Where Angels and Demons Collide

      Том похолодел, когда осмотрелся по сторонам. Они с Биллом стояли посреди абсолютно замкнутого внутреннего двора. Пространство было окружено домами, сбоку стояла одинокая лавочка и пустое ведро со шваброй под навесом. Кирпичные стенки были облезлыми и в совершенно отвратном состоянии, с них кусками облетала штукатурка и краска. Это все. Никаких дверей. Единственная, та, что вела в кафе, оказалась сзади.       Билл шумно выдохнул, как бы подводя итог всему их путешествию — это был конец. Окончательный и беспощадный, леденивший душу конец. Такого поворота событий, разумеется, никто не ожидал. — Теперь что? — Том прислонился к стене. — Есть идеи. Взлететь? — Как бы я хотел, — прошептал Билл и принялся обшаривать взглядом стены. — Ты себе не представляешь. — Поверь мне. Представляю! Я стою прямо тут, рядом с тобой в данный момент!       Вильгельм обреченно обошел весь двор, чтобы лишний раз убедиться, что единственный выход остался у них за спиной, и они сами загнали себя в эту ловушку. Не было никакого шанса, что им с Томом удастся справиться с Демоном, ни единого, ни малейшего шанса. Конечно, будь у него крылья — он мог бы унести их с Томом далеко отсюда, но теперь... Надеяться на то, что их оставят в живых, причин тоже особо не находилось — Демоны были кровожадные и жестокие твари, все до единого, и юный Ангел знал лишь одно исключение из этого правила, только вот это исключение сейчас тоже помочь ничем не могло. Дария, конечно, умудрялась появляться неожиданно, тогда, когда ее меньше всего ждали, но сейчас ее возникновение казалось маловероятным.       Теперь оставалось только сидеть в углу и ждать, когда за ними явятся и разорвут на клочки.       Билл отчаянно посмотрел на Тома. Тот так и стоял у стены, не моргая и отвечая на взгляд своего друга.       Страх, как оказалось, оставил достаточно места для мыслей в его голове. Том подумал обо всем, что произошло с ним, о своих родителях, о Георге и Густаве, оставшихся дома, о терзаниях и собственной судьбе, о последних приключениях. А еще он подумал о Билле, который стоял прямо перед ним и не знал, что делать. Наверное, в этот момент в сердце человека созрело одно непростое решение, которое он хотел выразить вслух. Он стоял и думал о том, как быстро, бесславно и ужасно кончалось его путешествие, хотя мысли эти, к удивлению, отчасти успокоили его. Тело постепенно собиралось, словно готовясь к последнему, решительному рывку. — Билл, они же хотят эту, как ты сказал, древнюю висюльку? — спокойно сказал парень, расправляя плечи. В глазах его зажглась покорность и решимость, готовность довести дело до конца. — Да, твой Амулет, — невнимательно отозвался Ангел, который пытался решать иные задачи. — У меня есть подозрение, что буду я живой или мертвый, не играет особой роли?       Билл сжался от этих слов. — Ты нужен им живым, скорее всего, потому что ты хозяин этой штуки и она слушается только тебя. И потому им нужно, в первую очередь, только твое тело, оно — ключ к тому, что знает Амулет. — Вот оно что. Значит, ключ... — Том понимающе прищурился. — Тогда, я думаю, я знаю, что делать. Мне нужно вернуться в зал...       Вильгельм резко поднял на него глаза. Он даже не сразу понял, что Том только что сказал. — Что? — Я хочу вернуться в зал. — Мне показалось, только что ты судорожно ломился в противоположную сторону? — Ангел разглядывал парня колючим взглядом, не предвещавшим ничего хорошего.       Биллу совершенно не понравилась эта идея, хотя, мотив этой просьбы жертвенной просьбы пугающе быстро дошел до него. Том, сделал шаг к двери, но Ангел вовремя возник на его пути. Он оттолкнул человека и прикрыл своим телом вход, складывая руки на груди. — Билл, я не хочу, чтобы ты пострадал, — Том устало опустил плечи. — Давай без сложностей. — Ты выйдешь отсюда только через мой труп, — очень доходчиво предупредил Ангел. Судя по его взгляду, шутить он не собирался. — Прямо сейчас это не так уж смешно. Это не должно было касаться больше никого. Только меня. — У тебя в роду случайно не было камикадзе? — Вильгельм припомнил забавное слово, которое Дария однажды объяснила ему еще там, в Раю. Кажется, оно пришлось в самую суть диалога.       Том смотрел на Билла, но тот казался решительным, явно не собираясь двигаться ни влево, ни вправо. — Билл, зачем все это усложнять. Просто отойди, и все. Пожалуйста, — тихо проговорил Том.       Глядя на него, Ангел начал понимать, что парня, кажется, просто заклинило от страха. Несмотря на мнимую осознанность, Том смотрел в одну точку, произнося слова и двигаясь, скорее, на автопилоте. Ангелу совершенно не нравилось, как быстро этот смертный опустил руки, готовый сдаться отродьям Ада просто так, даже не разобравшись в ситуации. Черты человека вдруг стали непривычно мягкими, а взгляд — отрешенным, глаза его начали затухать, они блуждали по пространству без фокуса. Том вряд ли видел, что происходит на самом деле. Он опустил руки по швам, словно ожидая удара. Билл теперь вспомнил почему-то, что Дария говорила: при приближении Демонов смертные могли впадать в транс и беспричинный ужас. Кажется, настал тот момент, а Ангел тихо выругался. — Я не отойду. Сам отходи. Я попробую их задержать.       С этими словами Билл схватил швабру и воткнул ее в ручку так, чтобы она заблокировала дверь. Конечно, это была слабая защита, но ненадолго это должно приостановить погоню.       Тем временем Том как-то странно дернулся и начал медленно пятиться к противоположной стенке, глядя на Билла, будто на привидение. Ангел облегченно вздохнул: пассивно-суицидальный настрой, к счастью, стух у парня на подлете.       Пока смертный справлялся с собой, Ангел пытался соображать. Как, ну вот как теперь спастись из этой переделки? Ведь в том, что Амулет пришлось активировать, была и его часть вины тоже, не сбеги он, Тому не пришлось бы жертвовать собой, чтобы его найти, и все Демоны города не собирались бы сейчас в кофейне, желая утащить его с собой, целого или по кусочкам. Смертный, жертвовавший своей жизнью ради бессмертного. Нарочно не придумать подобную глупость!       Сама мысль о том, что все это может кончиться сейчас, вот так глупо и плохо, разрывала Вильгельма на части. Он бы дорого отдал, чтобы знать, что делать и как спасти этого глупого пацана, упертого, как сто ослов, и прямолинейного, как трамвай.       А Том все пятился и пятился назад, пока спиной не уперся в стену. Он сполз по ней, бледный и напуганный, и обнял коленки, поджав их к груди. От этого зрелища сердце Ангела облилось кровью. За эти два дня, проведенные на земле, Том стал ему ближе, чем кто-либо другой, почему они не могли побыть вместе чуть дольше? Ведь это не так много, чтобы попросить этого у высших сил! Другое дело, что Высшие силы не хотели и видеть своего племянника, следовательно, на их помощь рассчитывать тоже не приходилось, но именно в эти мгновения подобная ситуация показалась Биллу особенно несправедливой.       Ангел подумал о своей вечности, о холодном Дворце. Вес прошлого терялся, потому что Билл почти не помнил свою прежнюю жизнь, он вдруг осознал с ужасающей четкостью, что знал теперь эту, земную жизнь и именно за нее он отвечал, и именно ее он должен был спасти, потому что никакой Давид, никакой Дворец, ни весь Рай не смогли бы стать для Вильгельма чем-то столь же дорогим.       Внезапно Билл едва не закричал от осенившей его мысли. Конечно, ведь Давид не оставил его совсем без помощи! Как он сразу не сообразил? В его кармане, все еще не использованный, лежал тот самый свисток. Эта мысль была так неожиданна и так проста, что буквально пронзила парня сотнями игл. Билл мысленно обругал себя за тугодумие. Его руки тряслись, когда он лез в карман, чтобы нашарить там холодный металл. Конечно, это значило, что Демоны тоже услышат свист, и тогда их появление ждать себя не заставит, но это был единственный шанс.       Ангел стиснул крошечный предмет в кулаке. Приложив свисток к губам, он дунул что было сил, и тогда оглушительный звук разнесся по всему дворику. Это случилось настолько резко, что Том, в это время аутично покачивавшийся у стены, поднял голову от удивления. Свист немного встряхнул его, выкинув из состояния оцепенения. Во взгляде парня даже появилось что-то, похожее на вменяемость, и он во все глаза уставился на Билла.       Еще один оглушительный свист пронзил воздух. — Ну же, — Вильгельм задрал голову, вглядываясь в голубое небо.       Солнце слепило глаза, но это было единственное, что он мог видеть — ничто больше не нарушало покой яркого, светлого небосклона. Ни шума огромных крыльев, привычно извещавший о приближении Ангелов, ни их белоснежных одеяний, развевавшихся на ветру — ничего.       Билл свистнул еще раз.        Результат все тот же — идеальная тишина. Всего лишь какая-то птица спорхнула с крыши одного из домов и улетела прочь, уносясь в безоблачную высь.       Том мало что понимал, он словно впал в транс, выпрямившись, оглядывался по сторонам, пытаясь понять, где он вообще находился. Он потряс головой, обнаруживая, что почему-то сидит у стенки, хотя помнил, что еще секунду назад стоял на ногах в противоположном конце замкнутого дворика.       Билл теперь находился не рядом с ним. Он застыл в центре и, задрав голову, во все глаза таращился в небо, все так же настойчиво дуя в свисток. Еще раз. И еще.       Отчаяние накатывало волнами. Юный Ангел злился, ведь сейчас наступило совершенно не то время, когда можно ждать, а Рафаэль должен уже прилететь, ведь на счету была каждая секунда. Еще один отчаянный свист, и дверь за спиной вдруг содрогнулась от сокрушительного удара. Билл тоже дернулся и резко обернулся. Совсем не Ангелы первыми услышали его призыв о помощи...       Он снова поднял глаза и всмотрелся в холодную пустоту, почти до боли напрягая глаза, но это не помогало. Глухие ровные стены окружали его, казалось, дома вокруг начали танцевать безумные танцы, заваливаясь на юного сотрудника Небесной Канцелярии под немыслимым углом. Вильгельм ждал звука, хотя бы намека, шума ветра в маховых перьях, рассекавших потоки воздуха, но вокруг царила лишь упрямая тишина.       Последняя надежда начала ускользать, как блики догоравшего дня, затухая в глазах темноволосого Ангела. Билл опустил взгляд. Что же, тишина всегда была ответом на его мольбы в течение всей его жизни в Раю. С чего же теперь должно последовать какое-то исключение?       Его сердце, бившееся минуту назад в радостном предвкушении, остыло, и он до боли сжал проклятый свисток в руке.       Дверь за спиной все ходила и ходила ходуном, сотрясаясь от сокрушительных ударов. Билл старался подавить в себе безумную злобу, все еще подставляя лицо порывам воздуха и направляя свой взгляд прямо на солнце. — Ненавижу вас. Твари. Я умру как человек и, надеюсь, не увижусь с вами еще долго! Я сделаю все, чтобы направление реки Гихон несло нас в другую сторону!       Том прекрасно слышал его злой шепот. Он уже пришел в себя настолько, чтобы понимать и осознавать все происходящее, хотя по-прежнему ощущал легкий ступор. Прямо сейчас он видел лишь одинокую фигурку, застывшую посреди двора подобно статуе, и было в этом что-то такое грустное, отчего в горле невольно образовался ком. Черноволосый парень казался сейчас таким потусторонним и нереальным, что просто дух захватывало. Слушая, как трясется дверь, Том совершенно не хотел, чтобы Билл так и находился там совершенно один, словно в ожидании, что сверху на него свалится желанное решение проблемы. — Билл... — тихо позвал Том, сам не понимая, произнес ли это вслух, или это была всего лишь его мысль.       Но тот, кому предназначались эти слова, все-таки услышал их. Ангел перевел взгляд туда, откуда доносился звавший его голос. Том в упор смотрел на парня, который беспомощно опустил руки и просто стоял в лучах яркого и холодного весеннего солнца, делавшего его силуэт резким и угловатым. Том легко тронул ладонью землю рядом с собой. — Подойди сюда?       Вильгельм медленно сунул руку, пряча ненавистный холодный свисток в карман. Его нужно было выкинуть ко всем чертям собачьим, но у Ангела мелькнула дикая мысль: когда-нибудь, если это когда-нибудь вообще наступит, и он все же встретит снова Рафаэля или Давида, он засунет им эту штуку в... в общем, куда-нибудь. Он найдет место. Решив так, он глубоко вдохнул и выдохнул, затем все же подошел к Тому и опустился на колени.       Он знал, что смертные возносятся в Рай, чего не мог сказать об Ангелах, потерявших свой первый шанс. Наверное, сейчас им с Томом придется расстаться, и Вильгельм не знал ответ на вопрос: увидит ли он этого мальчишку когда-нибудь еще? Он хотел запомнить его — бледное лицо и карие глаза, его расстегнутую сверху черную куртку, обнажавшую красивую шею. Да, ангельские твари не спешили на помощь, но по крайней мере Билл теперь знал, чем отличается от всех них. Теперь знал.       Он был благодарен Тому за то, что мальчишка показал ему такую значительную часть жизни. Удары в дверь вдруг перестали пугать его, доносясь будто издалека, из параллельной Вселенной. Злость и страх медленно отступали, и Ангел протянул руку. Он хотел оставить лишь те чувства, что казались ему самыми светлыми в этот миг. Том тоже протянул руку и крепко жал ладонь своего нового друга. — Прости, Билл, что втянул тебя в это, — человек опустил потемневшие от страха и сожаления глаза вниз. — Не извиняйся. Это я завел нас в эту ловушку. Том, если это будет последнее, что я скажу, я хочу, чтобы ты знал: знакомство с тобой и последние дни — лучшее, что я помню за свою жизнь. И буду так думать всегда, несмотря ни на что.       Последние слова Билла дуновением ветерка прошелестели на коже Тома. Он улыбнулся, преодолев свой страх и смятение и нашел в себе силы ответить. — Тогда и я хочу, чтобы ты знал. Я очень хочу сделать одну вещь, которую еще не успел воплотить в жизнь, но которая мучает меня последние сутки. И если это — последнее, что мне осталось, то я буду счастлив. Откладывать, кажется, уже некуда...       Сказав это, он подался чуть вперед. Вильгельм смотрел на него, как зачарованный, а рука мальчишки тем временем заползла на его плечо, чуть выше, захватила ворот его майки. Том потянул его на себя, заставив Ангела удивленно захлопать глазами, не понимая, что сейчас произойдет. Том тоже старался запомнить этот момент навсегда и прочувствовать каждую его секунду. Он приблизился к Биллу, чувствуя его дыхание на своих губах. Между ними оставалась всего пара миллиметров, и человек, не закрывая глаза, нырнул с головой в бездну. Билл вздрогнул от неожиданности, когда губы парня накрыли его губы. Широко распахнутыми глазами он смотрел в такие же темные глаза Тома, чувствуя его вкус, металл его пирсинга. Биллу было особо не с чем сравнить, за всю свою жизнь он целовался всего один раз, но, в отличии от издевательского и насмешливого ощущения, которые оставили губы Дарии, от этого поцелуя жар полыхнул под кожей яркой вспышкой, опаляя нервные окончания. Приятная дрожь охватила все тело Ангела, так что ему пришлось опуститься на оба колена. Все его тело словно обмякло, в момент превратившись в жидкость. Он не знал, что ему делать теперь, и просто сидел, обнимая Тома и чувствуя губы, которые порхали по его лицу и оставляли обжигавшие метки. Спокойно и нежно, этот парень забирал себе его разум. Билл летел в темноту, ведомый теплым ветром сладкого дыхания.       Рука Тома легла на его скулу, нежно погладив ее большим пальцем. Билл зажмурился от этого прикосновения и попытался собраться. От простого поцелуя его тело словно воспарило, он понятия не имел, что можно чувствовать себя так хорошо, впрочем, Том довольно скоро отстранился от него, скользнув взглядом по его губам. Билл не ответил на его поцелуй. Он сидел, словно пораженный и прочитать что-то определенное по этому лицу было весьма трудно.       Дверь надрывалась за их спиной, готовая вот-вот поддаться под напором неземных преследователей. Билл слушал звук этих ударов, но уже не воспринимал его. Гораздо громче стучало что-то в груди, толкая горячую кровь по всему его телу. Он улыбнулся и поднес руку к губам, проводя по ним, словно пробуя поцелуй Тома не только на вкус, но и на ощупь. Может, он и не знал, что делать тогда в переулке, но сейчас он понял с ужасающей отчетливостью — он хотел еще.       Миг — воздух покинул легкие Тома. Билл резко дернул мальчишку к себе впиваясь в его губы ответным поцелуем.       Он понятия не имел, как это делать правильно, но отчего-то тело само подсказало ему — он смело раздвинул губы парня языком, чувствуя, как тот тяжело дышал под его прикосновениями. Том едва не выругался, ощутив этот порыв — то, чего он так желал, желал все то время, что Билл оставался рядом с ним. Ему стало совершенно все равно, что это было последнее, что он делал в своей жизни, ему было так хорошо, именно в это время и именно в этом месте, что он не променял бы это ни на что другое. Даже разбитая Георгом губа сейчас не мешала, ощущение других губ на своих приносило кайф, сносивший крышу. Том старался взять больше, он стиснул брюнета так, что тот тихо выдохнул. Он чувствовал его язык и проводил по нему своим, закапывался пальцами в его темные волосы. Рваное дыхание обоих смешивалось, Билл наслаждался процессом явно не меньше. Это сводило с ума. Том перешел в ответную атаку, и сейчас их поцелуи уже скорее напоминали укусы, грубые, быстрые, жестокие и нетерпеливые. Том никогда не целовал кого-то так.       Сам не понимая, что он творил, человек схватил Ангела поперек талии, и, поменявшись с ним местами, резко припер его к стенке, как следует приложив его спиной. Глухой стон вырвался из груди парня, однако тот не выпускал Тома. Его руки обняли мальчишку лишь сильнее, крепче прижав его. Билл думал, что сошел с ума. Его тело растворялось в этих прикосновениях. — Интересно, есть ли на свете что-то приятнее этого, — прошептал темноволосый Ангел, когда с трудом смог оторваться от Тома. — Я весь горю. Это какая-то магия... — Есть одна вещь гораздо приятнее. Но боюсь, я не смогу тебе этого показать, потому что наше время кончается, — грустно улыбнулся Том.       Он поцеловал Ангела еще раз, еще один раз перед тем, как преследователи ворвутся к ним. — Мне бы хотелось исчезнуть прямо сейчас, чтобы можно было не расставаться вечность и еще тысячу лет после, — сказал Том, обнимая Ангела.       Билл обнял его в ответ. Цепочка на руке Тома полыхнула яркой вспышкой. Он зажмурился, а затем когда снова открыл глаза, дверь уже слетела с петель. За спиной раздался предсмертный треск сослужившей свою последнюю службу швабры. Руки Билла крепко обхватили человека, заставляя его закрыть глаза. — Не смотри туда, — сказал он Тому в макушку, едва касаясь ее губами.       Они были вдвоем, обнявшись в свой последний и самый сладкий раз. Том вдыхал запах Билла, чуть терпкий и с примесью одеколона, все еще не выветрившегося с майки, которая пролежала в шкафу уже полгода. Как странно. Он почувствовал, будто родные руки обняли его, ограждая от всего этого мира, и заслонили от опасности, пусть даже ценой собственной жизни, которую Билл отказался спасать, оставшись рядом с ним. Том был благодарен за это, потому что больше не было страшно. Было тепло и хорошо в его объятиях, словно плыть по теплым волнам или чувствовать дыхание весны.       Из-за болтавшейся теперь уже на одной петле двери, выбитой мощным ударом, во дворик влетели три фигуры. Билл четко видел их, с ненавистью глядя на адовы отродья. Первым выскочил их знакомый из кафе, с копытами, глаза его без голубых очков полыхали ненормальным зеленым светом. За ним следовало еще двое, в черных плащах и капюшонах. Билл ожидал, что вот-вот мерзкие прихвостни Нижней Палаты подойдут к ним, и он почувствует их отвратные липкие лапы на своей коже. Взгляд его выхватил значки пентаграммы на их одеждах, одну за другой.       Но Демоны повели себя крайне странно: они не спешили нападать на свою жертву, которая сама преподнесла себя им на блюдечке с голубой каемочкой, вместо этого они вращали уродливыми головами направо и налево, словно потеряли цель. Парнокопытный прорычал своим товарищам что-то на неведомом языке, и капюшончатые отпрянули от него, рассредоточившись по всему дворику, облетая его кругами. Тот, что был левее, подобрался очень близко, настолько, что Билл, возникни у него вдруг подобное желание, мог бы вытянуть руку и дотронуться до его мерзкого истлевшего одеяния; он мог чувствовать смрадный запах гниения и старых тряпок, исходивший от отвратительной твари.       Капюшончатый посмотрел прямо на то место, где была его добыча, но будто сквозь парней. Он хрипло дышал, склизкие пальцы его сжимались и разжимались, словно он пытался нащупать ими что-то невидимое. Он стоял, абсолютно не двигаясь, в упор глядя прямо на Билла. Страшная пустота его капюшона «принюхивалась» к этому месту, где сидел юный Страж Света, затягивая его как в бесконечную черную дыру. Вильгельм готов был поклясться, что выродок даже забирает у него энергию — потому что, когда он посмотрел в этот капюшон, ему сразу стало не по себе и пришлось через силу отвести взгляд.       Но Демон не нападал. Вильгельм совершенно прекратил дышать, ожидая, что же сейчас будет, остановившееся время бухало у него в ушах тревожным звоном. Ему показалось, что этот нескончаемый момент длился целую вечность, тем более, что умение терпеливо ожидать никогда не являлось его сильной стороной.       Том почувствовал, что объятия Билла сдавливают его по-прежнему, но на него буквально повеяло льдом и страхом откуда-то со спины. Кажется, тварь стояла близко, прямо за его спиной. Он видел его тень. Том уткнулся носом в кожу шеи Билла внутренне сжимаясь от неизбежного.       Гадов явно было несколько, из-за спины, откуда-то со стороны двери, доносилось отвратное утробное урчание. Том отчаянно представлял себе, что за тварь могла издавать такие звуки, но подлое воображение отказывало в этой команде. Запах, исходящий от существ, щипал глаза. Ожидание оказалось нескончаемой пыткой, но мерзкое создание не спешило уходить. Что-то капнуло на рукав куртки Тома, оставив в этом месте медленно расплывавшееся зловонное пятно.       Парень уставился на дымившуюся ткань. Вот сейчас оно зальет его этой жижей целиком, и его человеческое тело оплавится точно так же, как края дыры на рукаве, и только его дреды безвольной горкой в виде шапочки лягут на холодный асфальт, напоминая об этом приключении. Настолько живо представив себе эту картину, человек едва не выдохнул, зачем-то зажав рот рукой. Существо, еще раз коротко рыкнуло за его спиной, махнуло краем своего плаща и... проплыло дальше, мимо, оставив на месте, где только что стояло, пылинки грязи и пепел, осыпавшиеся с его плаща.       Глаза Билла округлились до размера монеты в евро. Он вообще не понял, что произошло сейчас, ведь они оказались почти в руках у твари! Почему Демон смотрел на свою добычу так, словно те невидимки? Билл глянул вниз.       Изящное украшение на руке Тома снова ожило. В его центре него кружился опаловый свет, источающий мягкий розоватый отблеск, и от той мысли юный Ангел потерял равновесие, едва не шлепнувшись на задницу. Амулет. Он снова активировался. Демоны не могли видеть их, иного объяснения этому просто не могло быть! Талисман пришел на помощь, сотворив свою магию, чтобы защитить носителя, Билл понял это так отчетливо, словно солнце вышло из-за туч. Ведь Том снова загадал желание, он хотел исчезнуть!       Ангел закусил губу. Может, Демоны и не могли видеть их, но лучше не проверять еще и их слух.       Том почувствовал его движения. Ему тоже начали приходить в голову всякие мысли. Он поднял взгляд на обнимавшего его парня, и тот лишь прижал к губам палец, а затем указал глазами вниз, туда, где искрилась магическая цепочка.       Демоны же явно были растеряны, хотя все еще надеялись разобраться в ситуации.       Они метались по всему дворику, что-то злобно рыча и переругиваясь между собой, затем остановились прямо посередине, низко склонив головы и что-то обсуждая. Билл наблюдал за ними. Впервые в жизни он начал вспоминать все давно забытые им молитвы, особенно молитву «уйдите уже побыстрее».       Прошло лет сто, прежде чем твари, наконец, смолкли. Они разомкнули свой кружок и, как по команде, задрали головы наверх. Парнокопытный, прямо на его глазах превратился в какую-то уродливую черную тварь, то ли птицу с ногами, то ли животное с крыльями, и взмыл вверх. Двое оставшихся проводили своего товарища взглядом, осмотрели еще раз дворик... и медленно, как две черных гадюки, выползали обратно через расшатанную дверь.       Прошла секунда. Две. Пять. Внутренний дворик снова опустел, в нем не осталось никого, за исключением двух сжавшихся в комок мальчишек.       А потом Ангел резко выдохнул. Он успел уже мысленно попрощаться с жизнью, с Раем, с Дарией... С Томом. Успел послать тысячу проклятий в сторону Давида, отчасти благодаря которому все это происходило сейчас. Выходит, это было не прощание? — Том, — тихо позвал он.       Парень поднял голову и пристально посмотрел на Билла. Взгляд Ангела был таким ошарашенным, что это передалось и Тому. Он высвободился из его объятий и завертел головой. — Билл... Они что... Ушли?       Тот кивнул. Том соображал очень медленно. Он поднялся и сделал пару шагов на нетвердых ногах, вспоминая, как на какую-то долю секунды видел вспышку Амулета, за минуту до нападения. Он приподнял запястье на уровень глаз, внимательно изучая тонкие грани. — Я опять загадал желание. Да? Я сказал его вслух. Я пожелал, чтобы мы исчезли. В этом дело? — Мы исчезли, Том. Может, не на целую вечность, но... нас не было! Прямо сейчас нас не существовало, — как заколдованный, Вильгельм поднялся на ноги, все еще опираясь рукой о стену. Он все еще не мог поверить в собственные слова. — Ты знаешь, Билл, прямо сейчас я готов слопать этот амулет. Я готов сделать все, чтобы сказать ему спасибо! — Не бросайся неосторожными обещаниями. Ты знаешь, он все слышит. — Я знаю! — Том обернулся к нему. — Но мы же живы! Пожалуй, я больше не буду называть его бижутерной финтифлюшкой.       Ангел так и стоял, растерянно оглядываясь. Он был готов сказать наверняка, ему все это нравилось лишь наполовину. Амулет выполнял все, что говорил ему Том, но не потребует ли он неоплатную цену за свою помощь? Что будет, когда ему надоест слушаться человека?       Том обернулся, поняв, что Билл молчит. Он и без того знал, что тот собирается сказать. — Билл, слушай, мы были на волосок от смерти. Неужели тебя не радует то, что мы спаслись? — Том сделал неуверенный шаг в его сторону. — Не знаю. Я не знаю, чего стоит это спасение, — тихо ответил юный Ангел. — Какая теперь разница? Давай, я тебе позволю отругать меня потом?       Вильгельм не двигался. — Ты так и будешь там стоять? — А что мне сделать? — Иди ко мне, — Том протянул ему руку.       Увидев блеск в его глазах, Вильгельм закатил свои. Том был просто невозможен. Впрочем, сопротивляться ему Ангел тоже не хотел. Он подошел к парню и все же сделал то, что велело его сердце — он обнял его за шею и прижал к себе так крепко, как только мог. — Я тоже рад, что мы уцелели, — вот, что он сказал.       Том обхватил его так крепко, как мог. Так они и стояли, просто обнявшись и пряча лица в шее друг друга. Им обоим было о чем подумать после произошедшего. — Билл? — Что тебе, заноза? — Ты поцелуешь меня теперь? Раз умирать нам уже не надо? Или это была разовая акция?       Ангел улыбнулся, погладив его по спине. — Нет. Не думаю, что разовая, — подумав, пробормотал он.       Том склонился и на этот раз чуть медленнее коснулся губ парня. Билл ответил ему намного увереннее, чем в первый раз, он откинул голову, подставляя губы под поцелуи, отдаваясь им полностью. Его начало накрывать облегчением, а руки Тома проползли под его футболку. Язык его прошелся по выступающей венке на шее Ангела, которая билась в ускоренном ритме. — Я чувствую себя сумасшедшим, — тихо сказал Том, когда смог прекратить поцелуй. Это далось ему очень тяжело. — Расскажи мне об этом. Для меня все, как во сне, — Вильгельм едва дышал. — Но это не сон Билл. Это реальность... — Хотелось бы мне верить в нее.       Том поцеловал его коротко, впрочем, не выпуская из рук. — Пойдем домой. Я очень устал.       Ангел не стал возражать, потому что убраться отсюда он хотел не меньше друга. — Я все еще считаю, что идти домой плохая мысль. Ты представляешь, если они явятся туда? — Если не домой, то есть другие идеи? Нам надо сесть и над всем подумать. Если Амулет защищает меня, значит, не все так безнадежно?       Парни медленно побрели обратно, опасливо озираясь по сторонам. Все же преследователи могли быть еще близко, хотя Том и был уверен, что их нет, потому что совершенно не ощущал смертельной паники. Запах серы - вот что напоминало о присутствии этих, кто бы они ни были, существ. В коридоре, что вел из служебного помещения, было совершенно тихо. Билл зашел туда первым, делая знак рукой, чтобы Том заходил только после него. Вывороченная дверь, царапины от когтей на стенах, кучи пепла и отвратительный смрад, который все усиливался по мере приближения к выходу, заставили Тома поежиться. — Что же это за нечисть? — тихо спросил он. — Ты очень близок к ответу на свой же вопрос, — невнятно пробормотал Вильгельм, а затем приоткрыл последнюю дверь. Зрелище, открывшееся ему, было не для слабонервных. Даже ему пришлось прикрыть рукой нос и рот. Том охнул, потому что желудок его немедленно скрутил острый спазм.       Стены, пол, потолок были угольно-черными. Уютное, желто-коричневое помещение узнавалось с трудом: перевернутые обожженные столы и стулья, барная стойка оказалась раскурочена и выворочена наизнанку, раскрошенная в щепки столешница валялась там же, поодаль. На полу лежала неведомая бесформенная гора плавленной пластмассы, предположительно, подносы, на которых официантка еще полчаса назад разносила людям выпечку. Теперь они склеились в единый пластиковый монолит. Из кадки с пальмой теперь торчала лишь обугленная черная палка. Повсюду валялись битые стекла, а клочки некогда веселеньких желтых занавесок трепетал на влетавшем в разбитое окно сквозняке. В воздухе, медленно оседая на пол, кружился пепел. — Билл, а где же люди? — Боюсь, вон твой ответ, — Ангел покосился на две горки пепла, побольше и поменьше, лежавшие возле одного из столиков. — Том, идем отсюда. Тебе не надо на это смотреть.       Ноги слушались плохо, однако, пересилив себя и крепче зажимая нос, Том все же сделал шаг к двери. На улице завыли сирены. — Тут сейчас соберется весь город!       Это немного подстегнуло парней. Они выскочили из дверей кофейни и побежали, что было сил, прочь от этой проклятой забегаловки, которая теперь напоминала рванувший атомный реактор, прочь от запаха смерти и разрушения. И прочь от искавших их Демонов.       Они неслись, гонимые диким желанием стереть навсегда из своей памяти эту картину и забыть о том, что они сами могли быть там, среди этих кучек пепла. Том летел, как неуправляемый, слушая, как кровь настукивает у него в ушах какой-то заезженный мотив. Он был уверен только в одном: если когда-нибудь это все кончится, он до пенсии не наденет на себя ни одно украшение.       Спешившие унести ноги парни уже не слышали, как во внутреннем дворике раздалось шумное хлопанье огромных крыльев, и прямо с неба во внутренний дворик приземлились две высокие белоснежные фигуры.       Рафаэль мощно спорхнул в квадрат внутри дворика небольшой кофейни и аккуратно расправил свои белые одежды, немного сбившиеся при полете. Он брезгливо окинул взглядом местность: совершенно пустой и глухой двор, вывороченную дверь и обломки какой-то швабры. За его спиной грузно приземлилась вторая фигура очень похожего на него Ангела с длинными светлыми волосами. — Фу, — Рафаэль, поморщился. — Вильгельм вечно выбирает какие-то не богоугодные местечки. Каким ветром его сюда занесло?       Напарник этого не знал и потому дернул плечом. Рафаэль снова осмотрелся, но младшего Ангела так и не обнаружил. — И где он есть? Сначала свистит, потом сбегает. Для этого мы тут несись с другого конца мира? Я доложу об этом Давиду!       Он втянул носом воздух. Гневная речь его тут же оборвалась на полуслове. — Михаэль, ты чувствуешь запах? — он слегка обернулся.       Второй Страж кивнул. — Чувствую. Приспешники Падшего.       Ангелы тревожно переглянулись. И след в след, как только что делали это Билл и Том всего за пару минут до них, вошли в единственную дверь, ведущую на выход. — О, Всевышний, — Рафаэль присел возле кучек пепла в помещении кафе. — Кажется, мы немного опоздали... Ты думаешь, это связано с Амулетом?       Михаэль обеспокоенно посмотрел на своего напарника, подозревая, что тот не далек от истины. — Я думаю, Амулет сыграл тут свою роль. — Но почему мы не чувствуем его магию? Как Демоны заметили его первым так быстро? — Рафаэль огляделся в поисках ответа на свой вопрос. — Кажется, Вильгельм блокирует нас, но не их, — Михаэль прислушался к собственному внутреннему чутью. — Ты чувствуешь? В воздухе нет и признака посторонней магии! Только обычная темная и светлая сила!       Рафаэль и сам внезапно ощутил, что его напарник прав. Тишина вокруг стояла звенящая, даже звуки города не проникали сюда. Только на пределе внутренних ощущений чувствовался слабая энергия, в десять раз слабее той, что мог бы источать реальный Амулет. Страж с трудом улавливал вибрации. — Как сила Вильгельма может быть такой мощной? — с удивлением спросил Рафаэль. — Это все потому, что он один на целого человека, — Михаэль задумчиво потер подбородок. — Ты же знаешь, это против правил? Обычно один Ангел охраняет десяток смертных, распределяя на них равномерно свои силы. Как думаешь, что произойдет, если соотношение будет один к одному? — Он станет очень мощным Хранителем, — понимающе кивнул Рафаэль, а затем с презрением добавил: — Впрочем, чему удивляться, ему ведь никогда закон не был писан. Только темных это, разумеется, не остановит, их чутье гораздо мощнее нашего!       Светлые Стражи вздрогнули, услышав звук приближающихся машин полиции. — Надеюсь, что Вильгельма и носителя Амулета нет среди этих кучек пепла, — Михаэль кивнул в угол. — Нет, Раю просто не может так повезти, — неуверенно пошутил его напарник.       Он знал, что младший Ангел все равно найдет способ вылезти в любую дырку без мыла. Однако, представив себе гневное выражение лица Верховного Апостола Давида, Страж поежился. Ему совсем не понравится, когда он узнает, что его родственник перетянул на себя всю ответственность, фактически заблокировав этим возможность помощи других Стражей. Дворец содрогнется от его трелей, и, положа руку на сердце, Рафаэль не хотел бы слышать это. — Михаэль, нам надо все тут обыскать. Тут могут быть какие-то следы, Амулет может находиться где-то тут. Только действуем быстро!       Ангелы рассредоточились по помещению, спешно обыскивая каждый миллиметр развороченной кофейни, вслушиваясь, как вдали воют приближающиеся сирены.       Рафаэль как никогда уверился, что некоторые существуют на свете лишь для того, чтобы создавать себе и другим неприятности. Решив так, он брезгливо запустил руку в горку пепла. Это было просто унизительно...