летняя рубашка, благо он сегодня решил надеть именно её, падает на песок, а следом и шорты, доходившие кареглазому до колен. Всё это Сал делал ловко, не отрываясь от губ любимого, заигрывая с ним. И когда он почувствовал, что кислорода становится всё меньше, то бесцеремонно разорвал поцелуй. Не успел шатен опомниться, как был поднят на руки. Всё, попался! Теперь Сал его точно не отпустит — разве что в воду! Он нёс его прямиком к воде, крепко сжимая тело Джонсона. Тёплая, нагретая жарким солнцем вода стала приятно ласкать ноги голубоглазого, но тот лишь улыбался, страяясь раньше времени не окунуть кареглазого. Последний что-то бормотал, наверно, прося остановиться, но Сал Фишер не был бы Салом Фишером, если не исполнял свои задумки и прихоти. Он спокойно шёл вперёд, немного ослабив хватку, так как Ларри уже перестал сопротивляться. Ну, конечно, как можно противостоять этому дьявольски сильному и красивому парню с настоящими голубыми волосами? Никак. Когда вода достигла груди парня, то он отпустил шатена, отчего тот с громким шумом упал в воду. Весёлый смех разнёсся по пляжу, а потом к нему прибавился ещё один. Им двадцать лет, они счастливы и безумно любят друг друга... Наступила ночь. Звёзды как белоснежные жемчужины в беспорядке рассыпались на чёрном бархате. Вода поблёскивала при лунном свете, стала естественного тёмного цвета с сверкающими проблесками. Ночные цикады заливались своими многочисленными песнями, чаруя людей. Звук прибоя не утихал, повинуясь дуновениям ветра. Всё было как в заколдованном мире, где деревья стали тёмными силуэтами и смотрелись весьма загадочно на фоне ночного неба. Сал лежал на песке, о чём-то думая, а его рука покоилась на талии Ларри, прижимая его к себе. Внезапно, лёгкая улыбка скользнула на лице голубоглазого и он, сильнее прижав к себе шатена, поменял расположение их тел, теперь оказавшись сверху. — Сал? — удивлённо спросил Джонсон, открыв глаза. — Помолчи, — отрезал Фишер, заглядывая в эти любимые, солнечные, карие глаза. Кончиками пальцев он нежно провёл по виску, спустившись к подбородку и остановившись на губах, недолго думая, впился в них. Пальцы перешли к шее, став массировать кожу. Ларри ответил на поцелуй, невольно простонав, когда ловкие пальцы забрались под спину, заставляя прогнуться дугой. Он обхватил его за плечи, вцепившись ногтями в кожу. Он понял всё без слов. Они целовались под покровом ночи, лаская друг друга. Фишер сходил с ума, когда Джонсон стонал, выкрикивал его имя, просил не останавливаться. Капелька пота медленно стекла по руке голубоглазого, съехав куда-то в сторону и капнув на живот кареглазого. Их не интересовало и не смущало то, что кто-то, какой-нибудь человек, который просто решил прогуляться ночью, застанет их, занимающихся любовью прямо на пляже. Сейчас ничто не помешает им наслаждаться друг другом, кайфовать от этих безумных, страстных действий, ощущений, слов. Пускай весь мир катится к чертям! Сейчас они с головой окунулись в эту любовь, забыв про всё на свете, про то, что утром проснутся на пляже совершенно голыми, про то, что один из них будет краснеть, думая, что за ними подсматривали, ведь стоны разносились по всей округе... Но на данный момент их это абсолютно не смущает и не заставляет прекратить начатое... Они даже хотят, чтобы это продолжалось вечность... Конец Flashbacka. — И даже эти воспоминания не заставили тебя одуматься?... — спросила Эшли, смотря на Сала. Ни один мускул не дрогнул на его лице. Он вновь смерил девушку холодным взглядом, — Но как... Что было после того, как вы расстались? Неужели он не пытался тебя остановить? — Он звонил несколько раз в день, но я не отвечал. Весь телефон был забит только его сообщениями и поэтому я ставил его (телефон) на беззвучный. Я не хотел разговаривать с Ларри, слушать его откровения с извинениями. После того, что он натворил, мне, конкретно, не хотелось даже просто встретиться с ним, тем самым разъяснив ситуацию. Что было после того как я его изнасиловал? Ничего. Я просто оставил его, собрал вещи и уехал, оставив ему немного денег. И всё. — Он, наверно, искал тебя... — Естественно. Не раз мне приходилось менять своё место жительства. Он ещё как искал, расспрашивая всех моих друзей и знакомых, даже моему отцу не побоялся задать вопрос «где Сал?». Я давно знал, что он был очень напористым парнем, всего добивавшегося любой ценой. Но это порой раздражало. Вот почему я и выбрал именно этот город. Здесь он меня не найдёт. Если только папаша не проболтается. — И ты до сих пор не волнуешься за него?... — Нет. Какая разница, где он и с кем он. Мне абсолютно наплевать, чем он сейчас занимается, ищет меня или нет. Когда любишь человека, то забываешь о его обратной стороне, вооброжаешь, что он ангел во плоти, любишь его, бережёшь как зеницу ока, забывая обо всём на свете. Я всегда сравниваю влюблённых людей с наркотиками: сначала ты начинаешь безумно кайфовать, с каждым разом увеличивая дозу, а потом погружаешься в мир боли, чувствуя как сердце падает вниз, разбиваясь подобно стеклу, когда твоя половинка говорит тебе «нет». Люди, как наркотики, несущие кайф и боль, от которых невозможно отказаться. Правда, не все наркотики приносят дикую боль. Ларри был для меня наркотиком, который я постоянно принимал, упивался им. Я как наркоман, попадал в мир вечного счастья, в тот мир, где нет боли и слёз, в тот мир, где были только я и он. А потом я словно очнулся с болью во всём теле, от которой до сих пор не могу убежать, — он наклонился вперёд и девушка ощутила горячее, обжигающее дыхание рядом с ухом. Запах одеколона усилился в разы, давая новую волну приятных ощущений, после чего мурашки табуном пробежали по телу, когда парень шёпотом продолжил, — Но он для меня остаётся тем самым наркотиком, который я шесть лет принимал без остановки. Он резко отстранился и встал, протянув руку Эшли. Но она не приняла этого жеста, окунувшись в ранее сказанные слова Сала Фишера. Вместе с ним она вышла из бара и парень, выключив свет и закрыв здание на ключ, поравнялся с девушкой, засунув руки в карманы. Он решил проводить её, ведь уже позднее время и мало ли кто сейчас шатается по улицам Провиденса. Она ничего не сказала, лишь пожала плечами. Она размышляла над словами парня, который сейчас не был настроен на более подробное объяснение. С одной стороны он где-то в глубине души продолжает любить Ларри, а с другой — старается не искать встреч с ним и игнорирует все звонки с сообщениями. Хотя, это обычная ситуация, которая происходит с некоторыми парочками. Они шли по тёмным ночным улочкам, думая над чем-то своим и не решаясь продолжить разговор. Хотя, в принципе, о чём говорить? Сал приобнял девушку за плечи, понимая как она началась ёжиться от холода. Та даже не сопротивлялась, а, наоборот, примкнула к нему, чувствуя тепло и защищённость. — Ну вот и всё. Мы пришли, — она открыла глаза, ведь по дороге немного прикорнула на плече Фишера. Девушка отошла от него, но тот не отпускал её. Она удивлённо взглянула на него, но он лишь усмехнулся, чем напугал её. При свете фонаря он казался дьяволом, — Я повторю, если ты забыла: проболтаешься кому-нибудь, то тебе несдобровать. Он сжал её плечо, с холодностью смотря на неё. Она отпрянула, чуть не упав на порог своего дома. Сал Фишер повернулся и ничего не говоря, скрылся в темноте...Девочка - пятница, не хочет быть сегодня одна. Какая разница где я, не отвечаю на номера. Можешь даже не набирать, можешь даже не набирать. Тут угорать, я хочу угорать.