— Мам, я хочу пойти с тобой... - прозвучал тонкий и едва различимый детский голосок.
Бронах глубоко вздыхает и прикрывает глаза, плавно поворачивая голову в сторону девочки. Её точная копия и такая же белоснежная шубка, как и она. Сирша, её дочка, её маленькая девочка - как же мать переживала за свою дочь и старшего сына. Оставив их одних на Коннора, шелки отдалась океану, позволяя забрать свою сущность человека на шесть долгих лет. Такова была цена шанса обрести когда - то семью с человеком. Сложный и невыносимый этап жизни шелки, который каждая из них проходила с момента встречи своей истинной половинки и до рождения детей. Не покидать сушу, привыкать к непростой человеческой жизни, забыв о преображении. Звучало как проклятье- а ведь оно и было таковым.
Сирша смотрит на мать большими карими глазами, горящими и пылающими огнем жизни, еще не познавшими горесть и одиночество океана, но терпеливо и упорно выжидающие справедливый ответ.
"Сирша, у тебя есть выбор: пойти со мной или остаться с братом и отцом, но покинуть мир шелки навсегда. Ты не сможешь меня больше видеть".
Сирша считала, что поступила правильно. Юная шелки еще не понимала, насколько мог быть жесток этот огромный мир, не понимала, что ждет впереди, что сейчас она подписывает себе приговор. Она смело и решительно взяла руку матери. Взгляд метнулся к брату. Бен был озадачен, однако во взгляде читалась ненависть к самому себе. Почему? Может потому, что все эти годы он гнобил и унижал сестру, не хотел возиться с долгожданной младшей сестрёнкой, обвиняя её во всех неудачах, вешая вину за уход матери из семьи. Хотя, он мог потратить время на то, чтобы стать самым лучшим старшим братом, как некогда мечтал поступить. Клялся Бронах, уверял, что станет героем и рыцарем для сестры, будет любить больше всего живого на свете, но... Уход матери, самобичевание отца, ненависть к сестре - они стали смертными грехами души. И только после пережитого приключения, когда жизнь Сирши буквально увядала на его глазах, когда именно он ринулся в морскую бушующую пучину, не боясь задохнуться на глубине, ради того, чтобы достать волшебную шубку младшей, холодное сердце Бена словно растаяло. На душе нещадно скребли кошки, вонзая острые когти в самые больные воспоминания о проступках, открывая ему снова и снова отрывки, когда сестра терпела все его выходки и все равно оставалась верна старшему, заботилась и защищала, хотя... Все должно было быть наоборот! Черт возьми, почему он не смог раньше понять это? Почему потерял все шансы на мечты, нарисованные в мыслях и снах: как они бы вместе играли, рассказывали друг другу истории про сказочных великанов, про ведьму - сову, отнимающую эмоции и обращающую в камень жертв, про псов, способных обогнать ветер... Глаза намокли. Предательски зажмурившись, Бен закрывает лицо руками. По щеке скатывается горькая слеза разлуки, слышится тихий всхлип, а парень опускается на колени, сгибаясь пополам.
— Бен, - раздался мягкий голос рядом со светловолосым мальчиком, — вытри слезы, сынок.
Бронах по - матерински поглаживает чужую макушку, вороша непослушные, растрепанные в разные стороны волосы, что промокли и стали липкими от соленой воды. Тело содрогалось от всхлипов, а мать все также ласково звала Бена, нежно поглаживая. Это ведь не конец истории, хотя
Бен ощущал, как сердце разбивается на множество мелких осколков и иглы вонзаются в него, после выбора Сирши. Она уходит... Она покинет его навсегда... Она больше не улыбнется ему...
"Она чуть не погибла на моих руках"- думал Бен, жмурясь да роняя скупые слезы. Бен даже не знал, что расставание с сестрой будет невыносимым, а ведь раньше он думал иначе, хотел избавиться от нее. А что теперь? Что теперь делать?
Юная шелки подходит к старшему брату, касаясь его руки тонкими изящными пальчиками, холодными и сухими, сжимая руку.
— Братик, - полушепотом говорит она, а на лице появляется слабая улыбка. Бен чувствует, как по коже проходят мурашки. Непривычно слышать ее голос после шести лет молчания, непривычно слышать от нее "братик". Нет, он не достоин даже и думать о прощении за содеянное. Однако, беря себя в руки и поднимая взгляд на младшую, Бен вздрагивает и невольно чувствует смущение. По Сирше видно: сожалеет о потерянных моментах детства, — Мы увидимся, - говорит она.
Сестра старается приободрить брата, слабо улыбается и обнимает его, но лицо ее выражает лишь грусть, которую брюнетка скрывает за натянутой улыбкой. И Бен снова всхлипывает, тянется к сестре, заключает ее в крепкие объятия и крепко целует в лоб, благословляя на удачный переход в другую семью, чувствуя как слезы все еще стекают по щекам. Он верит ей, как некогда сестра верила в его доброе сердце, скрытое за злобой и отчаянием.
Бронах подходит к мужу легкой поступью, обхватывает лицо руками и притягивает, целует в губы
Коннора, прощаясь с любимым и единственным мужем. Слезы текут по бледным щекам матери шелки, даже муж не в силах сдержать грусть в глазах и на сердце. Внутри него бушует буря, от осознания, что он чуть не убил младшую дочь, что не дал той уйти раньше и заставил пережить все это. Глупые люди никогда не поймут природу шелки и ее правила. Целуя также в лоб сына, Бронах кивает Бену, прося отпустить младшую сестру. Бен только сильнее сжимает девочку в объятиях, отчего та аж вздрагивает и пугается силы, однако Ловелсс все же отпускает. Отрывает Сиршу словно от сердца, ощущая тягучую боль в груди. Бронах кивает Бену, берет за руку Сиршу и ведет к отвесной скале над бурлящим океаном, призывающим их обратно в свои воды. Младшая Ловелсс не сводит взгляда с брата, держит улыбку и качает рукой в прощальном жесте, также слабо улыбаясь.
Океан зашумел, волны поднялись выше отвесных скал у подножья, всего миг и волна накрывает скалу, расплескивая соленую воду в разные стороны, заставляя семью Ловелесс закрыть от брызгов глаза. А когда Коннор и Бен открыли их, то на краю скалы уже никого не было, лишь где-то вдалеке раздался сильный плеск, будто кто - то упал в глубину океана.
Море неожиданно успокоилось, безжалостный ветер стих и унес вдаль последние остатки грусти. Линия горизонта зажглась алым пламенем, небо окрасилось в оттенки нежно-розового, и первые лучики солнца коснулись небесной лазури над головой.
Сирша - шелки, как и её мать. Ей будет лучше со своими сородичами.
***
Глубины океана отдавали холодом и пустотой, чувством одиночества и грусти... Не о такой жизни мечтала Сирша, проводя бесчисленные часы в объятиях полумрака. Да, она знала, что это временно, пока стая мигрирует и не имеет определенного места для остановки, чтобы возобновить беззаботные дни радости и счастья. Однако детей среди шелки толком не было, Сирше приходилось развлекать самой себя, порой играясь в салки со стаей сельди, порой подшучивая над ворчащим старым крабом, причитающим нотации, да гоняясь за стаями медуз, чтобы поговорить с молчаливыми и гордыми существами моря. Они всегда слушали ее, не восклицая, даже если шелки надоедала им. Со взрослыми было не так весело и интересно, однако чувство одиночества не давало ей покоя. И Бронах видела это, позволяя дочери порой выходить на берег города, где они отдыхали, однако никогда не задерживались там. А младшая Ловелесс все больше и больше скучала по ворчливому брату, часто вспоминая о нем, пока собирала интересные ракушки со дна, чтобы оставить себе напоминание, где она была и как сможет добраться до дома в случае чего.
Прошел месяц, два, три... Стая взяла путь обратно, а их дорога пролегала мимо маяка отца. И вечером, когда луна взошла достаточно высоко, шелки покинула спящую стаю и вышла на берег, несмотря на мнение других шелки. Пусть Сирша стала зависимой от людей шелки, однако именно эта связь была особенной для нее. И девочка пользовалась моментом.
На берегу младшую сестру ожидал Бен, готовый к ночным приключениям. Рядом радостно бегал и гавкал мохнатый пес Ку породы бобтейл, который любил обоих детей и верно им служил. Именно этот умный пес помог им справиться с опасностью, а теперь поможет вновь видеться да наверстывать семейные моменты брата и сестры.
Всю ночь дети играли на пляже в догонялки, купались в ночном море и согревались вместе, крепко обнявшись. Шубка шелки, мягкая и невероятно приятная на ощупь, согревала, даже будучи мокрой снаружи. Бен даже позавидовал, что у сестры такой полезный артефакт. Они с братом смотрели на звезды ночного неба, искали среди них Ковш Большой медведицы и придумывали свои названия для многих созвездий. Строили песчаные замки и украшали их ракушками, водорослями и разноцветной галькой да камнями, делали маленькие флажки из сухих палок и обрывков листков.
— А как бы ты назвала свой замок? - спрашивает Бен.
"Замок?", переспросила молча шелки, поднимая взгляд на блондина.
— Колыбель океана, - отвечает Сирша, немного подумав.
— А мне нравится название "Лунная обитель", - предложил парень, поставив на верхушку башенки миниатюрный флажок.
— Лунная обитель колыбели океана, - говорит Сирша тихо, выдохнув, — Локо. Звучит как бог.
Бен усмехнулся, подсаживаясь ближе к сестре.
— А если бы такой бог был, то за что бы он отвечал? - поинтересовался старший брат.
— За мир между людьми и шелки, - дает ответ Сирша, но взгляд мрачнеет, — Я не хочу всю жизнь быть только в море. Хочу домой.
Слова младшей сестры не были необоснованными. Бен прекрасно знал, как можно быть скучно находиться и жить в одной воде каждый божий день, не имея возможности весело проводить время с семьей, как сейчас, например.
— Зачем ты Океану понадобилась? - резко выпалил Бен, — Ты же простая шел...
— Нет.
Бен не договаривает фразу, не понимая, почему сестра странно улыбнулась.
— Что за секреты ты от меня скрываешь?
Девочка лишь отвела взгляд и села в позу лотоса, поправляя флажок на башне и перебирая найденные камни рядом, не решаясь так скоро раскрывать карты брату. Ему не понравится ее ответ. Старший Ловелсс тяжело выдыхает и мотает головой.
— Прости, не хотел. Расскажешь, когда придет время, я понимаю, - извинился Бен, видя реакцию сестры.
Желая разбавить обстановку, Бен потянулся рукой к макушке сестры и растормошил волосы. Сирша издала звонкий смешок, ласкающий слух искренностью и настоящей радостью в его звучании, а затем повалила брата на песок и принялась его щекотать, чтобы отомстить за испорченную прическу.
— Вы попались в мой плен, Бен Ловелесс, чем будете откупаться? - через смех спрашивает шелки, все еще издавая смешки через небольшие паузы.
— Обещанием, - отозвался вдруг серьезно Бен, поднимаясь с песка. Он выставляет мизинчик и смотрит в глаза Сирше, однако так серьезно и строго, будто от этого зависела их жизнь, — Обещанием, что ты будешь навещать меня через каждые 3 луны и на каждую 9 ночь выходить к нам, чтобы поужинать с семьей. Все вместе, с мамой, тобой, отцом и мной...
Ку рядом будто понял их фразу и заскулил, метаясь по песку между ними.
— И с тобой,
Ку, - парень усмехнулся и потрепал пса по голове. Бобтейл гавкнул согласно, успокоился и лег к ногам хозяина, выжидая момента возобновления игры.
Сирша расплылась в широкой улыбке и обняла брата крепко, насколько могла позволить себе, прислонившись к его груди, полушепотом прошептала:
— Обещаю, братик.
***
Говорят, каждую третью луну на берегу Серверного моря можно наблюдать стаю тюленей, а среди них, если всмотреться повнимательнее, увидеть двух прекрасных дев в белых одеяниях. Одна старше другой, но как две капли воды похожи друг на друга. Их сопровождает парад ночных светлячков, светлых и звенящих, будто чистая магия пела серенады каждому их шагу и вздоху. 
