грустный клоун

      дует раздражающий ветер, путающий волосы и загоняющий их под куртку. светит солнце, белое-белое, но не палящее, ласкающее щёки. на улицах множество людей.       много людей — много шума и запахов — много головной боли и сбитых рецепторов. ута ненавидит это — выходить из своей мастерской куда-то днём, как бы прекрасна ни была погода и как бы холодный кофе в стакане ни был хорош.       ута ненавидит это, и всё равно выходит: ради дел, ради витамина d, ради единственного друга. вроде бы друга. ренджи идёт чуть впереди, но и совсем уту не обгоняет, даже наоборот, пытается подстроиться под его неспешный шаг. лицо как всегда у него серьёзное, хоть и расслабленное — за годы он научился это понимать. ута лишь качает головой и улыбается на очень заметные попытки ренджи притормозить, а потом сам ускоряет шаг и равняется с его плечом.       — куда мы идём? — спрашивает ута, поправив чёрный, практически сливающийся с распущенными волосами ободок.       ренджи пожимает плечами.       — куда захочешь, туда и пойдём, — говорит он, и ута сияет в лёгкой задумчивости.       — хочу в кино, — вдруг говорит ута, и ренджи поворачивает к нему голову. изогнув бровь, тот смотрит на него то ли с осуждением, то ли с удивлением. он лишь глядит вперёд. — там как раз какая-то стремота идёт.       — стремота... — задумчиво повторяет ренджи, всё ещё колеблясь. ута кидает на него взгляд, не умоляющий или что-то в этом роде, а наоборот скептический — если нет, то и суда нет. ренджи лишь неслышно вздыхает. — хорошо.       ута довольно улыбается, как лис, и вприпрыжку обгоняет спутника.       они берут билеты на самый ближайший сеанс и на самые дальние места, даже не посмотрев на название фильма, и в 3d ли он. ута долго смотрит на попкорн и напитки, дует губы, что не может ничего из этого съесть, а потом смеётся глазами, глядя на ренджи. тот лишь поправляет чужой шарф, нечаянно касаясь костяшкой подбородка.       людей на фильм идёт немного — стремота же. и всё равно по всему залу стоит говор, раздражающий, как мошка. через пять минут свет выключается, показывают немного рекламы. напоминают, что нужно отключить телефоны, нельзя вести съёмку. сам фильм. картинка серая, персонажи штампованные, говорят о чём-то абсолютно бессмысленном. соответствует стремоте, в общем-то. ута держится только три минуты, а потом переводит взгляд на ренджи. тот смотрит только на экран, практически не моргая и не выражая никаких эмоций. спит с открытыми глазами, что ли? — думает ута и кладёт голову на чужое плечо.       прикрыв глаза, он чувствует, как грубоватая ладонь ложится на плечо и немного прижимает к себе. улыбается.       если бы можно было, он ходил бы на такую стремоту с ренджи каждый день. сидел бы три минуты, втыкая в ниочёмную картинку, а потом ложился на плечо и дремал. а ренджи не против, молчит и греет.       уте нравится. для него это глупо, но идеально.       для него это как день, отличающийся от остальных: серых, скучных, одиноких.       уте больше нравится выглядеть глупо, чем тихо раздирать себя и умирать с каждой тихой и долгой минутой.