На каблуках

      Их отношения приняли какой-то странный оборот. Не было признаний в любви, ухаживаний, они не считали себя парой, и Чимин даже не говорил своим друзьям, что у него кто-то есть, а это что-то да значило — Тэхен знал о нем буквально все, даже модель его любимого вибратора (хотя это, скорее, оттого, что сам и подарил). Но при том, что бывший шпион, а нынче спецагент, часто пропадал на заданиях, а Юнги могли в любой момент вызвать по делам фирмы, оба все равно старались выкроить хотя бы один общий выходной на неделе, и только Бог свидетель, чего им это порой стоило.       Исключительно партнерами по сексу их тоже назвать было нельзя. Да, секс был на высоте, и оба наслаждались друг другом, но на том все не заканчивалось: пара могла часами сидеть у Чимина на кухне, пить зеленый чай и просто говорить на тысячи различных тем, а в хорошую погоду они выходили погулять по городу, посидеть в кафе или ресторане. Почти свидания, только без поцелуев и держания за руки.       Так прошло несколько месяцев, незаметно закончился год, начался новый, который пара встретила порознь, поздравив друг друга только сообщением в Какао, и все ближе становится дата женитьбы Юнги. Бракосочетание никто отменять не собирался, тем более Мин, и пусть даже для сокрытия отношений с Чимином приходилось тратить дополнительные силы, но в остальном его все устраивало.       А вот самого Пака — не особо. Парень прекрасно понимал, что стал эдакой «воскресной любовницей», делал вид, что со всем согласен, сцен не устраивал, а сам копил обиду. Конечно, где-то глубоко в душе еще теплилась надежда, что Юнги все же бросит свою невесту без вмешательства извне, пусть умом он и понимал — чуда не произойдет. Можно было, наверно, обвинить Чимина в слабохарактерности и слабовольности, раз он позволяет так с собой обращаться, но было одно «но». Шпион однажды — шпион всегда. Парень давно продумал свой план по приручению одного конкретного мудака. Зачем он был ему нужен — непонятно, но раз сердце сказало «надо», значит надо. А в процессе и перевоспитать можно.       Первым в списке, конечно же, был секс. Страстный, раскрепощенный, в большом количестве. Пока Чимин позволял Юнги безраздельно доминировать в постели, а то познает еще анальную боль на следующий день после и сбежит, перепуганный, к женушке под крылышко на унылый коитус раз в месяц по старинке под одеялом. Не то чтобы парню не доставляла удовольствия позиция нижнего, но дискомфорт в заднице порой мешал, да и разнообразия хотелось. Впрочем, проблемой это не было.       Далее по списку «приручения» были задушевные беседы с раскрытием личностей друг друга, поддержка, забота и прочая. И сдерживание темперамента в некоторых моментах. И пока он с этим, вроде, справлялся.       Но отношения длились уже четвертый месяц, Чимин устал и все чаще стал задумываться о завершении этого фарса. Он не знал, как будет правильнее поступить, но все решил случай, когда в очередную совместную субботу они с Мином решили сходить в ресторан. Подходя к рецепции, пара услышала удивленное восклицание:       — Оппа? Что ты тут делаешь?       Вздрогнув, Юнги резко развернулся, встречаясь взглядом со своей невестой.       — Чжуён? Не ожидал тебя тут увидеть, — вымученно улыбнулся мужчина.       — Оппа, ты же говорил, что будешь сегодня занят на важной встрече, — возмутилась девушка, сложив руки на груди.       — Ну, у меня действительно важная встреча, — пытался выкрутиться Мин. — Только не с партнером, а с другом. Позволь тебя познакомить — это Пак Чимин, — положив руку на плечо парню, представил того он, надеясь, что выглядит достаточно естественно.       — Вы, видимо, Чон Чжуён? — подыграл Чимин, придав расслабленное выражение лицу. — Юнги много о вас говорил, — не моргнув и глазом, соврал парень. Да он и имя-то ее знал только благодаря газетам.       — Приятно познакомиться, Чимин-ши, — снизошла Чжуён, кивнув ему и сразу же переведя недовольный взгляд на будущего супруга.       — А, может, нам поужинать всем вместе, как думаете? — внес предложение Юнги, сильно надеясь, что у девушки найдутся другие дела. Но, как назло, все согласились.       Вечер проходил напряженно, и хотя каждый заказал себе по паре блюд, те стояли на столе нетронутыми. Чжуён почти до неприличия демонстративно игнорировала присутствие Чимина в их компании, продолжая перебрасываться фразами только с женихом. Сам же шпион, просидев с парочкой час, решил, что с него уже хватит, и сделав вид, будто ему позвонили с работы, начал спешно собираться. Юнги, конечно же, вызвался его проводить до выхода из ресторана.       — Прости, что сегодня так вышло, — засунув руки в карманы брюк и неловко отводя взгляд в сторону, извинился мужчина.       — Ничего, я понимаю, — кивнул Чимин. — Но, Юнги, — начал он, посмотрев прямо на любовника. Пора было решить все раз и навсегда: — Так больше продолжаться не может, ты же это понимаешь?       — Чимин, о чем ты? — насторожившись, спросил Юнги.       — О нас, — ответил парень, недовольный тем, что Мин косит под недогадливого. — Я понимаю еще переспать раз или два, делая вид, будто никто из нас не в курсе того, что у тебя есть невеста. Но нашим недоотношениям уже несколько месяцев! Сколько еще ты планируешь изменять Чжуён? А обо мне ты думал? Или я просто удобный тебе любовник для снятия напряжения?       — Ты никогда не жаловался… — попытался было оправдаться мужчина, но Пак даже слушать его не стал.       — То есть мне обязательно было сказать, что ты ведешь себя как мудак, чтобы до тебя наконец дошло? — саркастично хмыкнул Чимин. — Мне казалось, сам факт измен должен был мучить совесть, — вздохнув и проведя ладонью по лицу, он сказал: — В общем, думай сам, как быть дальше. Невеста у тебя девушка пусть и немного избалованная жизнью, но вроде не плохая, и в любом случае она не заслуживает быть так обманутой. Либо расстанься с ней, либо мы с тобой больше не увидимся.       — Чимин… — растерянность плескалась в глазах Юнги.       — Бывай, Юнги-ши, — особо выделив голосом уважительный суффикс, парень махнул рукой на прощание, и, не дожидаясь ответа, ушел в сторону автобусной остановки.       По пути домой Чимин завернул в ближайший магазин, купив там бутылку красного полусладкого, которую выпил за пару часов, сидя в одиночестве на своей кухне. На душе было погано. Каковы, на самом деле, шансы, что Юнги выберет его, а не удобную и выгодную во всех смыслах невесту? Успешный гендиректор, заключивший брак с наследницей корпорации звучит намного лучше, чем гей, отвергнутый обществом и потерявший все. Стоят ли чувства возможного краха? Да и были ли у Юнги к нему чувства, на самом деле?       Впрочем, продолжать эту болезненную связь тоже смысла не было. Чимин и так увяз по самую маковку, ведь единственной причиной, почему он до сих пор не валялся в луже собственных соплей и слез, являлась надежда, что чаша весов склонится в его сторону. Усмехнувшись самому себе, парень покачал головой — каким же неисправимым оптимистом он был!       В три ночи, когда Чимин лежал в постели, безуспешно пытаясь заснуть, ему позвонили с работы, а он и рад был отправиться на место преступления. Погрузившись в дело с головой, парень смог на время перестать думать о Юнги и обо всем, что с ним связано.       Вернувшись домой только к вечеру следующего дня, Чимин, наконец, смог проверить личный смартфон. На часах было пять сорок по полудни. Ему не поступило ни одного сообщения. Юнги молчал.       Запрокинув голову назад, парень с силой втянул в себя воздух, пытаясь не расплакаться. «Прошло всего ничего времени, ему нужно чуть больше, чтобы принять решение», — проговаривал про себя Чимин, сжимая крепче зубы и кулаки. «Он обязательно напишет». Но телефон молчал. День, еще один, неделю, а затем и месяц.       Он с головой ушел в работу, брал дополнительные смены и даже зарывался в горы отчетности, теперь без напоминаний начальства. Для окружающих в Чимине почти ничего не поменялось: он все так же улыбался, смеялся над шутками напарников, и мало кто мог заметить, что в его глазах в эти моменты плескалось безразличие. Парень исправно исполнял свою роль легкого в общении, позитивного парня, благо актерских способностей на то хватало. И только оставаясь дома наедине с собой, он снимал маску, погружаясь в уныние и апатию, сидя часами перед экраном включенного телевизора без движения, просто следя за мелькающими картинками и не пытаясь вникнуть в их суть. Огонек надежды потихоньку дотлевал.