Его молчание

Тишина поглощала всё. Она мучала, доводила до сумашествия, заставляла представлять самое ужасное, пока в голове то и дело всплывали воспоминания недавнего Хэллоуина. Той проклятой ночи, когда вся волшебная Британия погрузилась в своё затяжное замешательство. Люди буквально не знали, что им делать: радоваться, устраивать праздник или же скорбить о смерти Поттеров. Лишь немногие вопреки остальным не могли перебороть слёзы. Эти горькие, неугомонные, просто пробирающие до дрожи слёзы. На них сознание потери нахмынули волной, сбивая с ног и поглащая в пучину неизвестности. Похороны не заставили себя ждать и, к сожалению, не оправдали ожиданий общественности. Разве такого заслужили основатели Ордена Феникса, храбро возложившие свои собственные жизни на алтарь, дабы спасти чужие? Всё было слишком секретно, тихо, даже скромно. Если ненадолго закрыть глаза, то ненароком получалось даже забыться, конечно же, до первого неуверенного взгляда в сторону огромного количества белых лилий, что своим присуцтвием словно напоминали всем собравшимся о истиной причине столь срочного сбора абсолютно разных по всем критериям волшебников. К слову, провожали их всего несколько человек, отчего прощание вышло слишком безмолвным, почти молчаливым, но зато пронеслось в одно мгновение, что не удивительно, ведь практически каждый приглашённым был взвинчен до предела. Вся эта суета, казалось, не смогла увлечь за собой только одного мага. И, пока все расходились, он стоял на своих ватных ногах, провожая белобородого директора пустым взглядом, лишь бы тот вновь не зацепился за вскопаную подле памятника землю. Безжалостный ветер путал волосы, дуя прямо в изуродованное страшными шрамами лицо. По его телу словно разливался холод, даже отдалённо не сравнимый с могильным. Все невыраженные до этого чувства кричали в нём, хотя больше всего сейчас хотелось бы зажмурить глаза и просто закричать так, чтобы оглохнуть от собственного крика. Жаль сил не осталось, как, собственно, и храбрости нарушить их покой. — Джеймс, Лили… — прозвучало невероятно надрывно, — Что мне теперь делать совсем одному..? Вы же оба обещали..что мы встретим победу вместе,— тишина вновь наполнилась напряжённым молчанием, словно давая шанс для ответа, которого, вполне ожидаемо, не последовало. Бессонная ночь дала о себе знать, притупив не только некогда богатый словарный запас, но и ощущения, ведь он поначалу даже не заметил мягкую тёплую ладонь на своём подрагивающем плече, вскоре сменившуюся на плотную ткань чёрной как полуночная мгла мантии. — Она не простила тебя.. — не поднимая головы, прохрипел частично пришедший в себя Римус. — Потому что я не имею права на прощение. Этот человек пришёл сюда чёрной тенью, так же и удалился, оставив последнего марадёр в гнетущем одиночестве.