Нынче холодно

Ветер сегодня дул особенно сильно. Старые окна в резиденции жутко поскрипывали после каждого порыва стихии, сбивая с и так плохо шедших мыслей о работе. Шизуне шумит стопками документов, высказывая свое недовольство насчет погоды и невыполненной работы, которая скопилась всего-то за пару дней отсутствия Хокаге. Временами казалось, что Като преднамеренно хоронит ее в документации, отчетах, справках и выписках из архивов, чтобы Пятая была вынуждена чуть ли не жить в этом кабинете, который сама же успела проклясть сотни раз за время работы. Взгляд с частотой приблизительно раз в минуту метался к вешалке с женским пальто, купленным вчера. Она так и не отдала ему шарф. Этот, казалось, не самый лучший запах сигарет и его духов, впитавшийся в шерсть, успел стать родным. Куноичи прикрыла глаза, медленно потирая виски. - Твой шарф... Спасибо, что одолжил тогда, - Цунаде пыталась всучить саннину его часть гардероба, но он настойчиво делал то же самое, только в её сторону. - У тебя шарфа нет, а этот, считай, у тебя прижился. Так что оставь. Вижу, что нравится, - саннины смотрели друг на друга, неловко переглядывались. "Что между нами?"       Горький табачный дым раз за разом попадал в глаза, стоило мужчине выдохнуть, пока он, стоя в одних только шортах и футболке на балконе, расслабленно покуривал. Создавалось впечатление, что ему до лампочки на этот ветер, который пробирал до костей, вынуждая содрогаться каждую мышцу в теле. Все его мысли были в другом месте, не здесь. Там, где он чувствовал мягкость и тепло губ Хокаге, где они были слишком близко друг к другу, вдвоем. Прикрыв глаза, мужчина резко выдохнул, касаясь пальцами лба. Потушив бычок о пепельницу, Джирайя вернулся в квартиру, плотно закрывая дверь на балкон. Часы до ужаса медленно двигали своими стрелками, будто просто не желали наступления вечера. Надо успокоиться. Ожидание, порой, становилось самым худшим делом, которым только можно было заняться, ведь именно тогда все вокруг замирало и, как на зло, было абсолютно нечем себя занять. Глава не выходила, сигареты казались тяжелее обычного и долго тлели, телевизор наскучил. Тоска смертная, иначе не скажешь.

***

      Наконец-то! Женщина спешно натягивала на себя тяжелое пальто и, прихватив шарф, чуть ли не убегая, вышла из кабинета. В коридоре Цунаде плотно закутала шею и нижнюю половину лица в шерстяную ткань. Опять этот запах сигарет, который она ненавидела, а теперь и любила одновременно. Квартира встретила Хокаге приятным теплом от работающего отопления. Нужно было собраться с духом, в конце-то концов, пойти и решить все. Слова, кучу раз произнесенные в мыслях, казались какими-то корявыми и неуместными, значили не то, что хотелось сказать. Не проще ли просто поцеловать его, а дальше будь, что будет? Не проще. Все те несколько дней, что он ухаживал за ней, свалившейся с простудой, только все усложнили. Хоть там и были эти самые пресловутые поцелуи. Ни один, ни два, ни десять. Цунаде уже было взяла себя в руки и начала обуваться, как в дверь настойчиво постучали. Как же не вовремя! Немного раздраженная женщина провернула ключ, уже собираясь говорить, что ей некогда и она спешит, как увидела в дверях своего друга, который так же, как и сама куноичи минуту назад, уверенно зашел в квартиру, закрывая за собой дверь. — Торопишься куда-то? — Джирайя не меньше блондинки переживал в этот момент, хоть он и умело скрывал данный факт. — Да... То есть, нет. Уже нет.       Стоило Цунаде поглубже вдохнуть и уже было открыть рот перед тем, как сказать заученную фразу, как что-то пошло не так. Весь ее план рухнул, ибо Джирайя был намерен выполнить свой собственный заученный алгоритм, но не слов, а действий. Было безумно приятно снова целовать ее. Касаться мягких губ, волос и кожи. Целовать порывисто, настойчиво, вкладывая всего себя, как бы ни за что не объяснил словами, как бы искусно они не были составлены. Пока Цунаде вбивала себе в голову, что лучше говорить, чем делать, Отшельник решил, что лучше будет в точности, да наоборот. Все усугубилось, когда саннин прижал женщину к деревянной стене коридора, продолжая напористо целовать. — У тебя пальто дурацкое. Снял бы, не позорился... — Прошептала Пятая, когда нехотя отстранилась, чтобы отдышаться. Как только Джирайя скинул с себя верхнюю одежду, что успешно приземлилась на пол, женщина шумно выдохнула, с запалом смотря на пришедшего. — Мне твое тоже не нравится.       Этот ритуал с верхней одеждой словно символизировал их согласие на то, что сейчас должно было произойти. И если мужчина чуть ли не скинул пальто со своих плеч, то Цунаде нарочно медлила, даже узел ремешка от пальто развязывался исключительно одной рукой. Они прожигали друг друга взглядами. Медленно, но верх все-таки соскользнул по началу с плеч, а потом и с рук, падая ненужной кучей. Слабое освещение в прихожей ласкало зрение, дав возможность рассмотреть лица друг друга, не щурясь от излишней яркости ламп. Снова поцелуй, уже более спокойный и размеренный, но все еще такой же настойчивый. Джирайя спустился губами ниже, зацеловывая область шеи, свободной от горла теплого свитера. Касание за касанием, поцелуй за поцелуем, пока Цунаде старается как можно быстрее довести их до комнаты. Руки, так и норовящие пробраться под одежду, постоянно тормозят ее, касаясь кожи у ребер и груди. И ей чертовски нравится. Уже не выдерживая, женщина сама опрокидывает друга на кровать, усаживается сверху и уже было собирается снять с себя верх, как Отшельник останавливает ее. Скидывает вниз, на кровать, снова жадно целуя и сжимая рукой грудь под свитером. — Я сам хочу раздеть тебя.       Тихий шепот опаляет щеку. Банально? Не суть, ведь так и было. Он все-таки снимает с Сенджу этот неуместный сейчас свитер, а вместе с ним и свой, теперь без проблем ощущая кожу кожей, что аж мурашки по телу. Цунаде чувствует, как буквально все тело покрывают спешными поцелуями. Изящные пальцы путаются в седой шевелюре, прижимая мужскую голову ближе к груди, которую уже бессовестно излапали. Руками, губами, языком. От нежных прикосновений к соскам хотелось застонать, но горло будто пересохло, оставаясь способным только на тяжелое дыхание. Губы пересохли.       Джирайя нетерпеливо снимает с женщины, к его удивлению, сидевшую вплотную,чуть выше колена, юбку. Он только сейчас заметил. Немой вопрос повис в воздухе и куноичи смущается, слегка толкая мужчину ногой, будто говоря ему заострить внимание на кое-чем другом. Дурак. Улыбка так и хочет проясниться на лице Хокаге, отчего та закусывает губу, но это не помогает. Телесного цвета колготки и его брюки покинули хозяев. Двое постоянно пытаются занять лидерскую позицию сверху, оставляя на телах беспорядочные засосы и просто поцелуи. Это продлилось недолго, так как Джирайя был настроен решительно. Мужчина снял последний предмет одежды с каждого и уже полноценно навис над куноичи, устраивая свои колени между ее ног. Он невольно засмотрелся. В полумраке можно было разглядеть большое количество румянца на щеках Пятой, который она всячески старалась прикрыть руками, стоило начать вглядываться. Как-то по-особенному нежно поцеловав женщину, Джирайя плавно вошел, чувствуя некое напряжение в ее бедрах. — Все хорошо? — Обеспокоенно прошептал мужчина, начиная осторожно поглаживать ладонью немного напряженные мышцы. — Вроде да... Слегка перенервничала, — Цунаде начала немного рвано дышать, не в силах перестать и выровнять дыхание. Обвив торс бывшего напарника ногами для удобства, куноичи обняла и его самого, чувствуя себя лучше именно с таким раскладом. — Тебя что-то беспокоит сейчас? Пугает? — Заботливо убрав волосы с ее лица, Джирайя попытался выяснить, что с ней сейчас происходит. Рассудок уже немного дурманило. Женщина отрицательно помотала головой, после чего более или менее пришла в себя.       Что происходило дальше саннин навряд ли сможет когда-либо нормально и адекватно описать, трезво оценивая. По началу бережные и осторожные движения перетекли в нечто более серьезное и ускоренное. Поцелуи не прекращались. Они были необходимостью, чтобы еще больше ощущать друг друга, хоть это и было немного неудобно, когда Цунаде все таки заняла роль актива, упираясь руками в крепкие мышцы мужского пресса. Джирайя чуть ли не забывался, вслушиваясь в каждый громкий стон. Сенджу всеми силами старалась не травмировать мужчину ногтями, но у нее плохо выходило. Быстрые и даже немного грубые движения ближе к концу ничуть не портили атмосферу, наоборот, накаляли ее, вынуждая куноичи закусывать пальцы от удовольствия вплоть до момента, когда она, непроизвольно напрягая абсолютно все мышцы в теле, сильно прогнулась в пояснице, замирая в таком положении на пару секунд. Пока все это происходило, Отшельник отвлекся на будто пронзившее зарядом тело Хокаге, от чего и сам кончил, немного хрипло простонав ей в плечо.       Отдышка. Впервые за долгое время у Джирайи действительно проблемы с дыханием, которое он не мог утихомирить. Пока дрожь в пальцах понемногу сходила на нет, Цунаде улеглась ему под бок, утыкаясь смущенным лицом в загорелую шею. Пришлось переворачиваться на бок, чтобы нормально обнять Сенджу в ответ. Очень хорошо сейчас. Как раз то ощущение, когда ты понимаешь, что рядом правильный и именно твой человек. Тот самый. — Не хочу быть банальным, но кажется, что ты действительно лучшее, что только могло со мной произойти, Химе, — саннин немного устало посмотрел на женщину, после чего последовал очередной за сегодня поцелуй. — Почему-то я уверен, что ты выгонишь меня в шею по ут... — Джирайя, — его резко перебили, вынуждая выглядеть немного сбитым с толку. — Мне холодно. Каждый раз, когда мы расходимся - мне холодно. — Тогда я позабочусь, чтобы тебе не было холодно. Но ты готова к постоянному теплу? — Их пальцы на руках постоянно переплетались, то и дело нарочно выскальзывая. — Да. Я давно хочу именно это тепло.       Детский сад, да и только. Цунаде жутко покраснела во время этого разговора, что стало причиной для затискиваний и новых поцелуев. Когда женщина, не удержавшись, прикрыла глаза на чуть дольше обычного и уснула, Джирайя в последний раз за сегодня коснулся губами ее виска. Тепло.