Алкоголь и проблемы с памятью

Джонатан нервно ходил из одного угла комнаты в другой. Он и представить не мог, что приезд Джорджа взволнует его настолько. Оставалось надеяться, что ни отец, ни кто-либо другой не заметил его волнения. Ну, за исключением Джорджа. Он улыбнулся так, что Джонатан понял, что тот запомнил его пьяные признания. Если честно, Джонатан понимал, что тогда ему крупно повезло нарваться именно на Джорджа, иначе его выходки могли сильно ударить по репутации семейства. Все-таки не зря отец говорил, что терять голову за пределами поместья — чревато. Но Джонатану было просто необходимо вырваться из дома хотя бы ненадолго. Роль старшего сына, идеального во всех отношениях порой давалась ему с трудом, но он прекрасно понимал, что отцу без него просто не справиться. Слишком большая ответственность легла на плечи Джонатана после смерти матери. Отец, конечно, пришел в себя, смог взять себя в руки, но все равно очень многое Джонатану пришлось взять на себя. И тогда в Йорке он просто сорвался, да и таверна была довольно неизвестная, там по большей части собирались простолюдины, да скрывавшиеся от закона преступники. Никто не смог бы узнать мистера Лейтера. Он даже оделся довольно просто, хоть и все равно выделялся на общем фоне. Да и бренди здесь оказался паршивым, дешевым. А еще, судя по всему, разбавленным водой. Но тогда было плевать, если память не изменяла, то Джонатан выпил больше половины бутылки, когда к нему подсел Джордж. Стоило тогда уйти, оправдаться за неподобающий вид, что и попытался сделать Джонатан, но Джордж не дал. И в итоге они проснулись вдвоем на каком-то постоялом дворе. Это могло стать крахом всего, но Джордж уверил, что хозяин его хорошо знает и умеет держать язык за зубами. А вот Джонатан этого не умел. Он помнил лишь обрывки, но точно изливал душу Джорджу. Скорее всего, он выдал ему и тайну, которую усиленно скрывал ото всех. Порой даже от самого себя. Особенно в те моменты, когда пускал в постель очередную служанку. Потом ему всегда было противно от самого себя. Он даже мечтал в этом плане походить на Далтона, который никогда не гнушался пользоваться положением. Сколько уже перебывало в его постели? Сколько слез пролито из-за него? Джонатан тряхнул головой, прогоняя непрошенные мысли. Думать о брате в сложившейся ситуации — верх глупости. Джордж по непонятным причинам не погубил его репутации, но что если он расскажет обо всем отцу? Или брак с Элиз окажется важнее? Бесспорно, столь красивая девушка не могла не заинтересовать Джорджа. Она не могла заинтересовать только слепого или такого, как сам Джонатан. Такого, которого скорее заинтересует Джордж. Джонатан печально усмехнулся и потянулся к бутылке, стоящей на столике. Он старательно избегал алкоголя с той самой ночи, но сегодня это казалось единственным вариантом для успокоения нервов. Он как раз наливал бренди в стопку, когда открылась дверь. Вот так врываться к нему без стука не осмелился бы никто, кроме Джорджа Хаббарда. Рука Джонатана дрогнула, стоило ему увидеть того на пороге, и несколько капель бренди пролилось мимо. Джонатан даже пожалел, что не закрыл дверь. Почему он этого не сделал? Ведь понимал, что не хочет никого видеть… Или все-таки… — Пить в одиночестве, когда еще нет и полудня, — усмехнулся Джордж и закрыл за собой дверь. — Разве это не погубит твою идеальную репутацию? Джонатан сглотнул и отставил бутылку и стопку в сторону. Он не был готов ко встрече с Джорджем, не знал, что ему ответить. Как себя вести? Насколько много он успел ему рассказать? Удалось только отвернуться, когда Джордж подошел слишком близко, чтобы налить бренди и себе. — Выпьем? — предложил Джордж и протянул отставленную стопку Джонатану. — Или дома не хватит смелости? — Я думал, что тебе положено ухаживать за моей сестрой. — Джонатан отбросил все условности. В конце концов, он был на своей территории, а раз Джордж до сих пор не попытался разрушить его жизнь и репутацию, то скорее всего не станет делать этого и дальше. Тем более, все его поведение буквально кричало о вызове, поэтому Джонатан уверенно взял рюмку и приподнял ее, показывая, что пить собирается исключительно за дорогого гостя. — Сказал отцу, что мне стоит обсудить дела с братом невесты, пока он говорит с ее отцом, — пожал плечами Джордж и опустился в свободное кресло. — Или ты резко стал против моей компании? — Будешь напоминать мне о той ночи постоянно? — Джонатан опустился в кресло напротив. Впервые он радовался тому, что в его комнате оно было не одно. — Мы увиделись после нее впервые. Тогда ты сбежал слишком быстро. Я даже не успел проснуться. Джонатан резко опрокинул стопку, поспешно поднялся из кресла и подошел к столику налить еще бренди, но так и замер с бутылкой в руках, стоя спиной к Джорджу. Он сейчас казался глупым самому себе, словно Далтон, сбегавший утром от очередной любовницы и старающийся не показываться ей на глаза какое-то время. Он ведь и правда, очнувшись утром и обнаружив рядом Джорджа, предпочел сбежать. Хотя стоило бы объяснить свое поведение, откровения. Но было безумно страшно. Это, выпивая с ним бренди в дешевой таверне, Джордж не осуждал, но что, если утром это все изменилось бы? Джонатан сжал пальцы на бутылке так, что костяшки побелели. Он просто обязан быть мужчиной и объясниться хотя бы сейчас. Но слова словно застряли в горле. Может, было бы проще, если бы он помнил все, что произошло тогда, той ночью? — Я подумал о слухах, — Джонатан сказал единственное, что смог произнести. — Я еще ночью сказал, что хозяин будет молчать. Или память подвела тебя настолько? Рюмка опустилась на стол рядом с рукой Джонатана. Он ощущал Джорджа слишком близко, тот подошел практически вплотную. И эта близость мешала Джонатану мыслить. Он словно терялся рядом с Джорджем. И виной точно было не то, что он по случайности рассказал. — Я же сказал, что не осуждаю. — Люди многое говорят, — ответил Джонатан и развернулся к Джорджу, — не всегда то, что думают. Я усвоил это еще на похоронах матери, когда дамы рассыпались в сожалениях, а сами думали, как затащить отца под венец. — Женская натура — ее ничто не в силах изменить, поэтому они тебе не по душе? — Не думаю, что это связано. — Джонатан не отводил взгляда, хотя хотелось сбежать как можно дальше отсюда. Но слова Джорджа воспринимались как вызов, а сдаваться он не привык. — Тогда с чем это связано? Почему мы другие? — Я… не знаю, — выдавил с трудом Джонатан, а потом до него дошло сказанное Джорджем. Мы! Он сказал мы. Память услужливо подкинула еще несколько фрагментов. Вот они сидят за столом в комнате, и Джордж сокрушается, что они просто не могут быть собой. Снова пьют и… Целуются. Джонатан поцеловал Джорджа и забыл об этом! И сейчас ему хотелось провалиться сквозь землю, ведь получается, что он поступил, практически как Далтон. Исключая то, что любовниками с Джорджем они не стали. Но стали куда ближе. Людьми, доверившими друг другу самое сокровенное. А еще Джонатан не мог отрицать очевидного — Джордж ему нравился. Действительно нравился. — Я… — он попытался сказать что-то вразумительное, но, судя по всему, Джордж все понял по его лицу, потому что лишь усмехнулся, а после подался вперед и поцеловал. И этот поцелуй Джонатан собирался запомнить.